Ровно 100 лет назад, 28 (15) июля 1914 года, началась первая мировая война. Прологом войны стал ультиматум Австро-Венгрии правительству Сербии в связи с убийством эрцгерцога Франца Фердинанда в Сараево.
Продолжаю публиковать материалы из газет того времени.
05 сентября (23 августа) 1914 года
Подробнее
На русском фронте.
23-го августа. Нашими войсками, по сообщению штаба Верховнаго Главнокомандующаго, 23-го августа взяты сильныя укрепления Миколаева, имевшия фланговую оборону рвов, вооружение в бронекупольных установках и окруженныя тройным рядом искусственных препятствий. Захвачено 40 орудий и большие запасы.
В раионе Равы-Русской начались серьезные бои. Австрийская армия, действовавшая на Холмском направлении, отступила под натиском наших войск. Нами взяты пленные, орудия, парки. В одном из захваченных госпиталей оказалось пятьсот австрийских солдат больных диссентерией, которая опустошает неприятельские ряды.
23-го августа. По сообщению Штаба Верховнаго Главнокомандующаго, на Люблинском и Холмском направлениях идут горячие бои. Х-й австрийский корпус, пытавшийся прорваться между ними, отброшен; при преследовании его взято 5,000 пленных. Перехвачены документы, в которых австрийские генералы просят скорейшей помощи германских войск. В Галиции захвачено 30 паровозов и громадное количество вагонов. Львовская станция оказалась забитой подвижным составом с грузами большой ценности, боевыми припасами, динамитом, санитарным материалом и бензином. Наши войска ворвались на станцию на плечах отступавших австрийцев и захватили поезда под парами и три автомобиля. Захваченные в Львове трофеи еще не приведены в известность.
Западный фронт.
23-го августа. Наступление немцев продолжалось, но правый фланг их, не дойдя до Парижа, повернул на юго-восток, оставляя Париж в стороне. Армии союзников избегают решительнаго столкновения, очевидно преследуя какой-то стратегический план.
Германская армия развернулась на пространстве 150 верст, между Ферте-су-Жуар и Аргонским лесом.
23-го августа. Левое крыло союзных армий пришло в соприкосновение при хороших условиях с правым крылом неприятеля на берегах Гран-Морен.
В центре и на правом крыле в Лотарингии и Вогезах шли бои.
Под Парижем бой, завязавшийся накануне между выступившим гарнизоном и флангом праваго крыла германской армии, принял более обширные размеры. Французы продвинулись до Урк, не встретив сопротивления.
Крепость Мобеж продолжает оказывать героическое сопротивление.
Южный фронт.
23-го августа. Сербское правительство дало новыя подробности о Ядарском сражении.
Важность сражения при Ядаре, а также блестящая победа, одержанная здесь сербскою армиею над неприятельскими силами, имеет большое значение не только потому, что это был первый крупный успех в нынешней великой трагедии, разразившейся в Европе, но еще и потому, что здесь была совершенно разбита одна из армий одной из великих европейских держав, которая сама избрала момент для нападения на Сербию, считая его самым действительным для достижения намеченной цели.
В Вене были уверены в быстрой и легкой победе. Доказательством тому могут служить воззвания, заготовленныя для населения Сербии и Черногории Эти воззвания, после известнаго окончания «карательной» экспедиции, ставят в смешное положение австрийских генералов, слишком поторопившихся печатанием этого документа.
Огромныя военныя силы, которыя Австрия направила против Сербии, а также то обстоятельство, что нападение на сербскую территорию было произведено в наиболее уязвимых ея пунктах, еще более усиливают чувство горечи, испытываемое неприятелем от поражения, им понесеннаго.
Венгрия выставила против Сербии 16 дивизий из 48, составляющих ея армию, т. е. одну треть всех своих сил, приблизительно в количестве около 350,000 человек. Эта вполне современная армия не испытывала недостатка ни в чем, а ея осадная артиллерия, артиллерийская прислуга, снаряды и аэропланы должны были облегчить успех, в котором никто ничуть не сомневался. Но неприятель не принял в расчет несколько весьма существенных факторов, обеспечивающих победу, а именно: храбрости, отваги и мужества солдата. С большой тщательностью и методичностью австрийский генеральный штаб разработал пункты отправления и различныя направления наступающей армии, вытягивая ее вдоль границы в боевыя линии, в высшей степени для нас неблагоприятныя. Неприятель сконцентрировал массу своих сил в наиболее слабом пункте этой границы, а именно у Савы и Дрины, от Любовии до Шабаца. На фронте 150-160 километров здесь были сосредоточены от 9 до 10 дивизий, в общем около 200,000 человек. Места же, избранныя для переправы через эти две реки, были наиболее удалены от сердца Сербии, будучи вместе с тем наиболее удобными, так как позволяли неприятельской армии перейти обе большия реки по нескольким мостам и сконцентрироваться перед наступлением. Австрийцы ожидали, что найдут здесь только слабыя силы, так как генералы их считали, что сербская армия не может так скоро прийти с востока.
Австрийския колонны подвигались вперед огромным концентрическим движением, стремясь охватить железным кольцом сербския войска, к ним приближавшияся.
12-го августа, после полудня, неприятель переправился на всем фронте через Саву и Дрину. Перед столь значительными силами слабые отряды сербов принуждены были отступить, задерживая с беспримерным героизмом, в течение трех дней, переход австрийских сил в долину Ядара. Неприятель, оказавшись поэтому в Шабаце, не мог выйти из города. Эти три дня были хорошо использованы сербскими слабыми отрядами и позволили им собрать все их силы, чтобы дать сражение в долине Ядара.
Сербския войска шли форсированным маршем день и ночь навстречу неприятелю, двигавшемуся по линии Любовия— Коваляч—Лешница, стягиваясь концентрически к Валиеву. Две дивизии 8-го корпуса продвинулись к Церу. Полудивизия 13-го корпуса следовала по долине Ядара. Другая дивизия надвигалась на Крупан. Одна бригада перешла Мачву, а три горных бригады выступили из Любовии к Пепке. До 14-го августа авангардные отряды сербов, хотя и усиленные, но численно более слабые, чем противник вели бои, защищая каждую пядь земли.
Шаг за шагом сербам удалось задержать неприятеля вплоть до прибытия главных сил, которыя 16-го августа и перешли в наступление против леваго крыла неприятеля и нанесли ему у Церы и Иверака сильное поражение. Вслед затем они обратились против австрийскаго центра. После боев, длившихся 16, 17, 18 и 19-го августа, правое крыло неприятеля пыталось разбить левое крыло сербов, тянувшееся от Сада до Завлака, но само подверглось нападению во фланг со стороны одного из отрядов, прибывшаго в самый удобный момент, форсированным маршем из Пепки.
19-го августа неприятель, разбитый наголову, подвергся со стороны сербской армии преследованию по всему фронту от Крупаня до Пера. 9-й и 10-й армейские корпуса, которые находились у Шабаца, не могли выйти из города, хотя значительно превосходили силою сербския войска.
Армия неприятеля потерпела полный разгром. В своем паническом бегстве австрийские солдаты думали лишь о том, как бы скорее достигнуть мостов, которые они перебросили через Дрину, причем паника их была так велика, что, перейдя эти мосты, они даже забыли их разрушить, как это имело место у Лозницы и возле островка Щепачка. Огромныя потери, которыя неприятель при этом понес, произошли, главным образом, от того, что он сражался компактной массой, а также благодаря тому беспорядку, в котором совершилось это бегство. Австрийцы потеряли убитыми 10,000 человек, из которых 6,000 легло у Цера. Лишь в одной маленькой деревне, расположенной в этой местности, найдено было свыше 600 неприятельских трупов. Количество же раненых должно было превышать во много раз это число. Более 2,000 австрийских раненых остались неподобранными на поле битвы. Число пленных достигает 4,000. Если считать, что австрийцы потеряли в этом бою 30,000 человек, то эта цифра еще не будет окончательной.
На полях, примыкающих к долине реки Дрины, а также в лесах Гучева и Деборани встречаются еще и теперь группы неприятельских солдат, отрезанных сербской артиллерией, стрелявшей по мостам. Среди этих солдат попадаются также офицеры.
Многочисленные зарядные ящики и огромное количество боевых припасов, которое захватили сербы, являются доказательством блестящей победы, одержанной сербскими войсками. 7-й австрийский корпус понес огромный урон и, можно сказать, что то, что от него осталось, совершенно неспособно к каким бы то ни было военным операциям. Этот корпус оставил в руках сербов больше половины своей артиллерии.
В этом бою неприятель поспешно отступил на левый берег Дрины. В то же время австрийския войска, находившияся перед Шабацем, видя энергичное нападение, также быстро отступили на левый берег Дрины, оставив сербам пулеметы.
Последствия австрийскаго разгрома дали себя немедленно почувствовать на всем фронте, а также на черногорском театре военных действий. Неприятельския войска, которыя одержали легкую победу в Санджаке, имея дело с весьма незначительными черногорскими силами, также поспешно отступили. Некоторыя движения неприятеля на северном фронте, произведенныя в следующие дни, также дают основание полагать, что они находились в связи с австрийским поражетнием на Ядаре.
Если бы неприятель не совершил ряда всевозможных жестокостей и зверств, о которых уже известно, если бы императорския - королевския армии не произвели ужасных опустошений на нашей территории, не оставалось бы уже никаких следов австрийскаго наступления. Ныне неприятель потерял всякую надежду перейти в наступление, и уже опасается сам, как бы наступление не последовало со стороны сербов. Доказательством тому служат те фортификационныя работы, которыя он лихорадочно производит на пространстве, находящемся между сербской армией и его позициями. Неприятель делает также большия усилия, стараясь обнаружить, не переходят ли сербы в наступление. Австрийцы снесли все, что может помешать свободе их движений. И их опасения, что сербы могут на них напасть, находят себе объяснение в том факте, что они, действительно, не могут противопоставить им достаточных сил: их силы отвлечены на восток империи для противодействия русскому напору, который медленно, но верно, захватывает все большия и большия пространства монархии.
Эта недостаточность неприятельских сил позволяет предвидеть почти с достоверностью новые сербские успехи на театре войны. Неприятельские армейские корпуса разбиты, а некоторые полки совершенно уничтожены. Неприятельская артиллерия сильно убавилась. Личный состав некоторых частей уменьшился наполовину. Общее настроение подавленное.
Этот упадок мужества у австрийцев дает надежду, что они не сумеют оказать сербам большого сопротивления.
Сербы с большим доверием смотрят на грядущия события и надеются, что их великая победа, являющаяся результатом рыцарской борьбы маленькой Сербии с громадной монархией, будет иметь громадное нравственное и военное значение и повлияет на угнетенные народы, которые уже возбуждены ею, не взирая на усилия австрийцев скрыть от страны, по вполне понятным причинам, результаты происшедших сражений. Есть основание полагать, что среди народностей, составляющих Австро - Венгерскую монархию, начинает обнаруживаться движение, которое может послужить началом полнаго распадения этого государства. Если же чудом оно и избежит угрожающей ему катастрофы, то все-таки Сербия будет главной виновницей того смертельнаго удара, который был нанесен престижу Австро-Венгрии, ибо ничто и никогда не сгладит впечатления от поражения, нанесеннаго могущественной империи крохотным сербским королевством.
Победа при Ядаре дает сербам право гордиться ею больше, чем победами, одержанными сербами при Куманове, при Битоли и даже при Брегальнице. Те, которые захотели бы, и те, которые уже делают попытки уменьшить значение победы, ловко оперируя цифрами или стратегическими тонкостями, желая спасти честь австрийской армии, не достигнут своей цели. Нельзя изгладить впечатления того факта, что 200,000 регулярных и хорошо обученных войск, сосредоточенных на Дрине и на Саве, потерпели полное поражение от несравненно меньшей армии. На Ядарском поле битвы, на фронте от 40 до 50 километров, Австро-Венгрия растянула 150,000 человек, в то время, как силы сербов были несравненно слабее. На таком коротком фронте все преимущества были на стороне австрийцев. Сражение было выиграно лишь благодаря мужеству войск и энергии сербских военноначальников. В этом легко убедиться, если принять во внимание те утомительные переходы, которые войска вынуждены были делать под тропическим солнцем, чтобы затем немедленно и без отдыха вступать в бой с войсками более свежими, превосходными по числу и занимавшими хорошия позиции. С особенной похвалой следует также упомянуть о сербских офицерах и о той быстроте, с которой они сосредоточили войска для атаки.
22-го августа черногорская армия перешла в наступление в сторону Горедже.
Сербския войска подошли с юга к Вышеграду и заняли Сухугору.
Потери неприятеля втрое больше сербских.
В ночь с 22-го на 23-е августа неприятель произвел несколько пушечных выстрелов по высотам Тончидере и Забрежа.
Ничего значительнаго не произошло на других фронтах.
Дальний Восток.
23-го августа. Брошенными с японских гидропланов бомбами разрушены в Циндао искровая станция и склад морского экипажа.
Аэроплан, пробитый в 16 местах, вернулся благополучно, высмотрев укрепления Циндао. Вследствие сильных ливней, наступление японцев приостановлено.
В французской армии
В начале войны, когда, благодаря нейтралитету Италии и присоединению к французской армии английских и бельгийских войск; обстоятельства сложились благоприятно для Франции, можно было ждать, что французы предпочтут наступательную тактику. Однако численное превосходство германских войск не оправдало этих ожиданий, и перед Францией стала задача—перейти к обороне. Оглин в "Русс. Вед." пытается разобраться в истории этой обороны.
Прежде всего французская армия, несмотря на свое отступление, вполне сохранила способность к дальнейшему сопротивлению. Кампания в пределах франции только начинается, и французския войска могут еще в течение долгаго времени сдерживать натиск врага, не давая ему решительной победы. Конечно, точное определение срока возможнаго сопротивления Франции, предоставленной своим собственным силам, невозможно, но во всяком случае оно измеряется не неделями, а месяцами, а между тем уже каждый день обороны улучшает положение Франции. Германия сразу напрягла все свои силы для решительнаго удара, и ея дальнейшие ресурсы можно считать почти исчеранными. Между тем ресурсы отчасти самой Франции, а еше больше ея союзников далеко не исчерпаны.
В этом отношении весьма важно заявление лорда Китченера в палате лордов. Китченер заявил о намерении британскаго правительства посылать на театр военных действий новыя значительныя подкрепления и указал на возможность довести британскую армию в течение шести ближайших месяцев до 30-ти дивизий. Постоянная английская армия состоит только из шести пехотных дивизий, и Китченер, таким образом, предполагает увеличить ее в несколько раз и довести ея численность, по крайней мере, до 50.000 человек.
Это, конечно, очень трудная задача, но железная настойчивость британскаго правительства вообще и Китченера в частности служит порукой, что эта задача будет разрешена вполне успешно. Стоит вспомнить о том, какия большия силы мобилизовала Англия во время бурской войны, а ведь тогда были эатронуты интересы неизмеримо более мелкие, в сравнении с теми, из за которых Англия ведет войну теперь.
У английскаго правительства не будет недостатка в людях, в вооружении и в амуниции. Единственное затруднение, которое оно может встретить, состоит в том, что требуется известное время для обучения добровольцев, но над английскими волонтерами приходится в этом отношении работать меньше, чем в других странах. Высокое общее культурное развитие, широкое распространение спортивных упражнений во всех видах, дисциплинированность всего населения, привычка действовать массами и сообразовать свои действия с действиям соседей и с интересами целаго,—все это очень облегчает обучение английских добровольцев, хотя бы никогда не состоящих на военной службе и не отбывавших никаких учебных сборов. Обещание английскаго правительства во всяком случае будет выполнено, и сражающиеся во Франции союзные армии будут иметь непрерывный и могущественный приток свежих подкреплений, подобнаго которому не может иметь германская армия.
Успехи французской обороны еще в большей степени зависят от операций русских войск в Восточной Пруссии.
Правда, это—только передовой театр войны, и нам затем предстоит прорыв очень сильно укрепленной германской оборонительной линии на Висле и в Познани, но зато эта линия является теперь единственным ресурсом Германии на востоке, и одно наше приближение к ней вплотную представляет большую угрозу для Германии. Ведь в тот момент, когда эта линия будет прорвана, путь для нашего наступления прямо на Берлин будет открыт.
Этих двух моментов,— предстоящаго прибытия сильных английских подкреплений и успешнаго наступления русских войск,—вполне достаточно, чтобы дать благоприятную оценку шансам на успешную оборону Франции. Частичныя неудачи и отдельныя поражения не могут сами по себе повлиять на исход войны, и мы по-прежнему не имеем никаких оснований сомневаться в благополучном исходе войны для нас и для наших союзников.
Бельгийская нота.
Из Парижа „Р. Сл." собщают, что бельгийская дипломатическая миссия выступила с особой циркулярной нотой, посвященной правонарушениям и жестокостям, допущенным немцами в Бельгии. Бельгийская нота, прежде всего, указывает, что Бельгия была вынуждена взяться за оружие германским вторжением.
Находясь в состоянии законной обороны, Бельгия ведет борьбу вполне лойяльными способами. Тотчас после вторжения германцев на территорию Бельгии ея правительство воспретило гражданам, не находящимся в строю армии, предпринимать какия-либо враждебныя действия против немцев. Между тем, немцы оправдывают свои репрессалии тем, будто население Бельгии нарушает право войны враждебными выступлениями против германских войск. Бельгийское правительство протестует против таких инсинуаций.
Далее следует перечень целаго ряда правонарушений, совершенных немцами в пределах Бельгии.
Вот несколько примеров из этого перечня:
В селении Ленсо взвод немецких улан был атакован отрядом пешей жандармерии. В стычке был убит уланский офицер. Между тем, немцы стали утверждать, что офицер убит одним из местных жителей. Сожгли деревни и перебили массу народа.
Германския военныя власти в Льеже захватили в агентстве национальнаго бельгийскаго банка пятифранковых кредитных билетов на сумму 400000 франков. Эти билеты еще не 6ыли подписаны и находились в распоряжении дирекции банка. В Брюсселе германския военныя власти заставили служащих банка снабдить эти билеты подписью.
В Гекендовере немцы схватили одного старика из местных жителей, повесили за ноги и сожгли живьем.
В Орсмайле немцы изувечили многих жителей, насиловали девушек и детей, повесили захваченнаго в плен раненаго бельгийскаго велосипедиста-карабинера и расстреляли ухаживавшаго за ним солдата.
Из русской печати.
«Амейский Вестникъ», официальное издание штаба Главнокомандующаго юго-западными армиями, подводя итоги первой галицийской операции, закончившейся взятием Львова, Галича, Стрыя и Миколаева, говорит:
„Происходившие бои наглядно показали, насколько непрочен весь механизм австрийских войск, построенный исключительно на внешней силе, с плохо спаянными внутренними частями. Габсбургским стратегам совершенно не приходила в голову мысль об оборонительной войне, которую им силою обстоятельств приходится вести. Они всецело были поглощены идеей войны наступательной, план которой разработан был воинствующей самоуверенной партией, во главе с покойным эрцгерцогом Францом-Фердинандом и начальником генеральнаго штаба Гетцендорфом, теперешним фактическим главнокомандующим. Правда, Галиция и природой и искусственными мерами подготовлена для обороны. В ней сосредоточены продовольственные и боевые припасы, оборудованы железныя дороги для массовой перевозки войск на восток, проведены прекрасныя шоссе для наступления к русской границе, но простая мысль, что все это послужит наступающему противнику, не допускалась нашим неприятелем. Решительныя атаки наших войск смели сильные австрийские заслоны. С взятием Львова, Галича, Стрыя и Миколаева в наше распоряжение перешла весьма значительная территория и чрезвычайно важная полоса, служащая источником снабжения армии. Благодаря этому открылась широкая возможность дальнейшаго движения вглубь страны. Много еще предстоит новых операций и тяжелых испытаний, но первая галицийская операция закончена не только переходом куска австрийской земли во власть русских, но и более важным для будущаго дела войны моральным выводом, что австрийский меч длинен и остер, но находится в ненадежных, дрожащих руках".
«Новое Время» пишет:
„Известие о взятии нашими войсками Львова было напечатано в венских газетах четыре дня спустя, причем вся печать поместила заметку о том, что, „по стратегическим условиям, австрийское военное министерство было принуждено оставить Львов". Это сообщение вызвало в столице Австрии сильное впечатление и оно породило всевозможныя догадки, хотя никто не решался назвать события своим именем. Политические круги Вены,—согласно сообщению, полученному сегодня в Петрограде,—были крайне удручены и им стоило не мало труда скрыть то волнение, которое их охватило при получении перваго официальнаго известия о вступлении наших войск во Львов. Говорят, что лица, наиболее близкия к императору Францу-Иосифу, не решались ему сразу доложить о случившемся, а путем долгой беседы подготовляли монарха к тому, что случилось.
Когда император Франц-Иосиф узнал всю правду, он впал в глубокое разочарование и высказал ту мысль, что разгром Австрии с русской и с сербской стороны представляется неминуемым. Несколько минут спустя император, придя немного в себя, выразил надежду на немцев, заметив, что они в критическую минуту должны помочь ему. Наиболее влиятельные министры старались как могли утешить императора, который вполне сознал тот страшный удар, который нанесен Австрии нашими успехами в Галиции".
На улицах города Пабианиц (Петроковской губернии) расклеено следующее объявление:
„Магистрату Пабианиц.
За чересчур предупредительное гостеприимство, оказанное немецкой и еврейской частями населения города германскому войску, за точное выполнение незаконных распоряжений немецкой власти, за принятие и обращение в оборот немецких бонов вместо русских денежных знаков, за незаконное отбирание оружия от населения, приказываю магистрату взять в заложники: Гершлика Фауста, Иосифа Адлера, Исаака Пинкуса Клечевскаго, Боруха Беля, Иосифа-Лейбу Адлера, Карла Кольбе, начальника добровольной пожарной команды Феликса Круше, ратмана города Людвига Швейкера и Г. Прейса, которых содержать под стражею впредь до последующаго распоряжения со стороны русской власти. Сверх того с немецкой и еврейской частей населения города Пабианиц взыскать 50 тыс. рублей, которые внести под квитанцию в варшавское казначейство.
Начальник отряда (следует подпись)".
Из иностранной печати.
Газета «Journal des Debats» сообщает, что „военный министр издал циркуляры об отношении к военнопленным. Обращая внимание властей на то, что в некоторых городах пленные германцы и особенно офицеры были встречаемы и содержимы с особенной предупредительностью и любезностью, министр указывает, что немцы совершенно иначе относятся к пленным французам, нарушая древнейшие обычаи международнаго права и воинской чести. Не желая подражать им в этом направлении!, министр находит, однако, что нельзя особенно церемониться с пленными народа, доказавшаго свое варварство. Единственное, на что они могут рассчитывать—это на поддержание их жизни. Поэтому пусть немцы не обижаются, если их офицеров будут перевозить в вагонах III класса и содержать в палатах вместе с солдатами".
«Morning Post» пишет:
„Английский народ понимает, что русские борются с огромными пространствами, в пределах которых оперируют их войска, вследствие чего должно пройти много времени, прежде чем они нанесут решительный удар.
Победа над этими затруднениями, приводящая к выдающимся результатам, получает должную высокую оценку в Англии, которая также теперь борется против времени, потребнаго для сосредоточения войск, такт как ея государственные деятели и ея население в свое время не верили, чтобы германский император оказался способным начать агрессивную войну. Англия теперь платится за это свое неправильное суждение.
Война обнаружила в глазах англичан наличность высоких качеств русскаго народа, которыя уже давно были известны лицам, знакомым с Россией. Теперь эти качества воочию представляются всему английскому народу. Соглашение, заключенное между тремя державами, создало более тесный контакт между Англией и Россией и приводит к установлению дружбы, которая окажет благотворное воздействие на обе стороны".
«Тimes» восхваляет успехи русской армии:
„Россия потрясла в самых основаниях древнюю империю. Именно таков будет результат блестящих успехов русских в Галиции и южной Польше. Русские уже разгромили большую часть австрийской армии и смыкают тесное кольцо вокруг остатков ея. Русския победы повлекут за собою немедленный политический результат.
В Буковине путь русских войск был усыпан розами. Львов с радостью принял восстановление своего древняго русскаго имени. Чехия, Трансильвания, Далмация, Хорватия и анексированныя провинции радуются русскому наступлению.
Даже в Будапеште многих радостно волнует весть о том, что русские стоят на страже в проходах Карпатов.
Россия уже совершила чудеса в течение этой войны и оказала доблестную, ни с чем несравнимую, помощь своим союзникам".
В английских газетах опубликовано обращение императора Вильгельма к населению Восточной Пруссии.
„Бедствие, обрушившееся на мои верныя провинции Восточной Пруссии вследствие вторжения неприятельских войск, наполнили меня живейшим соболезнованием. Я настолько уверен в непоколебимом мужестве моих восточных пруссаков, что ни одной минуты не сомневаюсь в их полной готовности принести на алтарь отечества свое достояние и свою кровь. Несмотря на все ужасы войны, обрушившиеся на эти провинции, пусть они твердо верят в нашу могучую армию и в помощь вечнаго Бога, который до сих пор оказывал чудесную помощь германской нации в ея справедливом деле и защите. Нельзя допустить, чтобы вера их в быстрое освобождение отечества была поколеблена. Доказательством благодарности отечества является мое желание возможно скорее помочь настоящему бедствию Восточной Пруссии и прийти на помощь населению, лишенному своих жилищ и оставшемуся без заработка и средств к существованию. Я поручил министру государственных имуществ вступить по этому поводу в сношения с различными административными учреждениями и общественными организациями и в скорейшем времени донести мне, что сделано по этому поводу".
Необходимая охрана.
Война ведется в культурнейшем уголке Европы, и перед всем цивилизованным миром встает неотложный вопрос—как уберечь от разгрома плоды многовековой культурной работы человечества. Соединенные Штаты одни из первых сознали всю важность поставленнаго вопроса, и их посол в Бельгии взял под свою защиту Брюссель. Необходимость в такой охране становится тем более очевидной и необходимой, что, как говорит «День», война идет в том уголке Европы, где буквально возделана каждая пядь земли, где тихие, мирные города обладают исключительными, драгоценными памятниками архитектуры, богатыми музеями, обширными библиотеками. Если против жестокостей Рока сделать ничего нельзя, если рука, писавшая «Смерть Тантежиля» и «Синюю Птицу», схватились теперь за ружье, если два служителя одной музы -Крейслер и Марто, забыв о божественном, охвачены все той же человеческой понятной ненавистью, то примем испытание со строгим сердцем и твердой волей.
Но оградим же созданное до нас, оградим то. перед чем умилялись и склонялись целыя поколения, и сохраним живую историю божественнаго гения в его земных проявлениях. Судьбы войны капризны; будем надеяться что Брюссель, этот «уголок Парижа», сохранить целыми и невредимыми сокровища, накопленныя в нем веками. То, что отнюдь неважно и незначительно в стратегическом отношении, может оказаться крайне ценным и значительным памятником культуры; читая о занятии Брюсселя, невольно с тревогой и опасением думаешь о судьбе прекраснаго Брюгге, Гента, Лувена В этой войне, войне против милитаризма прусской солдатчины, должен быть поставлен предел варварству. Святыни духа, лучшее созданное человеческим гением должны быть охранены; такая охрана—долг представителей нейтральных государств. Рисунок Дюрера или статуя Микель-Анджело должны быть неприкосновенны, и солдату, прорывающему штыком вечныя полотна, должно быть поставлено непреодолимое препятствие. Немецкия войска никогда не отличались щепетильностью в этом отношении; падкие на титул «культуртрегеров», они тем не менее охотно преврашали целые города в развалины, не щадя при этом никаких художественных сокровищ вспомните хотя бы хозяйничанье австрийцев в Северной Италии. Зная хорошо повадку врага, его разрушительные инстинкты, не можем ли мы с полным правом желать от всего сердца хотя бы нескольких протестующих слов в защиту цивилизации по примеру американскаго посла в Брюсселе?
Конвенции и декларации в европейской войне.
Парижская морская декларация 14/16 апреля 1856 года.
Согласно этой декларации:
1) каперство есть и остается уничтоженным;
2) нейтральный флаг покрывает неприятельский груз за исключением военной контрабанды;
3) нейтральный груз, за исключением военной контрабанды, не подлежит захвату, хотя бы он шел под неприятельским флагом и
4) блокада, чтобы быть обязательной, должна быть действительной, т. е. поддержанной достаточной силой для действительнаго воспрепятствования доступа к неприятельскому берегу.
С.-петербургская декларация 29/11 ноября 1868 года.
Стороны обязуются, в случае войны между собою, отказаться от употребления как сухопутными, так и морскими войсками снарядов, которые, при весе менее 400 граммов (1 фунта), имеют свойство взрываться или снаряжены ударным или горючим составом.
Декларации, подписанныя в Гааге 17/29 июля 1899 года.
1) Договаривающияся державы обязуются не употреблять снаряды, имеющие назначением распространять удушающие или вредоносные газы.
2) Договаривающияся державы обязуются не употреблять пуль, легко разворачивающихся или сплющивающихся в человеческом теле, к каковым относятся оболочечныя пули, коих твердая оболочка не покрывает всего сердечника или имеет надрезы.
Женевская конвенция 23/6 июля 1906 г.
Военно-служащия и другия, официально состоящия при армиях, лица в случае поранения или болезни, должны пользоваться покровительством и уходом со стороны воюющаго, во власти коего они окажутся.
После каждаго боя сторона, занимающая поле сражения, должна принять меры к розысканию раненых и к ограждению как их, так и мертвых от ограбления и дурного обращения.
Санитарныя учреждения пользуются покровительством и охраной воюющих сторон.
Персоналу санитарнаго учреждения предоставляется быть вооруженным и пользоваться своим оружием для самозащиты или зашиты своих больных и раненых.
С санитарами и духовенством, если они попадут в руки неприятеля, не может быть поступлено, как с военнопленными.
Прибытие раненных в Петроград.
10 августа в Петроград доставили по Варшавской железной дороге группу раненых офицеров-гвардейцев.
К приходу поезда перрон очистили от посторонней публики, позволив остаться лишь родственникам ожидавшихся раненых. Зато громадная толпа народу собралась на улице, перед зданием вокзала. На перроне прибытия поезда ожидали санитары военнаго госпиталя лейб-гвардии коннаго полка во главе с врачом этого госпиталя. Вдоль перрона расставили длинную белую полоску носилок.
Сколько прибудет раненых,—заранее не было известно, и потому явилось на вокзал много родных офицеров, находящихся в действующей армии.
Поезд подошел при напряженной, жуткой тишине. Он привез нескольких, не нуждавшихся в больничном, перенесли на носилках в кареты скорой помощи и отправили в госпиталь, других не нуждавшихся в больничном лечении, отправили домой. Все доставленные ранены пулями исключительно в конечности, и раны их, по заключению врача, не представляют опасности.
Раненых офицеров и сопровождавших их солдат тесным кольцом обступила публика, забросавшая их вопросами. Офицеры характеризовали эту войну, как очень «серьезную», описывали адский огонь, развиваемый неприятелем, но тут же отмечали, что германския войска упорно избегают штыковых боев и схваток в рукопашную.
Двое из раненых офицеров привезли с собою в качестве трофеев немецкия винтовки.
С вечерним варшавским поездом доставили в Петроград еще нескольких раненых офицеров гвардии. К приходу этого поезда перед зданием вокзала опять собралась колоссальная толпа.
Еще по теме:
Первая мировая. Сараевское убийство.
Первая мировая война. Австрийский ультиматум Сербии
.............
Первая мировая война. 31 (18) августа 1914 года
Первая мировая война. 01 сентября (19 августа) 1914 года
Первая мировая война. 02 сентября (20 августа) 1914 года
Первая мировая война. 03 сентября (21 августа) 1914 года
Первая мировая война. 04 сентября (22 августа) 1914 года
Первая мировая война. 05 сентября (23 августа) 1914 года
Первая мировая война. 06 сентября (24 августа) 1914 года
..........
Первая мировая война. Армии стран-участниц. Австро-Венгрия
..............
Первая мировая война. Крепости. Германия
..............
|
