25 (12) декабря 1915 года
От штаба Верховного Главнокомандующего
Западный фронт
В Галиции, к востоку от Подгайцы, противник небольшими отрядами неоднократно пытался приблизиться к нашим окопам, но каждый раз был отражаем нашим огнем и скрывался в свои окопы.
Черное море
Наши миноносцы имели перестрелку с батареями Варны.
В угольном районе наша подводная лодка уничтожила большое парусное судно с углем.
Кавказский фронт
Всю ночь на 8 декабря турки обстреливали наши новые позиции в районе селения Аха.
В канском районе, у северного и южного берегов озера Ван, перестрелка разъездов с обеих сторон.
В Персии в ночь на 6 декабря нами выбиты мятежники из района селения Айбарик, что северо-западнее Хамадана. Южнее последнего нами занят перевал Асаб-Абад.
Северный фронт
12-го декабря.
В рижском районе, южнее озера Набит, немцы пытались наступать на наши окопы, но были отражены огнем; часть немцев однако залегла около проволочных заграждений; высланными нашими партиями остатки германцев были отогнаны в свои окопы.
Западный фронт
12-го декабря.
Настало затишье изредка прерываемое мелкими столкновениями разведчиков.
Юго-западный фронт
12-го декабря.
На всем фронте к югу от Припяти и в Галиции столкновения передовых частей перешли в ожесточенный бой.
Кавказский фронт
12-го декабря.
Боевых столкновений не было.
Дневник
военных действий
К. Шумского
Объединение действий союзников
В последнее время был предпринят ряд весьма важных шагов по объединению действий союзников. Годичный опыт войны обнаружил крайнюю необходимость такого объединения, ибо, как оказалось, в большинстве случаев немцам удавалось вести решительные операции на одном каком-либо фронте при „молчании" остальных фронтов.
По этому поводу необходимо отметить, что и наши противники в начале войны действовали, не объединенные одной властью и одинаково не объединенные одной задачей. Как известно, немцы пошли на Францию, а австрийцы пошли на Россию—каждый пошел, куда хотел, и в результате каждый в отдельности потерпел неудачу: немцы были опрокинуты во Франции, а австрийцы разбиты у нас.
Только после этого наш противник понял, что необходимо объединение всех сил германских и австрийских, и потому уже во время следующей кампании — наступления 1915 года-австрийцы и германцы действовали вместе, по общему плану и под общим руководством германского генерального штаба.
У союзников решение объединиться и согласовать действия различных армий на различных фронтах войны назрело позднее. Это объясняется тем, что до сих пор союзники оборонялись, а при обороне на различных фронтах войны еще можно было обходиться без особенно тесного объединения, без особенно тщательного согласования действий различных армий. Подобно тому, как отдельные форты крепости обороняются отдельно и самостоятельно, руководясь лишь общей задачей,— подобно этому и отдельные фронты союзников в настоящей мировой войне могли также обороняться отдельно и самостоятельно, руководясь лишь общей целью, и содействовали лишь друг другу посредством оттяжки на себя части сил противника.
Конечно, и при обороне было желательно более полное объединение, но все же эта необходимость не так настоятельно чувствовалась. Иное дело при наступлении, когда необходимость сломить соединенными усилиями врага требует уже полного согласования деятельности на различных фронтах войны.
Поэтому, когда появились известия о предполагаемом объединении действий союзников, можно было предположить, что впереди союзниками намечаются более серьезные активные операции, и что в будущем всем армиям союзников на всех фронтах будет ставиться одна общая задача, при чем каждый из отдельных фронтов будет выполнять часть этой задачи, приходящуюся на его долю. Опыт французского наступления в Шампани был, по существу, первым опытом таких согласованных действий, где обоим фронтам, французскому и нашему, была поставлена одна общая задача: остановить наступление противника на нашем фронте. Это было достигнуто соединенными усилиями наших и французских армий, при чем наши армии оборонялись, а французы наступали на западном фронте, оттягивая на себя часть сил противника.
Однако, вообще достигнуть объединения действий союзников было не так легко не только потому, что различные фронты союзников весьма удалены друг от друга, но еще и потому, что французам и англичанам пришлось предварительно решать задачу объединения сначала французских сил под властью одного главнокомандующего, а потом такого же объединения английских сил. Дело в том, что и во Франции и в Англии войска, действующие на различных фронтах войны, были подчинены не одному главнокомандующему, а нескольким, при чем и во Франции и в Англии действия различных главнокомандующих на различных фронтах войны объединялись не в лице Верховных Главнокомандующих, а в лице правительств, французского и английского.
Согласно декрету 15-го октября 1913 года, французское правительство имело право, во-первых, „определять политическую цель войны"; во-вторых, если борьба распространяется на несколько фронтов, правительство имело, право „выбирать главного противника"; в-третьих, правительство имело право распределять „средства для борьбы и предоставлять необходимые ресурсы в распоряжение главнокомандующих армиями на различных театрах военных действий".
Из этого декрета видно, что до сих пор во Франции правительству принадлежал ряд функций по управлению войсками и распределению их, при чем таких стратегических функций, которые должны принадлежать исключительно Верховному Главнокомандующему. Правительство в лице президента или премьер-министра и других министров разрешало столь чисто-стратегическую задачу, как выбор того противника, против которого следует направить главный удар. Правительство также разрешало и другую важную стратегическую задачу—распределение войск между различными театрами, что, по справедливости, должен был решать обязательно военный человек - стратег.
Поэтому военный министр генерал Галлиени 19-го ноября подал рапорт, в котором, как сообщает агентство „Гаваса", приводит вначале упомянутый декрет 15-го октября 1913 года, а затем выражает следующее мнение:
„Ныне опыт, почерпнутый из военных операций на различных театрах войны, указывает на необходимость установления единства в руководстве военными действиями, что может быть обеспечено лишь в том случае, если во главе наших армий будет стоить одно лицо, ответственное за военные операции в тесном смысле этого слова".
Несомненно, что опыт войны указал на некоторые неправильности той системы командования, где верховным руководителем операций французских армий являлось правительство в лице политических деятелей, среди которых был только один человек с военным образованием и опытом-военный министр. Прежде всего один голос на совещании не мог играть решающей роли, и два любые другие голоса, например, министров торговли и народного просвещении, могли пересилить голос военнаго министра. Затем военными министрами во Франции часто бывали и люди не военные.
Таким образом, по существу, важнейшие стратегические вопросы до сих пор решались не стратегами, а политическими деятелями, и притом не одним лицом, а целым совещанием. Именно на эту неправильность и указывал генерал Галлиенн, предлагая избрать одного генерала на должность главнокомандующего с тем, чтобы он пользовался всей полнотой власти и один был ответствен за военные операции.
Можно еще отметить, что руководство военными операциями политических деятелей приводило иногда к тому, что политические задачи торжествовали над стратегическими. Со стратегической точки зрения было желательно сосредоточение всех сил на одном важнейшем театре, в данном случае, на западном, французском театре. С политической точки зрения— было желательно, наоборот, отвлечение некоторой части на Дарданелльский театр и некоторой части еще на Сербский театр, что не согласуется с требованием стратегии, полагающей, что нельзя разделять силы на нескольких театрах, ибо это ведет к тому, что эти силы равно слабы на всех фронтах.
Таким образом существовавший порядок не давал достаточного равновесия между стратегией и дипломатией. Опыт военной истории весьма часто показывает примеры отсутствия связи между стратегией и дипломатией. Этот вопрос довольно подробно рассматривается в теории военного искусства, и там выработаны на основании общих соображений и опыта войн определенные положения. Считается, что до войны, т.-е. в период подготовки к войне, стратегия находится в подчинении у дипломатии, которая определяет политические задачи страны и как бы предупреждает стратегию о необходимости подготовиться к выполнению этих целей с оружием в руках. Пример-Бисмарк предупредил Мольтке о будущей войне с Францией, и последний специально в течение ряда лет заготовил для этого необходимые силы.
Если дипломатия доминирует над стратегией до войны, то во время войны политика подчиняется стратегии и служит ей так же, как ей служат все другие средства страны! Поэтому представляется неправильным, если политические деятели, во имя своих политических задач, вынуждают стратегию выполнять те операции, которые для последней не желательны. На войне все средства служат для одной цели—для одоления врага, а как одолеть врага, знает лишь главнокомандующий, которому доверилась страна, и только он один может направлять всю операцию, но не политические деятели.
Вот что, собственно говоря, и было признано французским правительством после годичного опыта войны, когда последовал новый декрет президента Французской республики, устанавливающий должность „главнокомандующего французскими армиями", на каковую должность назначался генерал Жоффр. Главнокомандующему французскими армиями, согласно этому декрету, подчинялись все французские войска на всех фронтах войны, за исключением войск, действующих в колониях.
До сих пор генерал Жоффр носил звание „главнокомандующего северо-восточными армиями", и ему, следовательно, не подчинялись французские войска, бывшие на Дарданелльском фронте, как и французские войска, действовавшие на Сербском фронте. На каждом из последних фронтов был свой главнокомандующий, подчинявшийся непосредственно французскому правительству.
Теперь генералу Жоффру подчиняются не только войска западного французского фронта, но и армии, бывшие в Сербии, и армии, находящиеся в Дарданелльском районе. Генерал Жоффр таким образом становился „Верховным Главнокомандующим" и являлся уже единственно ответственным лицом за все военные операции.
Это был первый случай, когда республиканское правительство Франции решилось доверить одному гражданину почти все вооружейные силы страны. До сих пор французы этого избегали, отчасти опасаясь узурпации, отчасти считая, что в республике ни один гражданин не может быть облечен какой - либо чрезвычайной властью.
Одинаково объединение власти в лице одного руководителя, по-видимому, Китченера—последовало или последует в Англии, где до сих пор высшее руководство операциями было в руках правительства. Один из членов палаты лордов, лорд Лерборн, в своей речи указывал на эту неправильность, при чем отметил, что Дарданелльская операция была решена политическими деятелями Англии против мнения военных авторитетов, как, например, против мнения лорда Фишера. Опыт нынешней войны также доказал англичанам необходимость передать руководство стратегическими операциями из рук правительства в руки генерала-стратега.
Эти важныя мероприятия предшествовали объединению действий союзников на различных фронтах войны, которое выразилось, по-видимому, в создании особого коллективного органа- совещания, которое уже несколько раз собиралось в заседании в Калэ и в Париже.
Конечно, результаты этого объединения действий не могли еще сказаться сразу. Но, несомненно, в будущем можно ожидать, в случае наступления союзников, полной согласованности действий, т.-е. одновременного наступления на всех фронтах. Одинаково, в случае, если дело дойдет до будущего весеннего наступления немцев на нашем фронте, можно уже предполагать, что не один наш фронт будет отбивать немецкие удары, а что нашей обороне будет содействовать одновременное наступление союзников на всех фронтах войны, т.-е. на французском и на итальянском фронтах.
Опыт наступления в Шампани, когда удар французов содействовал задержанию немцев на нашем фронте, показывает, насколько это важно.
Еще по теме:
Первая мировая. Сараевское убийство.
Первая мировая война. Австрийский ультиматум Сербии
.............
Первая мировая война. 21 (08) декабря 1915 года
Первая мировая война. 22 (09) декабря 1915 года
Первая мировая война. 23 (10) декабря 1915 года
Первая мировая война. 24 (11) декабря 1915 года
Первая мировая война. 25 (12) декабря 1915 года
Первая мировая война. 26 (13) декабря 1915 года
|
