Первая мировая война. Объявление Германией войны России. 1 августа (19 июля) 1914 года - 1 Августа 2014 - Дневник

Еще только один момент - и мы преступим ту грань, которая волей Божией отдаляет нас от страшных и кровавых событий.
И нет, кажется, никакой надежды предотвратить этот грядущий - пусть нелепый, пусть проклятый по своим последствиям - но увы! кажется, неизбежный момент.
Международное положение осложнилось настолько, что невольно начинаешь придавать важное политическое значение всякого рода пустякам, на которые заведомо не обратил бы никакого внимания при обыкновенных взаимоотношениях стран и именно от этого пустяка, как от искры, ждешь огромного мирового пожара.
Вчера, как сообщил телеграф, на морском канале "нечаянно" затонул германский коммерческий пароход, груженый броневыми плитами и закупорил всякое движение для судов. Морской канал - единственный выход для больших судов в открытое море.
Известие это разрослось в огромный факт политического значения. О кознях Германии, искуственно запершей наш флот, расцвели ярко-махровые цветы чисто "российской" фантазии. И вчера же толпа, узнав об этом, требовала чуть ли не немедленного вторжения в пределы Германской империи.

Только одно слово хотим мы сказать по этому поводу:

-Остановитесь!...

Голос купечества, голос представителей торговли и промышленности зовет нас к тому.
О! нет! Не упрекайте нас! Когда будет нужно, когда с высоты престола сынам родины будет сказано:

- Идите и ратуйте!

Мы с радостью пойдем в ряды армии, мы с поспешностью и готовностью встанем под ее развернутые знамена.
Мы докажем нашим врагам, что помимо мечей у нас есть еще более, чем меч, страшное орудие:

Деньги!

И все наши силы, согласные и соединенные, направим на защиту достоинства и интересов родины.

Но теперь еще рано это!

Еще не все меры исчерпаны. От объявления мобилизации до официального открытия военных действий дистанция огромного размера. Пролить кровь всегда не поздно... А пока еще есть спасительное - может быть...
Не теряйте благоразумия в этот момент, когда оно так дорого и необходимо. Не теряйте терпения - нашего русского терпения именно сейчас, когда оно на вес золота.
Наша промышленность, наша торговля накануне тяжелого и страшного по своим последствиям краха. Взгляните на наши отчеты о состоянии отдельных отраслей промышленности, опубликованные у нас сегодня - и вы увидите, что русской торговле и промышленности этого краха не перенести. Пойдите сегодня на биржу, вглядитесь в измученные, но внешне спокойные лица биржевиков - и потом снимите шляпу перед их долготерпением:
- Многие из них: вчера - миллионеры, сегодня - бедняки.
Но спокойствие и уверенность на их лицах:

- Они верят и ждут хорошаго исхода.

Так будем же и мы верить и ждать светлого. Человек по натуре оптимист, и нет положения, в котором он не видел бы или светлые стороны, или светлый конец.
И не будем зря и непроизводительно растрачивать нашу энергию в демонстрациях против "ненавистных" теперь посольств: - австро-венгерскаго и германского. Будем беречь нашу силу, чтобы потом, когда настанет время вылить ее, можно было бы сказать уверенно и спокойно:

- Да! Мы готовы!

Нижегородская ярмарка

Задержка грузов

Поступление грузов весьма слабое. Много грузов задерживается на перекатах, на которых глубина воды всего лишь 1 арш. Суда перегружаются. Товары придут с запозданием.
По железным дорогам грузов поступает немного, так как товарное движение значительно сокращено по случаю мобилизации.

Отчисления на военные нужды

Служащие многих правительственных, общественных учреждений и торгово-промышленных предприятий обсуждают вопрос об отчислении определенного % на военные нужды и в пользу "Красного Креста".

Николай II— Вильгельму II

19 июля (1 августа) 1914 г.

Телеграмма

Получил твою телеграмму. Понимаю, что ты должен мобилизовать свои войска, но желаю иметь с твоей стороны такие же гарантии, какие я дал тебе, т. е. что эти мероприятия не означают войны и что мы будем продолжать переговоры ради благополучия наших государств и всеобщего мира, дорогого для всех нас. Наша долгая испытанная дружба должна с Божьей помощью предотвратить кровопролитие, С нетерпением и надеждой жду твоего ответа.

Ники

Вильгельм II— Николаю II

19 июля (1 августа) 1914 г.

Телеграмма

Благодарю за твою телеграмму. Вчера я указал твоему правительству единственный путь, которым можно избежать войны. Несмотря на то что я требовал ответа сегодня к полудню, я до сих пор не получил от моего посла телеграммы, содержащей ответ твоего правительства. Ввиду этого я был вынужден мобилизовать свою армию. Немедленный, утвердительный, ясный и недвусмысленный ответ твоего правительства — единственный путь, которым можно избежать неисчислимых бедствий. Пока я не получу этого ответа, я, увы, не могу обсуждать твоей телеграммы по существу Во всяком случае я должен просить тебя немедленно отдать приказ твоим войскам безусловно воздерживаться от малейшего нарушения наших границ,

Вилли

Георг V— Николаю II

19 июля (1 августа) 1914 г.

Телеграмма

Мое правительство получило следующее сообщение от германского правительства:

"29 июля российский император просил германского императора по телеграфу о посредничестве между Россией и Австрией. Император немедленно изъявил свою готовность. Он осведомил об этом по телеграфу российскою императора и предпринял просимые действия в Вене, Не ожидая результата этого воздействия, Россия мобилизовалась против Австрии. Германский император телеграфно указал российскому императору, что вследствие этого его попытка посредничества становится почти призрачной; в дальнейшем император просил российского императора задержать военные приготовления против Австрии. Этого, однако, не случилось. Несмотря на это, германское правительство продолжало свое посредничество в Вене: в этом деле германское правительство дошло до крайнего предела того, что могло быть предложено суверенному государству, состоящему в союзе с Германией.

Предложения, сделанные германским правительством в Вене, были составлены в полном соответствии с принципами, выдвинутыми Великобританией, и германское правительство рекомендовало в Вене подвергнуть их серьезному рассмотрению. Сегодня утром они рассматривались в Вене. Во время обсуждения их кабинетом и до вынесения решения германский посол в Петербурге сообщил о мобилизации всей русской армии и флота. Вследствие этого шага России австрийского ответа на германское предложение о посредничестве, бывшего еще предметом рассмотрения, не последовало. Это действие России направлено также против Германии, т. е, против державы, чье посредничество было испрошено российским императором.

Мы обязаны ответить серьезными контрмерами на это действие, которое мы должны рассматривать как враждебное, если только мы не собираемся подвергнуть опасности нашу страну. Мы не можем оставаться бездеятельными перед лицом русской мобилизации на нашей границе. Ввиду этого мы сообщили России, что, если она не согласится приостановить в течение двенадцати часов военные мероприятия против Германии и Австрии, мы будем вынуждены мобилизоваться, и это будет означать войну. Мы запросили Францию" останется ли она нейтральной во время германо-русской войны".

Мне остается только предположить, что это безвыходное положение создано каким-либо недоразумением. Я всеми силами стараюсь не упустить ни одной возможности предотвратить страшное бедствие, угрожающее ныне всему миру. Поэтому я взываю лично к тебе, мой дорогой Ники, чтобы ты устранил происшедшее, как я чувствую, недоразумение и оставил открытым путь для переговоров и для возможности сохранения мира.

Если ты думаешь, что я могу каким-либо образом посодействовать этой исключительно важной цели, я сделаю все, что в моей власти, дабы помочь возобновлению прерванных переговоров между заинтересованным" державами, Я уверен, что ты желаешь, так же как я, чтобы было сделано все возможное для сохранения всеобщего мира.

Джорджи

Нота, врученная германским послом в С.-Петербурге Ф. Пурталесом министру иностранных дел России С. Д. Сазонову

19 июля (1 августа) 1914 г. в 7 часов 10 минут вечера

Императорское Правительство старалось с начала кризиса привести его к мирному разрешению. Идя навстречу пожеланию, выраженному Его Величеством Императором Всероссийским, Его Величество Император Германский в согласии с Англией прилагал старания к осуществлению роли посредника между Венским и Петербургским Кабинетами, когда Россия, не дожидаясь их результата, приступила к мобилизации всей совокупности своих сухопутных и морских сил. Вследствие этой угрожающей меры, не вызванной никакими военными приготовлениями Германии, Германская империя оказалась перед серьезной и непосредственной опасностью. Если бы Императорское Правительство не приняло мер к предотвращению этой опасности, оно подорвало бы безопасность и самое существование Германии. Германское Правительство поэтому нашло себя вынужденным обратиться к Правительству Его Величества Императора Всероссийского, настаивая на прекращении помянутых военных мер.

Ввиду того, что Россия отказалась удовлетворить это пожелание и выказала этим отказом, что ее выступление направлено против Германии, я имею честь по приказанию моего Правительства сообщить Вашему Превосходительству нижеследующее:

Его Величество Император, мой Августейший Повелитель, от имени Империи принимая вызов, считает себя в состоянии войны с Россией,

С.-Петербург, 19 июля (1 августа) 1914 года.

Ф. Пурталес

Подробности объявления Германией войны России

Как сообщает „Р. Сл.", 18 июля в исходе 1 часа ночи в министерство иностранных дел приехал германский посол граф Пурталес. Посол заявил, что он должен видеть по срочному делу министра иностранных дел С. Д. Сазонова.

Послу ответили, что министр уже спит, и его нельзя беспокоить.

Граф Пурталес потребовал, чтобы министра немедленно разбудили, и вошел в приемную комнату.

Около часа ночи в приемную комнату вышел С. Д. Сазонов и спросил посла, чем вызвано его позднее посещение.

Граф Пурталес заявил министру, что он явился вручить вербальную ноту с требованием о демобилизации России.

Нота, переданная С. Д. Сазонову графом Пурталесом, была довольно лаконична. В ней указывалось, что в то время, как Германия делает ряд примирительных усилий для предотвращения войны, Россия мобилизуется и вооружается.

— Это вооружение России,—говорилось в ноте, — носит враждебный Германии характер, и поэтому Германия требует, чтобы Россия доказала свое миролюбие и в течение 12-ти часов приступила к демобилизации и к отмене всех мер, направленных против Германии и Австрии.

В заключение вербальная нота указывала, что если Россия не приступит в течение указанного Германией срока к демобилизации, то Германия объявит о мобилизации своей армии.

Ознакомившись с содержанием германской вербальной ноты, С. Д. Сазонов спросил графа Пурталеса:

— Итак, это война?

— Нет,—ответил германский посол,—это еще шаг от войны.

После этого короткого диалога посол покинул министерство и вернулся в германское посольство.

Около семи часов вечера 10 июля германский посол явился в министерство иностранных дел с нотой об объявлении войны.

Перед тем, как вручить С. Д. Сазонову этот исторический документ, граф Пурталес заявил министру, что он привез с собой ноту с объявлением войны, но что ему дана инструкция не вручать ноты, если только русское правительство или уже отдало, или согласится отдать приказ о демобилизации.

Министр иностранных дел ответил германскому послу, что он не принимает никаких оговорок и условий и предлагает вручить ему принесенную ноту, раз только она предназначена для передачи Императорскому русскому правительству.

В ответ на это заявление германский посол передал С. Д. Сазонову ноту с объявлением войны.

При передаче ноты посол очень волновался, и у него так дрожали руки, что он чуть не уронил ноту на пол.

С. Д. Сазонов сохранял полное спокойствие.

— Германская нота об объявлении войны была немедленно отправлена С. Д. Сазоновым в Петергоф. Нота была отправлена с такой поспешностью, что с нея не было даже снято копии.

Отличительная черта германской ноты состоит в том, что она содержит параллельные фразы,—одни,—рассчитанные на тот случай, если Россия приступит к демобилизации, и другие на тот случай, если Россия не исполнит требования Германии. Очевидно, нота составлена в предвидении обеих возможностей крайне спешно, и германский посол не успел расчленить ее на две редакции и вручить только ту редакцию ноты, которая была нужна в данном случае.

ВОЙНА

Жребий брошен. 19-го июля, в 7 час. вечера, германский посол, граф Пурталес, вручил министру иностранных дел С. Д. Сазонову ноту с объявлением войны России.

Русской Армии выпало, наконец, великое счастье доказать нашему обожаемому Монарху, что не напрасны были неустанные заботы о ней Венценосного ее Вождя.

Настало время показать всему миру, что великий русский народ не может не иметь великой, победоносной армии.

Русские знамена не раз победоносно развевались по всей Европе. Русские войска победителями вступали в европейские столицы. Русские войска спасали троны немецких государей и немецкие народы — от гибели. И ныне русские войска призваны покарать те же народы, которые в гордыне своей забыли благодеяния, оказанные им Россией.

С твердой верой в успех русского оружия, приветствуем Русскую Армию и шлем ей наши сердечные пожелания славных побед.

Сообщение министерства иностранных дел о событиях,

предшествовавших войне с Германией

10-го июля сего года австро-венгерский посланник в Белграде вручил сербскому министру-президенту ноту, заключающую в себе обвинение сербского правительства в поощрении велико-сербского движения, приведшего к убийству наследника австро-венгерскаго престола. В виду сего Австро-Венгрия требовала от сербского правительства не только осуждения в торжественной форме означенной пропаганды, но также принятия, под контролем Австро-Венгрии, ряда мер к раскрытию заговора, наказанию участвовавших в нем сербских подданных и пресечению в будущем всяких посягательств на территории королевства. Для ответа на означенную ноту сербскому правительству предоставлялось 48 часов.

Императорское правительство, осведомившись из сообщенного ему австро-венгерским послом в С.-Петербурге, по истечении уже 17 часов, текста врученной в Белграде ноты о сущности заключавшихся в ней требований, не могло не усмотреть, что некоторые из таковых по существу своему являлись невыполнимыми, некоторые же были предъявлены в форме, несовместимой с достоинством независимаго государства. Считая недопустимым заключающееся в таких требованиях умаление достоинства Сербии и проявленное этим самым Австро-Венгрией стремление утвердить свое преобладание на Балканах, Российское правительство в самой дружеской форме указало Австро-Венгрии на желательность подвергнуть новому обсуждению содержащиеся в австро-венгерской ноте пункты. Австро-Венгерское правительство не сочло возможным согласиться на обсуждение ноты. Равным образом, умеряющее действие других держав в Вене не увенчалось успехом.

Несмотря на осуждение Сербией преступного злодеяния и на выказаную Сербией готовность дать удовлетворение Австрии, в мере, которая превзошла ожидания не только России, но и других держав, австро-венгерский посланник в Белграде признал сербский ответ неудовлетворительным и выехал из Белграда.

Еще ранее, сознавая чрезмерность предъявленных Австриею требований, Россия заявила о невозможности остаться равнодушной, не отказываясь в то же время приложить все усилия к изысканию мирного выхода, приемлемого для Австро-Венгрии и не затрагивающего ее самолюбия как великой державы. При этом Россия твердо установила, что мирное разрешение вопроса она допускает лишь, поскольку оно не вызовет умаления достоинства Сербии, как независимого государства. К сожалению, однако, все приложенные Императорским правительством в этом направлении усилия оказались тщетными. Австро-венгерское правительство, уклонившись от всякого примирительного вмешательства держав в его ссору с Сербией, приступило к мобилизации, официально объявило Сербии войну и на следующий день Белград подвергся бомбардировке. В манифесте, сопровождавшем объявление войны, Сербия открыто обвиняется в подготовке и выполнении сараевского злодеяния. Подобное обвинение целого народа и государства в уголовном преступлении своей явной несостоятельностью вызвало по отношению к Сербии широкие симпатии европейских общественных кругов.

Вследствие такого образа действий австро-венгерскаго правительства, вопреки заявлению России, что она не может остаться равнодушной к участи Сербии, Императорское правительство сочло необходимым объявить мобилизацию Киевского, Одесского, Московского и Казанского военных округов.

Такое решение представлялось необходимым в виду того, что со дня вручения австро-венгерской ноты сербскому правительству и первых шагов России прошло пять дней, а между тем, со стороны венского кабинета не было сделано никаких шагов навстречу нашим мирным попыткам и, наоборот, была объявлена мобилизация половины австро-венгерской армии.

О принимаемых Россией мерах было доведено до сведения германского правительства, с объяснением, что они являются последствием австрийских вооружений и отнюдь не направлены против Германии. Вместе с тем, Императорское правительство заявило о готовности России, путем непосредственных сношений с венским кабинетом, или же, согласно предложению Великобритании, путем конференции четырех незаинтересованных непосредственно великих держав — Англии, Франции, Германии и Италии, — продолжать переговоры о мирном улажении спора.

Однако и эта попытка России не увенчалась успехом. Австро-Венгрия отклонила дальнейший обмен мнений с нами, а берлинский кабинет уклонялся от участия в предположенной конференции держав.

Тем не менее, Россия и здесь продолжала свои усилия в пользу мира. На вопрос германского посла указать, на каких условиях мы еще согласились бы приостановить наши вооружения, министр иностранных дел заявил, что таковым условием является признание Австро-Венгриею, что австро-сербский вопрос принял характер европейскаго вопроса, и заявления ея, что она согласна не настаивать на требованиях, не совместимых с суверенными правами Сербии.

Предложение России было признано Германией неприемлемых для Австро-Венгрии. Вместе с тем, в Петербурге было получено известие об объявлении Австро-Венгрией общей мобилизации.

В то же время продолжались военные действия на сербской территории, и Белград подвергся новой бомбардировке.

Последствием такого неуспеха наших мирных предложений, являлась необходимость расширения военных мер предосторожности.

На запрос по этому поводу берлинского кабинета было отвечено, что Россия вынуждена была начать вооружения, дабы предохранить себя от всяких случайностей.

Принимая такую меру предосторожности, Россия вместе с тем продолжала всеми силами изыскивать исход из создавшегося положения и выразила готовность согласиться на всякий способ разрешения спора, при коем были бы соблюдены поставленные нами условия.

Несмотря на такое миролюбивое сообщение, германское правительство 18-го июля обратилось к Российскому правительству с требованием к 12 часам 19 го июля приостановить военные меры, угрожая в противном случае приступить к всеобщей мобилизации.

На следующий день, 19-го июля, германский посол передал министру иностранных дел от имени своего правительства объявление войны.

Но поводу появившейся в «Nоrddeutsche Allgemеine Zeitung» статьи, посвященной развитию австро-сербскаго конфликта, «С.-Петербургское телеграфное агентство» заявило нижеследующее:

В изложении конфликта ход событий представлен в совершенно извращенном виде. Россия, действительно, никогда не уклонялась от своего исторического призвания — защитницы славян. События последних лет слишком у всех на памяти, чтобы требовалось доказывать, что нарушение добрых отношений между Австро-Венгрией и Россией зависело не от нас. Не мы, а Германия приравнивает защиту нами славян разрушению ее союзницы. Отказаться от защиты наших единоверцев и единоплеменников в угоду проискам Австрии значило бы для России отказаться от самой себя, от своего прошлого.

«Nоrddeutsche Allgemеine Zeitung» говорит, об интересе, проявленном Германией «к усилиям держав сохранить европейский мир и особенно к лондонскому посредничеству между Веной и С.-Петербургом, которому она не переставала содействовать».

Очевидное старание газеты ввести в заблуждение английское общественное мнение не может рассчитывать на успех. Лондонскому кабинету хорошо известно, что когда Россия согласилась на конференцию в Лондоне четырех, не прямо заинтересованных держав, для разрешения конфликта, Германия подержала свою союзницу в отказе на такую постановку дела.

Когда Германия начала проявлять усилия, которые казались искренними, то было поздно, ибо, помимо переговоров, начались уже действия Австро-Венгрии, фатально приведшие к развязке. С самого начала Германия либо не оценила по достоинству серьезности конфликта, либо не хотела или не могла воздействовать должным образом на свою союзницу.

Утверждение германской газеты, что русское военное министерство после 13-го июля отрицало факт мобилизации в России, соответствует действительности. Как известно, лишь 17-го июля была объявлена мобилизация в Киевском, Одесском, Казанском и Московском округах. Если искренность примирительных попыток Германии, которая могла бы остановить войну, если бы хотела, не подтверждается событиями, то, со своей стороны, Россия со спокойной совестью может сказать, что сделала все, чтобы избежать кровопролития.

С самого начала русское правительство открыто заявляло, что не откажется ни от какого мирного исхода, при коем были бы соблюдены достоинство и независимость Сербии. Вековые династические связи между Россией и Германией давали надежду на то, что изыскание такого исхода не окажется невозможным. Сделанное Русским правительством распоряжение о мобилизации в перечисленных выше округах было принято после того, как Австрия объявила войну Сербии, не проявляя в то же время никакой уступчивости в переговорах.

Германское правительство было своевременно уведомлено об означенной мобилизации и в то же время оповещено, что мера эта не имеет никакого враждебного характера по отношению к Германии. Переговоры после этого действительно продолжались, с тем же отсутствием успеха, между тем как Белград подвергся ожесточенной бомбардировке со стороны Австро-Венгрии. Опасаясь, что бесплодные переговоры могут привести к затяжке, которая отвечала только интересам Австро-Венгрии и давала ей возможность разгромить Сербию, русское правительство признало необходимым в качестве меры необходимой предосторожности объявление общей мобилизации армии и флота. Вместе с тем, было торжественно заявлено, что до тех пор, пока переговоры с Австрией на счет Сербии продолжаются, Россия сохранит выжидательное положение. Таким образом, попытка переложить ответственность общей войны, на Россию представляется явно несостоятельной.

Впрочем утверждение германской газеты находит вполне достаточную иллюстрацию в статье газеты «Fremdenblatt». Когда в такую минуту австро-венгерский официоз принимает на себя защиту независимости и суверенитета Сербии, то наиболее соответственным ответом со стороны русских официальных кругов—обойти молчанием его утверждения, не способные никого ввести в заблуждение.

Еще по теме:

Первая мировая. Сараевское убийство.

Первая мировая война. Австрийский ультиматум Сербии

Первая мировая война. Отклики на австрийский ультиматум Сербии

Первая мировая война. Ответ Сербии на австрийский ультиматум

Первая мировая война. Предчувствие войны

Первая мировая война. Несбывшиеся надежды

Первая мировая война. Начало. 28 (15) июля 1914 года

Первая мировая война. 29 (16) июля 1914 года. Частичная мобилизация в России

Первая мировая война. Накануне. 30 (17) июля 1914 года

Первая мировая война. Предъявление Германией ультиматума России. 31 (18) июля 1914 года

Первая мировая война. Объявление Германией войны России. 1 августа (19 июля) 1914 года