Во всех материалах по старым газетам и журналам сохранена стилистика и орфография того времени (за исключением вышедших из употребления букв старого алфавита).

О СТАРИННЫХЪ МУЗЫКАЛЬНЫХЪ ИНСТРУМЕНТАХЪ И ИНТИМНОЙ МУЗЫКѢ

(продолжение. Начало)

Первым виртуозом, игравшим публично на фортепиано, был Моцарт, и его гений освятил этот новый инструмент. Бетховен обратил его в выразителя глубочайших душевных переживаний. Во времена Бетховена механизм клавира с молоточками достиг высокой степени совершенства, и музыканты наших дней даже представить себе не могут, что Бетховенския сонаты, требующия столь сложных динамических оттенков, исполнялись когда-либо на инструментах иной конструкции, чем те, на которых мы теперь играем. А между тем современные Бетховену ценители искусства придерживались иного мнения и находили, что

"кандидат, желающий показать свой деликатный кулак и умение галантерейно обходиться с клавирнымн пьесами должен для сего добыть клавихорд, а отнюдь не фортепиано".

Детищу Кристофори пришлось вести с пережитками старины тяжелую борьбу, которая продолжалась много десятков лет и закончилась лишь в начале XIX века.

Рис. 6. Английское фортепиано работы Бредвуда (1817 г.), принадлежавшее Бетховену.

На странице 6-й нами помещен снимок со знаменитаго английскаго рояля Бетховена, когда то принадлежавшаго Листу и ныне хранящагося в будапештском музее. Инструмент этот имел объем в шесть октав, обладал особой усовершенствованной "лондонской механикой", отличавшейся чрезвычайно точной пригонкой молоточков к струнам. Такого рода роялями была одержана окончательная победа над всеми соперниками клавесиннаго и клавихорднаго типа. С начала двадцатых годов за фортепиано упрочивается диктатура в музыкальном мире. Когда-то скромный, невидный участник оркестра, он становится его повелителем, когда-то скудозвучный, беспомощный инструмент, он теперь является обладателем несметных музыкальных богатств, бесконечнаго разнообразия оттенков и красок. Его двадцать клавиш разрослись в семь с половиной октав, его звуковой объем равен объему огромнаго оркестра. Но изысканныя чары старых клавиров, не смевших даже мечтать о той музыкальной роскоши, что окружает современный рояль, увы! утеряны навсегда...

***

Полную противоположность судьбам клавира представляет история скрипки. Для постепеннаго превращения примитивнаго одноструна в клавихорд требовалось не менее 1.000 лет, и около пяти веков прошло, пока, путем упорной работы над усовершенствованием механизма, достигнута была звучность современнаго концертнаго рояля. Скрипка же, как Минерва из головы Зевса, появилась на свет во всеоружении своих музыкальных достоинств. Когда в европейской художественной культуре после долгаго развития полифоническаго стиля появилось, по закону полярности, стремление к одноголосной музыке, в середине XVI века итальянскими мастерами создан был струнный инструмент, пригодный для чистой мелодии, скрипка. И самое искусство игры на ней начало развиваться в той стране, где процветало тогда искусство пения...

У склона Альп, обильно покрытых хвойными лесами, дающими подходящий материал для корпуса скрипки, расположен прелестный маленький городок Брешья. Брешья, впоследствии совершенно забытая, несмотря на панораму чудесных окрестностей, в сinquecentо считалась одним из культурнейших городов северно-итальянской равнины.

Сюда с лазурных берегов Lаgо di Gаrdа переселился Гаспаро из Сало (1542—1609), глава первой преемственной школы скрипичнаго мастерства. Скрипки Гаспаро продолговатой плоской формы со скульптурными украшениями, вместо завитков, чрезвычайно редки в настоящее время. Их глуховатый тон ни красотой, ни силой не отличался. Брешианская школа просуществовала около столетия и потом окончательно заглохла, не дав, кроме Джованни Маджини (1580—1610), особо значительных мастеров.

Производство итальянских скрипок стадо развиваться в XVI столетии столь быстро, что скромная Брешья оказалась бессильной соперничать со своей конкуренткой, Кремоной, располагавшей балее талантливыми мастерами. Работы последних отличались прекрасной моделлировкой и тонким умением извлекать из материалов всю полноту звучности.

Представители кремонской школы обладали несомненным чутьем художественной формы, ибо можно с точностью установить, что лучшие в музыкальном отношении экземпляры выделялись, вместе с тем, красотою рисунка. Именно в такой чисто художественной одаренности кремонских мастеров и кроется, по нашему мнению, пресловутая "тайна" скрипок, вышедших из их рук.
Творцом канонов школы был гениальный "ваятель" скрипок Никола Амати (1596—1684), мировую же славу за Кремоной упрочил ученик его, Антоний Страдивари (1644—1736), потомок старой патрицианской семьи. Страдивари мог бы почитаться первоклассным скульптором, сталь пластичны и художественно выдержаны до мельчайших деталей его инструменты. Совершенство формы было достигнуто им упорным многолетним трудом.  Скрипки перваго периода его творческаго пути (1668—1686) отражают еше влияние Амати, но коллекционерами ценятся выше последних работ, ввиду их чрезвычайной редкости.

Рис. 7. Скрипка работы Антония Страдивария (1679 г.) покрытая золотой лакировкой.

Мы воспроизводим (рис. 7) один из Страдивариевых шедевров, чудный инструмент, сработанный им в 1679 году и проданный в Лондоне при посредстве коммиссионера Luigi Сervettо. Скрипка эта украшена перламутровой инкрустацией. Ея светлозолотистая лакировка выделяет все "графическия" особенности дерева, из котораго построен корпус. Подобный тон встречается у Страдивария лишь в ранних произведениях. Впоследствии он перешел на более темные лаки, янтарно-краснаго или каштановаго колорита, "секрет" которых он унес с собой в могилу. Известно лишь, что они приготовлялись из смолы душистой пинии (pinus balsamea).
Обращаем внимание на превосходный орнамент боковых плоскостей инструмента, выполненных с замечательным вкусом. Такое любовное отношение ко всякой подробности — ибо для истаго художника нет мелочей, есть только подробности -  характерная черта работ Страдивария.

Число выпущенных им скрипок очень велико, по подсчетам некоторых исследователей около 2.000. Из них, однакож, в точности установить его авторство удалось лишь относительно 540 скрипок, 12 альтов и 50 виолончелей. Если б Страдивари при жизни мог получать за инструменты, им сработанные, ту цену, какую за них платят в наши дни, то он был бы, вероятно, одним из самых богатых людей в Европе. Насколько известно, ему, в среднем, платили по 75—100 рублей за скрипку, что, по тогдашним временам, было весьма завидным гонораром. Бережливый мастер сумел составить себе большое состояние, и выражение "богат, как Страдивари" еще поныне сохранилось в Кремоне.

Кремонская школа, как при жизни Страдивари, так и после смерти его, создала ряд чудеснейших струнных инструментов. Из них лишь лучшия работы "беспечнаго гуляки" Гуарнери "dеl Gesu" (оцениваемыя им еще дороже, чем изделия Страдивари) могли соперничать с произведениями "Рафаэля скрипки".

По отношению к остальным школам, итальянских скрипичных мастеров, которые, подобно живописцам, группируются в крупных художественных центрах, мы считаем необходимым, в пределах настоящей статьи, ограничиться одним лишь перечислением.

Школы эти:

Венецианская  .............     1690 -1764
Флорентинская ............     1680—1760
Неаполитанская ...........    1680—1800

Данные годы представляют эпоху высшаго расцвета каждой из них.

Инструменты итальянских мастеров раскупались, за редкими исключениями, их соотечественниками и до 1800 года были знакомы лишь немногим ценителям. Даже такое имя, как Гуарнери, сделалось известным лишь с того дня, когда Паганини играл впервые, на взятой у францусскаго купца Ливрона, дивной скрипке этого автора.

Зато в начале XIX столетия увлечение итальянскими скрипками охватило всю музыкальную Европу и породило тип фанатика, запечатленный гениальным Э. Т. А. Гофманом в образе "мейстера Креспеля". История музыки сохранила некоторыя сведения об одном таком собирателе старинных скрипок, Луиджи Таризио. Таризио всю жизнь свою посвятил отысканию ценных экземпляров, вышедших из рук прославленных мастеров.

Скитаясь в рубище нищаго по проселочным дорогам и зарабатывая себе пропитание игрой на небольшой скрипке Никола Амати, Таризио с невероятными лишениями перебрался через Альпы и завязал сношения с лучшими францусскими коллекционерами и мастерскими. Благодаря превосходному вкусу Таризио, знавшаго все закоулки Италии, где сохранились следы старинных скрипок, Париж обогатился замечательными оригиналами кремонской школы. Когда Таризио скончался в полном одиночестве его бесценныя сокровища скуплены были францусским мастером Жак Батистом Вильомом.

Страдиварии разошлись очень быстро, несмотря на высокия цены, более, чем скромныя, впрочем, по нашим понятиям. Так, например, инструмент, проданный Вильомом за 2.400 фр.,был в конце восьмидесятых годов приобретен за 25.000 франков. В настоящее время хорошие экземпляры представляют ценность в 40 —50.000 франков, но, навряд ли владелец светлозолотистой скрипки Страдивария согласился бы уступить ее и за такую сумму!

Ни чем не дорожат в такой мере все истые коллекционеры, как подлинными работами Страдивари или Гварнери, и ни в одной области художественной промышленности способы подделки не доведены до такой рафинированной утонченности, как в деле скрипичнаго строительства. Существуют превосходно оборудованныя мастерския, в которых скрипки, весьма сомнительнаго достоинства, путем искусной переработки обращаются в "настоящие" кремонские инструменты, только тонким слухом отличимые от оригиналов. Широко практикуется "пересадка" ярлычков, свидетельствующих о происхождении скрипки. Наличности таких ярлычков любители придают большое значение, благодаря чему, музыкальная историография располагает весьма точными данными о старых мастерах и сработанных ими инструментах.

Итальянския скрипки во все времена привлекали сердца любителей музыкальной старины. Первыя коллекции Раймонда Фуггера, аугсбургскаго мецената, и королевы венгерской Марии, впоследствии регентши Голландии, относятся к XVI столетию. Число собирателей скрипок, особенно англичан, в XVII и XVIII веках довольно значительно. Среди старофранцусских, а также польских монастырских коллекций мы находим собрания любопытных фарфоровых *) украшенных живописью скрипок, образец которых (Руанский музей) мы приводим на рис. 8.

*) Фарфор является далеко не единственной заменой дерева для корпусов скрипки. Как известно, материалом дли них служили также металлы (олово, железо, аллюминий), мрамор, кожа, выдолбленныя тыквы, фаянс...

Рис. 8. Фарфоровая скрипка (Руанский музей) XVIII в.

В России собиранием старинных скрипок увлекался император Петр III.
Из современных собраний наиболее обширное и замечательное преподнесено было в дар лондонской "Royal College of Music" М-г Дональдсоном.

Последним издан был богато иллюстрированный каталог, единственный экземпляр котораго находится в библиотеке колледжа.
Другая в высокой степени ценная коллекция Сезаря Снэка (Брюссель) частью приобретена бароном К. Штикельбергом для музея придворнаго оркестра. Из отечественных собраний примечательна коллекция князя Н. Юсупова.

***

В течение двух столетий семейству скрипок пришло вести борьбу за первенство с благородной династией виол, ведущей свое происхождение от древнейших смычковых инструментов.

С ХIV по XVII век виолы приобретают постепенно ту зарактерную форму, какая встречается на изображениях музицирующих ангелов у итальянских мастеров Возрождения. Инструменты эти строились разных размеров (дискант, тенор, альт, баритон, бас). Такая индивидуализация делала виолы пригодными для передачи нежнейших нюансов старинной "комнатной" музыки. Слегка затуманенная звучность их удивительно гармонировала с общим стилем эпохи "рококо", с позолотой зал, парчевой мебелью, темной бронзой.

Один за другим стали исчезать представители семья виолы.
Дольше всего удержалась басовая "ножная" шестиструнная виола, предшествовавшая современной виолончели.

Рис. 9. Ѵiоlа dа gаmbа (ножная гамба), работы Иохима Тильке

Благородныя контуры гамбы опоэтизированы живописцами голландской школы, особенно Терборхом, и воспроизводимая нами (рис. 9) Ѵiоlа dа gаmbа точно скопирована с картины этого художника. Данный инструмент вышел в 1701 году из мастерской Иоахима Тильке, одного из замечательнейших строителей виол. Слоновая кость и панцырь черепахи, черное дерево и серебро, жемчуг и самоцветные камни служили ему для изготовления подобных великолепных гамб. Свои изделия он продавал по очень высокой цене, и после некоторых скитаний его лучшая виола да гамба перешла во владение "Паганини виолончели", Фр. Сервэ, а им завещана была брюссельской консерватории.

Один из вариантов гамбы, виола "любви", той же конструкции, но иных размеров, приближающихся к современному альту, использован был Мейербером в партитуре "Гугенотов".

Рис. 10. Ѵiоlа d'amore XVI в.

Ѵiоlа d'аmоrе (рис. 10, музыкальный кабинет Эдинбургскаго университета) соединяла хрустальную чистоту скрипичных флажеолетов с мечтательным альтовым тембром. "Влюбленныя виолы",—пишет Леопольд Моцарт, отец Вольфганга Амадея,— "это род виол, звучащих особенно приятно в вечерней тишине". Изобретение ея приписывается англичанам.

По материалам журнала "Столица и усадьба" №34 1915 г.

Еще по теме:

О старинных музыкальных инструментах и интимной музыке - 1

О старинных музыкальных инструментах и интимной музыке - 2

О старинных музыкальных инструментах и интимной музыке - 3

О старинных музыкальных инструментах и интимной музыке - 4