В виду предстоящего в будущем 1900 г. чествования памяти генералиссимуса-фельдмаршала графа Александра Васильевича Суворова-Рымникского, князя Италийского, по поводу столетней годовщины его смерти, редакция „Московского Листка" предполагает помещать в воскресных приложениях описание жизни и подвигов великого полководца, заимствуя данные из разных верных источников.

Граф А. В. Суворов-Рымникский.

(К столетию со дня его кончины)

Прибавление

к части 1

Граф Александр Васильевич Суворов- Рымникский,
князь Италийский

(1729—1800)

     См. Часть № 28

Вторая Турецкая война

Рымник

Возвратясь из Фокшан в Бырлад, Суворов писал Репнину:

„отвечаю за успех, если меры будут наступательные; оборонитольные же—визирь придет. На что колот тупым концом, вместо острого?“

Мишин однако ничего не предпринял, а ожидал дальнейших распоряжений от Потемкина.

Великий визирь считал Суворова убитым еще под Килбурном и был крайне поражен, узнав от беглецов из-под Фокшан, что русскими войсками предводительствовал страшный „Тонал-паша“. (Так называли турки Суворова, что значит хромой паша). Русские войска во главе с Суворовым наводили страх на турок; неприятель считал его непобедимым и, будь дана ему полная свобода в действиях, война не затянулась бы так долго, а за успех можно было бы ручаться.

Потемкин же все продолжал бездействовать; он все раздумывал: осаждать— ли Бендеры или идти в Молдавию, где, по слухам, стягивались главные турецкие силы.

Наконец, в исходе июля месяца, Потемкин приказал Репнину двинуться против Гассана, а Суворову держать связь между австрийскими войсками и корпусом Репнина и, смотря по обстоятельствам, успеть подкрепить тех или других.

Небольшая победа при Сальче испугала турок, и они начали отступать к Измаилу; Репнин, преследуя неприятеля, дошел до крепости и открыл по ней сильный артиллерийский огонь; в стенах крепости образовались большие бреши; город и предместье пылали в огне, и войска с нетерпением ждали штурма,— но их ожидания были тщетны. Решишь, памятуя приказание Потемкина „сберегать людей", не отважился на штурм и с музыкой отступил за р. Ларгу.

Суворов не спешил к Репнину, он понял, что со стороны Гассана эта была демонстрация, дабы отвлечь русские силы от Молдавии:    в виду таких соображений он даже передвинулся из Бырлада к Пуцени, чтобы иметь возможность скорее поспеть на помощь к Кобургскому.

Необыкновенная дальновидность Суворова вскоре оправдалась.

Великий визирь, с громадной армией, перешел Дунай и двинулся к Рымнику. Кобургский послал к Суворову гонца, с просьбой поспешить на подкрепление.

Суворов, в виду обязанности своей наблюдать не только за Фокшанами, но и за Галацем, ждал известий более обстоятельных. В полночь подоспел второй гонец от Кобурга с известием, что турецкая армия уже приблизилась к австрийцам и на завтра надо ожидать атаки. Суворов немедленно выступил; темнота ночи, гроза и дождь затрудняли движение; моста на р. Серете, который австрийцы должны были заблаговременно навести, не оказалось; люди измокли, изнурились и должны были до рассвета стоять в грязи. К утру небо прояснилось, мост был готов, и Суворов двинулся дальше, но люди едва могли двигаться, проведя всю ночь без сна под проливным дождем,—пришлось дать отдых.

Принц Кобургский вновь прислал гонца, прося поспешить на помощь, на что Суворов лаконически ответил: „иду!“

Утром, 10-го сентября, Суворов подошел к австрийскому лагерю, стоявшему на р. Мильке, близ Фокшан, где австрийцы уже два дня выдерживали горячие авангардные стычки.

Суворов подоспел раньше, чем его ожидал принц Кобургский; последний выбежал к нему навстречу и называл своим спасителем.

Главная армия визиря стояла в Мартинешти, на реке Рымнике; впереди у Туртукули и параллельно р. Рымны, находился турецкий авангарда.; а между ними у Крынгумейлорского леса стояло около 15,000 янычар.

Получив сведения о силе и расположении неприятеля, Суворов предложил немедленно атаковать турок. Кобургский заметил, что силы неприятеля почти вчетверо больше союзных, и признавал атаку рискованной. Суворов возразил, что при таком неравенстве сил только и может обещать успех быстрая атака, причем, улыбаясь, добавил:

„все же их не столько, чтобы заслонить нам солнце".

Видя далее колебание Кобурга, Суворов заявил, что если он, Кобургский, не разделяет его взгляда, то русские атакуют турок одними своими силами.

После этого Кобургский согласился с Суворовым, и немедленная атака на турок была решена. План действий быстро сложился в голове Суворова и также скоро был приведен в исполнение.

С закатом солнца, 10-го сентября, союзные войска двинулись из лагеря двумя колоннами; правую составляли русские, а левую—австрийцы; войска перешли речку Мильку и, пользуясь темнотой ночи, продолжали наступление. Подойдя к реке Рымне, при полном порядке и тишине, солдаты перешли ее вброд и перетащили артиллерию. Здесь, на рассвете, войска были построены в боевой порядок, в две линии пехотных каре, имея конницу позади.

Суворов двинулся на турецкий авангард при Туртукули, предложив Кобургскому направиться влево и удерживать противника, стоящего у Крынгумейлорского леса.

Турки заметили наступление союзников и выслали конницу, но она была отбита. Турецкая артиллерия открыла сильный огонь, но несмотря на него, Суворов стремительно бросился на авангард турок, последние не выдержали и бежали, частью к Мартинешти, а частью прямо к местечку.

Вдали был виден большой турецкий лагерь; Суворов ускорил движение, с большим трудом перешел попавшийся на пути овраг и, бросившись на батарею, выгнал турок. В это время из турецкого лагеря подоспело подкрепление; спаги неожиданно окружили русскую кавалерию, а янычары стремительно ударили на гренадер, но были отбиты. Удачные выстрелы русской артиллерии произвели замешательство в рядах янычар; видя это, Суворов бросился с своими гренадерами им во фланг и, ударив в штыки, заставил их бежать.

Тем временем, казаки и арнауты успели ворваться в турецкий лагерь, рассеяли неприятельскую конницу и, бросившись на янычар, заставили последних бежать по бухарестской дороге. Суворов преследовал бегущего противника только выстрелами, так как впереди ему предстояло более важное дело. Одновременно с этим, принц Кобургский, наступая левее Суворова, на находившийся впереди Крынгумейлорского леса турецкий лагерь, успел уже выдержать несколько атак. Суворов пошел на помощь австрийцам.

Два союзных корпуса образовали собой исходящий угол, с большим в вершине промежутком, охраняемым австрийским отрядом Карачая, и в таком порядке продолжали наступление.

Визирь направил часть своей армии, силой свыше 15,000 человек, на промежуток, охраняемый Карачаем, дабы разъединить силы союзников.

Отряду Карачая был нанесен сильный удар: он семь раз отчаянно бросался на турок в атаку, но каждый раз был отбит; Суворов прислал подкрепление австрийцам и Карачай, напрягая последние усилия, вновь бросился на турок и, наконец, отбросил их.

Также безуспешно было нападение турок на левый фланг второй линии Суворова, где, благодаря стойкости войск и выдержанному ружейному огню, все их атаки были отбиты.

Турки, соединившись с толпой, отброшенной австрийцами с левого фланга, употребили последнее усилие, — с яростью бросились на русское каре, но встреченные залпом и атакованные Карачаем с правого фланга, быстро отхлынули к дер. Боксе.

Суворов, двигаясь влево, чрез лес Каята, только что оставленный турками, переменил направление своего фронта от Тыргокукули к Крынгумейлорскому лесу, выстроил свои каре по новому направлению и, не доходя до леса, пользуясь близостью воды, дал войскам короткий отдых.

Бой, как бы по взаимному соглашению; одновременно прекратился и у австрийцев, и у турок.

(Продолжение следует).

И. С.

Московский листок, Иллюстрированное приложение № 30, 8 августа 1899 г.

Еще по теме:

Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 1

..................................

Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 28

..................................

Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 30