Война Англии с Трансваалем. 8 января 1900 г. - 29 Января 2021 - Дневник

Лондон, 6 января. (Рейтер). Статс-секретарь по внутренним делам Уайт Ридли произнес сегодня в Блэкпуле речь, в которой по поводу критики ведения войны заявляет как от себя, так и от имени своих товарищей, что весь кабинет берет на себя полную ответственность.

Подобно всей нации, он с самого начала войны отличался полным единодушием и нисколько не сомневается, что, когда придет время, министры сумеют представить соответствующую защиту. Не дело прессы или кого бы то ни было другого судить доблестных генералов, действующих на театре войны. Все они пользуются полным доверием страны и правительства, а с другой стороны, никогда еще в истории империи не было войны, на которой солдаты дрались бы так хорошо, как на нынешней. Исход войны не подлежит сомнению и есть лишь вопрос времени и денег (!).

***

Лондон, 6 января. (Рейтер). По словам позднейшей телеграммы из Ренсбурга, из патруля, попавшего вчера в засаду, убит только один южно-австралийский солдат, ранен также один, а шестерым удалось вернуться в лагерь.

***

Лондон, 7 января. (Рейтер). С вершины Маунт-Алис, господствующей над Поттерс-Дрифтом, сообщают от 3-го января: поход для освобождения Ледисмита начался в среду из Фрера и Чивли. В нескольких милях за Фрером по пути в Спрингфильд войска прошли мимо мишеней для стрельбы, которые буры обстреливали с соседних холмов.

Когда разведочный отряд донес, что Спрингфильд не занят, британские войска заняли это место. Войска в своем движении растянулись на несколько английских миль. Когда все подозрительные места были исследованы, войско двинулось к Маунт-Алис. Неприятель, стоявший 2 января у Поттерс-Дрифта, был, очевидно, застигнут врасплох. Часть колониальных войск под неприятельским огнем переплыла черев реку и перетащила паром с неприятельской стороны.

Неприятель поспешно снялся с лагеря, который находился на высотах против Атласских гор. Буллер устроил главную квартиру в поместье, принадлежавшем одному буру, по имени Мартинус Преториус, который исчез без вести. В пятницу слышен был сильный взрыв. В настоящее время установлено, что неприятель разрушил строившийся мост в 7 милях выше Поттерс-Дрифта. Буллер издал энергичное воззвание и дневной приказ, начинающийся так:

«Мы идем освободить наших товарищей в Ледисмите; возврата нет!»

Он предостерегает против того, чтоб считать белый флаг верным признаком сдачи. Настроение войск надежное и одушевленное; санитарное состояние превосходное.

***

Лондон, 7 января. (Рейтер). Официально сообщают, что на будущей неделе будет отправлено в Южную Африку подкрепление из артиллерия в 72 орудия, 3,710 человек и 2,210 лошадей. Распространявшийся слух, что после победы над бурами Ледисмит освобожден, проник также в военное министерство. В министерстве питают твердые надежды, но полагают, что известие это преждевременно, и склонны к предположению, что освобождению Ледисмита должен был, наверное, предшествовать серьезный бой.

***

Моддер-Ривер, 7 января. (Рейтер). Разведочный отряд под начальством Метуэна обнаружил, что недавно открытый лагерь буров, ночью был снят. Орудийным и оружейным огнем неприятель был прогнан из кустарника и безуспешно отвечал на огонь англичан.

***

Берлин, 6 января. (Вольф). Согласно лондонской телеграмме «Веrliner Tageblatt», вчера в 4 часа пополудни в военном министерстве получена следующая частная телеграмма:

«Ледисмит освобожден».

***

Вашингтон, 6 января. (Рейтер). Из компетентного источника сообщают, что не существует никаких разногласий во мнениях между Соединенными Штатами и Англией относительно юридической стороны секвестра американских товаров. Англия безусловно согласилась, что товары секвестру не подлежат, чем здешнее министерство иностранных дел вполне удовлетворилось.

(По телефону от нашего петербургского корреспондента)

— Из Лондона телеграфируют по поводу перехода генерала Буллера через реку Тугелу, что буры были застигнуты врасплох: они не охраняли переправы, не выставили аванпостов, не имели сторожевой линии. Уровень воды в этом месте так высок, и переправа настолько трудна, что даже небольшой отрад буров мог бы задержать англичан и нанести им огромные потери.

ЗАГРАНИЧНЫЕ ВЕСТИ

Бойня, устроенная генералом Метуэном при Магерсфонтейне

В лондонских газетах напечатаны письма английских солдат, сообщающие любопытныя оодробяостм о поражении при Магерсфонтейне. Вот что пишут эти солдаты:

«Нас повели на рассвете сомкнутой колонной к фронту, и мы должны были взять приступом позицию, которая казалась совершенно неприступной. Как это Метуэн мог рассчитывать, что наши четыре батальона могут взять такую сильную позицию, — это для меня непонятно. Это был холм, который буры укрепили еще два года тому назад, и где, по их словам, они могут продержаться, по крайней мере, шесть месяцев. Весь холм пронизан подземными ходами, и буры вылезают из этих ходов, чтобы зарядить орудия; выполнив это, они тотчас же снова прячутся в свои норы.

Зачем бригада двигалась вперед сомкнутой колонной? Это не была битва по всем правилам военного искусства, а настоящее самоубийство. Наши люди запутывались в проволоках, и пули в буквальном смысле продыравливали их тела. Мы слышали, что наш почтенный генерал (Уанчон) поспорил с лордом Метуэном насчет плана военных действий еще раньше, чем мы выступили из лагери, но Метуэн сказал ему, что он должен только повиноваться приказаниям и больше ничего.

Генерал Уанчон предвидел несчастье и заметил Метуэну, что он делает большую ошибку, выступая без авангарда, но Метуэн высокомерно возразил на это, что он— командует дивизией.

Движение вперед сомкнутой колонной, конечно, было роковой ошибкой.

Кто то крикнул: «отступать!», между тем, другие кричали: «нет, вперед!».

Вследствие таких противоречивых приказаний произошло смятение и началась всеобщая паника. Все смешалось; нельзя было разобрать, где находились офицеры, сержанты и так далее. Мы три раза возобновляли наступление, но без результата.

Наши собственные люди стреляли позади нас в буров и, конечно, попадали в своих. Я не знаю, к какому полку принадлежали эти стрелки, но, во всяком случае, нам от них пришлось плохо. Я думаю, что мы могли бы, все-таки, овладеть позицией, в конце концов, если бы не это обстоятельство и еще то, что нам нужно было пробираться через три ряда проволоки, усаженной шипами.

Что же мы могли сделать? Разобрать ничего было нельзя; люди не знали, куда они шли, но генерал это знал, а нас повели словно овец на заклание. Кто-то крикнул: «отступайте», и мы повиновались, т. е., вернее, это было не отступление, а бегство. 4000 человек бежали, словно стадо овец, чтобы снасти свою драгоценную жизнь.

Один из гренадер, взглянув направо, увидел, что пыль поднимается по равнине, и подумал, что это буры вышли из своих шанцев. Офицер, которому сказали это, посмотрел в бинокль и заверил солдат, что это была наша кавалерия, скачущая вперед, чтобы перерезать врагу отступление. Но в действительности это были ганлендеры, бежавшие с поля битвы и совершенно потерявшие голову. Ни один офицер не в состоянии был удержать их, и они бросали артиллерию на поле битвы без всякой защиты.

Генерал Уанчон пал, сраженный пулями и врага, но умирая и истекая кровью из своих многочисленных ран, он приподнялся на коленях и, задыхаясь, умолял своих солдат не отступать. Солдаты и офицеры падали кругом, но остальные двигалась вперед, прямо в пасть смерти. Запутавшись в проклятых проволоках, они бились в них, словно волки, попавшие в западню, а в это время пули врага добивали их. Наконец, мы отступили, доведенные до полного отчаяния, оставив 1,300 убитых и раненых на поле битвы».