Революция. Тревога за расстройство тыла - 5 Мая 2017 - Дневник

Работают ли сейчас заводы всем своим напряжением; льется ли непрерывный поток снарядов и орудий на фронт; готовы ли мы? Готовы ли к тому смертному, решительному бою, который может быть уже начался, а может быть завтра? Все ли меры приняты, чтобы те, которые забыли свой долг перед родиной, которые тормозят работу или уклоняются от нее или занимаются у станков, вместо работы, политикой, — немедленно предстали пред народным судом? Все ли меры приняты, чтобы работа забила как Везувий, захватила везде всех и все? Почему те, которые не слышат ни слов увещания, ни приказаний народного правительства и своего же Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, не называются во всеуслышание, чтобы народ заклеймил их, как изменников? Не пора ли успокоить армию, не волновать ее, не вносить разномыслие, не отвлекать от фронта, от защиты наших границ делами, которые решит в свое время Учредительное Собрание? Не пора ли, пока еще не поздно, направить всю энергию, все силы для отражения грозной опасности для выполнения той очередной великой задачи, без решения которой все остальное — только пустое слово?

Даже «Правда», орган большевиков, и та пишет:

На фабриках и заводах Петрограда замечается безусловно ненормальное явление. Забастовки нет, но процесс производства дезорганизован, работа не клеится, не идет. Иногда даже не известно, почему не работают.

Правильно оценил создавшееся положение полковник Нокс — представитель английской армии — в беседе с представителями рабочих организаций на похоронах жертв революции:

Очень жаль, что вы временами как бы совсем забываете, что происходит война, а подлый немец, не теряя ни одной минуты, кует против вас и ваших союзников оружие... Все хорошо, — повторяю, — но только надо... воевать... Прошу вас, — сказал полковник Нокс, обращаясь к представителям печати, — тысячу раз повторять об этом: воевать надо, а для этого надо, чтобы заводы не стояли, чтобы рабочие удесятерили свою энергию; чтобы солдаты подчинились здоровой дисциплине и в союзе с офицерами не забывали, что существует фронт.

Прекрасно охарактеризовал, судя по напечатанному в «Русской Воле» отчету о митинге общества «Родина и народная армия» отношение армии к тому, что творится в Петрограде, офицер-депутат 15-й Сибирской дивизии.

— Я — представитель 15-й Сибирской дивизии. Мы только что приехали с фронта — я и 12 моих товарищей-солдат... Ага, товарищи, братья-рабочие, вы позаботились о 8-часовом рабочем дне и еще о прибавочной плате...

— Узнавши об этом, наша дивизия решила снять с себя все свои кресты и посылать их Временному Правительству. Пусть оно начеканит полтинников из этих крестов... На-те!..

Толстая пачка крестов с серебряным звоном ложится на стол. Мороз пробегает по коже. Я вижу, как иные из моих соседей плачут. Господи, какое трагическое время мы переживаем. Время взаимной жестокости, ужасных обвинений...

— Не могу, не могу,— всхлипывает рядом со мной седовласый поручик, — то посылали подарки на фронт, а это уже подарки с фронта.

— Красный флаг, который вы подняли здесь, там он не только над нами, но также и под нами. Он нарисован на мерзлой земле кровью, которая льется из ран... Мы защищаем российскую свободу штыками, которые обагрены только немецкой кровью...

— Мы стоим в окопах по пояс в воде не по 8 часов, — по 24 часа, по 60 часов, плечо к плечу. Но если мы раздвинем свои плечи и выпустим винтовку из закоренелых рук, от вашего всего Петрограда останется мокрое место! Рано торжествуете, рано... Как в сказке, проснулись калифом на час. Смотрите, не очнитесь немецкими рабами. Не здесь защищайте свободу, где ей ничто не угрожает. Здесь оборонят свободу петроградские бабы, которые в начале революции крикнули: „хлеба!". На фронт идите защищать свободу. Там не годятся приемы уличного боя. Там надо воевать не с таким врагом, как последний Николай.

И заключительным аккордом к потоку обвинений против узкопартийной политики некоторых групп можно назвать следующие слова Гавриила Дятлова в нашумевшей пылкой статье его «Свобода, тебя приветствуют идущие на смерть».

Я сейчас уезжаю в Карпаты, что скажу я там? „Не делают снарядов? Опять вас предают?!"
Товарищи-рабочие, забыли вы свой братский долг. Вы губите нас, безвинно губите.

О Кронштадте

В Петрограде носятся самые фантастические слухи о Кронштадте, рисующие наш город находящимся во власти какой-то шайки разбойников. Конечно, эти тревожные россказни—сплошная небылица, распространяемая врагами свободы и находящая отклик в напуганном воображении буржуазной обывательщины. За последние дни эти тревожные сплетни из области устных рассказов проникли в печать и, по-видимому, означают начало открытой кампании против Кронштадта со стороны контрреволюции.
Конечно, и газетные сообщения настолько же далеки от истины, как и праздная, но вносящая тревогу обывательская болтовня. В действительности было вот что.

В субботу 8 апреля следственная комиссия, состоявшая из 7 лиц, избранных Исполнительным Комитетом Кронштадтского С. Р. и С. Д., и 6 юристов, командированных Керенским, разобрав дело капитана Альмквиста, распорядилась освободить его из-под стражи и отправить в распоряжение военной комиссии Государственной Думы.

Когда бывшие подчиненные Альмквиста, в свое время арестовавшие его, увидели своего нелюбимого начальника на свободе, то возмутились этим, заявили, что своего согласия на его освобождение они не давали, и снова арестовали его. Этот факт освобождения офицера помимо желания его подчиненных был истолкован как потворство комиссии арестованным офицерам. Скопившаяся у Морского собрания толпа солдат и матросов настоятельно требовала ареста следственной комиссии. Члены Исп. Комитета Кроншт. С. Р. и С.Д. и члены Кронштадтского Комитета Р. С.-Д. Р. П. разъясняли взволнованной толпе, что со стороны комиссии, отпустившей арестованного офицера без согласия его команды, была допущена несомненная ошибка, но ни в каком случае не злое намерение, не покровительство арестованным офицерам.

Толпа отказалась от намерения арестовать юристов лишь после того, как ей было обещано, что следственная комиссия будет переизбрана. Тотчас же на вечернем заседании Исп. Комитета С. Р. и С. Д. был поднят этот вопрос, и следственную комиссию было решено переизбрать. Юристы сложили свои полномочия и уехали в Петроград. Этим и закончилась вся история.

Само собой разумеется, что вся буржуазная пресса поспешила использовать этот факт в целях сведения счетов с большевиками и, совершенно исказив его, начала кампанию против революционного кронштадтского гарнизона. Насколько лживы и необоснованы сообщения буржуазных газет,—видно хотя бы из следующего.

Газета «День» уверенно, тоном «знатока» свидетельствует:

«По общему отзыву высшего командного состава Балтийского флота, Альмквист являлся чрезвычайно ценным работником во флоте».

На самом деле капитан Альмквист на морской службе никогда не состоял, а был командиром 2-го батальона 1-го Кронштадтского крепостного артиллерийского полка. Остается удивляться, насколько самоуверенно и бесстыдно лгут в наше время буржуазные газеты.

«День» продолжает: «До поздней ночи происходил суд над членами следственной комиссии. Большевики настаивали на выдаче следственной комиссии, состоящей из „буржуев", в распоряжение толпы».

Это наглая ложь. Обсуждать поступок следственной комиссии еще не значит творить над нею суд. Наконец, большевики отнюдь не настаивали на выдаче комиссии в распоряжение толпы. Связанные обещаниями, данными толпе, они требовали реформирования следственной комиссии, что и было принято Исп. Комитетом С. Р. и С. Д.

Таким образом, мы видим, что ничего «ужасного», ничего «разбойного» ни толпа ни большевики не производили. Зачем же понадобилось сгущение красок, обливание революционного Кронштадта и стоящих во главе его социал-демократов ушатами вздорной лжи?

Да затем, что Кронштадт своим отношением к войне и Временному Правительству давно уже стал бельмом на глазу шовинистической буржуазии и социал-патриотов типа г. Плеханова и господ из «Дня». Настроить, вооружить против Кронштадта неразборчивые слои солдат, поселить этим рознь в рядах революционных войск — вот одна из очередных задач буржуазии, во имя которой затевается эта шумная и гнусная кампания. Буржуазия чувствует и сознает огромное революционное значение Кронштадта.

Мичман Ильин (Р. Раскольников)

Еще по теме:

Революция. 1917 год. Предисловие

.............................................................................

Революция. Нужен ли нам сепаратный мир с немцами?

Революция. Апрель 2017 года. Действия Временного Правительства

Революция. Манифестация и митинг воинов - инвалидов. 16 апреля 1917 года

Революция. «Отечество в опасности!»

Революция. Тревога за расстройство тыла

Революция и крестьянский вопрос (апрель 1917 г.)

Революция. Граждане! Сохраняйте спокойствие, порядок и дисциплину (19-21 апреля 1917 г.)