Если Провидение желает наказать человека особенно сильно и глубоко— оно погружает его в слепоту и безумие. Безумцами и слепцами были накоплены горы горючего материала. И ими же был брошен в эти горы факел.

Произошел грандиозный взрыв. Он не мог не дать детонации. Это относится к области стихийного, не предотвратимого.

Но вся жизнь человеческая проходит и направлена на борьбу со стихиями — и прежде всего на борьбу с той стихией, которую человек представляет собою сам. Для этого ему дано ясное зрение и разум.

Всех тех, кто осуждал безумие и слепоту, кто—только что боролся с нею—мы еще раз призываем не впасть во власть этих ужасных вожаков гибели.

Мы призываем их раскрыть глаза как можно шире и напрячь всю силу своего зрения и сознания для того, чтобы не заслужить тяжкого исторического осуждения.

Потому, что каждый желающий каких-либо прав, вожделеющий к каким-либо стремлениям—должен теперь исполнить свою первую обязанность гражданина: сразить врага. И тем отстоять свою национальную честь, гордость и славу.

Пусть киевляне не забывают Ужасов паники августа и сентября 1915 года. Ведь враг стоит почти на грани Юго-Западного края.

Киев несет высочайшую ответственность в настоящую минуту. И Киев первый может стать жертвой своей слепоты и безумия—потому, что киевские беспорядки непосредственно могут отозваться в окопах, не только русских, но и германских.

Пусть же благоразумие — охранит киевлян и не допустит их до предательства перед Родиной.

Праздник свободы

16 марта население Киева радостно, под лучами весеннего солнца, праздновало пришедшую свободу.

Проснувшиеся рано утром город вскоре загудел, как муравейник. Участники шествия направились к пунктам сборов, а остальное население—на улицы, чтобы полюбоваться невиданным зрелищем. Спустя короткий промежуток времени участники манифестаций, обвеваемые знаменами, флагами, транспарантами, по преимуществу красного цвета, с лозунгами переживаемых событий, стройными рядами направились на главные артерии шествия и начали занимать назначенные им места.

Центральным пунктом манифестаций явилось здание думы. Еще задолго до начала процессии вся площадь пред зданием думы была усеяна тысячами народа. На противоположной стороне Крещатика, на всем его протяжении, выстроились юнкера, несшие караульную службу.

Порядок как на площади думы, так и вообще во всем городе наблюдался образцовый. Настроение у всех было радостно-приподнятое, лица улыбающиеся.

Единственным обстоятельством, портившим настроение, был полуразрушенный памятник Столыпину. Съемка памятника должна была быть произведена в ночь на 10 марта, но по техническим обстоятельствам не могла быть осуществлена. Фигура Столыпина, сдвинутая с места, угрожала падением. Вследствие этого ее пришлось окружить лесами и обмотать цепями с блоками. Все это создавало впечатление, что фигура как бы повешена. Это резало глаз, это вызывало неприятные чувства, невольно омрачавшие радостный праздник свободы.

Дефилирование пред зданием думы манифестантов—рабочих местных фабрик, заводов и мастерских, служащих различных учреждений, учащихся в высших и средних учебных заведениях, национальных групп и т. д. началось с 10 час. утра. На думском балконе поместились члены исполнительного комитета, а также представители советов рабочих, солдатских и офицерских депутатов. Туда же вскоре прибыл главный начальник военного округа ген. Н. А. Ходорович.

Каждая группа манифестантов, проходя мимо думы, восторженно приветствовала находившихся на балконе. Оттуда посылались обратные приветы. Оркестры попеременно играли марсельезу. Временами, при подходе группы манифестантов с траурными знаменами, оркестры исполняли похоронный марш, а участники шествия пели «Вечную память».

Движение, почти непрерывное, красивой живой ленты манифестантов, начавшееся около 10 час. утра, закончилось лишь к 6 час. веч.

Манифестанты, пришедшие к зданию думы стройными рядами, такими же стройными рядами, в образцовом порядке, разошлись затем по домам.

К ТЕКУЩЕМУ ПОЛИТИЧЕСКОМУ МОМЕНТУ

Где же русский флаг?

Под ясным голубым небом и под ярким весенним солнцем проходили по Киеву участники украинской манифестации. Над их рядами колыхались флаги, знамена и плакаты с разнообразными надписями, но одинаковых цветов: голубого и желтого.

Эти цвета—они появились уже 6 марта, когда флаг украинских цветов был водружен на балконе городской думы. Тогда же мы увидели и польское национальное знамя. Еврейское население во время манифестации 16 марта шло за свитками торы со своими цветами: белым и голубым.

Все национальности группировались около эмблем, подчеркивавших наглядно, что эти люди принадлежат к определенной народности, любят ее, гордятся ею.

Помимо украинских и польских флагов, помимо свитков торы были еще красные флаги.
Знамя революции, знамя пролетариата.

Мы понимаем его именно, как таковое, как эмблему известной группы населения.

Но где же русский флаг?...

Теперь нет Российской империи, но есть великая Россия, государство, управляемое временным правительством. Оно, это государство, в его целом ведет теперь колоссальную борьбу с могучим врагом, от исхода которой зависит самое его существование.

Неужели же оно не имеет права на государственный флаг или этим флагом должно быть признано красное знамя международного интернационального пролеритариата, от которого, впрочем, отреклись на время войны почти все социал-демократы и Германии, и Франции...

Ведь русский государственный флаг отнюдь не являлся династическим, так как в нем отсутствуют какие бы то ни было знаки, подчеркивающие его принадлежность династии Романовых. Во Франции уничтожали национальные флаги, когда на них красовались лилии Бурбонов или Наполеоновский орел. У нас же в связи с празднованием трехсотлетия царствования дома Романовых возник вопрос о замени государственного флага династическим. По этому поводу писались специальные исследования. О таком флаге, понятно, не может быть теперь и речи, но почему должен считаться уничтоженным признанный всеми русский государственный флаг, символ государственного единства, великой России.

Он должен занять свое место и под покровом его пусть свободно развеваются другие национальные флаги и знамена отдельных социальных групп.

Все это может существовать в свободном государстве, но не под знаменем одного пролетариата, которое не в праве олицетворять всю страну.

Ник. Я.

Зачем омрачили торжество праздника свободы?

Все мы так радостно шли праздновать свободу и увидели зрелище насилия, поругание над памятником, воздвигнутым на добровольные пожертвования народа. Во всех нас развито убеждение, что «мертвые сраму не имеют», а особенно жизнь свою положившие за Родину. Пусть Столыпин был противных нам убеждений, но неужели мы теперь будем мстить мертвецам и неужели все памятники, связанные с прежним государственным строем, должны быть уничтожены?

Ведь это вандализм, стыд и позор для культурного народа! А кроме того, разве можно распоряжаться памятником, на который граждане наши добровольно внесли свою лепту и на памятник, таким образом, является собственностью жертвователей, фамилии которых еще вероятно сохранились в газетах за 1911 год. Никто не мешает теперь гражданам объявить подписку и собрать деньги на памятник Багрову, убийце Столыпину.

Эта месть во всяком случае была бы благородней, чем издевательство над памятником, а главное над той свободой убеждений, которую мы праздновали 16 марта. По крайней мере у меня при виде этого зрелища, исчезло светлое настроение, больно сжалось сердце и мучительно встал вопрос, действительно ли пришла к нам свобода?

Одна из жертвовательниц на памятник Столыпину.

Вечер памяти Шевченко

КИЕВЪ. (18 марта). Вчера в городской думе состоялся вечер памяти Шевченко.

И обстановка зала, и исполнение были необычны: с особенным энтузиазмом была пропета и встречена «Заповит». На вечере присутствовал митрополит Шептицкий. Было много оживления и энтузиазма.

ОБРАЩЕНИЕ

Не откажите, пожалуйста, в помещении в уважаемой газете вашей следующего обращения к людям, убирающим памятник Столыпину:

Господа!

Памятник Столыпину был сооружен исключительно на народные пожертвования и вы огорчаете всех жертвователей, желавших увековечить память честного русскаго человека, ставившего интересы русские выше всего и за свои убеждения павшего. В матери свобод—Англии по-столыпински и думают все граждане и живут не плохо. Думать иначе - ваше право, но не лишайте же права и нас иметь памятку об уважаемом нами человеке.

Смертная казнь отменена, а вы казните мертвого. Согласитесь, что это бесчеловечно и что, издеваясь над памятью Столыпина, вы оскорбляете многих. Не сейте же вражды между нами, когда нам всем так нужно единение.

Гревно

К ТЕКУЩЕМУ ПОЛИТИЧЕСКОМУ МОМЕНТУ

Государственный герб России

Не династический, не Романовский, а именно— государственный герб России! Пусть этот герб исторически связан с Империей Российской, с идеей крепкой государственной централизации, с единой всемогущей властью монарха, словом—со всеми теми политическими идеалами, которые молодая, растущая Москва, а за нею и вся Россия, в свое время заимствовала из Византии. Но ведь этими государственными идеями и идеалами, в свое время, создавалась государственная мощь России,—и византийский двуглавый орел был только восточной эмблемой этой мощи.

Протекали века; изменились условия государственной жизни; нарождались новые и новые народные, общественные и государственные силы, а вместе с ними нарождались и новые государственные идеи и идеалы. Но идеал государственной мощи, конечно, никогда, ни для каких новых сил не переставал быть идеалом! Каковы бы ни были формы государственного управления России, сущность государственных задач ек, конечно, никогда не будет стоять в противоречии с идеалом ее государственной мощи, силы и крепкого внутреннего единства!

А разве исторический герб государства Российского, как внешняя эмблема, стоял и стоит в противоречии с этим идеалом? И если даже, наконец, историческая эмблема нуждается в некотором внешнем изменении—в соответствии с новыми элементами государственных идеалов русского народа,—то разве отсюда следует, что к своей истории, к своим историческим эмблемам и даже пережиткам можно относиться с пренебрежением, а тем более с презрением?

Никогда! Здоровое государственное чувство и чутье подсказывают народам только бережное, любовное отношение к своей истории, к своему прошлому, даже к своим пережиткам.

Разрушение и забвение прошлого—знак недостаточной зрелости или неуравновешенности тех элементов народа, которые—хотя бы и в момент стихийных возбуждений—готовы к этим внешним эксцессам.

Но на руководящих элементах народа лежит долг вводить в правильное русло эти эксцессивные наклонности, не давать им возможности омрачать благородные порывы и идеалы народа.

Грустно и тяжело было смотреть, как именно в «дни свободы», в «праздник революции», по улицам городов, может быть даже в угоду наиболее незрелым элементам толпы, снимались и сбивались с государственных, общественных и даже частных учреждений государственные гербы!

На моих глазах—в Харькове, 16 марта—с одного магазина герб был не только снят, но и сброшен в грязь, на улицу, и часть толпы даже растаптывала эту, допустим—даже—только реликвию старой истории государства Российского!..

Было ли это чувство—чувством свободы? Указывало ли оно на зарождавшиеся в душе русского гражданина ростки сознания новой государственной мощи России, или оно говорило только о том, что старая, историческая, окрашенная византийским духом государственная мощь России уже разрушена, эмблема ея сброшена на улицу, а на ее месте осталась— пока—только пустота, еще ничем не заполненная?

Другая эмблема—русский государственный флаг, тоже исчезнувший в дни революции, заменена другой эмблемой—революционным красным флагом. Без внешней эмблемы все же не остались и дни революции.

Государственные эмблемы нужны; они удовлетворяют если не сознание, то чувство народа, его политическую психологию. Если на место двуглавого орла нет еще одноглавого или многоглавого,— так зачем же сбрасывать на улицу ту эмблему, которая—хотя бы только до сих пор—все же была эмблемой исторической государственной мощи России?..

Т. Локоть

P.S. Это только первые шаги украинизации 1917 года. Все еще впереди. Но полная аналогия с событиями сегодняшних дней видна невооруженным взглядом - отрицание всего неугодного в прошлой своей истории, разрушение памятников, которое является самым настоящим варварством (правда тогда это был памятник Столыпину, а сейчас Ленину и всему, что связано со светлыми сторонами советской истории), первые попытки выбросить из памяти народной все, что объединяло Украину с Россией.

Еще по теме:

О Украине, украинцах и "мове"

Украинизация. 1917 год. Предисловие

Украинизация (первая половина марта 1917 года)

Украинизация (вторая половина марта 1917 года)

Украинизация. Чего хотят некоторые „украинцы" (апрель 1917 г.)

Украинизация. Украинский вопрос (4 апреля 1917 г.)

Украинизация. О "Самостийной Украине" (5 апреля 1917 г.)

Украинизация. Скоропадщина. Расплата