Первая мировая война. Предчувствие войны - 25 Июля 2014 - Дневник

12 (25) июля сербское правительство передает Австро-Венгрии ответ на ее ноту от 10 (23) июля. Но этот ответ Австро-Венгрия признает неудовлетворительным.

Европа накануне всеобщей войны

Сербский ответ на австрийский ультиматум признан Австрией неприемлемым. Австрийский посол немедленно покинул Белград.

Начальник сербского генерального штаба ген. Путник, возвращавшийся из Граца в Сербию, арестован на австрийской территории и объявлен „военнопленным".

Австрия концентрирует войска по Саве и Дунаю.

В Сербии объявлен указ о всеобщей мобилизации. Двор покинул Белград и переехал в Крагуевац.

На сделанное Россией предложение продлить срок сербского ответа на австрийский ультиматум, Австрия ответила отказом.

Германия заявила, что для третьей державы (России) вмешательство в австро-сербский спор опасно.

Французская пресса признает австрийские требования несовместимыми с независимостью и достоинством Сербии.

Французская и английская печать предвидят возможность общеевропейской войны.

Венская рабочая газета „Аrbeitzeitung" говорит: „Австрийская нота в каждой строке дышит кровью, между тем вопрос допускает почетное и мирное решение".

Чешские газеты предсказывают столкновение германизма и славянства.

В Петербурге многолюдные демонстрации против Австрии и Германии.

Английский король намерен обратиться к мирному посредничеству императора Вильгельма.

Посредницей между Австрией и Сербией выступит Италия. Русская дипломатия усматривает благоприятный симптом в колебаниях Австрии, не решающейся открыть военные действия до трех часов ночи.

Проживающие в Петербурге сербские офицеры отложили отъезд.

В Черногории объявлена общая мобилизация. Черногория в случае австро-сербской войны примет активное участие в борьбе с Австрией.

Националистическия страсти в Австро-Венгрии

В Австро-Венгрии разгоревшиеся националистические страсти заглушили голос здравого рассудка, опьяненные злобой и жаждой мести руководители австрийской политики, не считаясь с последствиями, которые могут быть весьма печальны для двуединой монархии, исподволь готовили вооруженный конфликт.

Сильная своим влиянием военная клика, окружавшая эрцгерцога Фердинанда, который воплощал в себе идеалы австрийского империализма, взяла верх над миролюбием Франца-Иосифа и диктует теперь свою волю. Давно ли сообщалось, что старый император не склонен возлагать ответственность за сараевское убийство на целый народ, на все сербское государство. А через несколько дней после этого успокоительного известия получилось тревожное сообщение о том, что вопреки первоначальным планам императора, австрийским главнокомандующим назначен эрцгерцог Фридрих, находящийся в тесных сношениях с германским главным штабом по вопросам оборонительной и наступательной политики. В этом назначении нельзя не видеть побед при австрийском дворе завоевательных тенденций, которыми жил покойный Франц-Фердинанд, находивший всем своим планам одобрение со стороны германского императора.

Враждебные миру силы взяли верх. Они ждали только официального предлога, для того, чтобы поднять оружие. Предлог нашелся: он дан материалами предварительного следствия по делу об убийстве эрцгерцога. Выводы из этих данных легли в основу предъявленного ультиматума. Беспристрастный читатель этого документа, однако, не найдет в нем ничего компрометирующего Сербию. Нет ни малейшего намека на то, чтобы сербское правительство, как таковое, поддерживало инкриминируемую анти-австрийскую пропаганду, чтобы оно имело какое-либо отношение к сараевскому убийству. Ему в вину ставится то, что оно проявило терпимость к анти-австрийской пропаганде, что оно допустило существование на территории Сербии общества «Народной Охраны». Но австрийские дипломаты не посчитались с тем, что Сербия—страна конституционная, и в ней граждане имеют публичные права, гарантированные конституцией, что им нельзя запретить высказывать мнения, несогласные со взглядами правительства; в противном случае граждане в праве были бы протестовать против нарушения конституции.

Логика здравого рассудка не может примириться с позицией, занятой австрийской дипломатией, взвалившей ответственность за действия отдельных граждан, к тому же не всегда подлежащие контролю власти, на все государство. У Австро-Венгрии был вполне лояльный путь, согласный с принципами международного права,— требовать от Сербии содействия правосудию.

Но Австро-Венгрия предпочла иной путь, рассчитывая на слабость противника,—она, в нарушение сербского суверенитета, выставила в своем ультиматуме ряд требований, неприемлемых совершенно для уважающаго свою независимость государства.

Дельцы австрийской политики отлично должны были понимать, что, предъявляя такие требования, они делали прямой вызов к войне.

Последовавшие события явились только прямым следствием решительного шага австрийского правительства. Сербия отказалась удовлетворить требования, затрагивающие ее суверенитет. С этого момента надо считать прерванными мирные дипломатические отношения между двумя странами, и спор между ними решит оружие. Иного исхода нет. Такова логика вещей в мире, где продолжает господствовать принцип homo homini lurus tst.

Но с того момента, как раздастся первый выстрел, может вспыхнуть и европейский пожар. Совершенно невероятно, чтобы война между Сербией и Австро-Венгрией осталась локализованной. Россия уже связала себя до некоторой степени с Сербией своим предложением, обращенным к Австрии, о продлении срока ультиматума. Кроме того, есть прямое указание на отношение русского правительства к австро-сербскому столкновению. В „Правительственном Вестнике" весьма недвусмысленно заявлено, что „Россия не может оставаться равнодушной к австро-сербскому столкновению“. А отрицательный ответ австрийского правительства на предложение России, опубликованный в сегодняшних телеграммах, способен будет окончательно испортить отношения между Австрией и Россией. Если же принять во внимание сделанное у нас недавно сообщение о том, что между Сазоновым и Вивиани достигнуто полное соглашение по балканским делам, — а это соглашение состоялось тогда, когда в дипломатических кругах известны уже были намерения Австрии,—то надо признать, что в австро-сербском конфликте замешана будет не одна Россия, а франко-русский союз.

Н. С.

Новая ложь "Новаго Времени"

Взгляд обывателя на политику.

Нововременские трубадуры, всегда пребывавшие в состоянии воинственного азарта, грозившие вооруженным кулаком России соседям с востока и запада, с севера и юга, вдруг заговорили несвойственным им миролюбивым языком.

Мы имеем в виду передовую статью в „Нов. Вр." от 2 июля, приуроченную к приезду Пуанкарэ; статья заслуживает того, чтобы на ней остановить внимание: в ней слишком мало правды и много лжи и к тому же лжи нарочитой. Тема статьи „Европа и мир".

В некоторых частях Европы миролюбие искренне и не вызывает сомнений, пишет «Нов. Вр.». Во главе миролюбивого движения стоит Россия. Ей естественно занимать это место, ибо мы насыщены территорией и не ищем в Европе никаких приобретений. Мы не собираемся также отторгнуть от наших соседей их заморских владений, хотя бы потому, что нигде не соприкасаемся с ними. Русское миролюбие находит себя таким образом объяснение не только в психологии лиц, стоящих у власти русского государства, но и в материальных условиях его существования. Самая успешная война не представляет для нас ни малейшего соблазна. Нам не нужны ни скалы Швеции, ни пески Померании. Червонная Русь привлекает к себе внимание русского общества только потому, что наши соплеменники и единоверцы подвергаются там грубому и бессмысленному гнету.

Теперь всякий школьник, не обучавшийся по учебникам, одобренным Пуришкевичем, сумеет вскрыть ложь, заключающуюся в этих словах, стоит только ему вспомнить хотя бы русско-японскую авантюру.

Заверения „Нов. Вр." в миролюбии России заходят так далеко, что он пишет:

Германия и Австро-Венгрия поэтому могли бы разоружить все свои пограничныя крепости, распустить по домам гарнизоны и обратить гласисы фортов в луга или фруктовые сады. Их территориальная безопасность не пострадала бы от этого ни на волос.

Не Россия, таким образом, и не действия ее иностранного ведомства являются источником опасений за прочность европейского мира.

Но Россия что вот Франция. Если кто ведет себя в Европе тише воды и ниже травы, то именно французский народ. Он уступил Англии в деле о Фашоде, Германии в Марокко и Конго. Он не поднимает властного голоса против бессовестных насилий над населением Эльзаса. Он не идет дальше забот о простейшем самосохранении. Почти нет пределов его уступчивости и миролюбия. Не из Парижа, таким образом, исходит угроза европейскому спокойствию. Германия могла бы разоружить все свои крепости на французской границе так же, как и на русской, ни малейше не ослабив этим своей безопасности.

Державы двойственного союза, каждая в отдельности и обе вместе, ни к кому не предъявляют угрожающих требований, никому не грозят насилием. Если бы таково же было настроение; остальных континентальных государств, Европа могла бы распустить миллионные армии, ограничив свои вооруженные силы городской полицией и сельской стражей.

Не правда ли, идиллическая картинка, но эта идиллия к несчастью неосуществима, потому что немец гадит.

В самом центре Европы находится государство, правители которого неустанно грозят на все стороны. Сегодня производят давление на Францию, вымогая у нее уступки огромной территории в Африке, завтра угрожают разгромом южному славянству, послезавтра отхватывают целую империю от Турции, затем забирают в свои руки Малую Азию, протягивают их в Персию, наконец, устанавливают господство над русским морем, захватывая власть над проливами. Изо дня в день, из года в год Германия усиливает напор на соседей, побуждая их к деятельной самообороне.

И вот, оказывается, что наиболее „миролюбивые“ державы вооружаются с ног до головы и в этом отношении перещеголяли даже кровожадных немцев.

Двойственный союз не задавался и не задается никакими наступательными целями. Он родился под германским давлением и развивался под его же влиянием. Каждая попытка Германии и послушных ей правительств тройственного союза создать материальный перевес над силами двойственного союза вызывала, как реакцию, соответствующее возрастание вооруженных сил двойственного союза. Теперь это состязание, вызванное германской политикой, достигло, по-видимому, последнего предела - и не к выгоде Германии. Германские политики, стремившиеся к установлению германской гегемонии в Европе, добились как раз противоположных результатов. В настоящее время двойственный союз, вынужденный Германией к чрезвычайному развитию вооружений, получил над своими соперниками окончательное преобладание.

Итак, под предлогом сохранения мира „Нов. Вр.“ будет и дальше призывать к вооружению, а для успеха своей пропаганды создавать новые жупелы для запугивания воображения французских и русских буржуа. На этом деле продажные писаки „Нов. Вр." специализировались: они давно вливают в русское общество отраву милитаризма и шовинизма.

Будущая война и социализм

На конгрессе объединенных социалистов в Париже обсуждался принципиальный вопрос, как должен реагировать пролетариат в случае объявления войны.

Предложены были две резолюции.

Первая была внесена Вальяном в Кейр-Гарди и вторая—Жоресом.

Первая резолюция, как средство борьбы, предлагает всеобщую забастовку, особенно в отраслях промышленности, «обслуживающих войну», — в производстве оружия, передвижения войск, и т. д. Эта резолюция вызвала страстные и бурные прения.

Жорес предложил примирительную формулу:

— Всеобщая забастовка должна быть объявлена одновременно в обоих государствах, объявивших войну. Если же, например, германский пролетариат отказался бы от объявления забастовки, то забастовка была бы не обязательна и для французских рабочих.

Резолюция Жореса принята огромным большинством конгресса.

Германия, Россия и Франция

"Речи" сообщают из Берлина, что писатель Фробениус выпустил брошюру под заглавием «Решительный час германской империи». В этой брошюре он доказывает, что решительный час, имеющий определить судьбу германской империи и ея союзников, наступит весною 1915 г., так как, по его мнению, военные приготовления Франции и России уже теперь трудно отличить от приготовлений к войне“. Кронпринц телеграфировал Фробениусу, который состоит подполковником в отставке, по поводу его брошюры следующее: "Я прочитал с величайшим интересом вашу превосходную брошюру и желаю ей широкого распространения среди нашего немецкого народа".

Австрийская нота и биржа

Нам уже пришлось указывать, что если нужно нашей и без того разоренной и без того упавшей бирже ждать откуда нибудь новой угрозы, то эта угроза придет:

- Из Вены.

В общественных кругах прорезана тревога. Общественные круги и пресса готовы предположить, что венский "журнал" их мифического детского "буки" готов стать теперь настоящей угрозой:

- Австрийская нота Сербии.

Но мы не боимся и на этот раз...
Нет сомнения, что Австрия переживает тяжелый психологический момент. Нет сомнения, что роковой дои Габсбургов сейчас нервничает и не знает, что делать под громадой нахлынувших событий...
Со смертью Франца-Фердинанда военная партия, очевидно, еще не потеряла своего воинственного пыла, в достаточной степени сдобренного германскими улыбками и обещаниями - и не хочет сдать без боя место мудрой старческой политике Франца-Иосифа.
И вот теперь она дает последнее сражение, решительным ходом ставит последний "шах" европейскому благополучию.

- Нота Сербии.

Но этот "шах" тяжелый и ударный грозит стать матом для самой же враждующей и выдыхающейся партии Франца-Фердинанда.
Мы верим, что Франц-Иосиф, едва оправится от болезни, возьмет руль государственного корабля на свои старческие руки и повернет его к новому для Австрии берегу.

-К миру.

Что делать, если старику, убитому роком, который тяжелым кровавым пятном запятнал все его царствование, придется самому снова стать у власти. Франц-Фердинанд - некоронованный император - умер, а других некоронованных императоров не потерпит сама Австрия, ибо она сама накануне тяжелого государственного краха, чтобы позволить себе "шутить шутки" с опасным огнем - Европой.
Нота Сербии - это последний воинственный вздох приверженцев покойного Франца-Фердинанда.
Нота Сербии - это похоронная песня, которую сами себе поторопились спеть зарвавшиеся без опытного руководителя завзятые австрийские любители бряцать оружием.
Австрийская нота Сербии - это погребальный салют вождю военной партии - Францу-Фердинанду.

Еще по теме:

Первая мировая. Сараевское убийство.

Первая мировая война. Австрийский ультиматум Сербии

Первая мировая война. Отклики на австрийский ультиматум Сербии

Первая мировая война. Ответ Сербии на австрийский ультиматум

Первая мировая война. Предчувствие войны

Первая мировая война. Несбывшиеся надежды

Первая мировая война. Начало. 28 (15) июля 1914 года

Первая мировая война. 29 (16) июля 1914 года. Частичная мобилизация в России

Первая мировая война. Накануне. 30 (17) июля 1914 года

Первая мировая война. Предъявление Германией ультиматума России. 31 (18) июля 1914 года

Первая мировая война. Объявление Германией войны России. 1 августа (19 июля) 1914 года