Ленин - первая знаменитость Петрограда (апрель 1917 г.) - 5 Мая 2017 - Дневник

о нем кричат газеты, спорят на митингах, сходках, в гостиных, даже на собрании онколистов вспомнили про лидера большевиков. Против Петропавловской крепости, где за попытки к сепаратному миру сидят Штюрмер, Протопопов, Сухомлинов, стоит очаровательный изящно скромный дворец Кшесинской, экспроприированный для нужд газеты «Правда»; на куполе особняка развивается красный флаг с огромными буквами: Р. С. Д. Р. П., балкончики покрыты кроваво-пунцовым ситцем, зашитым революционными революционными надписями.

Отсюда большевики поучают народ, с раннего утра до двух, трех часов ночи здесь идут митинги, споры, скандалы вплоть до рукопашной.

Нужно отдать справедливость ленинцам, дисциплина у них в комитете порядочная, ораторы голосистые, знающие психологию толпы; чуть кто из публики пробует возражать, смельчака окружают вооруженные юнцы, ловко оттирают от слушателей, раздается знакомое «поймали провокатора» и оппонент в лучшем случае незаметно стушевывается.

Над Лениным смеются, делают вид, будто с его единомышленниками никто не считается, Борис Суворин уверяет, что работа большевиков не страшна, на самом же деле ленинцы—сила.

Сила потому, что эта небольшая кучка организована, никого не признает, ни перед чем не останавливается, абсолютно все отрицает, играя на низменных темных настроениях толпы.

С балконов особняка Кшесинской раздаются в сущности весьма избитые речи на тему: рвите с буржуев что хотите, горе побежденным. Важен соус, под которым преподносятся эти советы, бьют по нервам живые примеры безнаказанности в лице хотя бы Ленина с друзьями.

Временное правительство каждый день опубликовывает нравоучительные воззвания, что не хорошо бегать из армии, захватывать чужую собственность, ездить без билетов по железным дорогам, огулом порочить властей и т. д., и т. д. Ленинцы слезливых слов не любят, не теряя времени действуют. Вас учат, говорят они рабочим низам и солдатам, будто дезертирство преступление, наглая ложь: мы проехали чрез Германию, имея непрерывные сношения с группой немецких социалистов, черним военного министра, ставку, командиров и никто не смеет сказать слово. Дерзайте, не тронут и вас.

Добро богатых—народное добро: мы вошли в чужой дом, заняли его, барствуем, отняли казенную типографию и ничего, живем. Милиция, раз не отдадите ружья да револьверы правительству, пальцем вас не коснется, платят налоги только буржуи, будьте смелы, организуйтесь и ни одна власть не подумает спорить с вами. Если станете слушать Гучкова—Милюкова, банкиры, помещики, генералы вновь начнут господствовать, беднота исполнять их приказы. Берите пример с нас.

И многие берут: кто посмелее охальничает открыто, кто поинертнее старается обойти закон помягче, без шума, в надежде на бессилие власти. Анархия обращается в затяжное устойчивое явление. Кронштадт, опора Питера с моря, арестует правительственного прокурора, отказывается выпустить заложников-офицеров, требует возвращения «в казну республики Котлин» податей, поступающих с кронштадтского населения.

В самом Петрограде одни полки отправляют подкрепления на фронт, другие отказываются—их де задача защищать революционную свободу от таинственных загадочных покушений. Если подобный хаос в столице, то что спрашивать с глухой провинции, где чуть ли не каждая деревня— особая республика с своими законами, порядками, комиссарами, не признающая иных установлений.

Россия сейчас на рубеже. Внутренняя разруха становится страшнее кайзера, уже идет речь не о «двоевластии», а о том, что нет вообще никакой власти. Бумажными воззваниями спасать от развала отечество, когда фанатики действуют, маниловская затея, принижающая авторитет правительственных органов. Пора показать силу и временному кабинету, установить что допустимо и что преступно в дни войны при республиканском строе, почему тоска по немцу в устах Булацеля— измена родине, в устах же Ленина только "независимая точка зрения".

Успокоится столица, скорее умиротворится страна. Паралич в центре—гибель для государства; нерешительность поощряет слепых озлобленных разрушителей.

Петроградец.

Среди газет

Петроградские газеты принесли подробности того жуткого митинга инвалидов, о котором в общих чертах мы уже знаем из телеграмм.

Председательствовал на митинге инвалид без руки, который взмахом пустого рукава водворял порядок в Екатерининском зале, впервые видящем в своих стенах «полулюдей» (инвалиды так сами себя называли в своих речах).

Ни М. И. Скобелева, ни К. А. Гвоздева, ни И. Г. Церетели, говоривших о терпимости по отношению к Ленину, инвалиды не хотели слушать спокойно.

Только М. В. Родзянко, сказавшего, что война должна быть доведена до конца, инвалиды выслушали с восторгом.

По окончании митинга, когда инвалиды уже стали расходиться по домам и лазаретам, на улицах разыгралось несколько возмутительных сцен.

Манифестанты, требовавшие прекращения войны, как сообщают «Бирж. Вед.»,

"стали вырывать и рвать из рук инвалидов знамена и кричать, что это армия, нанятая буржуазией.

Некоторые солдаты вскочили на автомобили и с криками „долой войну", вырвали знамя с надписью: „Война до победного конца".

Несчастным инвалидам, заявившим, что они

"готовы не только без рук и без ног остаться, но и жизнь свою положить за победу России. Манифестанты ленинского толка не дали возможности говорить и приказали музыке играть похоронный марш."

Страсти разгорелись до такой степени, что

"вышедшие из Таврического дворца инвалиды не имели возможности сесть в автомобили, чтобы уехать в лазарет. С трудом сестрам милосердия удалось уговорить толпу дать возможность инвалидам, не евшим с семи часов утра, сесть в автомобили."

Ленинцы проводили инвалидов бранью и угрозами.

Возле Казанского собора ленинцы действовали так беспардонно, что толпа настойчиво требовала их ареста.
В конце концов милиция, уступив настояниям возмущенной толпы, доставила большевиков

"в комиссариат первого казанского подрайона в сопровождении солдат."

Только под покровом темноты поздним вечером ленинцы, пугливо озираясь по сторонам, брели из участка по своим домам.

Арест ленинцев

12 апреля на Казанской площади среди большой толпы народа выступили с речами два молодых человека, один—в форме студента университета, а другой —в форме прапорщика, оба оратора развивали идеи большевиков об отношении к войне. Возмущенная призывом ораторов к немедленному прекращению войны, толпа арестовала большевиков и препроводила их в ближайший комиссариат. Из комиссариата арестованные были отправлены в первое комендантское управление.

Командующий войсками петроградского военного округа ген. Корнилов заинтересовался причиной ареста ораторов-большевиков и сделал распоряжение о выяснении личности ораторов. Первый оказался студентом петроградского университета Кропотовым, а второй —членом республиканского союза армии прапорщиков Гавриловым.

Бюро труда студентов университета обратилось к ген. Корнилову с просьбой освободить арестованного студента Кропотова и заявило, что оно ручается, что арестованный явится по первому требованию военных властей.

Пока оба оратора-большевика находятся под арестом.

Из Севастополя

Мы, матросы воздушной станции «Бухта Нахимова» авиации Черноморского флота, в количестве 157 человек, все, как один, шлем братский привет газете «Правда». Только ее считаем защитницей наших кровных интересов и указывающей нам верный путь к закреплению полной нами завоеванной свободы. Мы уверены, что в будущем наши товарищи сотрудники «Правды» не ослабят свою деятельность, а увеличат посев истины на страницах «Правды», которая так полезна и необходима, как хлеб насущный для нас, в нашей далекой окраине.

Уполномоченный делегат Л. Олышевский.