Начало:
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 1. 25 сентября 1913 г.

Дело Бейлиса.

13 октября 1913 г.

КИЕВ. Торговка Маслаш показывает, что покупала у Бейлиса молоко до 1908 г. Следователю время покупки молока указала ошибочно. Прокурор подчеркивает, что свидетельница вызвана защитой, отказавшейся от нее, допрошена по настоянию прокурора. При допросе в 1912 г. заявила следователю, что хорошо помнит, что покупала весной 1911 г. Грузенберг заявляет, что свидетельница на предварительном следствии показала, что не в 1911 г., но прошлой весной, а ныне, определенно указывает годы. Вопрос о коровах защита считаете выясненным.

Литератор Яблоновский на вопрос Грузенберга показывает, что по предложению и при посредстве Бразуля в 1912 г. видел Чеберякову, представлявшую интерес для свидетеля, как бытовое явление, а также как центральная фигура огромной драмы, терзающей Россию. При встрече в ресторане Роотса Чеберяк говорила о своих конфликтах с полицией, подозревавшей ее в кражах; с слезами говорила об умерших детях, подозревая, что их отравил Мифле, о своих ссорах с Мифле. Свидетель заключил, что Чеберяк обозлена на Мифле, на которого высказывала подозрение в убийстве. В ресторане свидетель пробыл 30—40 минут; еды и вина не было. В Харькове свидетель никогда не был. Председатель устраняет вопрос Замысловского о судимости свидетеля. При допросе Замысловским свидетель показывает, что свидание у Роотса—единственный случай встречи с Чеберяк, на указание, что рестораны посещают для питья и еды, отвечал, что его еда не интересовала. На вопрос, не проще ли было собраться в редакции, отвечает, что он сознает, что это некоторая неловкость, но, вероятно, Бразуль не думал, что скомпрометирует даму в глазах света. Свидетель ушел первым и провожавшему его Бразулю сказал, что эта женщина, вероятно, всегда лжет, даже когда говорит правду. Говорили Бразулю, что его предприятие вздор. На вопрос Шмакова показывает, что при свидании присутствовали: свидетель, Чеберяк, Бразуль, Ордынский и неизвестный в студенческой тужурке.

По ходатайству Грузенберга, в виду показания Чеберяк, что у Роотса присутствовал неизвестный, предлагавший в Харькове 40,000 р., производится ставка Яблоновского с Чеберяк. Последняя просит дать Яблоневскому стул. Яблоновский, спрашивая „Как прикажете сесть?" садится, складывая на груди руки. Чеберяк говорит: "Этот самый". В публике смех. Чеберяк заявляет, что по виду, волосам и тому, как садясь, складывает руки —это предлагавший ей 40.000 р. в Харькове. Яблоновский:     „Наведите справки и выясните, кто из нас лжет на суде". Прокурор просит занести в протокол, что, по желанию Чеберяк, была допущена пантомима сидения на стуле, после чего Чеберяк его признала, что вызвало в публике смех. Председатель заявляет, что сделает внушение публике. Зарудный просит занести в протокол, что против просьбы Чеберяк о подаче стула прокурор не возражал. Прокурор предлагает объяснить слова: „Чеберякова— центральная фигура драмы, терзающей Россию" и спрашивает:  „Значит Бейлис не играет роли?" Яблоновский отвечает, что это его мнение, о Бейлисе же пишут и говорят.

Спрошенная Замысловским, Чеберякова показывает, что у Роотса говорили между собою по французски; говорили, что спешат на вокзал. Яблоновский ушел первым.

На вопрос Григоровича, свидетель показывает, что было дело по обвинению его Чеберяк, и на примирительном разбирательстве Чеберяк заявила, что никогда не видала Яблоновского.

Подполковник Иванов показывает, что вел негласные расследования с апреля 1911 г. по 1 июня 1912 г. На вопросы Грузенберга отвечает, что расследования велись в разных направлениях. Были версии об убийстве родственниками, цыганами, ворами, евреями. Сведения против родственников получил от Красовского, версию о цыганах от редактора "Последних Новостей" Брейтмана. Версия о родственниках не подтвердилась. На версии о цыганах, по неправдоподобию, долго не останавливались. Кириченко исполнял поручения свидетеля по обследованию уголовного мира и о результатах подавал рапорты. Имелись сведения, что квартиру Чеберяковой посещали Рудзинский, Сингаевский и Латышев. Рудзинский добровольно сознался в краже 12 марта 1911 г. в магазине Адамовича, заявив, что ему навязывают убийство Ющинского и поэтому нужно указать, где он был. О личных связях между Чеберяковой и Мифле знал.

На вопрос Григоровича сообщает, что заявление Рудзинского о намерении сознаться поступило в конце февраля, когда Рудзинский знал, что его подозревают в убийстве, ибо свидетель несколько раз допрашивал его и предъявлял фотографии. 27 марта 1911 г. жандармское управление получило сообщение, что на похоронах Ющинского разбрасывались прокламации об убийстве евреями. Задержан был по подозрении в разбрасывании Павлович, дело о котором, за недостатком улик, прекращено. Григорович предъявляет экземпляр прокламации. Свидетель признает его тождество с разбрасывавшимися. Суд, по ходатайству сторон, постановляет огласить прокламацию при закрытых дверях и приобщить к делу. Спрошенный прокурором, Иванов показывает, что производил негласное расследование самостоятельно. Красовскому было вменено в обязанность осведомлять свидетеля о своих действиях. Впервые свидетель посетил усадьбу Зайцева 20 апреля 1911 г. Впоследствии в квартире Бейлиса произвел обыск первым. Установить живших на усадьбе 12 марта 1911 г. не удалось в виду несоответствия записей с действительно жившими. Показаниям Малицкой не доверял, зная о личных счетах и ссоре с Чеберяковой. В конце 1911 г. через Екатерину Дьяконову, сообщавшую скудные сведения около пяти месяцев, узнал, что у Чеберяковой собирались воры. Чеберякова полиции была известна и имела покровителей.

От Кириченко узнал, что Рудзинский, Сингаевский и Латышев 13 марта 1911 г. уезжали в Москву, и заинтересовался, откуда осведомлен об этом Красовский, производивший тогда уже частное расследование. Оказалось, что Кириченко при встрече с Красовским 5 апреля 1912 г. сообщил ему сведения, как бывшему начальнику, расчитывая почерпнуть что-либо от Красовского. Караева свидетель видел однажды, допрашивал его в присутствии товарища прокурора в жандармском управлении. Из заслуживающего полного доверия источника известно, что производившие частное расследование получали вознаграждение суммами до 5000 р. Заведывали розысками Бразуль и помощник присяжнаго поверенного Виленский. Махалин и Караев получали по 50 р. в месяц. Бразуль при отъезде в Крым получил 3.000 р. Установлено, что Красовский также получил вознаграждение.

На вопросы Шмакова свидетель заявляет, что рассказам Дьяконовой о маске не доверяет.

Ясные и определенные ответы получали только на вопросы, заданные при предыдущих посещениях. На новые она отвечала неопределенно, отмалчивалась Товарищи сообщали свидетелю, что на допросы Дьяконова приходила в сопровождении Выгранова. Для расследования известной поездки Бразуля свидетель ездил в Харьков. Во второстепенной гостинице оказались прописанными Чеберякова, Бразуль и Выгранов; в первоклассной, в которой, по полученным указаниям, останавливался Марголин, следов пребывания последнего не нашел. Пребывание Марголина установлено впоследствии буфетным счетом. От Веры, Жени и Василия Чеберяк сведений об убийстве на заводе Зайцева, несмотря на расспросы, не получил.

Изучая обстановку жизни на заводе, заинтересовался, что Файвел Шнеерсон, живший долго на одной квартире значился выбывшим 11 марта и заявленным на другой 12 марта. При проверке оказалось, что отец Файвела, которого называли цадиком, жил на стации Носовка, в конце февраля 1911 г. выбыл из Носовки, а с 12 марта по 7 апреля проживал на квартире Бейлиса. Выяснено было, что за Андрюшей следил рыжий еврей, живший у Арендаря, но в виду отсутствия записей в подворной книге личность его не выяснена.

На вопросы Замысловского свидетель показывает, что в жандармском управлении имеются сведения, что к отцу Марголина явились два или три человека с требованием денег в связи с розысками. Феофилактов носил имя Томилина. По сведениям жандармского управления, упоминаемый в письме Феофилактова Караеву Мара в действительности-— Виленский.

Спрошенный Карабчевским об источнике сведений о суммах на частные розыски, свидетель ответил, что за сведения ручается, но источник составляет служебный секрет.

 На дальнейшие вопросы заявил, что Чеберякова знакомство с Рудзинским отрицала.

Замысловский обращает внимание присяжных, что Иванов—свидетель защиты. Грузенберг заявляет, что нет свидетелей защиты и обвинения, а есть честные и бесчестные. Замысловский ходатайствует о занесении слов Грузенберга в протокол.

После оглашения при закрытых дверях прокламации председатель, указав Грузенбергу, что ему должно быть известно, что такого деления свидетелей не существует, предупреждает, что в случае повторения недопустимых выходок вынужден будет прибегнуть к крайним мерами, и объявляет, что суд определил занести слова Грузенберга в протокол и выписку из протокола направить в распоряжение общего собрания киевского окружного суда.

Оглашаются протоколы осмотра следователем книг „Грандъ-отеля" в Харькове, в коих запись о прибытии и отбытии Марголина вызывает сомнение представителей истицы. Марголин объясняет, что, возможно, швейцар, основываясь на предупреждении свидетеля, приехавшего утром 8 декабря и предъявившего паспорт, что, вероятно, уедет вечером, не заявил о свидетеле, однако, найденный счет ресторана является несомненным доказательством.

Григорович интересуется, как собраны сведения об отце Фанвеля Шнеерсона. Свидетель отвечает, что посылкой в Носовку заслуживающего доверия лица, передававшего, что отец Шнеерсона, поняв, что вопрос касается убийства Ющинского, оборвал разговор. Казаченко, в собирании сведений не участвовал.

На вопрос Замысловского о судимости Павловича свидетель показывает, что задержанный по подозрению в разбрасывании прокламаций Николай Павлович за кражи не судился.

На вопросы Григоровича и Грузенберга свидетель поясняет, что в просьбе Дьяконовой дать ей агента в связи с встречами с маской отказал, не рискуя человеком, ибо маска появлялась в местности, изобилующей оврагами, и посоветовал передать маску ближайшему городовому. На вопрос Карабчевского заявил, что ношение казенными сыщиками масок не практикуется. По ходатайству Грузенберга заносится в протокол, что при допросе Карабчевским и ссылке свидетеля на служебную тайну, председатель не разъяснил свидетелю, что на суде истина выше служебных тайн.

Следователь Фененко, вызванный, по ходатайству защиты, для разъяснения что Бразуль, производя расследование, действовал вполне добросовестно, с ведома Фененко и прокурора, показывает, что в конце декабря 1911 г. вечером к свидетелю явился с Выграновым Бразуль, сказавший, что имеет важный материал и просивший выслушать не в камере. Свидетель согласился при условии присутствия прокурора. В квартире свидетеля, в присутствии прокурора суда и товарища прокурора Лошкарева, состоялась беседа. Бразуль рассказал относительно полученных от Чеберяковой сведений о подозрениях на Мифле и других и просил арестовать Мифле. Представители прокуратуры и свидетель возразили, что нет оснований для ареста.

По уходе Бразуля свидетель сказал прокурору, что версия в Нежинском и других не выдерживает критики. Вторично Бразуль явился, прося выслушать жившего у Чеберяковой Петрова. Затем явился с Петровым, рассказывавшим, что убийство совершено в Лукьяновке, в пещере, при участии Нежинского и других. Петрову свидетель не сказал ничего; спросил лишь, сколько раз он судился? Бразулю же высказал, что ясно, что Чеберякова его надувает. Еще Бразуль являлся спросить о направлении дела, о чем свидетель сведений не дал.

На вопросы свидетель отвечает, что присутствовал при предъявлении Приходьки печнику в Плоском участке. При предъявлении Приходки на месте, кроме свидетеля, присутствовал прокурор судебной палаты. Приходько о гримировке не заявлял, был в шляпе и пальто. Приходько свидетель видел близко, грима не замечал. На вопросы прокурора показывает, что о предъявлении Приходьки на месте Красовский несомненно докладывал. До предъявления видел Приходьку несколько раз. При предъявлении ничего особенного не заметил. Приходько был очень взволнован и плакал. Подробностей не помнит, ибо прошло около двух лет.

О поездке в Харьков свидетель не знал. На вопрос Замысловского если Бразуль показал, что осведомлял о поездке, свидетель подтверждает, что это неправда. Шарлемана свидетель допрашивал в камере и частной беседы не было. О клочках бумаги будто бы со следами крови, сожженных сторожами, никогда Шарлеману не говорил.

В виновности Луки не только Красовский, но и все чины в Плосском участке были убеждены.

Красовский докладывал свидетелю почти ежедневно. Сейчас же выносит в протокол его сообщения свидетель не считал нужным. На вопрос председателя говорил ли свидетель Бразулю об окончании следствия и что обвинительный акт не будет составлен и нечего беспокоиться, свидетель отвечает отрицательно, заявляя также, что со следственными актами Бразуля знакомить не мог. В разговоре со свидетелем Иванов сказал, что 12 марта 1911 г. на заводе Зайцева были работы. В начале следствия Мищук на совещании в присутствии прокурора и товарища прокурора говорил о причастности к убийству отчима. Однако, потом докладывал, что все данные рухнули. На вопрос Грузенберга свидетель отвечает, что было основание заподозрить Бразуля в желании дать вздорный материал.

Свидетелю предъявляется Приходько. Свидетель заявляет, что признает его. Насколько помнит, при предъявлении он был такой же. Была ли у него борода, утверждать не берется. Спрошенный Приходько утверждает, что Красовский днем гримировал его и надевал чужую шапку и пальто; парикмахер снял бороду и часть волос на правом виске и подкрашивал. После предъявления на месте держали в участке до прибытия следователя. Приходько повторяет рассказ об угрозах Красовского. На вопрос, почему не заявил следователю, отвечает, что был в таком состоянии, что если бы спросили его имя, то не сказал бы и этого.

Товарищ прокурора Лошкарев, не прибавляя по существу нового показания относительно беседы с Бразулем в квартире Фененки, спрошенный Карабчевским, заявляет, что по делу об убийстве Ющинского являлись многие лица, с различными сведениями. Спрошенный прокурором, а также Шмаковы об отношении прокуратуры к заявлениям Бразуля, Лошкарев ответил, что о доверии или недоверии трудно говорить, ибо Бразуль не представил реальных фактов. По ходатайству Грузенберга, заносится в протокол, что Бразуль при свидании не скрывал, что производит частное расследование, а также, что ему не было указано на неудобство частного расследования наряду с правительственным. По ходатайству Шмакова, отмечается в протоколе, что Бразуль при свидании старался больше узнать, чем сообщить.

Передопрашивается Марголин, заявляющий, что посещение конторы его отца просителями обычно.

Красовский на вопрос Карабчевского заявляет, что первоначальные сведения об участии Рудзинского и других в убийстве Ющинского он получил из преступного мира. Карабчевский интересуется, известны ли свидетелю особенности убийств ворами за предательство. Красовский заявляет, что расследовать убийство Ивановой, на трупе которой обнаружены многочисленные раны. Председатель устраняет вопрос, заявляя, что Красовский не эксперт. Карабчевский просит занести в протокол, что Ландау представляет справку о смерти отца, Израиля, десять лет назад. Прокурор ходатайствует, об оглашении и приобщения к делу справки о проживании в Киеве другого Израиля Ландау, 55 л. Защита указывает, что, если в дело путем справки будут вводиться неизвестные лица, защита может воспользоваться ст. 734 судебного устава и настаивать на вызове в качестве свидетеля этого нового Ландау. Суд определил справку приобщить к делу, в оглашении ее отказывает.

Оглашается справка о нахождении Назаренко с 30 января по 30 апреля 1911 года в тюрьме. Прокур, обращает внимание, что, очевидно, Назаренко не мог иметь отношения к преступлению 12 октября (?) между тем, в заявлении Бразуля, поданном прокурору, относительно Мифле и других, фигурирует также и Назаренко.

После передопроса нескольких свидетелей, заседание закрыто.

Список свидетелей исчерпан. На 14 октября приглашены эксперты.

ИЗЪ ПЕЧАТИ

Отклики дела Бейлиса.

Осведомительное бюро о деле Бейлиса.

ПЕТЕРБУРГЪ. Осведомительное бюро сообщает, что на посланный министерством юстиции запрос но поводу газетных сведений о сознании арестанта Белица в убийстве Ющинского от прокурора варшавского окружного суда Лейнина получена телеграмма, в которой говорится, что из арестантов варшавской временной тюрьмы никто не сознавался в убийстве Ющинского.

Арестант каторжной тюрьмы Белиц по объяснению арестантов,—евреев Гаммера и Помощного сообщил им, что будто в этой тюрьме содержатся три арестанта убийцы Ющинского. Об этом Гаммер передал при свидании своему сыну. Между тем, Белиц утверждает, что сказал Гаммеру и Помощному лишь, что в тюрьме, содержится арестант Жадан, знающий обстоятельства убийства.

Жадан же показал, что ничего по делу Ющинского, кроме газетных сведений ему неизвестно, что  в марте 1911 г. в Киеве в арестном доме арестант Исецик высказывал, опасение, как бы подозревавшиеся тогда в убийстве Ющинского Латышев, Модзалевский и Мосяк не впутали его в это дело.

Еще по теме:

Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 1. 25 сентября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 2. 26 сентября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 3. 27 сентября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 4. 28-29 сентября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 5. 30 сентября-1 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 6. 2 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 7. 2-3 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 8. 4 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 9. 5-6 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 10. 7 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 11. 8 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 12. 9 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 13. 10 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 14. 11 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 15. 12 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 16. 13 октября 1913 г.
Дело Бейлиса. Хроника судебного разбирательства. Часть 17. 14 октября 1913 г.