Первая мировая война. Армии стран-участниц. Германия - 6 Августа 2014 - Дневник

В центре Европы высится грозная цитадель современного милитаризма окаймленная Вогезами, Исполиновыми горами и страной мазурских болот и озер. Военное могущество Германии, закованной в броню с головы до ног, неоспоримо. Сила армии импер. Вильгельма заключается не столько в ее численности, сколько в стройной организации, железной дисциплине, превосходном вооружении и снаряжении, в том прямо научном духе, которыми проникнута система государственной обороны Германии. Затем, пожалуй, еще большую роль играет ореол непобедимости, окружающий прусские легионы со времен Мольтке. После 1870 года немцы явились чуть ли не единственными учителями Европы в военном деле, и немудрено, что ученики повсюду почтительно снимали шапки пред своими наставниками.

Это обаяние германского имени до сих пор, несмотря на скандальный провал турецких учеников Гольц-паши, виднейшего представителя немецкой военной доктрины последнего времени, мешает беспристрастно разобраться в вопросе о достоинствах и недостатках государственной обороны империи Гогенцоллернов. В особенности среди русского образованного общества широко распространена легенда о несокрушимом император Вильгельм, которому ничего не стоит в три недели занять Париж и в три месяца прогнать русских если не за Урал, то, по крайней мере, за Волгу.

Германский милитаризм

Эта легенда, которой больше всего удивляется, вероятно, сам император Вильгельм, не принимает во внимание той истины, что войны ведутся теперь не одними регулярными армиями, но и самими нациями. На войне побеждает тот, чьи нервы в состоянии дольше выносить сверхчеловеческие ужасы современных кампаний, тот, кто решил победить. Победа зарождается в таинственных глубинах народного самосознания, охватываемого вдруг непоколебимой уверенностью в конечном торжестве. Это тот моральный элемент, которому Наполеон приписывал на войне три четверти успеха, это те глаза солдата, в которых Скобелев читал победу. Конечно, отсюда исключаются случаи, в которых материальное неравенство сил слишком велико.

Но в грядущем столкновении Германии и Австрии с двойственным союзом чрезвычайно важно именно то, насколько великий германский народ расположен воевать, и те лозунги, во имя которых миллионы солдат пойдут навстречу смерти. Самая твердая дисциплина не в состоянии заменить того пламенного воодушевления, которое одно способно творить чудеса. Достаточно вспомнить судьбу армии, воспитанных железной палкой капрала Фридриха Великого, на полях Иены и Ауэрштедта. Первые серьезные столкновения потому обыкновенно и играют решающую роль на войне, что в них наглядно обнаруживается дух борющихся армий, тот невесомый коэффициент, который никак нельзя учесть заранее.

Пишущему эти строки уже случалось говорить на столбцах «Русского Слова» о невыгодах стратегического положения Германии в случае европейской войны. Германская армия должна сразу бороться на двух фронтах, разделенных громадным протяжением, более чем в 1.200 верст (Торн - Мец). При таких условиях, чтобы не стать сразу наковальней для двух молотов, или германская армия должна одновременно превосходит своих противников на обеих театрах войны, или один из этих противников должен держаться достаточно долгое время пассивного образа действий.

Чтобы перебросить победоносную армию из Франции в Польшу или обратно, в составе примерно 10-ти корпусов, берлинскому генеральному штабу нужно не меньше 13-ти дней, по следующему расчету: до германской границы сутки, чрез Германию три дня, от германской границы к фронту один день, на пересадку на русской границе один день, на посадку и на высадку по два дня и на ожидание очереди посадки—три дня (вследствие того, что пропускная способность германской рельсовой сети в направлении с востока на запад не позволяет одновременно посадить в вагоны больше четырех корпусов). Это при том условии, что рельсовая сеть в неприятельских странах не будет разрушена и что подвижной состав будет настолько велик, что не придется ожидать возвращения пустых вагонов с границы.

На мобилизацию и сосредоточение германской армии потребуется, по сделанному мной ранее расчету, до 14-ти дней (по расчетам других писателей, —всего 10 дней). Разгром неприятельской армии немецкие стратеги надеются совершить в две недели (вместо месяца в 1870 году). Следовательно, от начала мобилизации германской армии до появления императора Вильгельма со своими полчищами после победы на одном театре войны в противоположном конце Европы пройдет, во всяком случае, не меньше шести недель. Это при молниеносном разгроме противника, оставлявшем в тени даже наполеоновские кампании.

Действующая германская армия не настолько велика, чтобы берлинский генеральный штаб мог решиться сразу перейти в общее наступление и на востоке, и на западе).

Французская армия, состоящая в военное время из 22-х корпусов (включая колониальные войска, расквартированные во Франции), 10 кавалерийских и 19 резервных дивизий, по численности и силе почти не уступает армии императора Вильгельма.

Если у немцев имеются три лишних корпуса и 12 лишних резервных дивизий, то зато французские корпуса по составу своему значительно сильнее немецких, так как при мобилизации в состав каждого корпуса включается резервная бригада, и во французском корпусе 30 батальонов пехоты, вместо 25-ти в немецких корпусах. Ясно, что при таком соотношении сил разделение немецкой армии поровну на два фронта было бы роковой ошибкой. План войны на два фронта волей-неволей должен сводиться к наступлению на одном фронте и к обороне на другом, пока решительная победа на первом фронте не позволит перебросить большую часть армии на противоположный конец.

Сколько известно, первоначальный план войны на два фронта, составленный еще Мольтке, имел в виду нападение с главными силами на Францию, так что против России оставлялись сравнительно небольшие силы. Во французской специальной печати недавно появилось изложение германского плана войны на два фронта, основанное на добытых французским генеральным штабом сведениях, относящихся к 1911—1912 г.г.

Как оказывается, и в последние годы немецкий план войны заключается в нападении всеми силами на Францию, с выставлением заслона против России. Подобный план кампании представляется наиболее естественным. Во-первых, нападение на Францию сулит более быстрый ход операций. Западный театр войны впятеро меньше восточного, несравненно лучше оборудован железными дорогами, и решительный удар может иметь гораздо большие последствия, чем операции в болотах Полесья или в лесах Литвы. С другой стороны, успешное наступление французской армии гораздо опаснее для Германии, чем победы русской армии в восточной Пруссии или Силезии. Если французы займут Люксембург и Лотарингию, германские железоделательные и сталелитейные заводы должны будут остановиться, за отсутствием железной руды и угля. Переход французской армии через Рейн был бы равносилен полному краху всей немецкой промышленности, питающейся вестфальским углем. Между тем, если даже русския войска дойдут до Одера, — остальная Германия может работать, и немецкая армия не лишится ресурсов для продолжения кампании.

Какие именно силы будут двинуты за Рейн в случае войны на два фронта, — об этом, конечно, можно только догадываться. Французский генеральный штаб, судя по данным французской военной печати, рассчитывал до последнего времени на то, что ему придется иметь дело в первую голову с 18-ю корпусами германской армии. Мы думаем, что Германия оставит на восточной границе шесть корпусов, расположенных главной массой на восток от р. Одера (корпуса 1, 2, 5, 6, 17 и 20-й), а также резервные дивизии из коренных прусских провинций и Саксонии.

Таким образом, против нас останется 6 корпусов, 3 отдельных дивизий, 10 резервных дивизий и 3 кавалерийских дивизии, т. е. до 432.000 чел., с 1,720 орудиями. Затем, для зашиты морского побережья и в качестве заслона со стороны Дании необходимо оставить, судя по примеру 1870 г., не менее 4 резервных дивизий, круглым числом 71,000 чел., с 200 орудиями. Таким образом, для действия против Франции останется 19 корпусов, 14 резервных и отдельных дивизий, 8 кавалерийских дивизий и 23 батальона тяжелой артиллерии,— всего до 897.000 чел., при 3.780 орудиях.

Так как Франция в первой линии может бросить против Германии до 1,050.000 солдат, оставив на итальянской и бельгийской границах в качестве заслона до 250.000 чел., то при этом плане кампании на стороне французской армии оказывается численное превосходство более, чем в 150,000 чел. Не так страшен черт, как его малюют.

Вооруженные силы Германии

Германская армия, законом 3-го июля 1913 года, должна была быть доведена к концу 1915 года до 661,500 рядовых и ефрейторов. Судить о том—успела ли Германия ускорить эту реорганизацию ко дню объявления России войны, по данным, проникшим в печать, не представляется возможным. Но в прежние годы подобные реорганизации проводились обыкновенно раньше бюджетного срока. Поэтому весьма вероятно, что и теперь более значительная часть намеченных законом 1913 года мероприятий уже осуществлена. Поэтому рассмотрение намеченных этим законом изменения в организации германской армии всего лучше позволит нам нарисовать картину общего состояния сил нашего врага.

С прошлого года все двух-батальонные пехотные полки (22) получили третьи батальоны; таким образом в пехоте в настоящее время 217 первоочередных полков, по 3 батальона каждый.

Стрелковые батальоны реорганизации не подверглись; их по-прежнему 18.

Каждый пехотный полк и стрелковый батальон имеет по пулеметной роте, а стрелковый батальон еще и по роте самокатчиков.

Кавалерия к осени прошлого года была доведена до 110 пяти-эскадронных полков, сведенных в 55 бригад. Бригады распределены по 48 армейским пехотным дивизиям, кроме гвардейских четырех бригад, которые уже в мирное время сведены в гвардейскую кавалерийскую дивизию.

Кроме того имеется 11 кавалерийских пулеметных отделений, которые на маневрах придавались по одному к сводным кавалерийским дивизиям. Это указывает, что немцы в военное время будут иметь не менее 11 кавалерийских дивизий. Какого состава будут эти дивизии — определенно сказать нельзя, но вероятнее всего, судя по практике маневренной, они будут 6-ти полковые.

К осени же 1913 года проведена и реорганизация полевой артиллерии.

Каждая пехотная дивизия имеет по одной артиллерийской бригаде, состоящей из двух шести-батарейных полков.

Кроме того, при 11 артиллерийских полках имеется по 1 конно-артиллерийскому дивизиону, состоящему, каждый, из трех 4-х орудийных батарей.

Всего 600 батарей по 6 орудий и 33 батареи по 4 орудия, т. е. общее число полевых орудий равно 3,732.

В этом числе заключаются и гаубичные полевые батареи; сведений о числе этих батарей в печать не проникало.

К осени того же 1913 года в Германии было 24 полка тяжелой полевой артиллерии или, как называют ее немцы— пешей; полки двух-батальонного состава; в каждом батальоне четыре батареи.

Всего в пешей артиллерии 190 батарей.

Саперные войска состояли из 29 саперных батальонов. По закону 1912 года должно было быть сформировано 4 батальона, а по закону 1913 года еще 11. К осени 1913 года их было всего 35, по 4 роты каждый. Из этого числа 26 полевых и 9 крепостных. Эта цифра, между прочим, указывает на 26 корпусов первой очереди, которые выставит Германия.

При каждом батальоне имеются прожекторные команды.

Каждый корпус имеет по одному обозному батальону, четырех-ротного состава.

Нормальный состав германского корпуса военного времени представляется следующим:

В корпусе две дивизии.

Каждая дивизия состоит из 4 пехотных полков трех-батальонного состава (иногда с придачей стрелкового батальона), 1 кавалерийского полка 4-х эскадронного состава, 1 полевой артиллерийской бригады с муниционными колонными, санитарной роты, дивизионного понтонного парка и саперной роты.

Кроме того, в состав корпуса входят: корпусное телефонное отделение, корпусное телеграфное отделение, 1 батальон тяжелых гаубиц, понтонный парк и муниционные колонны.

Заимствуем из составленной группой офицеров генерального штаба справочной книжки—«Наши соседи» следующие данные о пограничной с Россией полосе Германской империи.

Численность армии в военное время около 3,5 мил.

Вся пограничная полоса с Россией делится естественными рубежами на несколько отдельных театров:

1) Восточно - Прусский, расположенный восточнее Вислы, имеет для немцев следующее стратегическое значение:

а) врезывается на 300 верст в русскую территорию, примыкая на севере к Балтийскому морю, на котором господствует германский флот;

б) находится на фланге путей, идущих от русской Вислы к Берлину;

в) занимая центральное положение, является естественной базой для всех операций на Ригу, Вильну, в обход оборонительной системы русской Вислы, т. е. к Брест-Литовску и во фланг операционной линии русской армии Висла—Одер.

2) Познанский, охватывающий пространство между реками Вислой, Нетцей (прав. прит. Варты), Вартой, Одером и Барчем (прав. прит. Одера); он заключает в себе прямые и кратчайшие пути из русского передового театра к Берлину. Как база для вторжения немцев в Россию неудобен, ибо приводит в лоб к сильной оборонительной системе русской Вислы.

3) Силезский, лежащий к югу от Познанского, между реками Барчем, Одером, Лужицкой Нейсой (левый прит. Одера) и Силезскими горами, находится в стороне от вероятных операционных направлений русских. Для немцев он имеет значение связи с австрийцами, а для русских то, что заключает кратчайшие пути в Славянскую Чехию.

О вероятных районах сосредоточения Германской армии отчасти можно судить по развитию станций высадок и постройке военных платформ.

В этом отношении в Вост. Прусском театре резко выделяются следующие три района:

1) треугольник Шензее—Сольдау—Остсроде, допускающий прибытие и разгрузку 210 поездов ежедневно;

2) треугольник Руджаны—Лётцен—Лык, для 90 поездов в сутки;

3) треугольник Инстербург — Сталлупеен — Гольдап—для 120 поездов.

В Познанском театре: районе Торн—Иновроцлав— Гнезно для 200 поездов, что позволяет в 6 дней высадить около 10 армейских корпусов.

В Силезском театре почти полное отсутствие военных платформ.

«Биржевые Ведомости» приводят следующие данные о распределении германских вооруженных сил:

Расположение корпусов германской армии в мирное время приурочено к тому, чтобы с началом войны корпуса, расположенные вблизи границ, давали уже готовые армии. Германские корпуса расположены в следующих пунктах:

Гвардейский корпус (первая и вторая дивизии и гвардейская кавалерийская дивизия) —Берлин.

Первый корпус (1-я и 2-я дивизии)—Кенигсберг.

Второй корпус (8-я и 4-я дивизии)—Штетин.

Третий корпус (5-я и 6-я дивизии)—Берлин.

Четвертый корпус (7-я и 8-я дивизии)—Магдебург.

Пятый корпус (9-я и 10-я дивизии)—Познань.

Шестой корпус (11-я и 12-я дивизии)—Бреславль.

Седьмой корпус (13-я и 14-я дивизии)—Мюнстер.

Восьмой корпус (15 я и 16-я дивизии)—Кобленц.

Девятый корпус (17-я и 18-я дивизии)—Альтона.

Десятый корпус (19-я и 20-я дивизии)—Ганновер.

Одиннадцатый корпус (22-я и 38-я дивизии)—Кассель.

Двенадцатый саксонский корпус (23-я и 32-я дивизии)— Дрезден.

Тринадцатый виртембергский корпус (26-я и 27-я дивизии)—-Штутгардт.

Четырнадцатый корпус (28-я и 29-я дивизш)—Карлсруэ.

Пятнадцатый корпус (30-я и 31-я дивизии)—Страсбург.

Шестнадцатый корпус (33-я и 34-я дивизии)—Метц.

Семнадцатый корпус (35-я и 36-я дивизии)—Данциг.

Восемнадцатый корпус (21-я и 25-я дивизии)—Франкфурт-на-Майне.

Девятнадцатый саксонский корпус (24-я и 40-я дивизии)—Лейпциг.

Двадцатый корпус (37-я и 41-я дивизии)—Алленштейн.

Двадцать первый корпус (31-я и 42-я дивизии)—Саарбрюкен.

Первый баварский корпус—Мюнхен.

Второй баварский корпус—Вюрцбург.

Третий баварский корпус—Нюренберг.

Все эти корпуса образуют 7 армий. Из них 3 армии формируются на русской границе: шестая, первая и вторая.

На русской границе

Шестая армия расположена в восточной Пруссии и формируется из трех корпусов — первого, стоящего в Кенигсберге, семнадцатого, стоящего в Данциге, и двадцатого, стоящего в нескольких верстах от границы—в Алленштейне.

Эти три корпуса, имевшиеся уже в мирное время, будут усилены в военное время еще одним, вновь сформированным корпусом. Шестая армия, расположенная в восточной Пруссии, против Ковенской и Сувалкской губерний, находится уже и в мирное время в так называемом усиленно мирном составе.

Первая германская армия, главная квартира которой будет, по-видимому, в Познани, состоит из корпусов пятого, находящегося в Познани, второго, находящегося в Штеттине, и девятого, находящегося в Альтоне, и расположена, таким образом, против губерний: Плоцкой, Варшавской и Калишской.

Во главе первой армии будет, по всей вероятности, находиться нынешний генерал-инспектор первой армейской инспекции принц Фридрих-Леопольд прусский.

Вторая германская армия, согласно расписанию мирного времени, состоит из корпусов шестого, со штаб-квартирой в Бреславле, двенадцатая, со штаб-квартирой в Дрездене, и девятнадцатого, со штаб-квартирой в Лейпциге. Сюда также нужно причислить еще один корпус, который согласно плану должен быть сформирован в военное время. Главной квартирой этой армии будет служить крепость Бреславль. Армия эта, следовательно, расположена рядом с австрийской границей против губерний Петроковской, Келецкой и Радомской.

На французской границе

Из остальных четырех германских армий три расположены на французской границе, а одна в центре Германии. Эта последняя армия—четвертая германская армия— состоит из корпусов третьего, четвертого и первого, второго и третьего баварских корпусов. Всего таким образом, в четвертой армии уже в мирное время пять корпусов, а в военное время в ней будет, по-видимому, шесть корпусов.

Армия эта, насколько можно судить по ее центральному расположению в стране, должна служить тем стратегическим резервом, который будут посылать либо на русскую границу, либо на французскую, в зависимости от того, куда по ходу войны это понадобится.

Три армии, находящиеся на французской границе, следующие: седьмая, пятая и третья.

Непосредственно на самой границе у герцогства Люксембургского находится седьмая армия, в составе трех корпусов— восьмого со штаб-квартирой в Кобленце, шестнадцатая со штаб-квартирой в Моце и двадцать первая со штаб-квартирой в Саарбрюкене. Во главе седьмой армии будет, по-видимому, стоять генерал-полковник фон-Эйхорн.

Сзади седьмой армии, выдвинутой авангардом непосредственно к французской границе, расположена пятая армия, в составе четырнадцатого корпуса, со штаб-квартирой в Карлсруэ, и пятнадцатого корпуса со штаб-квартирой в Страссбурге. Командующий этой армией будет, по-видимому, великий герцог баденский Фридрих.

Как видно из изложенного, седьмая и пятая армии имеют лишь всего: первая — три корпуса, а вторая — два корпуса. Так как армии будут состоять из 4—5 корпусов, то недостающие корпуса будут сформированы с началом войны.

Совершенно особое расположение занимает третья германская армия, растянутая от Голландии и Ганновера до границ Австрии. В состав ее входят четыре корпуса— седьмой со штаб-квартирой в Мюнстере, десятый со штаб-квартирой в Ганновере, восемнадцатый со штаб-квартирой во Франкфурте-на-Майне и тринадцатый корпус со штаб-квартирой в Штутгарте. Эта армия растянута вдоль всей Германии с севера на юг, по-видимому, для того, чтобы ее отдельные корпуса могли, в случае необходимости, каждый воспользоваться отдельной дорогой для быстрого приезда к русской границе. В то же время, расположение этой армии отвечает готовности двинуться на французскую границу.

Таким образом, если четвертая армия составляет стратегический резерв во время всей войны, то растянутая третья армия будет стратегическим резервом лишь в начале войны. Когда же обнаружится на кого первая пойдет Германия, на Францию или России, то, в зависимости от этого, сразу же на соответствующую границу будет двинута третья армия.

Следовательно, можно с достаточным вероятием предполагать, что для действий со стороны русской границы Германия предназначает три армии и такое же число армий для начатия действий против французской границы. Эти данные обрисовываются из расположения германской армии в мирное время. Но, конечно, с первых же дней войны Германия постарается сосредоточит по возможности больше сил против одного из противников для того, чтобы, покончив с одним противником, предпринять операции против другого противника.

Направление первого натиска немцев.

До сих пор предполагалось, что Германия прежде всего нападет на Францию, оставив заслон против России. Трудно думать, чтобы этот план сейчас подвергся изменению, так как если бы Германия напала сразу на Россию, то она принуждена была бы оставить всю границу с Францией без достаточной защиты. Ничто бы тогда не препятствовало вторжению французской армии в Эльзас-Лотарингию и дальнейшему наступлению на Берлин.

Если, действительно, Германия начнет раньше военные действия против Франции, то она не может ограничиться только теми тремя армиями, которые расположены близ французской границы. Ей необходимо двинуть туда и стратегический резерв — четвертую армию — из Магдебурга, Вюрцбурга, Нюренберга, Мюнхена. Но и этого окажется недостаточным, и по всей вероятности к французской границе будут двинуты гвардейский корпус из Берлина и отдельные корпуса из первой и второй армии, находящихся у русской границы. На это наводит и самый характер расположения первой и второй армии корпуса этих армий стоять один сзади другого, образуя два длинных перпендикуляра, Альтона — Познань и Лейпциг — Бреславль, к русской границе.

Таким образом, с задних концов этих перпендикуляров из Альтовы и Лейпцига немцы могут взять по 1 корпусу для французской границы.

Больше уж немцы ничего не могут снять с русской границы. На этой границе у них тогда останется 6-я армия (Кенигсберг) и 4 — 6 корпусов у Познани и Бреславля.

Таким образом, в первую голову может быть двинуто к французской границе 4/5 всей германской армии.

Считая число обученных людей в 4,3 миллиона, это составит около 3,4 миллионов людей. Необходимо отметить, что при этом Германия оставляет на русской границе лишь около миллиона, что совершенно не защищает ее границы.

Однако, положение Германии таково, что ей необходимо, прежде всего, разбить Францию, хотя бы это и было сопряжено с отдачей части восточных провинций. Германский генеральный штаб смотрит на эту уступку территории, как на временную, и полагает, что, покончив с Францией, германская армия вернет обратно все потерянное. Так думают немцы, но во всякой стране есть свои планы, где приняты в расчет планы противника и сделано все для того, чтобы они не были выполнены.

Планы Германии и Австрии

"Новое Время" помещает изложение статьи одного австрийского военного, скрывшегося под именем Ф. Кассандер. Статья озаглавлена "Вооружения Европы и Австрия". При пламенном австрийском патриотизме памфлет этот чрезвычайно откровенно раскрывает если не тайную программу Австрии, то те инстинкты, на которых основана габсбургская политика. Весьма объемистая (свыше 4 печатных листов) эта статья, снабженная диаграммами, целиком переведена в варшавском журнале "Военное дело за границей". Австрийский публицист весьма саркастически относится к проповеди мира в европейской печати, как и в успокаивающему пению дипломатических сирен. Отмечая одновременно с этим пением идущее бешенство вооружений во всех странах, г. Кассандер говорит:

"Соперничество в вооружениях стоит много, адски много денег, болтовня же о мире решительно ничего не стоит ни в материальном, ни в нравственном отношениях. Следовательно, надо принимать всерьез вооружения, а не мирную свирель".

С этим здравым взглядом нельзя не согласиться. К сожалению, „принимать в расчет вооружения" не так-то легко: во всех странах вооружения более или менее прикрыты тайной. Если древние рыцари все оружие свое носили наружу, то современные народы, на манер сhеvаliers h’industriе, стараются припрятывать в складках платья неожиданные кастеты и кинжалы. Но сама природа нынешней войны такова, что главных ее сил все-таки не скроешь, а взаимный шпионаж, на который великие державы не жалеют средств, помогает разоблачить почти все существенное, что сохраняется в секрете. Австрийский публицист, намекающий на свое военное образование, собрал в сжатых выводах все, что известно о вооружении сухопутных европейских армий. Конечно, впереди всех держав по лихорадочности вооружений стоит Германия, которой военная мощь, по мнению автора, доминирует на земном шаре. С осени 1913 года мирный состав немецкой армии доведен до 800 тыс. человек, не считая офицеров и флота. "Германское военное министерство стало на ту точку зрения, что качество и боеспособность армии должны быть доведены до возможно высшей степени, и что это гораздо ценнее погони за количеством“. Согласно новой военной программе, 25 германских армейских корпусов, преимущественно пограничных, скоро достигнут высшей степени боеспособности и внутреннего совершенства.

Австрийская армия, если верить г. Кассандеру, гораздо хуже немецкой. У немцев роты имеют по 150, а некоторые—по 180 человек, между тем в Австрии ротные командиры "по утрам" с трудом могут собрать 40 — 50 чел., чтобы вести "обучение роты".

У немцев состав военного времени в пограничном корпусе будет представлен только тремя сроками службы, "наши же роты,—замечает австрийский публицист,—при мобилизации насчитывают 12 сроков, смешанных с еще менее обученными запасными и ополченцами». О французской и итальянской армиях г. Кассандер менее почтительного мнения, нежели о германской. Растущая убыль населения во Франции и прибыль населения в Германии делают соперничество этих стран невозможным даже при крайних напряжениях французского закона о воинской повинности.

Чтобы несколько уравнять шансы с Германией, для Франции остается одно средство—трехлетний срок службы и использование чернокожих и смуглокожих подданных в Африке. Франция уже приступила к этому, и кажется, с успехом. В Италии увеличению армии ставит большие преграды все возрастающая эмиграция. „Постоянный недобор достигает почти 40,000 человек, и почти нигде состав не досчитывает надлежащего числа людей". А в кавалерии чувствуется недостаток лошадей. Как и во Франции, в Италии идет широко распространенная социалистическая антимилитаристская пропаганда. Однако, несмотря на все, Италия, напрягающая все силы, чтобы поднять свою военную мощь, „будет видным фактором в европейской войне".

Гораздо интереснее, как смотрят в Австрии военные люди на Россию. „После манчжурских неудач,—говорит г. Кассандер,— русское военное министерство с удивительною быстротою стало производить самые коренные реформы и с несвойственной русским энергией успело окончить их уже в 1912 году. Важнейшая из приведенных реформ состоит в преобразовании офицерского корпуса в целях достижения единообразного состава и в уничтожении крепостных и резервных войск. Кроме того, все было переорганизовано—как в войсковых частях, так и в высших отраслях управления.

Технические войска и артиллерия увеличены, и благодаря денежной помощи Франции введено во все вооружение и снабжение войск сообразно современным требованиям. Мобилизация переделана на совершенно новом, значительно лучшем основании, благодаря чему существенно повысилась боевая готовность армии".

Окончательный его вывод тот, что „Россия сделала в последние годы очень много для поднятия своей военной силы, и неудачи на Востоке не должны умалять современного значения русской армии".

Спрашивается, какую цель преследует эта чудовищная подготовка к бою? Тут мы подходим к самому любопытному откровению австрийского публициста. Он утверждает, что при современном положении вещей ни одно правительство, сознающее свой долг пред нацией, не может вести войны ни по религиозным, ни по национальным мотивам, ни ради поддержания престижа.

Единственная причина войны может быть только требование экономической необходимости. Франция не воюет ради возвращения Эльзаса, но не замедлила бы воевать с Германией из за Марокко. Италия не воюет с Австрией из за Трентино и Триеста, но готова воевать, чтобы укрепить за собой Албанию. „И Россия,—говорит г.Кассандер,—только тогда начнет воевать с нами ради защиты „соплеменных и единоверных" балканских славян, когда будет иметь в виду этой войной приобрести Дарданеллы и обеспечить исполнение своих планов в Азии". Насколько верно „австрийская Кассандра" пророчествует о России,— это объяснять не будем, но что экономический расчет ныне превышает в политике все идеальные девизы, это, к сожалению, верно.

Скрытыми пружинами современной дипломатии служат: борьба за рынки, захват колоний, дележ земного шара, переустройство человечества по такому плану, чтобы оно могло быть выгодным покупателем европейских товаров. Как уже много раз доказывалось, главными соперниками на земле в текущий момент являются англичане и германцы. Австрийский публицист считает "неизбежным, что в скором времени произойдет реальный поединок между Англией и Германией, который решит, кто из них сильнее и кому принадлежит право мирового господства". При этом основная задача Англии, как и в век Наполеона, состоит в том, чтобы разбить своего врага чьими-нибудь чужими руками, а задача Германии—обеспечить себе тыл, связав соседей взаимной войной. Как же должна вести себя Австрия в эту эпоху горячечных вооружений? Что она должна ставить своим государственным идеалом?

Австрийский публицист подробно и красноречиво описывает "бедственное экономическое положение" своего отечества. Оно может быть улучшено,—говорит он, — „только тогда, если мы приобретем Балканы, как исключительно нам принадлежащую колонию для сбыта нашего промышленного перепроизводства, вывоза излишка населения и духовного перепроизводства". Под духовным перепроизводством автор разумеет, по-видимому, чрезмерное множество интеллигентных пролетариев, которые, не попав в чиновники, составляют истинное бедствие для страны.

„Если мы,—говорит г. Кассандер,—возможно скорее не обеспечим за собою Балканы, то они попадут частью в руки Италии, вследствие чего для нас будет закрыт выход в открытое море, и частью — России, которая грозно охватит нас тогда со всех сторон. Если мы не подчиним себе славянские балканские государства, то они будут постоянно угрожать нашему внутреннему спокойствию, что заставит нас непрерывно принимать дорогостоящие и все-таки бесполезные меры противодействия".

С чрезвычайною откровенностью австрийский патриот, скрывшийся под легендарным именем, взывает к своему отечеству: “Балканы мы должны приобрести! Нет другого средства для того, чтобы оставаться впредь великой державой. Для нас дело идет о существовании государства, об избежании экономического краха, который несомненно повлечет за собой распадение монархии. Для нас дело идет о том, быть или не быть. Мы должны вооружаться, вооружаться до последней кроны, до последнего человека!

Военный публицист заканчивает свою статью такими интересными для настоящего момента словами: "Вооружайтесь для решительного боя! Приносите деньги лопатами и шапками, отдавайте последний грош, сплавляйте кубки и серебро, отдавайте золото и драгоценные камни на железо! Предоставляйте ваши последние силы на вооружение неслыханное, какого еще свет не видал, ибо дело идет о последнем решительном бое великой монархии. Дайте ружье в руки отрока и вооружайте старца! Вооружайтесь беспрестанно и лихорадочно, вооружайтесь днем и ночью, чтобы быть готовыми, когда наступит день решения! Иначе дни Австрии сочтены".

«Д.»

Еще по теме:

Первая мировая война

..........

Первая мировая война. Армии стран-участниц. Австро-Венгрия

Первая мировая война. Армии стран-участниц. Сербия и Черногория

Первая мировая война. Армии стран-участниц. Германия

Первая мировая война. Армии стран-участниц. Франция

Первая мировая война. Армии стран-участниц. Бельгия

Первая мировая война. Армии стран-участниц. Великобритания

Первая мировая война. Армии стран-участниц. Япония и Китай

Первая мировая война. Армии стран-участниц. Турция