Так уж повелось в мировой истории, что во время любых столкновений в Европе одним из основных вопросов, стоявших на повестке дня, был польский вопрос. Не остался он в стороне и во время первой мировой войны.

О этом материал из журнала "Нива" за ноябрь 1916 года.

Дневник военных действий
К. Шумского

Немецкое воззвание о Польше

23-го октября 1916 г. был обнародован австро-германский акт о создании „Польского королевства". Вся печать с редким единодушием высказала определенный взгляд, что главною целью этого акта является стремление германского и австрийского штабов использовать контингенты населения оккупированных областей.

Не подлежит сомнению, что противник теперь, через два года войны, крайне нуждается в „человеческом материале". В нашей статье: „Приблизилось ли истощение Австро-Германии?", помещенной в „Литературных Приложениях Нивы" за нынешний год, мы, на основании цифр потерь, опубликованных самими германским и австрийским штабами, пришли к определенному выводу, что у австрийцев запас уже исчерпан, а у немцев имеются еще некоторые контингенты внутри Германии, которые еще могут быть, в лучшем случае, достаточными для одной большой летней кампании. При этом учитывалось, что имеющиеся контингенты людей внутри Германии должны идти не только на пополнение германских потерь, но и на поддержание австрийского фронта, сзади которого таких резервов не имеется.

Напомним, что эти приблизительные цифры около 2 миллионов людей, обучающихся в запасных частях внутри Германии, и, примерно, по 1 миллиону выздоравливающих раненых в Германии и Австро-Венгрии.
Потери австрийцев и германцев за два года войны исчисляются различно, но можно, в общем, принять их грубо приблизительно равными, примерно, несколько более, чем 3 миллионам для каждого союзника. При тех приблизительных и общих расчетах, которые мы здесь приводим, и которые, конечно, не претендуют на точность, а дают лишь общую картину положения, можно считать, что тех 4 миллионов, вместе с выздоравливающими и ранеными, которые имеются у Австро-Германии,—более чем недостаточно для длительной войны, раз их общие потери за два года войны приближаются к цифре в 7 миллионов.

Между тем из всех заявлений ответственных государственных деятелей держав согласия немцы не могут не усматривать того, что союзники намерены продолжать войну до достижения решительной победы, хотя бы это потребовало большой затяжки войны. Следовательно, противник признает необходимость готовиться к длительной борьбе и при таких условиях не может не считаться с тем, что оставшиеся ресурсы „человеческого материала" исчисляются цифрами, во всяком случае, недостаточными для продолжительной борьбы.

Напомним, что те общие данные о количестве оставшихся контингентов внутри Германии, которые мы приводили в статье „Приблизилось ли истощение Австро-Германии?" нашли себе подтверждение в заявлениях ответственного румынского деятеля, занимавшего в Берлине официальное положение в течение двух лет нынешней войны и оставившего Берлин в период объявления войны Германии Румынией.

Этот румынский деятель указывал, что в германских запасных частях несколько меньшую часть составляют новобранцы трех последних призывов, а несколько большую часть составляют ландштурмисты-ополченцы. Это и дает цифру, примерно, около 2 миллионов. Затем число выздоравливающих раненых по опубликованным данным может быть принято равным цифре, несколько большей миллиона. Наконец, этот румынский деятель указал, что „Австрия раздавлена", и у нее контингентов, кроме выздоравливающих раненых, не имеется.

Таким образом надлежит считать, что немцы, во-первых, должны настойчиво изыскивать новые контингенты потому, что союзники намерены вести войну до полной победы, хотя бы это было сопряжено с затяжкой войны, а для такой затяжной войны того, что осталось у Австро-Германии, безусловно недостаточно.

Затем выступление Румынии, во-вторых, явилось тем новым фактором, для компенсации которого противник должен был изыскивать различные способы. Поэтому следует считать, что стремление противника использовать оставшиеся контингенты в Польше является в то же время попыткой компенсировать выступление румынской армии.

Наконец, противник все время наблюдает продолжающееся развертывание еще значительных неиспользованных сил коалиции согласия. Напомним опять, что, когда наш военный министр в 1915 г. заявил о миллионах неиспользованных ратников 2-го разряда, немецкая печать весьма яростно реагировала на это заявление, и из ее статей можно было усмотреть, насколько серьезную опасность они видят в этом проектировавшемся тогда развертывании новых русских сил. Если к этому добавить непрерывное развертывание английской армии, которая от цифры 150 тысяч в начале войны дошла теперь до цифры, исчисляющейся несколькими миллионами, то и это, в-третьих,—должно было побуждать противника изыскать какими бы то ни было способами и средствами новые источники „человеческого материала".

Из изложенного видно, что три фактора,—во-первых, громадные потери и связанное с этим истощение „человеческого материала" в Германии, во-вторых, выступление румынской армии и, в-третьих, новое развертывание еще неиспользованных сил держав согласия,—-настойчиво вынуждали противника изыскать способы для того, чтобы чем-либо компенсировать эту новую накоплявшуюся грозовую тучу.

Мы уже наблюдали стремление использовать турецкие контингенты, и, как известно, в Галиции и в Траисильвании в настоящее время находится не менее пяти турецких дивизий, т.-е. около 100 тысяч турецких войск. Отдельные известия говорили даже о попытке использовать контингенты в Албании и о формировании из албанцев частей войск. Наконец известно, что немцы и австрийцы снимают с железных дорог многих железнодорожных служащих и заменяют их женщинами. Имеются даже школы для подготовки машинистов-кондукторов из женского персонала в различных городах Германии. В различных центральных учреждениях, в штабах внутри страны и проч. женским трудом уже давно пользуются и в Австро-Венгрии и в Германии.

Таковы те общие условия, которые побудили противника выступить с актом 23-го октября и, в обмен за обещание восстановить Польское королевство, потребовать создания „польской армии".

Как многочисленны могут быть эти контингенты, которые немецкие и австрийские штабы надеются „вытащить" из оккупированных областей Польши, —точных сведений не имеется. Однако приблизительные цифры можно себе представить.

Для этого прежде всего надлежит учесть, что немцам не придется воспользоваться теми контингентами запасных и перворазрядных ратников, которые своевременно были привлечены в ряды русской армии. Следовательно, немцы могут рассчитывать, что им удастся, в лучшем случае, использовать те контингенты, которые известны под названием „второразрядных ратников".

По общим статистическим данным, которые публиковались за прежние годы, известно, что эти контингенты составляют, приблизительно, половину всего числа лиц, достигающих призывного возраста. Считая для населения оккупированных областей то наибольшее напряжение, которое равняется 15% от населения, и к которому, по-видимому, приходят воюющие стороны в нынешней войне, мы получим цифру, равную, примерно, 2 миллионам и представляющую максимум того, что могло быть выставлено от населения оккупированных областей. Так как половина этой цифры уже, во всяком случае, ускользнула из немецких рук, то немцы могут иметь в виду лишь другую половину этой цифры, т.-е. и миллион, но и то далеко не полностью. Последнее объясняется тем, что, как известно, при отходе наших войск в некоторых случаях военнообязанные уводились.

Таким образом численность оставшихся контингентов в оккупированных областях надлежит считать менее миллиона. Считая же, что противник попытается использовать весьма юные возрасты призывных, число коих определяется ежегодно, примерно, 3-4% от населения, в данном случае, следовательно, несколько более 150 тысяч,—мы получим общую приблизительную круглую цифру - около миллиона.

Из этого можно видеть, что немцы, выпустив воззвание о создании „Польского королевства", могут, в лучшем случае, рассчитывать на цифру не более, как в 1 миллион военнообязанных. Как можно усмотреть из редакции опубликованного акта, немцы заявляют о своем намерении создать „польскую армию". Однако к этому заявлению, несомненно, надлежит отнестись весьма критически.

Дело в том, что, как известно, из молодых контингентов никогда не формируют единицы большие, чем полки, а большею частью ограничиваются формированием из них только батальонов и даже рот. Формировать же такие крупные единицы, как дивизии, корпуса, а тем более армии, из молодых контингентов считается невозможным, так как на такие крупные войсковые соединения в бою и вообще на войне возлагаются весьма важные, ответственные задачи.

При таких условиях прибегают обыкновенно к методу „растворения" молодых частей среди старых. Формируя из молодых контингентов отдельные роты и батальоны, их присоединяют к старым частям, стремясь сделать по возможности минимальным процент молодых контингентов в данной части.
Несомненно, что этот основной принцип не станут нарушать и германцы,—тем более, что они в течение войны сформировали много дивизий и корпусов и каждый раз стремились, чтобы главная масса новой части состояла из старых контингентов, и лишь меньшая часть состояла бы из молодых. Поэтому можно не сомневаться также и в том, что из новых польских контингентов немцы ни в коем случае не будут формировать единиц больше полка. Так как в дивизии четыре полка, то, очевидно, три полка будут немецкими, а один из новых польских контингентов. Возможно, что польские контингенты войдут далее не полками, а отдельными батальонами в немецкие и австрийские дивизии.

Из этого можно видеть, что те части, которые немцы намерены сформировать из польских контингентов, войдут лишь, как простые резервы, в чисто немецкие и австрийские части дивизии и корпуса.

Далее надлежит отметить, что, за отсутствием офицеров из населения оккупированных областей, во главе намеченных „польских войск" могут, в лучшем случае, стать офицеры из немецких и австрийских поляков. Следовательно, во главе „польских войск", которые естественно обязываются присягой своему „польскому королю", будут стоять офицеры, присягавшие Вильгельму и Францу-Иосифу, ибо они, как офицеры, находившиеся на немецкой и австрийской службе, по существу, являются немецкими и австрийскими офицерами, обязанными присягой своим монархам, а не польскому королю.

Таким образом можно с большой уверенностью рассчитывать, что не будет не только польской армии, но не будет и польских корпусов и польских дивизий. Будут лишь отдельные батальоны и роты, которые войдут ничтожным процентом в крупные немецкие части, при чем во главе этих войск будут стоять офицеры, нисколько не обязанные верностью службы „польскому королю", а обязанные присягой немецкой и австро-венгерской коронам.

Это показывает, что под претенциозным флагом „польской армии" немцы, по существу, просто ищут резервов для пополнения немецких и австрийских войск, и сами понимают, что о „польской армии" можно говорить лишь в отдаленном будущем, когда она сформируется, будет достаточно сплоченной и пригодной для самостоятельных операций, — что подразумевает собою сроки, очевидно, превышающие даже самые длительные сроки настоящей войны.

Еще по теме:

Война и русско-польские отношения (1916 год)

Польский вопрос (1916 год)

Немецкое возрождение Польши (1916 г.)

Немецкое воззвание о Польше (1916 год)