Из Оренбурга

(Корреспонденция «Всемирной Иллюстрации»)

Часть 3

Пребывание в Оренбурге разнообразилось, насколько это возможно. Несколько раз Тюря Джан был в театре, ложа в котором была всегда обязательно предоставлена ему от генерал губернатора, был в маскараде, клубе и на детской ёлке, даваемой в пользу бедных, почему он, чрез дядю своего, предложил распорядительнице бала 50 руб. в пользу бедных; в заключение, оренбургский генерал-губернатор приглашал Тюря Джона со свитой к себе на чай, где составился и танцевальный вечер.

Приглашенные дамы и девицы были одеты по бальному и усиленно занимали азиатских гостей, что произвело на них очень приятное впечатление.

Мира Хур бойко и иногда очень умно отвечал на вопросы (чрез переводчика), маленький же представитель Бухары не разлучался с обычной своей робостью и застенчивостью, которые одолевают его при первом шаге в общество, особенно, где есть дамы; голова его как-то сама собой опускается вниз, глаза глядят исподлобья, краска выступает на лице, и руки не находят себе места.

Возвратясь с генерал-губернаторского вечера домой, он сознался, что ему понравилась одна очень миленькая и бойкая девочка, лет 16-ти, и долго, вероятно, будет вспоминаться им имя этой черноокой победительницы, в стенах дворца бухарского Эмира. Имя ее и фамилию Тюря Джан записал в свою памятную книжку.

Мира Хур—тип восточного жуира, пожирающего огненными взорами каждый кусочек обнаженного женского тела. Он раза два отказывался ехать в собрание и театр и когда его спросили, что за причина, он сказал:

«я не могу часто видеть ваших женщин, я после нездоров и спать целую ночь не могу».

Говорят, что в Петербурге, в маскараде, в большом театре, две маски-камелии атаковали Мира Хура и разговор был так оживлен (само собой разумеется, через переводчика), что наш Бухарский Дон-Жуан уже согласился с одной из масок ехать, но сообразив, что дальнейшие похождения неудобны в присутствии третьего лица (переводчика), а без него будет потерян язык, дело не сошлось; с тех пор началось изучение русского языка, в котором сделаны успехи. Мира Хур говорит:

«я вас люблю», «вы очень, дама хороши».

В Оренбурге, любезничая с дамами, он без церемонии высказывал всем свое признание, а у одной дамы, в клубе, выпросил ее карточку, которую и повез в Бухару.

Домашняя жизнь Тюря-Джана в Оренбурге, была очень однообразна. Утро начиналось рано, чаем; в 12 или час, подавали плов, потом опять чай, потом опять чай, и так весь день, а в антрактах он постоянно играл в шахматы, то с дядей, то с секретарем своим. Игра их похожа на нашу, но с некоторыми изменениями, а иногда, самовластный, маленький деспот, проигрывая партию, заставлял противника взять обратно ход и уходил от мата.

Подобострастие к нему бухарцев—сильнейшее, и уважение, ни на одну минуту, ни в ком, даже в самых приближенных, не ослабевает; разговор его никто не перебивает; желания беспрекословно исполняются, и мы были свидетелями, как, по его слову в одну минуту прекратилась ссора дяди его с секретарем. Дома, он очень разговорчив, любознателен и обнаруживает большую наклонность усвоить и перенять все хорошее; он чрезвычайно восприимчив и, на первых, порах, отказался от сиденья на полу, заменив его диваном и креслом; спал он на кровати и ел ложкой, а не всей пятерней.

Ф. до—ч.

Всемирная иллюстрация. - СПб., 1870 г. № 67 (11 апреля)

Еще по теме:

Из Оренбурга (Корреспонденция «Всемирной Иллюстрации») Часть 1

Из Оренбурга (Корреспонденция «Всемирной Иллюстрации») Часть 2

Из Оренбурга (Корреспонденция «Всемирной Иллюстрации») Часть 3

Из Оренбурга (Корреспонденция «Всемирной Иллюстрации») Часть 4

Из Оренбурга (Корреспонденция «Всемирной Иллюстрации»). Часть 5