Вести о войне между Германией и Францией
В Париже вывешена была, б-го (18-го) августа, следующая прокламация генерала Трошю.
«Жители Парижа!
Посреди опасности, угрожающей стране, я назначен парижским губернатором и главнокомандующим военными силами, которым поручена будет оборона столицы, объявленной в осадном положении. Париж берет на себя принадлежащую ему роль: он хочет быть центром великих усилий, великих жертв и великих примеров.
Я присоединяюсь к этому от всего сердца. Это принесет честь моей жизни и блистательно увенчает мою карьеру, большей части из вас до сих пор неизвестную. Я вполне уповаю на успех нашего главного предприятия, но с одним непременным и решительным условием, без которого совокупные наши усилия были бы поражены бессилием: я хочу говорить о порядке и разумею под этим не только спокойствие на улицах, но спокойствие домашнее, спокойствие в умах, покорность распоряжениям ответственной власти и смирение перед неразлучными с положением дел испытаниями, наконец, серьезное и сосредоточенное в самом себе душевное спокойствие великой военной нации, которая с твердой решимостью, в торжественных обстоятельствах, берет в свои руки управление своей судьбой.
Для обеспечения положения дел и этого столь желательного равновесия, я буду опираться не на власть, предоставляемую мне осадным положением и законом, а стану обращаться к вашему доверию и сам выкажу парижскому населению беспредельное доверие.
Обращаюсь к людям всех партий, потому что и сам я, как известно армии, не принадлежу ни к какой другой партии, кроме партии страны. Обращаюсь к их преданности; прошу их сдерживать нравственным авторитетом слишком пылких людей, лишенных самообладания, и собственноручно расправляться с теми, которые, не принадлежа ни к какой партии, видят в общественных бедствиях только случай к удовлетворению своекорыстных целей. Для совершения моего дела, по окончании которого я снова сделаюсь простым гражданином, каким был до сих пор, принимаю один из старых девизов Бретани, где я родился:
с Божией помощью за родину!...
Трошю».
— Парижской подвижной гвардии прочитан следующий дневной приказ генерала Трошю:
«Подвижная национальная гвардия Парижа!
Я требовал немедленного призвания вашего в Париж, так как быть там ваше право, ваша обязанность, так как я вполне доверяю вам. Я не знал, что большая часть припасов и все места в казармах отданы людям, собравшимся по доброй воле и из патриотизма со всех сторон, чтобы защищать столицу. Их целый легион. Поэтому в первое время вам придется терпеть лишения и разделить таким образом судьбу вашего главнокомандующего, который возвратился в Париж, без офицеров, без лошадей, без всяких средств организации и начальствования и переносит, с своей стороны, немало лишений. Но вы жили на биваках, и несколько недель нравственных испытаний, каким мы подвергаемся, усталость, неизбежные неприятности нашего положения, превратят нас в ветеранов.
Я надеюсь, что вы сумеете страдать молча, а вы можете быть уверены, что я всеми силами постараюсь улучшить ваше положение. Впрочем, это положение может послужить полезным подготовлением к той жертве, которую будущее может потребовать от нас.
До свидания; из всех войск, собранных в Париже, я сделаю смотр прежде всего вам.
Трошю».
Германия. Берлин, 10-го (22-го) августа. В особом приложении к «Государственному Указателю» от 10-го (22-го) августа напечатано следующее письмо, адресованное королем прусским с поля сражения на другой день Резонвильской битвы:
«Обнародование этого письма — говорит прусский правительственныЙ орган—последовал с разрешения королевы».
Вот перевод этого письма с немецкого:
«Резонвилль, 7-го (19-го) августа 1870 г. Мы одержали вчера новую победу, последствия которой не могут еще быть вполне оценены.
«Вчера утром 12-й корпус гвардии и 9-й армейский корпус двинулись к северу по дороге от Меца в Верден и достигли Сен-Марселя и Донкура. За ними следовали 3-й и 10-й корпусы, тогда как 7-й и 8-й, а также и 2-й корпусы расположились у Резонвилля близь Меца. Пока первые корпусы шли в обход правой стороной по местности покрытой густым лесом по направлению к Верневиллю и Сен-Прива, последние корпусы начали атаку против Гравелотты, сначала медленно, в ожидании, чтобы движение, предпринятое с целью обойти неприятеля со стороны сильной позиции при Аманвильэ-Шателе вплоть до Мецского шоссе, было окончено.
Войска предпринявшие это обходное движение начали атаку около 4-х часов, чтобы поддержать 9-й корпус, составлявший центр движения и открывший огонь в 12 часов. Неприятель энергически сопротивлялся в лесистых местах, так что мы очень медленно шли вперед. Сен-Прива был взят гвардейским корпусом, Керневилль—9-м корпусом, и уже тогда 12-й корпус и артиллерия 3-го корпуса приняли участие в деле.
Гравелотт и соседние леса были заняты войсками 7-го и 8-го корпусов, которые удержались в них, понеся значительный урон. Чтоб еще раз атаковать неприятеля, отброшенного нашим обходным движением, мы произвели атаку у Гравелотта с наступлением сумерек, но наши были встречены таким частым огнем из-за земляных насыпей, расположенных одна над другою, и таким сильным артиллерийским огнем, что 2-й корпус, только что прибывший на место, должен был ударить на неприятеля в штыки, чтоб завладеть этой сильной позицией и удержаться на ней. Было 8 1/2 часов, когда пальба начала ослабевать понемногу на всех пунктах.
В этой атаке исторические Кенигсгрецские гранаты не миновали меня. В этот раз меня спас министр Роон, отклонив меня в сторону. Все войска, которые я видел, приветствовали меня восторженными «ура!» Они совершили чудеса храбрости против одинаково храброго неприятеля, который оспаривал у нас каждый шаг вперед и несколько раз переходил в наступательное положение, для того чтоб всякий раз быть опрокинутым.
Какая будет участь неприятеля, находящегося замкнутым в укрепленном лагере при Меце, этого нельзя еще предвидеть. Я не смею ни осведомляться о наших потерях, ни произносить имен, ибо приводят много имен весьма известных и зачастую без доказательств. Твой полк должно быть дрался блистательно. Валдерзее ранен опасно, но, как говорят, не смертельно. Я хотел расположиться здесь на бивуаках, но несколько часов спустя я нашел комнату, где я отдохнул лежа на кушетке королевской кареты, взятой на случай болезни и которая следовала за мной. Так как с Понт-а-Диуссона я не имею при себе ни одного из моих экипажей, то я в продолжение 30-ти часов не раздевался.
Я благодарю Бога за дарованную нам победу.
Вильгельм.
Новейшие известия с театра войны
— По сообщениям бельгийских газет от 13-го (25-го) августа шалонский лагерь сожжен; дорога загромождается срубленными деревьями, чтобы задержать неприятеля. Шалонский мэр предписал гражданам воздерживаться от всяких враждебных демонстраций относительно неприятельских войск. Прусские разъезды показались уже и в Трое.
***
— О сражении при переправе французских войск через Мозель, 2 (14) августа, сообщают из Мюнхена, от 6 (18) августа, следующие подробности:
«Авангард германской армии настиг французов при их отступлении около Лорэ и Новрэ, неподалеку от Понт-а-Муссона. Немцы атаковали французский арьергард, но французы, выставившись сильными массами, в первый момент опрокинули немецкую линию. Первая немецкая армия быстро подоспела и большое сражение разыгралось по всей линии.
От семи до восьми часов германские войска не могли завоевать ни пяди земли, так как они были обстреливаемы страшным картечным огнем. Тогда пришла на помощь часть второй армии и, спустя час, французы были оттеснены на правом фланге, вследствие чего вся французская линия отступила. Деревни Лорэ, Шапаньи, Новрэ, Масон и Люизи неоднократно брались штурмом немецкими войсками и опять были уступаемы; наконец, артиллерия зажгла их гранатами».
***
— Газета «Nеuе Frеiе Рresse» сообщает следующие подробности, почерпнутые из прусского источника, о сражении, происходившем, 4 (16) августа, при Марс-ла-Туре:
«На рассвете можно было думать, что французские войска вышли из Меца, чтоб отступить к Вердену, потому что в половине седьмого прусские уланы, окружающие крепость, наткнулись на французский авангард близ Марс-ла-Тура. Генерал Альвенслебен тотчас приказал своей кавалерии атаковать правый фланг неприятеля, и сначала казалось, будто французы как бы ожидали этого движения, потому что немедленно приняли сражение и развернули все свои силы, стараясь растянуть их до Сент-Мари. Движение это как бы указывало на то, что неприятель приготовился к атаке, потому что левый фланг немецкого корпуса был самым слабым его пунктом.
Оценив положение дел, как следует, генерал Альвенслебен быстро и прежде еще, чем французы успели занять позицию, двинул часть своих войск к левому флангу. Неприятель оказал самое упорное сопротивление но не мог устоять против напора пруссаков. Гористая местность, расстилающаяся до Сент-Мари, вскоре была взята немцами и окончательно осталась за ними. Между тем, правое крыло, состоявшее из четырех батальонов, должно было выдержать весьма кровопролитную схватку с дивизиями генералов Ладмиро и Фроссара. Прусским войскам удалось уже, несмотря на сильную перестрелку, оттеснить неприятеля к Мецу; но они немедленно были вынуждены отступить в виду превосходных неприятельских сил.
Попытка французов возобновить наступательные действия в центре, действуя значительными массами артиллерии, могла бы увенчаться успехом, если б не удивительная стойкость прусских войск. Около десяти часов неприятель был отброшен за Гравелотт, и так как на неровной местности артиллерия действовать не могла, то сражались только ручным оружием. Около одиннадцати часов схватка стала ужасной. Генерал Альвенслебен знал, что если помощь замедлится, неприятель не преминет прорвать прусскую линию и истребить весь корпус. Он верхом подскакал к фронту войск и громким, но взволнованным голосом воскликнул:
«Ребята! покажите теперь, что вы умеете быть хорошими солдатами. В настоящую минуту дело идет о спасении чести армии. Держитесь мужественно на ваших постах, не уступайте ни пяди земли, доставшейся нам ценой крови наших братьев! Ура! вперед, пруссаки»!
Противники шли друг на друга сомкнутыми рядами. Каждый выстрел попадал в цель. Каждая пядь земли обагрялась кровью, и, все-таки, немцы не могли устоять против превосходной численности. Вдруг раздались пушечные выстрелы. Подходили подкрепления. Из всех уст вырвалось тысячекратное «ура»!
Принц Фридрих Карл прибыл на место с 10-м корпусом и отрядил еще 8-й и 9-й. Храбрецы, оборонявшиеся с шести часов, как львы, бросились еще раз на неприятеля. Принц принял главное начальство и атаковал неприятеля на правом фланге с такой стремительностью, что заставил его отступить. Между тем, свежие войска беспрестанно приходили из Меца, и маршал Базён решился, по-видимому, пробиться через преграду, чтоб обеспечить себе отступление.
Тогда генерал Дёринг, прикрытый сильным артиллерийским огнем, попытался пробить центр французов. При этом движении шесть выстрелов пронзили его насквозь. Генерал упал под ноги людей и лошадей, а у принявшего после него начальство над дивизией генерала Веделля оторвало картечью руку и бедро.
Редко встречалась борьба упорнее и кровопролитнее этой. Убитые и раненые лежали грудами, и войска двенадцать часов сряду ходили по ним взад и вперед. Во время отступления своего на Мец, неприятель в темноте осыпал немецкие войска градом бомб с яростью, невиданной и старейшими из солдат. Французы стреляли даже по перевязочным пунктам. Около восьми часов вечера канонада прекратилась с обеих сторон. Неприятель был отброшен на Мец.
Поле битвы представляло страшное зрелище. Земля была изрыта снарядами. Везде валялись трупы лошадей, обрывки мундиров и члены человеческого тела посреди обломков, оторванных ядрами, от фургонов и переломанных пушек. С обеих сторон потери простирались до 6,000 человек убитыми и ранеными. Пруссаки взяли в плен 2,000 человек и завладели 8-ю пушками и одним неприятельским орлом. Генерал Раух опасно ранен в шею. Генерал Грютер отделался незначительной раной в руку».
Всемирная иллюстрация, № 86 (22 августа 1870 г.)
Еще по теме:
Вести о войне между Францией и Пруссией
Вести о войне между Францией и Пруссией. Войска сторон
.............................
Вести о войне между Германией и Францией. Битва за Мец
Вильгельм и генерал Трошю о войне между Германией и Францией
Вести о войне между Германией и Францией О деле 18-го августа
|
