Революция. 17 марта 1917 г. Армия и война - 20 Марта 2017 - Дневник

Слушая поднявших тревогу, можно подумать, что в России создались условия, напоминающие 1792 год во Франции, когда реакционные короли Средней и Восточной Европы составили союз против республиканской Франции в целях восстановления в ней старых порядков.

И если бы нынешнее международное положение России в самом деле соответствовало положению Франции 1792 г., если бы мы имели против себя специальную коалицию контрреволюционных королей со специальной целью восстановления в России старой власти, — нет сомнения, что социал-демократия, подобно революционерам тогдашней Франции, поднялись бы как один человек на защиту свободы. Ибо ясно само собой, что кровью добытая свобода должна быть ограждена с оружием в руках от всяких контрреволюционных вылазок, откуда бы они ни исходили.

Но так ли в самом деле обстоит дело?
Война 1792 года была династической войной неограниченных королей-крепостников против республиканской Франции, испугавшихся революционного пожара в последней. Целью войны было потушить этот пожар, восстановить во Франции старые порядки и тем гарантировать перепугавшихся королей от революционной заразы в их собственных государствах. Именно поэтому сражались так самоотверженно революционеры Франции с войсками королей.

Не то с нынешней войной. Нынешняя война есть война империалистическая. Ее основная цель — захват (аннексия) чужих, главным образом, аграрных территорий капиталистически развитыми государствами. Последним нужны новые рынки сбыта, удобные пути к этим рынкам, сырье, минеральные богатства, и они стараются брать их везде, безотносительно к внутренним порядкам захватываемой страны.

Этим и объясняется, что настоящая война, вообще говоря, не ведет и не может вести к неизбежному вмешательству во внутренние дела захватываемой территории в смысле восстановления в ней старых порядков.

И именно поэтому нынешнее положение России не дает оснований к тому, чтобы бить в набат и провозгласить:

„Свобода в опасности, да здравствует война!"

Нынешнее положение России напоминает скорее Францию 1914 г., Францию начала войны, когда война между Германией и Францией оказалась неминуемой.

Как теперь в буржуазной прессе в России, так и тогда в буржуазном лагере Франции забили тревогу:

„Республика в опасности, бей немцев!"

И, как тогда, тревога эта захватила во Франции и многих из социалистов (Гед, Самба и др.), так и теперь в России немало социалистов пошло по стопам буржуазных глашатаев „революционной обороны".

Последующий ход событий во Франции показал, что тревога была ложная, а крики о свободе и республике прикрывали действительные вожделения французских империалистов, стремившихся к захвату Эльзас-Лотарингии и Вестфалии.

Мы глубоко убеждены, что ход событий в России покажет всю фальшь неумеренных криков о „свободе в опасности": патриотический дым рассеется, и люди воочию увидят подлинные стремления русских империалистов к... проливам, в Персию...

Поведение Геда, Самба и др. получило должную авторитетную оценку в определенных резолюциях социалистических конгрессов в Циммервальде и Кинтале (1915—16 гг.) против войны.

Последующие события подтвердили всю правильность и плодотворность положений Циммервальда — Кинталя.

Было бы печально, если бы революционная русская демократия, сумевшая свергнуть ненавистный режим, пасовала перед ложной тревогой империалистической буржуазии, повторив ошибки Геда — Самба...

Каково же должно быть наше отношение, как партии, к существующей войне?
Каковы те практические пути, которые могут повести к скорейшему прекращению войны?

Прежде всего несомненно, что голый лозунг „долой войну!" совершенно не пригоден, как практический путь, ибо он, не выходя за пределы пропаганды идей мира вообще, ничего не дает и не может дать в смысле практического воздействия на воюющие силы в целях прекращения войны.

Далее. Нельзя не приветствовать вчерашнее воззвание Совета Рабочих и Солдатских Депутатов в Петрограде к народам всего мира с призывом заставить собственные правительства прекратить бойню. Воззвание это, если оно дойдет до широких масс, без сомнения, вернет сотни и тысячи рабочих к забытому лозунгу „пролетарии всех стран, соединяйтесь!" Тем не менее, нельзя не заметить, что оно все-таки не ведет прямо к цели. Ибо, если даже допустить, что оно найдет широкое распространение среди народов воюющих держав, трудно предположить, чтобы они могли последовать такому призыву, раз они не уяснили еще себе хищнического характера нынешней войны и ее захватнических целей. Мы уже не говорим о том, что, поскольку воззвание обусловливает „прекращение страшной бойни“ предварительным ниспровержением „полусамодержавного порядка" в Германии, оно фактически откладывает дело „прекращения страшной бойни" на неопределенный срок, скатываясь тем самым на точку зрения „войны до конца": ибо неизвестно, когда именно удастся германскому народу свергнуть „полусамодержавные порядки", и удастся ли вообще в ближайшем будущем...

Где же выход?

Выход—путь давления на Временное Правительство с требованием изъявления своего согласия немедленно открыть мирные переговоры.

Рабочие, солдаты и крестьяне должны устраивать митинги и демонстрации, они должны потребовать от Временного Правительства, чтобы оно открыто и во всеуслышание выступило с попыткой склонить все воюющие державы немедленно приступить к мирным переговорам на началах признания права наций на самоопределение.

Только в таком случае лозунг „долой войну!" не рискует превратиться в бессодержательный и ничего не говорящий пацифизм, только в этом случае может он вылиться в мощную политическую кампанию, срывающую маску с империалистов и выявляющую действительную подоплеку нынешней войны.
Ибо, если даже предположить, что одна из сторон откажется от переговоров на известных началах, даже этот отказ, т. е. нежелание отрешиться от захватнических стремлений, послужит объективно орудием ускорения дела ликвидации „страшной бойни", так как народы воочию увидят в таком случае захватнический характер войны и кровью запятнанное лицо империалистических групп, алчным интересам которых жертвуют они жизнь своих сынов.

Но сорвать маску с империалистов, выявить в глазах массы подлинную подоплеку нынешней войны — это именно и значит объявить действительную войну войне, сделать нынешнюю войну невозможной.

К. Сталин.

О демократизации армии

Исполнительный Комитет Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, совместно с исполнительным комитетом Совета офицерских депутатов, выработал проект декларации прав солдата-гражданина, напечатанный в № 9 „Правды". Этот проект декларации надо приветствовать, так как осуществление ее принципов положит начало широкой демократизации армии.

Вместе с крушением дворянско-полицейского строя неизбежно должны были пасть и основы старой дисциплины, узаконившей рабскую забитость солдата, поддерживавшуюся суровыми, подчас жестокими наказаниями.

Солдат был искусственно выделен из всей массы граждан, наглухо заперт в четырех казарменных стенах и за малейший проступок отвечал по всей строгости беспощадных воинских законов.

Между солдатом и офицером старый режим вырыл непроходимую пропасть, через которую они не могли протянуть друг другу руки; между „черной" и „белой" костью затаенно жила глухая вражда.

Неудивительно, что эта стихийная, годами накоплявшаяся вражда к офицерству нашла свое внешнее выражение в дни революции в целом ряде резких нежелательных эксцессов. Даже ни в чем неповинным офицерам пришлось расплачиваться за тяжкие грехи безумной и жестокой муштры, введенной самодержавием.

Демократизация армии, провозглашаемая декларацией, фактически уже осуществляется. Товарищи солдаты в деле демократизации армии сделали даже еще шаг вперед. Во многих частях уже применяется широкое выборное начало.

Взамен грубого окрика и не знавшей удержу кулачной дисциплины, порабощавшей душу и тело солдата, революционная армия выдвигает требование внутренней дисциплины, основанной не на строгостях режима, а на уважении к человеческой личности и на взаимном доверии солдат и офицеров.

Практически это может быть достигнуто лишь повсеместным проведением выборного начала.
Солдаты могут следовать лишь за теми офицерами, которым они безусловно доверяют; офицеры лишь тогда могут спокойно оставаться на местах, когда они облечены полным доверием — выбраны самими солдатами.

Это выборное начало сулит создание подлинной народной армии. Но оно же налагает на всех товарищей солдат большую ответственность. Надо быть строго осмотрительными, исключая из полка тех или иных офицеров; поистине здесь нужно семь раз примерить—один раз отрезать. Следует помнить, что старая военная дисциплина, сжимая в железных объятиях солдата, с другой стороны развращала психику офицера. И многие, сами по себе прекрасные, знающие люди, вполне пригодные быть офицерами в революционно-демократической армии, при старом режиме, под влиянием среды и косных кастовых предрассудков, были не на высоте своего положения и порою притесняли солдат. К таким офицерам надлежит отнестись снисходительно, дать им амнистию, предать забвению старые грехи. Вообще, сведения личных счетов в деле революции быть не должно.

Не сжигайте мостов, товарищи, за теми офицерами, которые прежде были чужды делу народа, а теперь, забыв свое прошлое, хотят и могут стать во главе того или иного отряда революционно-демократической армии.

Устраняйте с командных постов лишь злостных реакционеров, упрямых черносотенцев, лелеющих мечту о контрреволюции, безнадежных, неисправимых деспотов.

На их места избирайте начальников как из офицерской, так и из солдатской среды. Но и здесь действуйте не сгоряча, а со смыслом. Конечно, многие толковые и грамотные солдаты, пробывшие известное время на военной службе, могут командовать, например, пехотной частью с не меньшим успехом, чем офицеры, проучившиеся 4 месяца в военном училище. Здесь зачастую можно выбирать не только офицеров, но и солдат на должности ротных, батальонных, полковых командиров.

Но иначе обстоит дело в специальных войсках и в тех частях пехоты, где от офицеров требуется особое техническое образование. Здесь для занятия командного поста недостаточно природного ума и беззаветной преданности революционному народу; здесь нужны еще специальные знания, приобретаемые в особых училищах и требующие для их усвоения известного уровня общего образования.

Так, например, для того, чтобы стать артиллерийским офицером, требуется знание правил артиллерийской стрельбы и пользования таблицами стрельб; это немыслимо без математической подготовки.

Точно также каждый артиллерийский офицер обязан в совершенстве знать материальную часть артиллерии, для чего нужно хорошо разбираться в чертежах.

Саперному офицеру также нужно быть теоретически подготовленным лицом и разбираться в деталях сложных современных укреплений.

Мы не говорим о морской службе, где каждый специалист-офицер должен иметь за собой многолетнюю выучку, а командиру корабля необходимо ориентироваться во всех специальностях, особенно в штурманском деле.

Здесь, в специальных войсках, демократизация армии и флота должна идти с другого конца.
Прежде всего должны быть бесследно сметены все сословные и национальные ограничения, стоящие на пути приема в училища. Далее должен быть расширен возрастной ценз, а где это возможно — понижен образовательный. Для солдат и матросов должны быть благоприятные условия в виде освобождения от части обязательных работ; школы специалистов следует преобразовать в духе подготовления к офицерскому званию. Всем желающим должно быть предоставлено право сдавать экзамен за полный курс специальных училищ (экстерном).

Широкая и всесторонняя демократизация армии создаст тесную, неразрывную спайку между солдатами и офицерами; она повысит общий уровень офицерства, окончательно сольет его с интеллигенцией, частью буржуазной, частью демократической, и этим положит предел его кастовой отчужденности. Наконец, демократизация армии, предоставляя солдату участие в политической жизни, перекидывает золотой мост между солдатом и рабочим.

Революция воплощает в жизнь великий принцип: „Народ и армия — едино суть".

Р. Раскольников.

От редакции.

В программе не только нашей, но и всех действительно демократических партий стоит пункт об уничтожении постоянной армии и замене ее вооружением всего народа. Нынешняя война больше, чем что-либо другое, разоблачила ту угрозу человечеству, которую хранит в себе система милитаризма постойных армий и непрестанных вооружений, и тем еще более подчеркнула необходимость и неизбежность воплощения указанного пункта программы.

Статья т. Раскольникова имеет в виду не эту полную реформу, а лишь те меры демократизации армии, которые могут быть выдвинуты в настоящий переходный момент. Содержа ряд практических указаний, она, надеемся, заинтересует наших товарищей-солдат и офицеров.

Еще по теме:

Революция. 1917 год. Предисловие

.............................................................................

Революция. 13 марта 1917 г. Военные реформы А. И. Гучкова

Революция. 13 марта 1917 г. Из газет и журналов

Революция. 14 марта 1917 г. Из газет и журналов

Революция. 15 марта 1917 г. Из газет и журналов

Революция. 16 марта 1917 г. Из газет и журналов

Революция. Подробности отречения и ареста Николай II