25 (12) августа 1914 года

Подробнее

Восточно-прусский фронт

12-го августа. Наступательные операции наши в Восточной Пруссии и Галиции продолжали развиваться с полным успехом.

Германцы поспешно отступают к Кенигсбергу и Алленштейну.

Наши войска приближаются к Кенигсбергской крепости, оттесняя передовые части гарнизона. Нами занято большое число переправ через реку Алле.

12-го августа. В Восточной Галиции австрийские арьергарды оттеснены за р. Золотая Липа.

Между Вислой и Днестром установлено тесное соприкосновение с австрийскими армиями.

Западный фронт

12-го августа. Слухи о падении Намюра оказались преждевременными.

Германские войска на севере возобновили наступление, прерванное вчера. Их встретили французы вместе с англичанами. Бельгийская армия, сделавшая вылазку из Антверпена, внезапной атакой опрокинула первые ряды немцев и прошла на юг за Малин (Мехельн).

По сообщению французского военного министерства, франко-английские войска занимают передовую линию по соседству На правом фланге французские войска произвели энергичную атаку, принудили неприятеля к быстрому отступлению и стали его преследовать, но главнокомандующий приказал прекратить преследование и восстановить боевой фронт на заранее указанной им линии.

В этом наступлении французские войска проявили необыкновенные подъем и силу, в особенности 6-й армейский корпус, который, сражаясь в окрестностях Виртона (Virton), нанес неприятелю очень большие потери.

Соединенные армии предприняли два согласованных наступления, отправными пунктами для которых послужили: для одного Гранд-Курон де Нанси, а для другого, на юге — Люневель. Это сражение, начавшееся еще 11-го, продолжается и в настоящее время. 15-й арм. корпус, понесший в этом бою значительные потери и отступивший было назад, быстро, однако, оправился и произвел блестящую контр-атаку в долине Везуля (Vеsоulе).

В Лотарингии после ряда контратак вчера правое крыло французов отступило к горам, которые тянутся вдоль течения Мерты, от Люневиля до Нанси.

В Эльзасе французы отразили несколько контратак германских войск, направленных на Кольмар. Слух о том, что немцы вновь взяли Мюльгаузен, пока ни на чем не основан. Театр операций в Эльзасе получает второстепенное значение.

Военное министерство, предвидя возможность сомнений населения в успехе французского оружия, объявило следующее:

Приходится, конечно, пожалеть, что произведенное бурное нападение, вследствие трудности его выполнения, которое невозможно было предвидеть, не достигло своей цели.

Оно без сомнения укоротило бы войну, но с другой стороны, наше оборонительное положение остается нетронутым перед врагом, уже значительно ослабленным. Все французы будут, конечно, печалиться по поводу временного оставления нами некоторых уже запятых частей Эльзас-Лотарингии. Они также будут огорчены и тем, что некоторые местности нашего отечества сделаются, к несчастью, театром войны. Эти испытания неизбежны и временны.

В силу этих обстоятельств, германская кавалерия, принадлежащая к дивизии, действующей самостоятельно на крайнем правом фланге, проникла в район Рубэ—Туркуен, который защищался лишь незначительным количеством наших территориальных (второочередных) войск.

ПАРИЖ. (12 августа). Военным министерством официально опубликовано следующее: «Великобританская армия, находившаяся на нашем левом фланге к западу от Мааса, была атакована германскими войсками, но с удивительной стойкостью англичане оказали сильное сопротивление. Французская армия, оперировавшая в той же местности, бросилась в атаку двумя корпусами. Находившиеся в первой линии африканские войска в неудержимом порыве, не взирая на убийственный огонь, бросились вперед. Прусская гвардия произвела несколько контратак. Африканцы должны были отступить, причинив, однако, неприятелю весьма серьезные потери. Отборный корпус прусской гвардии сильно расстроен в этом сражении.

К востоку от Мааса французские войска продвинулись вперед в местности, чрезвычайно трудной для наступления. Войска при выходе из леса подверглись сильной атаке, и после упорного сражения были вынуждены отступить на юг от р. Семуа по приказу генерала Жофра. Французские и английские войска занимают в настоящее время укрепленные позиции, которые они не оставили бы, если бы удивительное по силе содействие бельгийцев не позволило им уступить Бельгию (?). Все эти позиции сохранены в полной неприкосновенности.

В этих сражениях французская кавалерия почти не пострадала, а французская артиллерия еще раз обнаружила свое превосходство. Настроение офицеров и солдат превосходное; физическое состояние войск не оставляет желать лучшего. Ближайшее сражение будет носить несколько иной характер. В течение нескольких ближайших дней французская армия сохранит свое оборонительное положение, пока настанет момент, когда она снова энергично перейдет в наступление. Французские потери значительны, но германская армия также пострадала и должна была остановиться в своей контратаке и укрепиться на новых позициях.

В Лотарингии французские войска, выступив с позиций, которые они занимали к северу от Нанси, произвели в течение вчерашнего дня 4 контратаки, причинив германцам весьма тяжелые потери. В общем можно констатировать, что мы сохранили полную свободу пользования нашей железнодорожной сетью и имеем свободный доступ ко всем морям, которые открыты для наших продовольственных операций, с другой стороны, Россия начала энергичное наступление в самую глубину Восточной Пруссии. Приходится пожалеть, что произведенные бурные нападения вследствие трудностей выполнение, которые невозможно было предвидеть, не достигли своей цели.

Это, без сомнения, укоротило бы войну, но, с другой стороны, наше оборонительное положение остается нетронутым перед врагом, уже значительно ослабленным. Все французы будут, конечно печалиться по поводу временного оставления нами некоторых уже занятых нами частей Эльзас-Лотарингии; они также будут огорчены тем, что некоторые местности нашего отечества сделаются, к несчастью, театром войны. Но эти испытания неизбежны и временны.

В силу этих обстоятельств германская кавалерия, принадлежащая к дивизии, действующей самостоятельно на крайнем правом фланге, проникла в район Рубэ-Туркен, который защищался лишь незначительным количеством наших территориальных войск. Нужно надеяться, что мужество нашего доблестного населения перенесет эти испытания с непоколебимой верой в конечный успех и не будет места ни малейшему сомнению, что правительство и военные власти раскрывают перед страной всю истину и дают ему тем самым прочное доказательство своего абсолютного доверия в конечный успех, который зависит только от нашей настойчивости и упорства».

Южный фронт

12-го августа. Сербское правительство сообщило следующие подробности о бое у Ядара.

27-го и 28-го июля австрийцы небольшими отрядами пытались перейти Дрину, но сербские передовые войска дали отпор и попытка австрийцев не удалась.

29-го июля в 5 часов дня, артиллерия и пехота австрийцев открыли огонь по сербскому берегу Дрины от Рачи до Лозницы, а также со стороны Савы против Шабаца. В то же время были замечены австрийские аэропланы, производившие разведки в окрестностях Шабаца, Лозницы и в долине Ядара. Все это указывало на то, что противник намеревается начать наступление и перейти Саву и Дрину.

29 го июля, в 3 часа, дня австрийцы действительно стали переходить Дрину у Курячицы и одновременно с этим самым у Шабаца. Вскоре, вслед за этим, им удалось перебросить мосты у Курячицы и переправить сильные отряды на правый берег Дрины, а затем занять Шабац.

Наступление австрийцев происходило в следующем порядке: на Шабац наступали 4-й и 9-й корпуса, на фронте Рачи и Лежницы — 8-й. На фронте Лозницы — Любовья— 13-й корпус с двумя горными бригадами 15-го корпуса.

Сербские передовые отряды упорно сопротивлялись первым попыткам противника пробиться к позициям у Лозницы, Лежницы и Шабаца.

Под напором численно превосходящих сил сербы вынуждены были отступать, защищая каждую пядь земли. 1-го августа они продолжали оказывать сопротивление противнику у Дрины на позиции у Лежницы, а также между Лежницей и горным Добричем. В течение всего этого дня слабые отряды сербов задерживали неприятеля и лишь к вечеру они отступили, заняв позицию у Ирака, около Шабаца.

Австрийцам не удалось выйти из города и продвинуться вперед. После того, как сербы подступили к позициям Ярака, они продолжали наступление, следующим образом: 8-й корпус был направлен, главным образом, к Церу, две дивизии 13-го корпуса двинулись по долине Ядара и Иверака, одна дивизия 13-го корпуса и обе горныя бригады 15-го корпуса направились из Зворника и Любовья через Крапани и Печку в долину Ядара.

2-го и 3-го августа сербы продолжали удерживать за собою позиции у Ирака и лишь в ночь с 3-го на 4-е августа, после занятия Крапани противником, были вынуждены отступить к позициям в окрестностях Завлака. Еще до этого, лишь только выяснилось, что противник переходит в наступление с внушительными силами, со стороны сербов были приняты все необходимые меры, дабы отбросить неприятеля. 2-го августа в указанныя местности были направлены подкрепления, которым поручено было напасть на левый фланг австрийцев. Операции сербских войск были следующие: задачей сил, находившихся в долине Ядара, было задержать наступление неприятеля; подходившие же усиленными переходами подкрепления должны были атаковать левый фланг австрийцев, пройдя через Цер.

В течение этих операций часть сербов была отправлена для задержания неприятеля, наступавшего из Шабаца, дабы обеспечить этим путем успех всего плана. 4-го, 5-го и 6-го августа сербы сосредоточились и затем перешли в решительное наступление на Цере. Уже к вечеру 5-го августа неприятель понес большие потери, а сербы одержали блестящие победы, неприятель же начал слабеть и шансы его на успех все уменьшались.

6-го августа неприятельские войска были рассеяны и вынуждены отступить на всем фронте, причем отступление это в некоторых пунктах превратилось в настоящее бегство. 7-го и 8-го сербы продолжали преследовать неприятеля, который отступал в беспорядке, оставляя нам свои орудия, обоз, полевые лазареты, материальные запасы и прочее. 9 го августа неприятель был отброшен на ту сторону Дрины, а Лежница и Любовье были вновь заняты сербами.

В течение этих боев часть неприятельских войск, занявшая Шабац, была настолько стеснена сербами, что не была в состоянии развернуться и продвинуться вперед. Наиболее серьезные бои имели место 4-го, 5-го и 6-го августа; в эти дни линия столкновений протянулась от Крапани через горы Завлака, Иверак, Цер до Шабаца, т. е. по фронту в 60 километров.

Во время 8-дневных боев на фронте Шабац—Дрина австрийцы потеряли около 40,000 человек убитыми. Сербы захватили 8,600 пленных и 1,500 раненых. Сербам досталась богатейшая военная добыча: 40 скорострельных орудий, 12 гаубиц, 85 артиллерийских повозок, 36 пулеметов, 12 ящиков с револьверами, 16,000 ружей. 4,000 шрапнельных снарядов для скорострельных орудий, 3,000 гаубичных шрапнелей, 3,000 лошадей и 600 быков.

Потеря сербов 8,500 раненых и 1,500 убитых. (Прессбюро).

Австрийский флот воспользовался моментом, когда французская эскадра вышла из Катарской бухты, и бомбардировала Будву с окрестностями. Обстрел этот не имел никаких последствий.

ВОЕННЫЕ ЗАМЕТКИ

Западный фронт

Главные силы германцев перешли в решительное наступление на бельгийском фронте. Бельгийская армия, в течение нескольких дней успешно отбивавшая наступление 3-й германской армии, 5 августа была атакована превосходными силами 2 и 3 германских армий у Левена и Диста. После кровопролитного сражения бельгийская армия из опасения потерять сообщения с Антверпеном вынуждена была отступить под прикрытие этой крепости, куда также перешла находившаяся в Мехельне (Малин, город на половине пути между Брюсселем и Антверпеном) главная квартира с бельгийским королем Альбертом во главе.

Беззащитную столицу Бельгии—Брюссель пришлось оставить, и 7 августа она была занята германской кавалерией. Характерная подробность: германские войска при вступлении в Брюссель были встречены бургомистром города и северо-американским посланником в Бельгии, сообщившим немецким военным властям, что ему поручено его правительством принять Брюссель под свое покровительство и следит за соблюдением законов войны. Факт беспримерный в истории войн цивилизованных государств и объясняется недоверием к Германии, попирающей все писанные международные законы и трактаты, касающиеся способов ведения войны и ограждающие интересы мирного населения.

Намерение германцев обложить Брюссель огромной контрибуцией в 200 мил. франков надо считать неудавшимся. Брюссель, из которого заранее были перевезены в Антверпен двор, все государственные учреждения и сокровища, собственно, перестал быть резиденцией государства, и занятие его немцами имеет 6олее моральное, чем политическое и тем более стратегическое значение.

Брюссель на р. Сенн - огромный и богатый город (городской бюджет—60 милл. франков дохода); по данным 1912 г., в нем с предместьями числилось около 730 тыс. жителей, из которых около 10 тыс. протестантов и 9 тыс. евреев, остальные католики. До 1830 г. Брюссель был укрепленным городом, затем после восстания, приведшего к отделению Бельгии от Нидерландов крепостные валы были срыты и засажены великолепными аллеями и бульварами.

Шельдским каналом Брюссель соединен с Антверпеном и Северным морем. В 3 1/2 вер. от города знаменитый загородный дворец Лакен. Чтобы защитить Брюссель, нужна была армия в 200 тыс., и все-таки защита против превосходных германских сил была бы трудна, так как возле города нет удобных для обороны позиции. Бельгийская армия под защитой Антверпена будет составлять серьезную угрозу правому флангу германских армий при дальнейшем их движении к северо-восточным границам Франции. Оставление Брюсселя и отступление бельгийской армии к Антверпену было предвидено и входило в стратегический план союзных главнокомандующих, только операция эта предполагалась на 6—7 день по объявлении войны, а теперь, вследствие геройской защиты Льежа, это произошло на 16 день, в несравненно более благоприятной обстановке для союзных сил.

Бельгийская армия в Антверпене снабжена всеми необходимыми военными и продовольственными припасами в достаточном количестве, а пополнение их может беспрепятственно производиться через мореходную реку Шельду при посредстве английского флота. Антверпен, второй по численности город Бельгии (420 тыс. жителей), считается сильнейшей крепостью в мире, построенной по плану знаменитого Бриальмона.

Сплошная крепостная ограда, с широкими наполненным водою рвом, опоясывает на протяжении 18 верст весь город и концами своими упирается в Шельду, которая достигает здесь до 275 сажен ширины. Двойной пояс фортов, люнетов и батарей вынесен на 14—18 верст от города. В первом поясе 16 сильнейших фортов, с бронированными башнями и бетонными оборонительными сооружениями. Обвод пояса более 65 верст. Антверпен самая значительная гавань Бельгии с огромной вывозной и транзитной торговлей. В 1910 г. вошло и вышло около 15 тыс. морских судов (паровых 14 тыс. судов) в 23 мил. тонне и более 80 тыс. речных судов в 15 милл. тонн.

Главные силы германцев передвинуты из бельгийского Люксембурга в равнины Бельгии. Переправившись через р. Маас возле г. Гюи (между Намюром и Льежом), правый фланг германских армий вместе с 3-й армией ген. Эммиха отбросил бельгийцев к Антверпену и двигается, минуя Брюссель, на г. Нинофе (Нинов в 20 вер. на запад от Брюсселя). 3-я германская армия должна остаться в виде заслона против Антверпена (2—3 корпуса) и у Льежа (1 корпус), форты которого продолжают держаться.

Одна из германских армий оставлена очевидно на левом фланге в бельгийском Люксембурге по фронту Живе ( на Маасе в 35—40 вер. к югу от Намюра)—Монмеди, будет держаться пока демонстративно-оборонительного образа действий и должна служить осью захождения германских армий правым флангом вперед на Нинофе и Гент к Шельде.

Центр - главные силы не менее трех армий (11—12 корпусов), ведут частью сил (прибл. один корпус) атаку на Намюр, успешно обороняемый бельгийцами, а другой частью сил завязали большое сражение с французской армией между Намюроме и Шарлеруа по р. Самбр на фронте протяжением более 40 верст. Следует предположить, что здесь действуют не более 4—5 корпусов. Остальные 6—7 корпусов разворачиваются по линии Нивель (в 45 вер. к сев.-западу от Намюра)—Нинофе-Гент и вместе с правофланговой германской армией (3 корпуса), двигающейся мимо Гента на юго-запад к Венсену (Рансе?), постараются отбросить англо-французскую армию, обороняющую Шельду к югу от Гента до Турнэ и вторгнуться во Францию между Лилем и Валансьеном.

Если в то же время германцы сумеют овладеть р. Самбр и заставить французские войска отступить к французской границе, то линия наступления германцев выравнивается, и все 5 армий, всего 18 армейских корпусов, развернутся на фронте Лиль—Лонгви протяжением 250 вер. по прямой линии, что даст германцам возможность свободно маневрировать.

Если бы союзным армиям удалось совершить свое стратегическое развертывание на неделю ранее и занять большими силами Маас (от г. Виз), с Льежем и Намюром, как опорными пунктами, и далее к югу до Мезьера, то германцы были бы поставлены в несравненно худшее положение. Масса их не могла бы свободно развернуться на узком фронте бельгийского Люксембурга и должна была или предпринять обход справа через нидерландский Лимбург, что грозило бы войной с Голландией, или начать фронтальную, крайне трудную атаку на сильно укрепленный лотарингский фронт Франции Верден— Туль - Эпиналь. Но и настоящее положение союзной англо-французской армии не представляет никакой опасности. Раз выяснилось направление главной германской атаки, то генералиссимус Жоффр, конечно, во время придвинет свои резервы к угрожаемому пункту и встретит немцев с достаточными силами.

 Главного столкновения надо ожидать по линии Турнэ—Шарлеруа—Намюр. Что ген. Жоффр разгадал план своего противника Мольтке, доказывается наступлением французской армии на фронте Седан—Монмеди в северном направлении на бельгийский Люксембург против левого фланга германских наступательных сил. При неудаче германской атаки на Шарлеруа—Турнэ, наступление это на линию сообщения германских войск, действующих в Бельгии, может иметь для них очень опасные последствия.

На лотарингском  фронте французские авангарды, успешно наступающие на Саарбург и Страсбург и неосторожно выдвинувшиеся на З0-40 верст от главных сил, были 7 августа внезапно атакованы тремя германскими корпусами и вынуждены были с потерей нескольких орудий отступить на главную оборонительную линию лотарингской французской армии - от Нанси по р. Мерт.

Немцы заняли незащищенный город Люневиль, в 18 верстах от границы. Дальнейшее наступление германских войск в этом направлении против сильнейших и укрепленных французских позиций не имеет никакой надежды на успех. В Верхнем Эльзасе французские войска успешно наступают против Кольмара и при вторичном занятии Мюльгаузена взяли у немцев 24 орудия и много пленных. Действия на лотарингском и эльзасском фронтах имеют второстепенное значение. Судьба германского нашествия на Францию решится на полях Бельгии.

К. В.

Немцы в Калише

Из Калиша „Речи" сообщают подробности расстрела немцами казначея Соколова.

Ранним утром на квартиру спящих Соколовых явился немецкий офицер с 50 солдатами. Офицер, разбудив Соколова, потребовал от него выдачи казенных денег. Соколов заявил, что в казначействе денег нет, и пригласил офицера и солдат в казначейство для того, чтобы они сами убедились в том, что его заявление соответствует действительности.

Немцы, однако, отказались от предложения Соколова, из боязни, что в кладовой казначейства заложены мины.

В ответ на вторичное требование выдачи денег Соколов вновь категорически заявил, что денег нет, так как перед вступлением немцев в город все кредитные билеты, хранившиеся в казначействе, были сожжены по предписанию министра финансов, в удостоверение чего Соколов предъявил телеграмму П.Л. Барка. После этого заявления немцы схватили Соколова и расстреляли его на площади.

Вдова Соколова на коленях умоляла Црейстера выдать ей тело мужа для погребения. Но ей наотрез отказали и в этом. Труп Соколова валялся на улице в течение целого дня, пока городские санитары тайком его не убрали и не похоронили около католического кладбища. Вдова и дети Соколова выехали в Петербург.

В Варшаву продолжают прибывать беглецы из Калиша, которые рассказывают душу леденящие подробности об отношении германцев к мирному населению города. Особенно страшные минуты пережили жители Вроцлавской улицы. Их выстроили в числе 850 человек на улице и заявили им, что через 15 минут все они будут расстреляны.

Когда 15 мучительных минут прошли, явился Прейстер и заявил, что хотя по закону все должны быть расстреляны, однако, он милует их. Немцы со всех сторон подожгли город и удалились.

Из расспросов покинувших город Калиш жителей с полной очевидностью выяснилось безобразное поведение немецких войск и военачальников, на пощадивших мирных жителей. Впервые германские войска появились в Калише 20 июля, куда они прибыли в количестве двух полков—одного пехотнаго и одного кавалерийского—и двух батарей. Жители были предупреждены, чтобы они не волновались, а продолжали обычные занятия. Комендантом города был назначен ген. Прейстер (на погонах его, как и на погонах других офицеров и нижних чинов, имеется шифр 11 — 155).

22 июля ген. Прейстер, получив известие, что прусский разъезд встретился на Турекском шоссе с нашим и имел с ним перестрелку, сейчас же вывел находившихся в городе солдат к станции Щипиорно. Он вызвал батарею на позицию, на возвышение около ст. Калиш. С этой позиции батарея стала бомбардировать город. Бомбардировка продолжалась от 6 до 7 час. веч.

Затем Калиш был оцеплен, чтобы, таким образом, не дать возможности жителям выйти из города. По отношению же к жителям были приняты следующие репрессии: им было предложено, оставив в своих квартирах для себя только одну комнату, остальные комнаты предоставить для размещения прусских солдат, при чем хозяевам квартир было вменено в обязанность кормить своих постояльцев.

Было приказано ежедневно доставлять к зданию магистрата 1.800 фун. ветчины. Когда один мясник, доставив все имевшееся у него количество ветчины, заявил, что больше он не может доставить в виду отсутствия подвоза, то тут же был расстрелян.

- Президент города Буковинский, собравший с населения по приказу ген. Прейстера 50 тыс. руб. и вручивший их ему, тотчас же после этого был сбит с ног и подвергнут истязаниям. От этих истязаний Буковинский лишился чувств; когда же один из сторожей магистрата подложил под голову раненаго президента пальто, то тут же у стены был расстрелян.

Стражник Лассото, появившийся на улице о шашкой, был убит. Убиты были также и многие запасные, возвращавшиеся из города Ласка.

Увезены из г. Калиша неизвестно куда нижеследующие лица: начальник уезда Васильев, священник Семеновский, несколько ксендзов, раввин, председатель окружного суда Зеланд, начальник тюрьмы Жарицкий и помещик Дейтман.

Тюрьма была заперта, и арестанты два дня не получали пищи.

Местный житель Рафаил Френкель дал в виде выкупа чек на 500 тыс. руб., хранящийся в Прусском банке, и 20 тысяч руб. наличными. Несмотря на это, он был забран пруссаками, но по дороге скончался от разрыва сердца.

Среди трупов убитых видели тела секретаря магистрата Подкулинского и двух объездчиков земской стражи. Трупы валялись неубранными на улице и в канавах.

Жителям приказано было не тушить огней по ночам в своих домах.

Генерал Прейстер приказал расстреливать каждого десятого человека за всякое нарушение его приказов.

Население в панике разбегается.

Крестьяне-поляки оказывают полное содействие бегущим жителям Калиша, не только снабжая их одеждой, но и предоставляя им подводы.

ВЪ РОССIИ

Призыв московского градоначальника

Бесчинства немецких вахмистров и прусских юнкеров начинают уже раздражать русское общественное мнение. И наименее уравновешенные органы печати готовы рекомендовать в ответ на немецкие репрессии еще большие репрессалии. Вполне законное чувство негодования может легко перейти в чувство мести. От этого как раз и предостерегают "Русск. Вед." Мы воюем с германским государством, стремящимся к мировой гегемонии, но мы не воюем с отдельными немцами, проживающими мирно в России.

Наши чувства побуждают нас и в частных делах воздерживаться от всего того, что могло бы быть экономически полезно Германии: это — наше доброе право. Но наше собственное достоинство,— достоинство культурной страны, - требует, чтобы мы не допускали озлоблению затмевать разум. Несколько дней назад в этом смысле высказались и представители власти.

„Не должно быть допускаемо,—объявлял московский градоначальник,—никакое насилие против иностранных подданных, которые в надежде на великодушие и справедливость русского народа в среде его продолжают свои мирные занятия. Но об этом приходится снова напоминать, так как в неразборчивой части печати стали появляться заметки, в которых меньше истинного патриотизма, чем крикливой демагогии. Направить толпу на отдельных лиц, — подданных враждебной нам державы,—нетрудно, но это несовместимо с достоинством народа, вступившего в борьбу в сознании своей правоты и стремящегося сохранить свою честь незапятнанной".

Национализм и патриотизм

Кн. Е. Трубецкой поместил статью на тему об отношении национализма к патриотизму. В виду того, что часто эти понятия смешиваются, уместно будет привести соображения автора по этому вопросу.

Русский патриотизм стоит против немецкого национализма,— вот самое сильное и вместе самое отрадное впечатление последних дней. Никогда противоположность этих двух принципов не сказывалась сильнее и нагляднее, чем теперь. С одной стороны, мы видим голый национальный эгоизм, который сулит жестокий гнет всем не принадлежащим к господствующей национальности, а потому всех отталкивает. С другой стороны, наоборот,—могучий подъем патриотического чувства, который объединяет в одно целое все народы великой империи, потому что в нем нет национальной исключительности, нет самообожания, нет того презрения и ненависти к другим народам, которые составляют характерную черту национализма.

Никогда единство России не чувствовалось так сильно, как теперь, и,—что всего замечательнее,—нас объединила цель не узко национальная, а сверхнародная. В этом причина тех симпатий, которые мы вызываем, в этом и источник нашей силы, в этом надежда на нашу победу.

От победы немцев народы Европы могут ждать только поглощения и угнетения. Напротив, победа России и ее союзников,—если только нам суждено одержать ее, прозвучит для всего мира благой вестью освобождения. Свобода и независимость австрийских славян, румын, подвластных Австрии итальянцев, независимость Бельгии и Голландии, всех народов Европы, испытавших немецкое иго или находящихся под его угрозой— вот смысл этой победы, вот та возвышенная цель, которую поставила перед нами история.

Немецкий национальный интерес требует порабощения всех национальностей немцам. Напротив, русский национальный и государственный интерес требует всеобщего освобождения народностей, всеобщего их раскрепощения. Этому не противоречит тот факт, что русская государственная политика до сих пор нередко уклонялась от правого пути, что в ней нередко сказывался тот самый национализм, который мы теперь столь единодушно осуждаем в немцах.

Этот национализм, который спорадически появлялся у нас, не есть порождение русского народного гения, а всего только плохой перевод с немецкого, неудачное подражание, которое до сей поры могло существовать у нас лишь благодаря слабому развитию национального самосознания. Теперь, когда сам русский народ выступил на сцену, полный сознания своего единства и достоинства,—этот национализм исчез, как дым. Ибо народ проникнут прежде всего чувством необъятной широты и величия русской родины, в которой есть место для объединения великого многообразия племен. И в этой сверхнародности русского патриотизма, в этой его преданности целям не узко национальным, а общечеловеческим —надежда других народов.

Если история поставила перед Россией высокую цель— быть освободительницей народов, то мы твердо должны помнить, что победа может быть достигнута нами не одной только силой русского оружия. Она в значительной мере зависит от того, поверят ли в наше призвание. Мы ясно видим, почему никто не верит в немцев как в освободителей. Пусть же их пример будет для нас примером устрашающим, предоставим немецким кораблям плавать под флагом турецким: наш национальный флаг должен быть иной,—он должен внушать доверие народам. Для этого мы должны прежде всего отрешиться от варварского национализма, гибельного для всякой национальности и для всякого государства.

Пусть население тех местностей, куда проникнут наши войска, чувствует и видит, что благо России есть вместе с тем и их благо. Да будет человечное и доброжелательное отношение нашей армии к мирному населению австрийских и германских провинций полным контрастом с немецкой жестокостью. Не забудем, что если война не будет вестись на русской территории, она неизбежно перенесется в зарубежные славянские провинции. Постараемся, чтобы эти страны не обманулись в своих надеждах на Россию-освободительницу и чтобы надежды эти зарождались по пути шествия нашей армии даже там, где их доселе не было. А внутри России будем вести себя так, чтобы не одни русские, но все инородцы, не исключая поляков, финляндцев и евреев, видели и ощущали в России свою великую общую родину.

Постараемся закрепить и удержать тот высокий подъем духовный, в котором мы находимся теперь. Пусть только русский патриотизм устоит против немецкого национализма, тогда не может быть сомнения в нашей победе. Чтобы победить, мы должны ясно сознать нашу цель национальную и вместе сверхнародную. А сознав ее, мы должны идти к ней неуклонно. Тогда и только тогда наш натиск приобретет неодолимую силу.

Еще по теме:

Первая мировая. Сараевское убийство.

Первая мировая война. Австрийский ультиматум Сербии

.............

Первая мировая война. 20 (07) августа 1914 года

Первая мировая война. 21 (08) августа 1914 года

Первая мировая война. 22 (09) августа 1914 года

Первая мировая война. 23 (10) августа 1914 года

Первая мировая война. 24 (11) августа 1914 года

Первая мировая война. 25 (12) августа 1914 года

Первая мировая война. 26 (13) августа 1914 года

..........

Первая мировая война. Армии стран-участниц. Австро-Венгрия

..............

Первая мировая война. Крепости. Германия

...........