Из прошлого Царицына

Военный совет 9-1 советской армии
1) Ворошилов - командующий 9-й армией;
2) Щаденко - член военного совета;
3) Алябьев - командующий бронепоездами;
4) Пархоменко - член военного совета.

Красный Царицын

В первые месяцы советского правления в Царицыне жертвами чрезвычайки были капиталисты, офицеры и духовенство. На богачей были наложены огромные контрибуции, многие из них сидели на барже и были расстреляны. Офицеры погибли во множестве мученической смертью, и только часть их была отправлена на работы или поступила на службу советам. Духовенство тоже неистово преследовалось; церковный звон и крестные ходы были одно время совершенно запрещены.

Все местные землевладельцы и домовладельцы были лишены своей собственности, которая была социализирована. Все граждане, достигшие 18-летнего возраста и не служащие в советских учреждениях, не работающие на заводах, гонялись на принудительные общественные работы, которые состояли главным образом в устройстве укреплений вокруг города.
    
От недостатка питания и медицинской помощи в городе свирепствовали эпидемические болезни, унеся тысячи жертв. После 8 часов вечера на улицах замирала всякая жизнь, все обыватели сидели по своим углам, и только пьяные красногвардейцы бродили в темноте, распевая неприличные песни, да комиссары катались на реквизированных автомобилях.

В ночное время, по распоряжению чрезвычайки, часто заглядывали в подозрительные, с коммунистической точки зрения, дома карательные отряды и производили там обыски и аресты. Арестованных сажали или в баржи, или в Голдобинский дом.

Из прошлого Царицына

Дом Голдобина, в котором помещалась царицынская чрезвычайка. Здесь томились, подвергались пыткам и расстреливались сотни жертв

Голдобинский дом представляет из себя большое кирпичное здание на берегу Волги, в котором прежде помещалась чайная биржа. Этому дому, принадлежащему купцу Голдобину, пришлась быть домом пыток и слез. Здесь, истязуемые жестокими палачами Ивановым, Сергеевым и разбойником Лакатоном, заключенные переносили невероятные муки. Под подвальными сводами, глубоко под землею, при тусклом освещении ламп и свечей, творили люди-звери свои темные дела. Как на один из тысячи примеров того, что приходилось терпеть узникам перед смертью, укажу на гибель руководителей рабочего восстания Севастьянова и Молдавского, которым перед повешением были выколоты глаза, вырваны ногти и вырезаны лампасы.

Из прошлого Царицына

Дом Атирханова, в подвале которого томились заключенные.

Кроме Голдобинского дома и тюрьмы для нужд черезвычайки были приспособлены еще несколько больших зданий и баржи.

Главный палач чрезвычайки Иванов и ее председатель Червяков сильно отличались друг от друга как своим характером, так и своей внешностью. Грубый и необщительный Иванов мало обращал внимания на свою наружность: носил длинные, всклокоченные волосы, черный плащ, широкополую шляпу, напоминая своим видом или бродягу, или католического монаха какого-нибудь древнего ордена. Хриплым голосом, резкими движениями и сильно возбужденными глазами, он в своем черном костюме производил на заключенных ужасное впечатление.

Червяков, бывший присяжный поверенный, наоборот, очень следил за своим туалетом, всегда одевался в модные костюмы, носил кольца с камнями, душился дорогими духами, со всеми, даже со своими жертвами был вежлив и предупредителен. В то время, как Иванов любил при допросах собственноручно пытать заключенных, Червяков никогда лично не принимал участия в подобного рода «грязных делах», как он называл эти сцены, а любовался всем происходящим перед его глазами со стороны, на приличном расстоянии, чтобы не испачкать своего костюма.

Во дворе Голдобинского дома, где протекала большая часть деятельности Иванова и Червякова, был построен фотографический павильон, в котором снимались и палачи и их жертвы.

Другим мрачным местом после Голдобинского дома, памятным многим из царицынских контрреволюционеров, была баржа. В барже, которая стояла на Волге, томились люди иногда по месяцам до того или иного приговора чрезвычайки. Сидели в темном, сыром трюме, в невероятной тесноте и духоте, кормили очень скверно, на воздух выпускали только минуть 5-10 в день.

«Часто, рассказывают заключенные, нас будили по ночам и выстраивали в две шеренги.

После долгого ожидания где-то наверху у входа в трюм показывался свет факелов, и в сопровождении своей свиты весь в черном появлялся Иванов. Быстро окинув глазами всех заключенных, он подходил к каждому, спрашивая его фамилию. За ним шел его помощник с листом бумаги и карандашом, по его приказанию отмечал фамилии того или другого заключенного. Всех отмеченных увозили в Голдобинский дом, откуда они уже не возвращались.

Так творили царицынские властители суд и расправу над своими подданными. Почти два года жители стонали под их тяжелым игом, почти два года терпели над собой всякие надругания и издевательства. Везде, и в частной, и в общественной, и в церковной жизни чувствовалась грубая рука «хама».

Кроме право-эс-эровского или офицерского заговора, неудачно окончившегося, осенью прошлого года, когда донские казаки наступали на Царицын, была одна попытка к восстанию со стороны жителей, окончившаяся, однако, плачевно для них.

Рабочие «Грузолеса», одной из крупных рабочих организаций города, под руководством Молдавского, бывшего офицера и Севастьянова, популярного в рабочей среде общественного деятеля, решили помочь казакам в свержении советской власти. Несколько тысяч рабочих в заранее назначенный день должны были выступить с винтовками и пулеметами, приготовленными в потайных местах.

Удачно подготовленное восстание было, однако, расстроено в последний момент, благодаря измене некоторых рабочих, выдавших всю организацию чрезвычайке. Руководители восстания были зверски замучены, а сотни рабочих посажены на баржи и казнены. Террор после этого события еще больше усилился, и полуголодные, напуганные обыватели окончательно присмирели и притихли.

И ночь произвола и насилия еще долго висела над Красным Царицыном.

М. Чунихин

Донская волна 1919 №27(55), 21 июля

Еще по теме

Красный Царицын. Часть 1. Сталин

Красный Царицын. Часть 2. Ерман, Минин,Тулак и Ворошилов

Красный Царицын. Часть 3.

Красный Царицын. Часть 4.

Красный Царицын. Часть 5.