Члены коммуны в парижской ратуше
Подробности последних событий в Париже
— 25 апреля я отправился в Тюильри, говорит корреспондент «Тimes», я присоединился к массе народа. Я вошел в комнаты, занимаемые прежде императором и императрицей. Там теснилась толпа: люди, понимающие всю тяжесть бедствия, за которым последовало такое опустошение, и люди, ликующие при виде наготы этого помещения, выражающие свой восторг бельвийскими остротами, — словом, представители всех классов парижского населения толкались по этим покоям.
С грустью и презрением смотрела на торжествующих гвардейцев кучка ветеранов из инвалидного дома, опираясь на перилы парадной лестницы. Лестница эта была забросана постелями и кухонными принадлежностями; рубашки и чулки сушились на золотой ее баллюстраде, а по площадкам ее размещались группы грязных солдат, отделяясь на фоне из мрамора и золота; стены ее и двери обезображены надписями пером, карандашом и даже ногтем.
В зале Мира женщины отыскивали стулья для предполагаемого концерта, а в зале маршалов, назначенном для концерта, женщины с корзинками уже уселись на бархатные скамейки в таких решительных позах, что их не согнать бы и штыками. В зале этой портреты всех маршалов были завешаны красной шелковой материей, вероятно, с той целью, чтобы отблеск прошлой славы не затмил настоящих подвигов национальной гвардии; с этой же целью обвязаны были простынями все бюсты наполеоновских генералов; но цель явно не достигалась, так как занавесы и фестоны, усеянные императорскими пчелами, висели на дверях и в галереях. В залах Дианы и Гобелинов, где дамы восхищались убранством стен, точно также все искали мебели, но не оказалось ни стула, ни оконных ширмочек, ни даже дверных ручек и замков.
— «Куда это все девалось?» — говорили в толпе: известно, что они отправили отсюда множество транспортов до седанской истории; но до такой степени трудно им было ограбить дворец. Прелестная отделка спальни императрицы в особенности привлекала толпу, несмотря на отсутствие мебели: зеркала, выглядывавшие из стен, обратили на себя внимание подлецов: они тщательно осматривали механизм, чтобы устроить такие же, «когда Париж придет в себя». Исследованы были также тайны гардеробной, где платье, и белье Евгении спускались посредством нарочно устроенного для этого механизма, из верхнего этажа в нижний.
«Как они глупы! вздохнулв при этом одна старушка: поделились бы с нами, хоть немногих, чтобы остаться жить в таком раю!»
***
— Сообщаем несколько подробностей о приготовлениях, которые сделаны были для разрушения вандомской колоны: У подножия колоны и начиная от цоколя был положен слой навоза от 5 до 6-ти метров толщины, 20 метров длины и около 10-ти метров ширины (метр=1,406 аршина).
Непосредственно за этим слоем навоза и именно в той части, которая должна была выдержать самый сильный удар, насыпали слой песка около 80-ти сантиметров толщины и в 20 метров длины. На слое песка устроена была толстая решетка из больших сосновых бревен, на которую положили слой фашинника около двух метров вышины и, затем, слой навоза в 6 метров. С обеих сторон колоны устроены были дне крепкие арки, назначенные для поддерживания подпиленной колоны в прямом положении до момента падения ее.
Близ улицы Нёв-дэ-Пти-Шан устроен был ворот, прикрепленный к земле якорем; ворот этот должен был наворачивать очень толстый и крепкий канат, протянутый к капители колоны. Движение ворота было непрерывным, для того, чтоб способствовать падению колоны по самой средине улицы Мира. Подножие ее было предварительно обрезано наискось сверху вниз, со стороны, обращенной к улице Мира, и подпилено со стороны, обращенной к улице Кастильйон.
***
Вот каким образом рассказывают газеты о депутации масонов в Версаль.
«С 9-ти часов утра, улица Риволи, площадь Согласия и улицы, ведущие к ратуше, покрылись густой толпой народа. Спустя полчаса, из ратуши вышла депутация из членов коммуны, с музыкой впереди, и направилась к Лувру, навстречу масонской процесии. В 11 часов депутация возвратилась, и фран-масоны вступили на главный двор ратуши, где сделаны приготовления к встрече их. Батальон мстителей и 17-й батальон были расставлены шпалерами.
Все члены коммуны стояли на площадке главного входа, перед статуей республики, опоясанные красными шарфами и окруженные эмблемами и знаменами коммуны. Вскоре на лестнице появились знамена масонов, с их девизами, которые коммуна решилась применить к практике. Особенное внимание обратило на себя одно белое знамя, с словами:
«Возлюбим друг друга», начертанными красными буквами.
Знамя то нес артиллерист Феликс Пиа и Веле произнесли речи; потом заиграли Марсельезу, и Део Мейлье вручил масону Терифоку, от имени коммуны, красное знамя. Терифок высоко поднял его и вскричал:
«Теперь, граждане, оставим слова и примемся за дело!»
Депутация вышла из ратуши, в сопровождении членов коммуны; музыканты продолжали играть Марсельезу. Процессия состояла из 10,000 фран-масонов, с синими, красными и черными эмблемами своего достоинства; офицеры красного креста имели на шее красную лепту; кавалеры—черный шарф с серебряной бахромой; остальные члены ордена были украшены синим шарфом с золотыми позументами. Все три французские ложи масонов — велико-восточная, шотландская и мизраимская — прислали своих представителей. Множество пестрых флагов придавало процесии величественный и веселый вид; на всех улицах толпился народ.
Процесия прошла по Бастильской площади, опуская знамена перед июльской колоной, и направлялась бульварами к Мадлене. В 2 часа она пришла на площадку Арки Звезды, при криках: «Да здравствует коммуна! да здравствует республика!» на которые отвечал грохот версальских бомб.
Из кортежа отделились по одному делегату от каждой ложи, в сопровождении знаменосца. Делегаты сошлись на углу Ваграмской улицы и образовали группу из 120 человек, предводимую старшиной ордена и знаменосцем с парламентерским знаменем. В эту минуту, близ ваграмского обелиска, падают и разрываются бомбы, очевидно, направленные в депутацию. Фран-масоны собираются под Триумфальной аркой, а парламентеры их, сопровождаемые 60-ю знаменами, спокойно и торжественно отправляются, среди свистящих бомб, по аллее Великой армии.
В то же время множество бомб осыпают не только площадку Звезды, но даже Фридландскую аллею и бывший бульвар Гауссман. Один из фран-масонов шотландской секты ранен и унесен в лазарет Божом. Несколько штаб-офицеров скачут по направлению к Триумфальной арке и, после кратких переговоров с предводителями процессии, уезжают обратно, сопутствуемые криками толпы.
Сцена у баррикады
Три часа. Бомбы падают все чаще и чаще, и негодование жителей безмерно. Однако, делегаты благополучно достигают городских стен; ни один из них не ранен, несмотря на град бомб. Наши батареи молчат, но Мон-Валерьен и Курбвуа неумолкаемо громят городские валы и квартал Звезды. Фран-масоны водружают свои знамена на стенах Парижа и удаляются. Неприятельский огонь ослабевает: начинаются переговоры, и масонские делегаты получают пропуск в Версаль».
Всемирная иллюстрация : Еженед. илл. журнал, № 20 (124) - 15 мая - 1871.
Еще по теме:
Вести о войне между Францией и Пруссией
Вести о войне между Францией и Пруссией. Войска сторон
.............................
Женщины и коммуна
Подробности последних событий в Париже
Правительственные войска вступили в Париж
|
