Бои за обладание высотами северо-западнее Окна продолжались. Северо-западнее Окна наши войска ведут контратаки с целью взять высоты, потерянные 23-го февраля.

На остальном фронте перестрелка и стычки разведчиков.

Кавказский фронт

Юго-западнее Элкеу (на Черноморском побережье) незначительные атаки турок отбиты. Западнее Гюмиш-Хана наши разведывательные части атаковали турок. Разрушив укрепления, взяв пулеметы и телефонное имущество, разведчики возвратились, захватив в плен 4 офицеров и 49 аскер.

На Биджарском направлении наши войска овладели позициями турок у Сеннэ и названным городом.
Попытки турок наступать вдоль Сивасскаго шоссе отбиты.

На Хамаданском направлении наши части, после боя, заняли Сахнэ. Преследуемые нашими войсками, оказывая упорное сопротивление, турки отступили к Бисутуну. В Сахнэ захвачены склады военных припасов.

Черное море

Нашей подводной лодкой в районе Босфора расстреляны выбросившиеся при преследовании на берег большой пароход, два буксира и потоплено 8 парусных шхун.

Действия наших союзников, за период

с 15-го по 23-е февраля

Бельгийский фронт

Перестрелка и поиски разведчиков.

Английский фронт

Наступление англичан на Анкре продолжалось с полным успехом. Немцы были потеснены на фронте около 18 верст и в глубину в среднем на 1 1/2 версты. Д.д. Гомлекур, Ла-Барк, Пьюзие-о-Мон, Ирль, Линьи-Тиллуа и Тиллуа взяты англичанами. Под давлением англичан немцы продолжают отступать севернее и южнее р. Анкр. В окрестностях Бушавена англичане захватили ряд германских траншей.

Французский фронт

Перестрелка и поиски разведчиков.

Итальянский фронт

Попытки противника наступать в районе долины Астиаго и Горицы отбиты. Итальянцы захватили часть позиции противника у Сен-Марко и сильно укрепленную позицию у Костабелла.

Месопотамия

Преследование турок продолжается. За период с 11-го по 23-е февраля англичанами взято 4.300 пленных и 28 орудий.

ТЕЛЕГРАММЫ

Западный фронт

СТАВКА ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕГО, 24-го февраля. 23-го февраля Его Величество Государь Император изволил прибыть в Царскую Ставку. Ко времени прихода Императорского поезда на железнодорожной станции для встречи Его Императорского Величества собрались начальник Штаба Верховного Главнокомандующего генерал-адъютант Алексеев и высшие чины штаба.

По прибытии поезда Государь Император, выйдя из вагона в сопровождении министра Императорского Двора и командующего Императорскою Главною квартирою генерал-адъютанта графа Фредерикса и свиты, обходил, здороваясь, встречавших. Его Императорское Величество высказал генерал адъютанту Алексееву Свое удовольствие видеть его оправившимся после болезни, во время которой его обязанности исполнял генерал Гурко.

Со станции Государь Император отбыл в автомобиле с министром Императорского Двора в расположение Ставки и проследовал в помещение штаба, где принял доклад генерал-адъютанта Алексеева о ходе военных действий на фронте. (ПТА).

***

18-го февраля два наших самолета совершили налет на неприятельскую разгрузочную станцию Заблотце. На Львовском направлении сброшено несколько бомб, замечены весьма удачные попадания. На обратном пути один из самолетов, пересекая позиции противника в районе западнее Броды, снизился до 1.800 метров и обстрелял неприятельские окопы из пулемета.

В тот же день самолет противника, появившись над Радзивилловым, сбросил на наше расположение 4 бомбы, не причинившие вреда.

19-го февраля нашей артиллерией близ Угринова, в 25 верстах юго-западнее Луцка, сбит неприятельский самолет, упавший в нашем расположении. Летчик и наблюдатель взяты в плен.

Наши самолеты в течение 19-го февраля на всех участках фронта выполняли свои очередные задачи. Встреченные ими у Радзивилова и станции Заболотце и Брзежаны самолеты противника уклонились от боя. (ПТА).

Кавказский фронт

ТЕГЕРАН, 22-го февраля (7-го марта). Согласно официальным данным, полученным русской миссией, наше наступление продолжается крайне энергично. Туркам не дается нигде передышки: удар наносится за ударом. Все попытки противника оказывать нам сопротивление и задержать наше движение оказываются тщетными. Кянговерские позиции, отстоящие в тридцати пяти верстах западнее Асадабадского перевала к Керманшахскому направлению уже взяты нами.

Таким образом наши войска находятся на полпути между Хамаданом и Керманшахом. Наши войска продолжают наседать на турок и ведут бой в горных ущельях к западу от Кянговера, где турки пытаются обороняться на позициях Сахне.

Вместе с тем ныне выяснено, что турки при отступлении из Хамадана оставили не уничтоженными значительные запасы фуража и продовольствия, попавшие в наши руки. (ПТА).

Французский фронт

ГАВР, 23-го февраля, (8-го марта). Бельгийское официальное сообщение.

«На бельгийском фронте не произошло ничего существенного». (ПТА).

ПАРИЖ, 23-го февраля, (8-го марта). Официальное сообщение от 23-го февраля, 11 часов вечера:

«В Шампани после напряженной артиллерийской подготовки нашим войскам удалось захватить большую часть выступа, занятого неприятелем 2-го феврали между холмом Мениль и Мезон-де-Шампань. При этом взято в плен 100 человек, в том числе 2 офицера.

К юго-востоку от Шона и к югу от Арраса германцы произвели нападения на наши передовые линии, в обоих случаях после предварительной яростной бомбардировки. У нас несколько человек пропало без вести. Артиллерия обеих сторон проявила деятельность в различных пунктах по всему фронту. Поблизости от Живанши мы обстреляли артиллерийским огнем германские траншеи». (ПТА).

Итальянский фронт

РИМ, 24-го февраля (9-го марта). Официальное сообщение итальянской главной квартиры от 23-го февраля:

«На Трентинском фронте вчера, несмотря на дурную погоду, происходила ожесточенная артиллерийская перестрелка, в особенности на участке долины Адидже.

Сообщается о небольших пехотных стычках между Лимоне и Спера (долина Сугана), у источников Рио-Фелицен (долина верхнего Бойте) и в долине Секстен (Драва). Во всех этих местах неприятель был отбит.

На фронте Юлийских Альп не произошло ничего существенного». (ПТА).

Румынский фронт

КИЕВ, 23 го февраля. «Армейский Вестник» дает сводку боевых действий на румынском фронте:
В течение января, к первому февраля, линия фронта здесь установилась вдоль австрийской границы до долины реки Ойтис, затем, повернув на юго-восток, вдоль течении Путны и Серета и низовьями Дуная на северном гористом участке примерно до района Фокшан.

Наибольшее боевое напряжение поддерживалось неизменно на двух фланговых районах, именно в направлении Кимполунг-Быстрица, в районе путей, выводящих из Южной Буковины в северную Трансильванию, и в направлении Бакеу-Кезди-Васаргел в долинах Ойтиса, Касина и Сушицы. На первом направлении боевые действия сгруппировались в районе шоссе и железной дороги Кимполунг-Якобени.

Переходя к общей оценке положения на румынском фронте обзор констатирует переход по всему фронту к обычному виду позиционной войны. Небольшие вспышки боя на некоторых участках доказывают лишь, что здесь линия фронта выбрана неудачно, и одна из сторон желает ее исправить. Итогом таких мелких боев является занятие новых более выгодных рубежей, переход к артиллерийской борьбе, поискам разведчиков, воздушным боям. Начинается грандиозная работа пополнения убыли, приведение в порядок материальной части. Новыя формирования, подготовка к новой борьбе, быть может уже решительной. (ПТА).

Турецкий фронт

ЛОНДОН, 23-го февраля (8-го марта). Официальное сообщение о действиях месопотамской армии:

«В Месопотамии англичане продолжают преследовать неприятеля, встречая с его стороны лишь слабое сопротивление.

Однако, в течение дня 21-го февраля, продвижение было затруднено вследствие сильного ветра и песчаной бури.

Турецкий отряд в Лажи, пытавшийся оказать 20-го февраля сопротивление продвижению англичан, утром 21-го очистил позиции, и английская кавалерия, пройдя оставленный турками Ктезифон, расположилась на ночь близ Бави, в шести милях к юго-востоку от Диалы».

«Диала лежит в восьми милях от подступов к Багдаду при впадении реки Диалы в Тигр.
20-го и 21-го февраля мы захватили одно турецкое орудие и 85 человек пленных». (ПТА).

Что ожидается?

Очерк К. Шумского

Приближается период большой весенней кампании, и в связи с этим вопрос о том, где и на каком фронте произойдут новые, крупные, быть может, решительные события, продолжает представлять наибольший интерес. Печать переполнена всевозможными версиями, при чем нетрудно заметить, что, в конце концов, если считаться с этими версиями, то наступление противника должно якобы произойти чуть ли не на всех фронтах войны.

Между тем, конечно, хорошо известно, что двух или нескольких главных операций не бывает вообще, а тем более со стороны немцев, чувствующих естественное ослабление сил, можно ожидать крупных операций только на одном фронте войны. Поэтому, учитывая обоснованность тех или иных версий, мы, во всяком случае, должны отдать предпочтение одной из них, а не всем вместе. При этом вопрос может быть решен только предположительно, но отнюдь не определенно и не категорически, а именно постольку, поскольку те или иные данные обстановки подсказывают вероятность и выгоду для противника наступать на таком-то определенном фронте.

В одном из наших предыдущих очерков (в №6 „Нивы", с. г.) нам пришлось говорить о версии, имевшей одно время весьма большое распространение, о „швейцарской версии", и мы могли видеть, что данные обстановки всецело говорят против якобы возможного нарушения немцами нейтралитета Швейцарии. Это, конечно, не исключает „абсолютно" возможности нарушения немцами швейцарского нейтралитета, но исключает постольку, поскольку нет вообще оснований предполагать, что противник совершал бы поступки, явно для себя невыгодные. Нам уже приходилось отмечать, что всякого рода стратегические предположения основываются на том, что со стороны противника ожидается, что он выберет для себя наиболее выгодную комбинацию: ибо, если предполагать, что противник будет действовать себе во вред, то таким путем можно лишь забрести в непроходимые дебри всяких необоснованных догадок и более всего уклониться от истинных возможностей.

Между чем, еще не успела как следует „перевариться" совершенно необоснованная „швейцарская версия", как в печати появилась уже новая версия— "голландская". В голландских газетах многозначительно указывалось, что немцы усиленно сосредоточивают войска на голландской границе, и что войска эти предназначены „не для наступления на англо-французском фронте, а для наступления в совершенно иную сторону". Неправдоподобность этой версии была еще более очевидна, нежели неправдоподобность „швейцарской версии".

Не говоря уже о том, что для немцев, по многим причинам политического и экономического характера, нет расчета затевать войну еще и с Голландией, мы остановимся на той стратегической стороне вопроса, которая делает совершенно невероятным выступление Германии Против Голландии в настоящее время. Дело в том, что немцы, наоборот, скорее сами опасаются, при известных условиях, движения союзников через голландскую территорию. В том случае, если расположение немцев на западе будет сломлено, и союзники, заняв Бельгию, продвинутся до линии Рейна, немцы сами считают возможным проход союзных войск через голландскую территорию. Они заявляют, что, так как линия реки Рейна весьма сильно укреплена хорошими крепостями, то союзники, по их мнению, не будут форсировать линию реки Рейна, а обойдут ее. Для обхода же единственный путь идет через Голландию, где нижнее течение Рейна уже находится вне оборонительной системы рейнских крепостей.

Таким образом, нарушение немцами нейтралитета Голландии трудно допустить уже по одному тому, что это дало бы полное основание союзникам воспользоваться в будущем голландской территорией для обхода сильнейшей оборонительной линии Рейна, представляющей главную преграду для вторжения в Германию с запада. Поэтому и приходится отмечать, что „голландская версия” еще менее обоснована, нежели „швейцарская версия".

Кроме этих двух версий, в печати но очереди появились версии: „итальянская", "русская" и „французская". Из них особенно настойчиво подчеркивалась наиболее маловероятная, а именно - новое крупное наступление австрийцев в Италию, аналогичное майскому поступлению 1916 г.

Маловероятность этой версии находит себе всецело объяснение в том, что австрийские силы слишком недостаточны для того, чтобы нести сколько-нибудь серьезные операции одновременно на двух фронтах—на итальянском и на нашем. Хорошо известно, как дорого стоил австрийцам прошлогодний опыт итальянского наступления, закончившийся новым разгромом австрийской армии на полях Галиции. Такие разгромы бесследно не проходят, и мы могли в этом убедиться хотя бы по тому, что большая часть австрийского фронта занята теперь германскими, турецкими и болгарскими войсками, вследствие недостатка австрийских сил.

Между тем за истекший год войны австрийский фронт удлинился, ибо прибавился румынский театр, и в то же время силы Италии продолжали возрастать, как вообще все силы союзников. На поддержку же германских войск австрийцы могут рассчитывать все менее и менее, вследствие естественной убыли людского состава в Германии. Таким образом обстановка изменилась в этом году для Австро-Венгрии к худшему и, если в прошлом году, при сравнительно лучших условиях, наступление австрийских войск в Италию закончилось поражением, то теперь австрийцы еще менее могут рассчитывать на достижение успеха на итальянском фронте.

Наконец, итальянский театр по отношению к другим театрам является второстепенным, если даже допустить, условно, успех австрийцев на этом театре, то он решающего значении иметь не может: война к окончанию не приблизится, и лишь силы австрийцев будут растрачены с тем, чтобы их оказалось еще менее на главных фронтах войны.

Все эти делает весьма маловероятной "итальянскую версию".

Единственно, что можно предположить, это то, что австрийцы, сами опасаясь к весне удара итальянцев, предпримут какую-либо короткую активную операцию, чтобы избежать пассивной обороны. Другими словами говоря, со стороны австрийцев возможна лишь попытка активно обороняться на итальянском фронте, при помощи короткого наступательного маневра, но совершенно невозможна какая-либо крупная наступательная операция, имеющая целью достижение в Италии крупных стратегических и политических целей.

III

Таким образом, за исключением упомянутых выше трех версий остаются лишь версии, имеющие в виду главные фронты: наш и англо-французский. Относительно англо-французского фронта вначале было мало слухов о возможности там наступления противника, и самые слухи носили характер далеко не категорических заверений, как то можно было наблюдать по отношению к другим версиям. Лишь в последнее время, по-видимому, частью в связи с развитием подводной войны, а частью с некоторыми маневрами, предпринятыми немцами на западном фронте, заявления о возможности наступления противника на англо-французском театре стали носить уже более категорический характер.

7-го февраля исполнилась годовщина Вердена, отмеченная рядом статей почти во всех органах союзной печати. Указывалось при этом, что, подобно тому большому удару. который немцы намечали в прошлом году на западе, наступая у Вердена, надлежит ожидать, что и теперь противник заготовляет такой же удар, и весьма возможно, это будет последним отчаянным усилием Германии сломить сжимающее ее кольцо союзников.

Известный военный обозреватель „Таймса", полковник Репинггон однако высказался против возможности такого наступления германцев на франко-британском фронте. Он считал такое наступление маловероятным, во-первых, вследствие горького для немцев опыта Вердена и Соммы, а во-вторых, потому, что моральное настроение Германии уже не то, как в 1916 году „до Вердена", и что на вторую такую попытку немцы, по его мнению, не пойдут. Он полагал, что задача германцев на англо-французском фронт будет собрать возможно большее число орудий, снарядов и людей, чтобы их слабость там была менее чувствительна. Наиболее же вероятной, по мнению Репингтона, представляется попытка противника продолжать прерванное в 1916 г. наступление в Россию, со стороны которой, как выражался гам Гинденбург, грозит наибольшая опасность.

Конечно, взгляды, высказываемые в столь общей форме, хотя и представляют интерес, но нуждаются в подтверждении, основанном на более реальных данных, нежели общие теоретические предположения. Нам также представлялась маловероятной попытка нового крупного наступления на западном фронте уже по одному тому, что опыт всех предыдущих наступлений немцев показал и полную невозможность для них добиться успехов на западе и исключительную трудность, которую представила бы в этом случае задача сломить сильно укрепленный фронт англо-французских войск. Наши союзники достаточно подчеркнули свою способность оказывать сопротивление любого рода попыткам немцев, и противник, как мы знаем, потерпел на западе поражение и в маневренной войне «в начале войны» и в позиционной войне (Верден и Сомма).

В то же время силы союзников растут, в особенности англичан, и, если до сих пор немцам не удалось за два с половиной года войны достигнуть успеха на западе, то теперь обстановка для них изменилась к худшему, и силы, которые перед ними стоят, во много раз значительнее, чем раньше.

Однако, вполне считаясь с недостаточной убедительностью общих рассуждений, мы постараемся поискать ответ на вопрос в некоторых из тех конкретных данных, о которых мы говорили выше, и прежде всего в распределении сил противника. Обращаясь к распределению неприятельских сил, мы, как это изложено будет ниже, увидим сразу разницу между тем распределением войск, которое замечалось у противника перед весенней кампанией 1916 г., и тем распределением войск, которое наблюдается ныне, перед предстоящей весенней кампанией 1917 г.

В прошлом году, в период перед весенней кампанией, в январе и феврале месяцах, на западном фронте было около 122 германских дивизий. Что же касается нашего фронта, то в прошлом году, по исчислениям того же полковника Репингтона, на восточном театре находилось около 80—86 дивизий противника, из коих 45 дивизий германских и 36-40 австрийских. Как известно, противник в прошлом году имел в виду оборону на нашем театре, чем объясняется оставление им на нашем фронте всего 85 дивизий, что повело за собою второй разгром австро-германских войск в Галиции. Если таково было расположение противника на двух главных фронтах — нашем и англо-французском в прошлом году, то в нынешнем году полковник Репингтон насчитывает на англо-французском фронте несколько большее число неприятельских войск, а именно 128 германских дивизий. Это небольшое увеличение числа германских дивизий—на 6 дивизий, конечно, не может быть сочтено признаком того, что немцы готовят там новый "сокрушительный" удар.

Действительно, если в прошлом году немцы имели на западном фронте 122 дивизии и потерпели полное фиаско в своей попытке большого наступлении на Верден, то, очевидно, для того, чтобы иметь успех в новом наступлении, если таковое ими предполагается, они должны были бы увеличить число дивизий на западе не на 6 дивизий, а на несколько десятков дивизий, а то и в полтора раза. Кроме этого необходимо учесть то значительное усиление английской армии, о котором говорилось в английском парламент, где указывалось, что число английских войск возросло во Франции до полутора миллионов. Это уже не те 150 тысяч английских войск, которые имелись во Франции в начале войны, и не те полмиллиона английских войск, которые имелись на западе в период Вердена. Это уже столь же колоссальная цифра действующих войск, какую мы наблюдаем у великих сухопутных держав. Она дает без малого почти удвоение тех общих сил союзников по сравнению с теми, которые имелись на западе в первый год войны.

Отсюда ясно, что, если бы немцы усилили свое прошлогоднее расположение на англо-французском фронте не на 6 дивизий, а на 12 и на 20, то и это едва ли сколько-нибудь компенсировало бы колоссальное усиление на западном фронте наших союзников. Поэтому имеется достаточно оснований утверждать, что то численное превосходство по отношению к силам союзников, которое наблюдалось у немцев в прошлом году и дало им некоторое основание перейти в наступление при помощи удара на Верден, ныне уже не существует. Наоборот, число германских войск по отношению к числу войск союзников уменьшилось, и поэтому, при нынешнем соотношении сил на западе, нет оснований ожидать новой попытки противника произвести большое наступление, не говоря уже вообще о трудности такого наступления при тех условиях позиционной войны, которые там создались за два года.

Наконец, как справедливо заметил один французский генерал, создание тех сильных укрепленных линий, которые наблюдаются на западе, как бы указывает на намерение обеих сторон отгородиться друг от друга, на некоторое нежелание обеих сторон вступить в решительную борьбу. Каждая сторона на западе считается с силой другой стороны и, отгораживаясь от нее, этим как бы отказывается от решительной схватки.

Если таково соотношение сил на западном фронте, то, обращаясь к нашему фронту, полковник Репингтон в нынешнем году насчитывает уже не 85 дивизий, а 135 дивизий противника. Из них полковник Репингтон насчитывает от Балтийского моря до Румынии 106 дивизий (65 германских, 39 австрийских и 2 турецких), а, далее, на румынском фронте он исчисляет число неприятельских дивизий в 29 (12 германских, 11 австрийских, 4 болгарских и 2 турецких).

Затем на македонском фронте насчитывается 12 дивизий (8 болгарских, 3 германских и 1 турецкая дивизия). Наконец, на итальянском театре около 33 дивизий противника.

Таким образом, если расположение противника на западе не дает оснований ожидать возможности там большого неприятельского наступления, то расположение противника на остальных фронтах войны уже имеет несколько иной смысл. Сначала отметим, что 12 дивизий противника на македонском фронте, принимая во внимание численность сосредоточенной там союзной армии Саррайля, едва ли достаточны для обороны, и ни о каком наступлении там пока говорить не приходится.

Что же касается итальянского фронта, то в прошлом году, в период большого наступления там на австрийцев, на итальянском фронте находилось около 36—38 австрийских дивизии. В январе же нынешнего года, как мы видели, на итальянском фронте находилось 33 дивизии, т.-е. приблизительно то же число войск, что и в прошлом году. В данном случае также надо предполагать, что если в прошлом году 36 дивизий оказалось недостаточно для успешного наступлении австрийцев в Италию, то 33 дивизии, которые имеются у австрийцев на итальянском фронте в нынешнем году, тем более едва ли достаточны для наступления. Правда, в начале февраля сообщалось в печати, что около 4 пехотных дивизий с конницей переброшены частью на итальянский фронт, частью в Эльзас, на французский фронт. Однако усиление числа дивизий на 3—4, т.-е. доведение числа неприятельских дивизий на итальянском фронте, примерно, до 30, дает ту же цифру неприятельских войск в Италии, которую мы наблюдали в период прошлогоднего наступления австрийцев на итальянском фронте.

Правда, нельзя не учитывать также и того обстоятельства, что 36 австрийских дивизий, наступавших в прошлом году в Италии, имели вначале успех и затем потерпели неудачу, главным образом, под влиянием удара генерала Брусилова в Галиции. Поэтому австрийцы вообще могут считать 36 дивизий достаточными силами для успешного наступлении на итальянском фронте, но все же и в нынешнем году австрийцы также должны считаться с такой же возможностью содействия союзников, какая обнаружилась в прошлом году в наступлении войск генерала Брусилова.

Из этого можно видеть, что и столь конкретные данные, как численность и группировка войск, также дают мало оснований рассчитывать на возможность наступления противника на итальянском фронте. Одинаково и по отношению к итальянскому фронту можно сказать, что возможность наступления противника здесь не исключена „абсолютно", и лишь общие условия обстановки и расположения сил противника дают мало оснований отстаивать эту версию.

Наконец, на нашем фронте число неприятельских дивизий с 80—85 в прошлом году возросло, как мы видели выше, до 135 в нынешнем году. Это дает увеличение неприятельских войск на нашем фронте, по сравнению с прошлым годом, на 60 процентов. Конечно, необходимо учесть при этом, что на восточном театре у противника прибавился румынский фронт. Однако, слишком очевидно, что увеличение сил противника на нашем театре на 60 процентов произошло отнюдь не специально из-за румынской армии, ибо последняя не может быть исчислена, как такой большой „привесок" к русскому фронту, как целые 60 процентов.

Поэтому, если противник в прошлом году на нашем фронте оборонялся, то теперь, увеличив здесь свои войска ни 60 процентов, противник лишь часть этих сил предназначил для компенсации того увеличения войск, которое выразилось в присоединении румынской армии. Другая, большая часть новых сил противника, очевидно, предназначена им для каких-либо других задач. И если в прошлом году противник с 85 дивизиями оборонялся, то теперь, увеличивая свои силы в полтора раза, противник, весьма возможно, и намечает 6ольшую наступательную попытку именно на нашем фронте, - тем более, что Гинденбург, всегда утверждал, что стороны России Германии грозит наибольшая опасность.

Конечно, это еще не основание утверждать категорически, что большое летнее наступление противника произойдет непременно на нашем фронте. Можно лишь говорить, что общая обстановка, „склонность“ Гинденбурга к русскому фронту, отсутствие данных, которые указывали бы на возможность наступления противника на других фронтах войны, и, наконец, увеличение сил противника на русском театре более чем в полтора раза, делают наиболее вероятными из всех предположений лишь те, который намечают возможность новой попытки противника перейти в наступление на русском театре с началом весны.

Еще по теме:

Первая мировая. Сараевское убийство.

Первая мировая война. Австрийский ультиматум Сербии

.............

Первая мировая война. 06 марта (21 февраля) 1917 года

Первая мировая война. 07 марта (22 февраля) 1917 года

Первая мировая война. 08 марта (23 февраля) 1917 года

Первая мировая война. 09 марта (24 февраля) 1917 года

Первая мировая война. 10 марта (25 февраля) 1917 года

Первая мировая война. 11 марта (26 февраля) 1917 года