30 (17) марта 1916 года
Назначения
Числящийся по полевой легкой артиллерии, Главнокомандующий армиями Юго-Западного фронта, Генерал-Адъютант, Генерал от артиллерии Иванов назначается членом Государственного Совета и состоять при Особе Его Императорского Величества, с оставлением Генерал-Адъютантом.
***
Числящийся по гвардейской кавалерии, командующий 8-ю армиею, Генерал-Адъютант, Генерал от Кавалерии Брусилов назначается Главнокомандующим армиями Юго-Западного фронта, с оставлением Генерал- Адъютантом.
ВЫСОЧАЙШИЙ РЕСКРИПТ
данный на имя Генерал - Адъютанта Иванова
Николай Иудович
24-го июля 1914 года Австро-Венгрия объявила войну России.
Я вручил вам главнокомандование над армиями, предназначенными для борьбы с этою державою, с полным убеждением, что знание врага, местных условий, ваш обширный боевой опыт, приобретенный в войне 1904—1905 г., послужат залогом успеха и победы.
В памятные дни великой Галицийской битвы с 13-го по 30-е августа 1914 года предводимыя вами доблестные войска одержали полную победу над австро-венгерскою армиею. Занятие Львова, обложение крепости Перемышль и глубокое вторжение в Галицию явились следствием этой победы.
Наступление врага на линию реки Вислы с угрозою Варшаве встречено вверенными вам войсками смелым маневром, вынудившим австро-германскую армию после длительных, упорных боев к общему отступлению.
Наши материальные недостатки, сказавшиеся уже с ноября 1914 года, приостановили дальнейшее развитие наступления предводимых вами армий, но, не взирая на это, армии эти, отбив ряд попыток неприятеля освободить обложенную крепость Перемышль, принудили гарнизон ее сложить 9-го марта 1915 года оружие и проявили мужественный и смелый почин к форсированию Карпатских гор.
При полной бедности в материальных средствах в апреле месяце 1915 года на доблестные армии Юго-Западного фронта выпала тяжелая задача отстаивать шаг за шагом от сильного числом, богатого артиллерией, врага свои завоевания и поставить предел вторжению его в Нашу землю.
С глубоким чувством благодарности Я вспоминаю ваши труды за истекшие 20 месяцев войны на славу Родины, ваше искусное предводительствование армиями, вашу любовь и заботу о войсках.
Эти тяжелые месяцы неустанных трудов повлияли на ваше здоровье и силы. Снисходя к желанию вашему, Я с грустью освобождаю вас от забот по предводительствованию и руководству действиями вверенных вам армий и призываю вас к деятельности в качестве члена Государственного Совета. Но желая в лице вашем сохранить при Себе умудренного опытом и знаниями сотрудника в ведении великой войны, Я назначаю вас состоять при Особе Моей в убеждении, что с присущею вам преданностью Мне и России вы и впредь посильно приложите ваш труд для достижения великой цели—победы.
Пребываю к вам навсегда неизменно благосклонный:
На подлинном Собственною ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА рукою написано:
Глубоко вас уважающий и сердечно благодарный
НИКОЛАЙ».
В Царской Ставке,
17-го марта 1916 года.
От штаба Верховного Главнокомандующего
17-го марта 1916 года.
Западный фронт
В Рижском районе германцы обстреливали Икскюльское предмостное укрепление ураганным артиллерийским огнем.
На Якобштадтском участке противник сильно обстреливал окрестности д. Епукн (юго-восточнее Августингофа) и затем перешел в наступление, но нашим огнем был отбит.
Части противника, наступавшие в районе реки Олдевнейца, отогнаны нами обратно за реку.
Под Двинском перестрелка.
Южнее Двинскаго района местами оживленная ружейная и артиллерийская перестрелка. Наступление противника к югу от м. Видзы отбито огнем.
К западу от озера Нарочь накапливание противника в окопах южнее д. Мокрица рассеяно нашим огнем.
В районе Огинского канала сильный артиллерийский огонь.
Южнее Припяти и в Галиции перестрелка и поиски разведчиков. Нашим ружейным огнем подбит неприятельский аэроплан, упавший в районе Трембовли. Два летчика, капитан и лейтенант захвачены в плен.
На всем фронте ростепель и усиленное таяние снегов.
Кавказский фронт
В боях на Приморском фронте нами захвачено в плен 10 турецких офицеров и до 400 аскеров одного из турецких полков, участвовавших в боях на Галлиполийском полуострове. Во главе этого полка, по показаниям пленных, стоит немецкий офицер.
В районе к северо-западу от гор. Муша наши войска, выбив противника с занимаемых им позиций, заняли монастырь Сурб-Карапет-Чанки-Килису.
В 8 ч. утра, русско-французский госпитальный пароход «Португалия», находясь вблизи Офы, в восточной части Анатолии, куда он был послан для приема раненых с берега, был атакован и взорван немецкой подводной лодкой.
После второй мины, попавшей в машинное отделение, судно в срок менее минуты пошло ко дну. Шедшим за судном катером и шлюпками из 26 сестер спасены 11. Не досчитываются уполномоченного Красного Креста графа Татищева, врача Панкрышева, Тихменевой, старшей сестры баронессы Мейендорф и 14 сестер милосердия, из русской команды и санитаров 50, из французской команды 29 человек.
На борту находилось 273 человека, спасено 158. Пароход «Португалия» признан турецким правительством как госпитальное судно и был выкрашен в установленные цвета.
Атака была произведена днем, причем подводная лодка обошла вокруг парохода и выстрелила в упор. Это действие немцев, бесполезное с военной точки зрения, достойно негодования. Оно вновь доказывает, что с врагом, безрассудно попирающим законы божеские и человеческие, мир невозможен, покуда неприятель не будет уничтожен.
На багдадском направлении, в районе укр. Карамалах-Хан, после 4-часового боя, нами разбит отряд противника, который, понеся большие потери, бежал на юг.
Франко - англо - бельгийский фронт
ГАВР, 14-го (27-го) марта. Бельгийское официальное сообщение:
«После сравнительно спокойного утра деятельность артиллерии все усиливалась к концу дня, в особенности в сторону центра бельгийского фронта».
ЛОНДОН, 14-го (27-го) марта. Официальное сообщение британской главной квартиры во Франции:
«Сегодня утром после взрыва мин нортумберландские стрелки, королевские стрелки и пехота атаковали выступ германских линий у Сент-Элуа и успешно заняли первую и вторую линии окопов на фронте на протяжении 600 ярдов. Неприятелю причинены тяжелые потери. Мы захватили в плен 3 офицеров и 168 солдат. Сегодня деятельность артиллерии ограничивалась главным образом окрестностями Ангр, Вульверген, Сент-Элуа и Вильтье».
ПАРИЖ, 14-го (27-го) марта. Агентство Гаваса сообщает:
«В течение понедельника развивался напряженный артиллерийский огонь из тяжелых орудий, особенно у Вердена и в частности к западу от Мааса; но пехотных атак еще не было. Это указывает на то, что германцам не легко подготовить новые атаки.
После тяжелых потерь, понесенных на дуомонском плоскогорье и еще отягченных безуспешными попытками на обоих крылах, понятно, что германцы не решаются черпать из состава пока нетронутых боевых единиц свежие дивизии, пользование коими ослабило бы оборонительную способность германцев на различных фронтах. Аргументация же германской прессы, доказывающей, что теперь необходимо более старательно подготовить почву для пехоты путем более тщательной установки артиллерии, доказывает, просто на просто полную неудачу общего плана атаки, выработанного высшим германским командованием. Ныне, на 36-й день с момента начала боя, французский флаг продолжает развиваться над Верденом».
ПАРИЖ, 14-го (27-го) марта. Официальное сообщение от 14-го марта, 3 часов дня:
«В Аргоннах происходила успешная для нас минная борьба. У Фидль-Морт, в секторе Курт Шоссе, происходили бои с применением ручных бомб. К западу от реки Маас ночь прошла сравнительно спокойно. К востоку от реки Маас артиллерийский бой носил непрерывный характер на линии Дуомон—Во. В Вевре происходила довольно ожесточенная бомбардировка, особенно в секторе Муленвиль—Шатильон. Пехотных боев не происходило. На остальном протяжении фронта ночь прошла спокойно».
ПАРИЖ, 15-го (28-го) марта. Официальное сообщение от 3 час. дня:
«К востоку от р. Мааса ночь прошла спокойно. Артиллерия с обеих сторон проявила довольно большую деятельность к западу от р. Мааса в раионе Маланкур—Вевр, в участке предгорья Маасских высот. В Лотарингии, в лесу Нарруа, мы внезапно напали на неприятельские укрепления и частью перебили, частью же взяли в плен занимавший их отряд. Отступая, мы взорвали эти укрепления. На остальном протяжении фронта не произошло ничего выдающегося».
Итальянский фронт
РИМ, 14-го (27-го) марта. Официальное сообщение итальянской главной квартиры от 14-го марта:
«Днем 12-го марта снова завязался артиллерийский поединок в районе Роверетто и у верховьев Астико. Наблюдалось передвижение неприятельских войск при входе в долину Астико и прибытие поездов на станцию Кальдоваццо. В эту станцию несколько раз попадали наши снаряды. На верхнем Буте после усиленной артиллерийской подготовки неприятель атаковал наши позиции у Паль-Никколо, добившись занятия одной траншеи. После нашей ожесточенной контратаки на протяжении всего фронта от Монте-Кроче до Паль-Гранде мы заняли укрепленные траншеи неприятеля на Селлетта (Фрейкофель) и перевале Кавало, где захватили 63 пленных в том числе 3 офицеров.
У Паль-Пикколо ожесточенный бой продолжался 30 часов. После шести бешеных атак наша пехота штыковым ударом ворвалась в потерянную нами траншею и окончательно ею завладела. Сотни неприятельских трупов остались на поле битвы. Вдоль остального фронта происходила артиллерийская перестрелка, особенно напряженная на высотах к северо-западу от Горицы.
Сегодня утром отряды неприятельских летчиков поднялись над равниною между Изонцо и Пиаве с целью обстрела наших тыловых сообщений и повреждения мостов. Но налет этот не удался. Принужденные огнем нашей артиллерии держаться на большой высоте, летчики сбросили несколько десятков бомб, которыми однако, никто не был убит и не было причинено вреда. Меткий огонь наших орудий сбил один из аэропланов близ Аджиелло и гидроплан в лагуне Градо; третий аэроплан был сбит ружейным огнем близ моста Приула (Пиаве). Из шести неприятельских летчиков один—майор, командир отряда был убит и пять других летчиков взяты в плен».
Военный обзор
Верден. Показания пленных германских офицеров
Парижская газета «Journal» приводит показания группы германских офицеров из 7 человек, попавшихся в плен под Верденом в двадцатых числах февраля. В числе их был капитан, 3 поручика и 3 подпоручика пехоты, 1 подпоручик-артиллерист.
Одежда их была в ужасном виде; ноги до колен были покрыты липкою, глинистою грязью. Двое из них—раненые: один в руку, другой— легко осколком гранаты в бедро; последний опирался на увесистую палку.
Их собрали для опроса в канцелярии «переводчика», они не проявляют ни досады, ни опасений. Офицер-переводчик проверяет их личности—все оказываются прусскими офицерами. Все прибыли в район Вердена 4-го—13-го февраля; большая часть с сербского фронта; остальные— из запасных частей, но все они уже раньше побывали на французском фронте.
«Вас привезли для взятия Вердена? Вам об этом объявили?»—спрашивает их переводчик.
«Да»,—отвечает капитан,—«впрочем, на это всегда надеялась германская армия. Артиллерия уже была сосредоточена; следуя к своему участку, нам приходилось проходить несколько километров мимо артиллерийских позиций. Я сражался в Галиции, но под Верденом стало хуже. Атака началась 21-го (8-го) февраля и была ведена с чрезвычайной силой. Ваша артиллерия лишь слабо отвечала и это исполнило нас надеждою; нам казалось, что не могло остаться ничего живого на пространстве дальности выстрелов нашей артиллерии, т. е.... до самого Вердена. Поэтому нас поразило, что, когда мы бросились в атаку, мы были остановлены и рассеяны небывалым по силе пулеметным огнем».
Другие офицеры при этом воспоминании не могли удержаться и прошептали: «Да, страшный пулеметный огонь!»
Капитан затем продолжал:
«Пришлось возвратиться назад, чтобы вновь устроиться; наши роты были совсем расстреляны. С этой минуты мы поняли всю трудность задачи».
«25-го числа (12-го февраля), после пополнения рядов молодыми солдатами, мы снова были в первой линии для атаки Дуомона. Ваша артиллерия теперь стреляла не меньше нашей. Мы бросились бегом на штурм и, несмотря на потери, очень обрадовались, когда достигли до половины ската возвышенности, и твердо верили в победу. Но тут ваши егеря пошли в атаку и наступила ужасная минута; кто хотел сопротивляться, был тут же заколот; пришлось отступить. Все же у нас сложилось впечатление, что вы ограничитесь только обороной».
«Наш полковник сказал, что противник снова устроил нам ловушку, и на другой день послал меня на разведку с 2 поручиками; к нам присоединился также артиллерист-офицер от батареи, которой поручено было нас поддерживать. Мы отправились в полночь; я никогда не забуду этой тяжелой экспедиции; все время приходилось переступать через трупы наших товарищей, которыми поле было покрыто. Мы прошли довольно далеко, не заметив ничего особенного, как вдруг были окружены, схвачены и обезоружены».
Переводчик затем обратился к офицеру, у которого была перевязана рука, и спросил его: «Вы где были ранены?» Тот сначала замялся, а потом сказал:
«Это ожог». «А!»—догадались французы,— «вы верно несли аппарат с горючею жидкостью?» «Да»,—ответил пленник, потупясь; затем он описал аппарат, применяемый для этого новейшего образа действий.
Артиллерийский офицер также охотно отвечал на расспросы:
«На нас выпала главная роль в сражении. Наши тяжелые орудия, собранные здесь сотнями, не должны были позволить вам отвечать. В течение первых трех дней казалось, что так и будет. Приняты были все меры к тому, чтобы вся артиллерия в массе продвинулась вперед, как одна громадная машина, долженствовавшая все сокрушить.
Снаряды были сложены громадными кучами в заранее устроенных погребах; тут были всякие—разрывные, зажигательные и снаряды с удушливыми газами. Приказано было стрелять без перерыва, до полного истощения. Но понемногу начался дождь французских снарядов. Нашим батареям пришлось разойтись на более значительные промежутки, чтобы избегнуть уничтожения; таким образом, организация питания снарядами была сильно расстроена. Нам пришлось поодиночке поддерживать атаки отдельных полков пехоты. Я отправился на разведку, с целью определить положение одной батареи, которая нам сильно вредила. При этом мне пришлось разделить участь моих товарищей».
Недавно взятый в плен в районе Вердена германский летчик, офицер, лишь месяц тому назад окончивший курс авиационной школы, не хотел говорить в присутствии своих товарищей, но спрошенный наедине показал, что полеты над Верденом были для него первым боевым испытанием; он летал на аппарате системы «Фоккер». В период подготовки Верденской операции летчикам было запрещено перелетать за линии собственных войск, но вместе с тем не допускать французских летчиков производить разведки в германском расположении. Затем началась операция; в течение 2 дней продолжалась бомбардировка.
Отряд летчиков, в состав которого входил пленный, получил приказание исследовать результаты бомбардировки; вследствие расстилавшегося над землею густого, черного дыма приходилось лететь очень низко; летчики видели, что вся местность была изборождена снарядами и не оставалось следа укреплений. Начальник отряда летчиков восторженно доложил генералу, что дело сделано, можно атаковать, нет более живой души; вероятно, везде рапорты согласовались с этим, ибо тотчас пошли в атаку, но немцев ожидало разочарование—французы не были уничтожены, а оказали упорное сопротивление. По приказанию начальника—дивизии, попавший затем в плен офицер был один послан на разведку. Он решил увидеть все и пролетел на юг от Вердена; он видел главные позиции французов нетронутыми, видел нескончаемые транспорты и громадные резервы. Он с трудом вернулся, преследуемый 3 французскими летчиками.
Во время доклада летчика генерал задумчиво произнес: «Неужели французам удалось отвести войска и заставить нас орошать снарядами пустое пространство? Это было бы блестящей страницей в истории сражений!».
На другой день при разведке офицеру не повезло и он был «спущен».
Еще по теме:
Первая мировая. Сараевское убийство.
Первая мировая война. Австрийский ультиматум Сербии
.............
Первая мировая война. 26 (13) марта 1916 года
Первая мировая война. 27 (14) марта 1916 года
Первая мировая война. 28 (15) марта 1916 года
Первая мировая война. 29 (16) марта 1916 года
Первая мировая война. 30 (17) марта 1916 года
Первая мировая война. 31 (18) марта 1916 года
| 