Первая мировая война. 25 (12) января 1915 года - 26 Января 2015 - Дневник

На остальных фронтах нашего расположения минувшие сутки, 9-го января, прошли сравнительно спокойно; лишь на некоторых участках происходила обычная артиллерийская и ружейная перестрелка, а попытки немцев переходить в частичные наступления легко отбивались нашим огнем.

В Буковин стягивание значительных австрийских сил к перевалам подтвердилось. 8-го января неприятель, силою до дивизии пехоты с артиллерией атаковал наше расположение в районе Кирлибаба, но был отбит, и до утра 8-го января наши войска удерживались на занимаемых ими позициях. Нами взято в происшедшем бою свыше 200 пленных.

На карпатских перевалах—сильная снежная метель.

С театров военных действий

Германский театр военных действий

11-го января.

В районе между Вислой и Млавской железной дорогой без существенных перемен; продолжались лишь стычки небольших частей и артиллерийская перестрелка, на левом берегу Вислы также в общем спокойно.

Севернее Госп. Дв. Боржинова 10-го января немцам удалось захватить один из наших передовых небольших окопов, 11-го января в том же, приблизительно, районе, немцы пытались наступать и даже успели по одиночке занять другой свой же окоп, ими ранее оставленный, однако, вследствие сильного нашего огня, они вынуждены были очистить этот окоп, который вслед за сим перешел в наши руки.

Наша артиллерия в течение 11-го января значительно затрудняла немцам передвижение их войск вдоль фронта. В одном месте огнем тяжелой артиллерии был завален окоп противника, с находившимися в нем пулеметами. В районе деревни Куржешин (7 верст севернее Равы) огнем нашей артиллерии был сбит немецкий бронированный автомобиль, выехавший для обстрела наших позиций.

Галицийский театр военных действий

11-го января.

В Галиции замечается некоторое оживление деятельности австрийцев в районе всех восточных Карпатских проходов, начиная с Дуклинского.

Турецкий театр военных действий

11-го января.

Наше наступление в Зачорохском крае продолжалось, несмотря на упорную оборону турок.

На Ольтинском направлении шли частные бои, вызванные стремлением небольших турецких отрядов задержаться.

На прочих участках нашего расположения шла обычная перестрелка.

Франко-Бельгийский театр военных действий

11-го января.

Район к северу от Силлебеке подвергся ожесточенной бомбардировке германцев; близ замка Горентаг происходила сильная ружейная перестрелка, но пехотных атак произведено не было. Неприятелем было выпущено несколько снарядов по городу Аррас, а к северу от этого города происходила ружейная перестрелка.

В районе Альбера неприятель обстреливал Лабуасель, однако, французская артиллерия заставила его прекратить огонь; довольно сильная перестрелка происходила в направлении Карнуа.

На Аргонской возвышенности закончились бои в районе Фур-де-Пари; здесь французы удержали за собой все свои позиции, за исключением участка траншеи, длиной, приблизительно в 50 метров, изрытого крупными снарядами германцев.

В Эльзасе продолжаются бои в районе Уффгольц и Гартмансвейлеркопф, где французы дошли до проволочных заграждений.

11-го января.

Предотвращен набег германцев на Англию при следующей обстановке:

В 7 час. 30 мин. утра миноносцы заметили присутствие неприятеля в 14 милях к востоку-юго-востоку от места нахождения английской крейсерской эскадры.

Немедленно миноносцам был отдан приказ преследовать неприятеля, который, по-видимому, уже повернул обратно. Крейсера же в это время полным ходом пошли в юго-восточном направлении с целью перерезать путь неприятелю.

Английскою эскадрою была развита скорость, достигавшая 28— 29 узлов, а с расстояния 18,000 ярдов был открыт редкий прицельный огонь. Неприятель стал отвечать на выстрелы с расстояния в 17,000 ярдов.

Во главе английской эскадры шли «Liоn» и «Тigеr», вследствие чего в течение некоторого времени они одни должны были выдерживать сосредоточенный на них огонь неприятеля, от которого больше других пострадал «Liоn».

Когда другие английские суда подошли ближе, они также вступили в бой с неприятелем. Атака германских миноносцев была отражена.

Около 11 час. утра неприятельским снарядом был поврежден один из резервуаров «Liоn’а», вызвавший остановку правой машины. В то же самое время с правой стороны английской эскадры были замечены подводные лодки, и английские суда принуждены были изменить курс, чтобы избежать их.

Германский крейсер «Вlucher» находился в это время уже в критическом положении и крейсеру «Indomitable» был отдан приказ покончить с ним. Остальная же эскадра атаковала неприятеля с тыла.

«Liоn» в сопровождении нескольких судов взял курс на северо-запад, а адмирал Битти перенес с него свой флаг на крейсер «Princess Royal». Вследствие несчастной случайности, вызвавшей повреждение резервуаров «Liоn’а», английская эскадра была, несомненно, лишена возможности одержать более существенную победу.

Присутствие неприятельских подводных лодок заставило английскую эскадру прекратить бой. Результаты боя следующие:

«Вlucher» потоплен, два других германских крейсера ушли, охваченные пламенем, потерпев серьезные аварии. Взятые в плен германские матросы сообщают, что несколько позже пошел ко дну крейсер «Коlbеrg».

Так как левые машины «Liоn’а» также работали неправильно, то «Indomitable» взял его на буксир и отвел в порт. В общем, однако, повреждения «Liоn’а» и «Тigеr’а» незначительны и могут быть иcправлены в короткое время.

Остальная эскадра вышла из боя без потерь, если не считать лишь самых незначительных повреждений.

Россия и Турция

Статья И.Н. Бороздина.

Разбойничье нападение Турции на наше Черноморское побережье и открывшиеся после этого военные действия, уже успевшие покрыть неувядаемой славой наши доблестные войска, снова выдвинули в первую очередь проблему «восточного вопроса». Этот вопрос, являющийся одним из самых капитальных и в то же время самых сложных и запутанных в международных отношениях, тесно связан со взаимоотношениями России и Турции. И в настоящее время, когда снова общий интерес привлекает начавшаяся русско-турецкая война, нелишним является припомнить, хотя бы в самых общих чертах, историческое прошлое этих взаимоотношений.

Впервые вопрос об отношениях России к Турции ставится в эпоху образования русского национального государства, когда предстали перед ним вопросы международной политики. Надо, однако, сказать, что не столько Московское государство стремилось играть какую-нибудь активную роль в концерте европейских держав, сколько сама Западная Европа старалась вызвать к решительным политическим выступлениям далекую Московию. Весьма знаменательно, что главным побуждением к этому являлась тогдашняя постановка восточного вопроса, страх перед грозной турецкой опасностью.

В последние десятилетия XV века почти весь Балканский полуостров был в руках турок. Завоевав Константинополь и разрушив вместе с греческой империей и южнославянские государства, турки-османы угрожали Италии, Венгрии и Германии. Вот тогда-то внимание западного мира привлекла Россия, могущая быть весьма важным союзником. С разных сторон начинают склонять московских великих князей Ивана III и Василия III к выступлению против турок. Брак Ивана III с наследницей византийских кесарей Софией Палеолог открывал заманчивые перспективы византийского наследства. Но русские государи, умные и дальновидные политики, прежде всего, стремились закончить дело объединения всех исконных русских земель, собрать всю свою «отчину». Отсюда вытекала борьба с Литвой и Польшей, отвлекавшая все силы. Да и в этой борьбе нередко приходилось пользоваться содействием мусульманского мира (главным образом, крымских татар).

С самими турками при Иване III завязываются непосредственные сношения, носящие вполне дружественный характер. Но, не идя навстречу заискиваниям Западной Европы, московские князья прекрасно сознавали свои обязанности, как христианских государей. Национальная идеология того времени недаром создала учение о Москве – третьем Риме– и о московском государе, как защитнике православия. В ответе римскому папе Иван III говорил, что он «как наперед того за христианство против поганства стоял, так и ныне и впредь, если даст Бог, хочет за христианство против поганства стоять».

При Иване Грозном наступило первое охлаждение между русскими и турками. Завоевание Казани и Астрахани вызвало панику среди мусульман; Турция, считавшая себя покровительницей завоеванных царств, сделала попытку активного выступления. Но турецкое войско, отправленное для изгнания русских из Астрахани и для прорытия канала между Доном и Волгой, было наголову разбито и обращено в бегство Иваном IV. Этим непосредственные враждебные действия и закончились, так как оба государства были отвлечены другими событиями. Но враждебные чувства остались, да и вассалы султана – крымские татары – не мало беспокоили Русь своими набегами.

Интересно отметить, что уже к концу XVI века относятся известия о том, что московский царь пользовался неограниченным доверием своих единомышленников и единоверцев на Балканском полуострове – болгар, сербов и греков, готовых, по его призыву, взяться за оружие против турок. Представление о могуществе русского оружия среди славянских племен и среди заинтересованных стран Западной Европы поддерживалось подвигами казаков, беспрестанно воевавших с турками «во славу Божию и на вечную память казацкого имени».

Самый конец XVI в. и начало XVII в. были ознаменованы в России смутой, счастливое завершение которой поставило на первую очередь в области внешней политики вопросы балтийский и польский, тесно связанные с вопросом о достижении естественных границ. Восточный вопрос на время был отодвинут на задний план, хотя уже при первом представителе новой династии чуть не возгорелась война с Турцией из-за захвата донскими казаками турецкой крепости Азова (1642 г.). На этот раз дело до вооруженного столкновения не дошло, но уже в правление царя Алексея Михайловича столкновение с турками происходит в области малороссийского вопроса. Запутанная фаза малороссийского вопроса, уход части казаков под турецкий протекторат – вызвали войну с Турцией.

С конца 70-х годов начались военные действия, продолжавшиеся и при преемнике царя Алексея – Федоре Алексеевиче – и известные под именем Чигиринских походов. Эта борьба с Турцией вызвала и новую группировку внешних отношений. До сих пор Россия пользовалась мусульманской поддержкой в борьбе против Польско-Литовского государства, теперь же пошла заодно с Польшей против империй полумесяца. Известным продолжением Чигиринских походов являются Крымские походы князя Василия Голицына в правление царевны Софьи, а затем и Азовские походы Петра.

Война с Турцией, вызванная естественным расширением Русского государства, ставила на очередь и вопрос о помощи христианским народностям Балканского полуострова. Московское государство хорошо было осведомлено об его судьбе, благодаря массе приезжавшего за сбором милостыни духовенства

В 1655 году царь Алексей обратился к приезжим грекам с целой речью, где, отвечая на их просьбы об освобождении от турецкого ига, сказал: «Просите же ваших епископов, священников и монахов молиться за меня, чтобы я смог, подкрепленный их молитвами, уничтожить ваших врагов».

В 1688 году в Москву приехал сербский архимандрит Исаия к царям Ивану и Петру с заявлением, что все греки, сербы и болгары молят московских царей поспешить к ним на помощь и прислать православное русское войско для завоевания Константинополя.
Петр Великий энергично повел борьбу с турками. Неудача первого Азовского похода сторицей была покрыта успехом второго. Перед орлиным взором Петра уже представлялся могучий русский флот на Черном море, конец турецкого могущества, изгнание османов из Европы. Во время своего заграничного путешествия Петр усиленно старался создать противотурецкую коалицию. Но на этот раз Западная Европа осталась глуха к призывам русского Государя.

Не встретив сочувствия своему плану, Петр занялся решением другого неотложного вопроса нашей внешней политики – балтийского вопроса – и начал долгую войну со Швецией. Мир с Турцией был заключен, Азов достался русским, но флоту далеко еще было до Черного моря.

В ответе русскому посланнику говорилось:

«Никогда никому ни для чего иных государств кораблям по Черному морю плавание позволено не будет, и то де у салтанова величества и у всей Порты постановлено с великим подкреплением, а то де Черное море называется у них чистая, непорочная девица, потому что никому не откровенно и плавание кораблям не позволено».

Заключенный мир менее всего, однако, удовлетворил Турцию, и она ждала лишь удобного повода, чтобы взяться за оружие. Русско-шведская война с ее успехами русского оружия, бегство Карла XII в Турцию и его призывы к активному вмешательству побудили Порту объявить войну России.

1711 год ознаменован был Прутским походом. Петр рассчитывал на восстание балканских христиан против турок; в манифесте об открытии военных действий упоминалось о «стонущих под варварским игом турок христианских народах – греках, валахах, болгарах и сербах». Но Петр неправильно рассчитал свои силы и переоценил возможную помощь балканских христиан. Поход закончился полной неудачей: Азов был возвращен туркам и все, добытое предшествующими войнами, было почти сведено на нет. Но, потерпев здесь неудачу, Петр, однако, не оставлял ближневосточной политики. В конце своего царствования его интересы направлены были на Персию. Удачная война с шахом расширила русские владения. Это движение русских вызвало немалый переполох в Турции, и тут увидевшей угрозу своей территории.

Но вооруженное столкновение России с Турцией произошло лишь в правление Императрицы Анны. На этот раз Россия вела войну в союзе с Австрией. Кампания была задумана на самых широких началах; Миних мечтал даже о завоевании Константинополя. Но немецкие генералы, командовавшие русскими войсками, оказывались более решительными на словах, чем на деле.

Военные действия продолжались 3 года (1736-1739) и закончились Белградским миром, не давшим России ничего существенного.

В новую фазу русско-турецкие отношения вступают в царствование Императрицы Екатерины II. Вопрос о достижении своих естественных границ на Черноморье все настойчивее и настойчивее ставился в русской внешней политике. Этого усиления России, а равно и ее предполагаемой гегемонии над балканскими христианами – весьма боялись западные державы, старавшиеся всячески препятствовать осуществлению русских планов.

Первая Русско-Турецкая война при Екатерине II была вызвана в значительной степени интригами Австрии и Франции. В 1768 году Турция объявила войну России. Русское правительство, хотя и не ожидавшее такого быстрого разрыва с Турцией, решило действовать со всей возможной энергией. Главной целью войны было поставлено добиться свободного плавания по Черному морю. Военные действия ознаменовались блестящими успехами русского оружия и на суше и на море; победы под Хотином, при Чесме Ларге и Кагуле определили окончательный перевес России.

Турция была вынуждена просить мира; Россия поставила целый ряд условий. Но здесь вмешались западные государства. С целью уменьшения русских требований на Ближнем Востоке Фридриху II Прусскому пришел на ум маккиавелистический план компенсировать Россию на счет Польши.

Этот план и привел к печальной памяти первому разделу Польши, этому искусственному расчленению живого славянского организма, принесенного в жертву немцам.

Заключенный с Турцией мир в Кучук-Кайнарджи (1774 г.), кроме территориальных присоединений (к России отошли Кинбурн, Керчь, Еникале, Азов и обе Кабарды), устанавливал независимость крымских татар от Турции, т.е. фактически отдавал их под протекторат России.

XI статья Кучук-Кайнарджийского мира гласит:

«Для выгодности и пользы обеих империй имеет быть вольное и беспрепятственное плавание купеческим кораблям, принадлежащим двум контрактующим державам во всех морях, их земли омывающих, и блистательная Порта позволяет таковым точно купеческим российским судам, каковы другие государства в торгах в ее гаванях и везде употребляют, свободный проезд из Черного моря в Белое и из Белого в Черное».

В договор были включены также статьи, касающиеся облегчения положения христианских народностей Балканского полуострова. В этих статьях Россия выступает как защитница славян, и Турция признает за ней право этих выступлений.

Непосредственным следствием Кучук-Кайнарджийского мира было присоединение Крыма к России, что еще более охладило и без того холодные отношения между Россией и Портой.

Екатерина II мечтала об уничтожении империи османов, об изгнании турок из Европы. Составлен был целый «греческий проект», по которому должна была быть восстановлена Греческая империя, с Великим Князем Константином Павловичем во главе. К осуществлению этих планов, во многом утопических, русская Императрица решила привлечь Австрию, где в это время правил Иосиф II, тщетно старавшийся примирить отвлеченные теории «просвещенного абсолютизма» с типичными вожделениями истого Габсбурга.

Не замедлившая началом вторая Русско-Турецкая война при Екатерине II (1787-1791 гг.), несмотря на героические подвиги Суворова и успешные действия нашего флота, принесла мало России.

Союзная Австрия не столько помогла, сколько парализовала успехи. Заключенный в итоге этой войны мир в Яссах дал России лишь небольшие территориальные приобретения.

XIX век не улучшил русско-турецких отношений. Наоборот, почти во все царствования мы видим войны двух империй.

После недолгого союза при Императоре Павле I и начале правления Александра I, при последнем возгоралась война с Турцией (1806-1812 гг.).

Здесь весьма любопытной была роль Наполеона I, то подстрекавшего Турцию против России, то прельщавшего Александра I владычеством на Востоке. Затянувшаяся и наскучившая Александру I война закончилась миром в Бухаресте, по которому Россия получила Бессарабию.

В дальнейшие годы своего правления Александр I, занятый, прежде всего и главным образом, западно-европейскими делами, не вмешивался в восточный вопрос. Между тем, события, происходившие на Балканском полуострове, властно требовали вмешательства русского Монарха. В ряде страдающих под игом османов христиан восстали греки, решившие во что бы то ни стало добиться самостоятельности. Но их обращения к единоверной России были на первых порах безрезультатны. Александр I мало интересовался балканской проблемой, да и, всецело погрузившийся в дебри «Священного Союза» и мистических туманов легитимизма, не считал возможным поддерживать «мятежников» против «законного правительства».

И, вот, за помощью и покровительством греки вынуждены были обратиться к Англии. В это время не стало Александра I. Вступивший на престол Николай I, сторонник легитимизма, как и брат, в восточном вопросе держался других взглядов. В деле освобождения греков он решил выступить вместе с Англией и Францией. Этот отдаленный прообраз нынешнего тройственного согласия был скреплен договором (Лондонский договор 27-го июня 1827 г.). Первые же действия союзников были весьма удачны: союзные эскадры наголову разбили и сожгли турецкий флот.

Начавшаяся после этого война России с Турцией (1828-1829 гг.) велась успешно как на западном, так и на восточном фронтах. Дибич двинулся за Балканы и взял Адрианополь; Паскевичем были взяты Карс, Ахалцых и Эрзерум.

Турки запросили мира, который и был заключен в Адрианополе. Этот мир закрепил за Россией устье Дуная и все восточное побережье Черного моря; турецкое правительство давало свободу торговли русским в Турции. Наконец, по Адрианопольскому миру Греция получала самостоятельность.

Николай I живо интересовался восточным вопросом и мечтал ликвидировать Оттоманскую империю. Каждым поводом он пользовался, чтобы вмешиваться в турецкие дела, являясь не только врагом, но и союзником турок. Так, когда в 1833 г. султану угрожал восставший египетский паша Мегмет-Али, Николай I послал на помощь туркам армию и флот. Военная демонстрация России остановила Мегмет-Али, но немало напугала и самих турок.

В том же году был заключена Ункиар-Искелесский договор, по которому Россия обещала оказывать военную и морскую помощь Турции, а та, в свою очередь, в соответствующем случае обязывалась отдельной и секретной статьей договора:

«ограничить действия свои в пользу Императорского Российского Двора закрытием Дарданелльского пролива, т.е. не позволять никаким иностранным военным кораблям входить в оный под каким бы то ни было предлогом».

Этот договор, бывший кульминационным пунктом восточной политики Николая I, не мог не вызвать противодействий со стороны западных держав, ревниво следивших за ростом русского влияния. Русскому Императору пришлось разделить покровительство над Турцией с другими державами (Лондонские конвенции 1840 и 1841 гг.).

Конец 40-х годов, ознаменовавшийся революционными бурями во Франции, Австрии и Германии, отвлек и Императора Николая I от восточных дел. Вооруженной рукой он поддержал шатавшийся престол Габсбургов и, усмирив Венгрию, спас Австрию. Германия также должна была прислушаться к его властному голосу. Но, оказав помощь Австрии и Пруссии, Николай I не нажил в них друзей; наоборот, 50-е годы показали обратное. Когда Франция, получившая нового императора в лице Наполеона III, и Англия всячески натравляли Турцию на Россию и добились своего, использовав вопрос о святых местах, то Австрия открыто угрожала России, да и Пруссия также склонялась к врагам. Восточная война с неудачным для нас Парижским миром, в числе прочих условий лишившая Россию права держать военный флот на Черном море, – лишь на время замедлила, но никак не прекратила вмешательства России в балканские дела.

Император Александр II только и ждал момента, чтобы уничтожить тягостную статью о черноморском флоте, и добился ее отмены в 1871 году.
Но этим отношения России к Турции в его правление не завершились. Исполняя свою высокую миссию Царя-Освободителя, Александр II внял голосу стонавших под невыносимым турецким гнетом балканских славян и выступил в их защиту.

Русско-турецкая война 1877-78 гг. с ее героическими подвигами русских войск была войной, прежде всего освободительной. Популярность ее среди общества была громадна. С величайшим вниманием следила вся Россия за доблестными подвигами Скобелева, Гурко, Радецкого и др. и за нередко затрудненным, но постепенным приближением к Константинополю русской армии, предводимой Великим Князем Николаем Николаевичем. Славу с нашей армией, действовавшей на Балканах, разделила и кавказская армия Великого Князя Михаила Николаевича, доблестно сражавшаяся на восточном театре. И снова успехи русского оружия обеспокоили Австрию, как и всегда погруженную в сомнительные интриги, и Англию, тогда еще ошибочно видевшую в России нежелательного конкурента. Если мир в Сан-Стефано был заключен на широких началах и многое давал освобожденным славянам, то пересмотр его на Берлинском конгрессе при честном маклерстве Бисмарка урезал весьма существенное и нужное. Исход этого конгресса принес глубокое чувство неудовлетворения русскому обществу.

Заключение тройственного союза, направленного против России, вызвало, наконец, вполне естественное соединение величайшей славянской державы с представительницами латинского мира – Францией и англо-саксонского – Англией. Безумные попытки воинствующего германизма под гогенцоллернско-габсбургским флагом захватить всемирную гегемонию привели к настоящей великой войне. Турция, разлагающаяся и дряхлая в своей «второй молодости», сопрягла свою судьбу с германизмом. Этим все и предопределяется. Россия радостно приветствовала начало военных действий против старого и заклятого врага христианства и славянства, твердо уповая, что сбудутся, наконец, заветные мечты, когда, по словам поэта:

«И своды древние Софии
В возобновленной Византии
Вновь осенят Христов алтарь!».

Еще по теме:

Первая мировая. Сараевское убийство.

Первая мировая война. Австрийский ультиматум Сербии

.............

Первая мировая война. 22 (09) января 1915 года

Первая мировая война. 23 (10) января 1915 года

Первая мировая война. 24 (11) января 1915 года

Первая мировая война. 25 (12) января 1915 года

Первая мировая война. 26 (13) января 1915 года

..........

Первая мировая война. Армии стран-участниц. Австро-Венгрия