Закончено следствие по делу о раскрытой в Шахтинском района Донецкого бассейна контр-революционной организации инженеров и техников.
По данным обвинительного заключения видно, что ряд лиц за свою вредительскую деятельность получали денежное вознаграждение, поступавшее из заграничного источника. Бабенко, например, пo его собственным показаниям, получил за слою вредительскую работу на шахте № 2 девять тысяч рублей.
Насколько широко поставлена была «работа» организации в Донецко-Грушевском районе и ее финансирование, свидетельствуют показания обвиняемого инженера Калганова: «Всего за все время на нужды вредительства я получил до ста тысяч рублей».
Другой обвиняемый, инженер Березовский, ведавший одно время распределением заграничных денег вредителям, в своих показаниях говорит: «Всего за все время через меня прошло на нужды организации около 175.000 рублей. Лично я получил в свою пользу от 15.000 до 20.000 рублей».
Вредительство осуществлялось соответственно директивам бывших шахтовладельцев путем сокрытия ценных участков, пуска в ход нерентабельных шахт, неправильного использования механизмов, системой возбуждения рабочих искусственным снижением заработка и возмутительно небрежным отношением к вопросам охраны труда и личной безопасности рабочих.
Источниками финансирования организации оказались бывшие собственники и отчисления иностранных фирм; передаточными каналами денег и инструкций — представители этих фирм и официальные органы некоторых иностранных держав в СССР.
«К числу прочих задач организации принадлежала также выработка специальных планов действия на случай возможной интервенции, в смысла предохранения шахт от эксплоатации или, наоборот, их затопления, если таковое представлялось целесообразным и шахты впоследствии без труда и ущерба снова могли быть быстро откачаны.
Наконец, в программу организации входила выработка специального плана искусственного сокращения—путем порчи механиамов и оборудования—добычи отдельных шахт с целью создания затруднений Республике на случай войны с иностранными государствами».
Для более успешного выполнения работ, — говорит в своих показаниях инженер Матов, — я обычно прежде всего принимал меры к тому, чтобы на наиболее ответственные должности как моих помощников по Донуглю, так и главных руководителей на местах назначались из членов организации.
Так создалась среди вредителей руководящая группа. В дальнейшем, в процессе следствия выяснилось, что серьезные вопросы вредительства обсуждались на особых совещаниях руководящей группы. Обсуждения происходили чрезвычайно конспиративно; особо важные вопросы разрешались в расширенных совещаниях, куда приглашались обыкновенно видные члены и руководители периферийных организаций.
Целый ряд иностранных фирм был не только связан с отдельными кланами организации, но и с самой организацией в целом. Иностранные фирмы предоставляли вознаграждение вредителям, при чем суммы получались непосредственно организацией. Целый ряд обвиняемых устанавливает, что вредители заказывали не только ненужные, но и негодные предметы оборудования и машины.
Примером для этого может служить случай с непригодными врубовыми машинами германской фирмы «Кнап», с которой договор был заключен одним из членов организации инженером ГОРЛЕЦКИМ. Эти машины были приняты, несмотря на явную негодность. За приемку этих машин председатель назначенной приемочной комиссии, обвиняемый инженер КУЗЬМА, получил 2 1/3 тыс. рублей от представителя фирмы. Немецкий монтер, работавший по установке этих машин, обвиняемый БАТШТИБЕР, сознался, что он тоже давал взятку заведующему шахтой по приказанию быв. непосредственного своего начальника немецкого инженера ЗЕЙГОЛЬДА и подписал акт о пригодности машин, несоответствующий действительности.
"Цель сдачи и приемки негодных машин, — показывает Батштибер, — была двоякая: сдать негодные машины и после быстрого их разрушения получить новые заказы и осуществить этим путем цель разрушения хозяйство советского государства".
Всего по этому делу преданы суду 53 человека, в том числе 5 бывших шахтовладельцев и совладельцев, 37 инженеров, в большинстве своем занимавших руководящую роль в каменноугольной промышленности, 8 техников.
Они обвиняются в том, что они состояли членами вредительской контрреволюционной организации, действовавшей с 1920 по 1928 г., поставившей своей целью подрыв советской каменноугольной промышленности в контрреволюционных целях.
Эти действия караются 7-ю частью 58 статьи Уголовного Кодекса РСФСР (экономическая контрреволюция). Среди обвиняемых трое германских подданных, один инженер и двое монтеров, которым пред’является обвинение по частям 7-й и 17-й 58 ст. Уголовного Кодекса по обвинению в пособничестве и организации.
9 мая оглашается состав суда:
Дело шахтинсних контрреволюционеров
Дело об экономической контрреволюции в Донбассе будет слушаться в специальном присутствии Верховного суда СССР. Специальное присутствие будет заседать в составе председательствующего А. Я. Вышинского — ректора 1 МГУ, членов верхсуда — М. И. Васильева-Южина, В. П. Антонова-Саратовского, донецкого шахтера тов. Курченко, московского рабочего от станка тов. Киселева и запасных членов т. т. Еремина и Соколова.
Государственное обвинение будет поддерживать старший помпрокурора республики тов. Н. В. Крыленко и прокурор УКК верхсуда РСФСР тов. Г. К. Фогинский и общественные обвинители.
Защита допущена к ознакомлению с материалами следствия. Начало слушания дела предполагается 15 мая с.г. в 10 час. утра в Колонном зале Дома Союзов. Вход по билетам.
10 и 11 мая публикуется обвинительное заключение и состав защитников по делу:
Из обвинительного заключения
по шахтинскому делу
ПОЛИТИКА ПРОВОКАЦИИ
КАК ШАХТИНСКИЕ ЗАГОВОРЩИКИ ВОЗБУЖДАЛИ НЕДОВОЛЬСТВО РАБОЧИХ
ПОПЫТКА ИСПОЛЬЗОВАТЬ ПРОФСОЮЗЫ И ИНЖ.-ТЕХ. СЕКЦИИ
Вредительская работа шахтинской контрреволюционной организации инженеров и техников, между прочим, выражалась и в систематическом возбуждении недовольства рабочих путем искусственного снижения их заработка.
Приводим наиболее характерные выдержки из обвинительного заключения, касающиеся этой системы.
Многочисленные свидели рассказывают о случаях недоплаты рабочим их заработка, как об особой системе вредительства со стороны контрреволюционной организации.
«На совещаниях организации,—показывает один из обвиняемых Матов, — обсуждался вопрос о забастовках рабочих. Решено было возбудить недовольство рабочих установлением высоких норм, введением хронометража, понижением расценок, но так как ко всему этому нужно было подходить весьма тонко, то рекомендовалось действовать через профсоюзы и инженерно-технические секции, с той целью, чтобы истинным организаторам этого дела остаться в стороне».
Рабочий Широков показывает:
«Костенко (инженер, шахта № 2) систематически без всякого согласования с РКК увеличивал норму вагонщикам лит. «Б» с 18 до 25 вагонов. Вследствие этого и расценка с 17 коп. от вагона понижалась до 12 1/2 коп. На этой почве всегда возникали конфликты, разрешавшиеся в пользу рабочих».
О возмутительно-небрежном отношении контрреволюционной организации к вопросам личной безопасности рабочих (что также входило в систему вредительства) показывает целый ряд рабочих. Так, запальшик Володин показывает:
«С ведома зав. шахтой Нашивочникова и зав. горработами Костенко и по их распоряжению производил паление бурок во время крутильных смен и особенно в центральном литере. От такого паления в литере прошедшим летом угорел рабочий Ключинский, ходовщик шахты № 2, второй раз при палении в 9 бремсберге угорело 3 крутилей. Я лично считаю, что паление во время крутки опасно для жизни, но нам приказывали палить, и мы безоговорочно палили».
Особо возмутительный случай имел место в деятельности заведующего проходкой шахты им. Красина Беленко, который заведомо послал на подрывные работы пьяного неквалифицированного запальщика Коренькова. В результате—смерть рабочего, погибшего от взрыва. Дело о несчастном случае поступило на расследование шахтинского отдела ОГПУ, которое, допросив целый ряд свидетелей, установило наличие со стороны Беленко явного нарушения элементарных требований правил техники безопасности, арестовало Беленко и привлекло его к ответственности по обвинению в халатном отношении к своим обязанностям.
Тогда за Беленко вступилось местное инженерство. Представители горного района во главе с Антоновым дали техническое заключение, в котором указывали, что несчастный случай произошел по вине самого погибшего. Так как, однако, Беленко продолжал содержаться под стражей, тот же Антонов, на обязанности которого лежало наблюдение за проведением правил техники безопасности, созвал совещание ИТС Шахтинсного округа, где поставил на обсуждение вопрос о бойкоте всякого из членов секции, который позволил бы себе занять место арестованного Беленко.
Об агитации против советской власти была получена инструкция из-за границы. На совещании организации обсуждались методы агитации, причем рекомендовались два метода: первый—это пропаганда «сверху вниз», от высшего служащего до среднего и
низшего.
Инженеры должны были вербовать штейгеров и конторских служащих, штейгера должны были вербовать десятников, а служащие—табельщиков. Десятники и табельщики, а также мастера и монтеры, должны были вести уже пропаганду среди рабочей массы!
Пропаганда должна была вестись путем критики мероприятий советского правительства; программа ВКП должна была критиковаться очень тонко, чтобы не возбудить чьего-либо подозрения.
Оба метода пропаганды были приняты, и многие инженеры, как они докладывали, достигли «хороших результатов», главным образом, первым методом».
Уличенные этими показаниями обвиняемые были вынуждены признать стою вредительскую работу.
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНАЯ ЧАСТЬ ОБВИНИТЕЛЬНОГО АКТА
Раскрытие шахтинского дела и затем удачная и энергичная работа украинского ГПУ по раскрытию Донуглевской организации дали возможность ликвидировать работу московского центра раньше, чем он сумел действительно широко развить свою работу. Следственные же власти по настоящему делу ограничились преданием суду лишь лиц, по данному делу наиболее уличенных, выделив и направив к доследованию дела в отношении лиц, не игравших особой руководящей роли по вредительству на периферии, либо, хотя и игравших руководящих роль в Москве, но не в отношении каменноугольной промышленности.
Всего привлечено следствием в качестве обвиняемых 53 человека.
Они обвиняются в том, что СОСТОЯЛИ членами вредительской контрреволюционной организации, действовавшей с 1920 по 1928 г., разновременно вступив в нее и поставив своей целью подрыв советской каменноугольной промышленности в контрреволюционных целях, для достижения чего производили:
1. Разрушение и срыв производства на местах.
2. Срыв работы организационного центра каменноугольной промышленности Донбасса—Донугля.
3. Срыв работы центральных органов, руководивших каменноугольной промышленностью.
Для достижения этих целей означенная контрреволюционная организация не только использовала аппараты советских учреждений, противодействуя их нормальной деятельности, но и, связавшись с пребывающими за границей и на территории СССР враждебными СССР лицами, группировками и органами, выполняла их враждебные в отношении СССР задания, передавала им сведения об экономическом состоянии каменноугольной промышленности для использования этих сведений во вред СССР и получала от заграничных контрреволюционных об'единений и иных органов денежные средства для продолжения и дальнейшего развития своей контрреволюционной деятельности, каковые действия предусмотрены ст. 58/7 Уголовного Кодекса РСФСР.
