По материалам периодической печати за май 1917 год.
Все даты по старому стилю.
Слово и действие
МОСКВА. 16 июня.
В переживаемое нами кошмарное время, созданное в значительной мере целым рядом ошибок правительства, в числе этих ошибок особенно роковое значение имело и имеет теперь постоянное отождествление понятий о слове и действии.
Говорят о свободе слова, которое, однако, понимают однобоко, таким образом, что одни могут орать, болтать и печатать все, что угодно, тогда как для других в этом отношении ставятся всякого рода прямые и косвенные препятствия.
Но вот эту именно однобокую свободу слова на каждом шагу самым роковым образом отождествляют со свободой действия, совершенно упуская из виду, что само слово может быть действием: словом можно убить человека, словом можно развратить, словом можно разорить, словом можно предать.
Отсюда ясно, что об абсолютной свободе слова не может быть и речи, ибо слово может быть не только словом, но и действием и притом преступным действием; свобода же на преступные действия, конечно, не может быть признана ни в одном культурном государстве, хотя бы и ультрадемократическом.
Если, например, большевики говорят о немедленном прекращении войны, то в их словах об этом нет преступного действия, но только до тех пор, пока для достижения этой цели они своими речами не возбуждают войска к неповиновению и не научают их предательскому братанию с врагом.
Если социалисты говорят о засилье капитала, о необходимости улучшения положения рабочего класса, о справедливом вознаграждении за труд, то в этих словах нет преступного действия до тех пор, пока эти же социалисты не станут пропагандировать грабежи, захваты чужого недвижимого имущества и физическое насилие над имущими классами.
Если военный и морской министр Керенский говорит вообще, что он зловредной устной агитации не будет противопоставлять вооруженной силы, а будет противодействовать словом, то в этом заявлении его нет преступного действия но если тот же министр, узнав, что готовится весьма опасная противоправительственная вооруженная демонстрация, заранее заявляет во всеуслышание, что он не будет силой противодействовать такой демонстрации, то это заявление его является, бесспорно, преступным действием именуемым во всех уголовных кодексах всех культурных государств попустительством и бездействием власти. Г. Керенскому как юристу, это должно быть хорошо известно.
До какого безумия нужно дойти, чтобы, не понять, что абсолютная свобода словоизвержения— это не свобода слова, которая всегда была, есть и останется драгоценною, а полнейший разврат и разнузданность, которыми, конечно, в первую очередь, всегда в широчайшей мере воспользуются все наиболее темные силы.
Истеричные фанатики в союзе с кучкой весьма подозрительных анонимов и с несколькими анархистами и дезертирами систематически в течение нескольких месяцев на глазах всего мира развращают словом войска, народ и рабочий класс, подстрекая и натравливая их на целый ряд тяжких преступных действий, и это называется свободой слова!
Таким образом одно из драгоценнейших достояний свободного гражданина, свобода слова, фактически извращается в преступную и совершенно недопустимую в культурном государстве абсолютную свободу действия.
"Московские Ведомости", № 128, 17 июня 1917 г.
«Маленькая Газета» и большой вопрос
Чуть ли не с первых дней революции благонамеренная печать на крик кричит по поводу малейшего слова или жеста крайних левых русского социализма.
«Ленинцы», «пораженцы», «анархисты», «циммервальдисты» не сходят со столбцов «уважающих себя», но мало уважающих своих читателей газет, которые служат открыто или прикровенно интересам русской реакции.
И не то, чтобы эта часть печати не указывала порою на действительно курьезные или прямо нелепые мнения людей, которым, во что бы то ни стало, хочется быть левее всех и всего. Этого добра можно, сколько угодно, найти в печатных и словесных заявлениях пуритан ленинского социализма, которые рассматривают всех остальных социалистов за людей, уже окончательно погрязших во грехе компромисса и сближения с буржуазией. Но, с другой стороны, нас сплошь и рядом поражает это постоянное старание публицистов социально-охранительного направления невероятно раздувать и преувеличивать значение выступлений крайне-левых и в то же время смазывать самые недвусмысленные проявления людей и организаций, стоящих на противоположном конце политического диаметра.
Возьмем для иллюстрации следующий, казалось бы, небольшой, но характерный для наших мятущихся времен, случай. Существует в Петербурге «Маленькая Газета», пользующаяся немалою популярностью среди бессознательной и полусознательной части столичного населения. Говорят даже, что этот забористо редактируемый органчик находит читателей среди рабочих, принадлежащих к социалистическим партиям.
Хлесткость, потворство инстинктам «улицы», уменье бросать доступные толпе лозунги, в сущности уже зародившиеся в головах серых обывателей,—таковы качества или, если хотите, свойства «Маленькой Газеты».
И вот этот орган «внепартийных социалистов», как он именует себя в подзаголовке, вдохновляемый А. А. Сувориным и подобранной им редакцией, в течение нескольких дней ведет энергичную агитацию, призывая выйти своих читателей на улицу—ради спасения армии, для чего совершенно недвусмысленно приглашает заменить председателя настоящего правительства кандидатом из адмиралов, т.-е. низвергнуть существующее коалиционное министерство.
Мотивы этой, довольно неожиданной, казалось бы, агитации настолько любопытны, что мы поставим здесь веред глазами характернейшую часть текста обращения «Маленькой Газеты» к своей публике:
«Граждане, люди русские! Надевайте красную ленточку! Дело революции требует продолжения. Да здравствует революционный народ! Явись опять на улицах и защищай, ведя свое дело!
....................
Пусть все, сердце которых жжет боль об армии, будут с красной ленточкой завтра на улицах! Собирайтесь в демонстрациях, боритесь за вашу армию!
У тебя украли армию, Россия, и теперь доканчивают ее!!
.................
Мы видим, что грязь и мразь, иуды и предатели, охранники и бывшие городовые, пройдохи и простаки лезут в вожаки солд. и прочих комитетов и—ведут их!! И Вр. Правительство трусит взяться за эту грязь и мразь, как должно, ибо прикрывает она свою берлинскую сущность идейными словами!
.................
Россия не заслужила позоров этих дней. Кн. Львов—превосходный председатель совета министров для мирного времени, но бедственно слаб для времени нынешнего.
......................
Мы не хотим диктатора, но для победы нужна железная рука, которая держала бы оружие государства, как грозный меч, а не как кухонную швабру.
Суворовскими знаменами не отмахиваются от мух!
Пусть кн. Львов уступит место председателя в кабинете адм. Колчаку. Это будет министерство победы. Колчак сумеет грозно поднять русское оружие над головой немца, и—кончится война! Настанет долгожданный мир.
Но мы не хотим диктатора. Пусть это будет сделано народом и через народ. Пусть крестьяне и казаки приступят к решению этого дела.
Как в 1612 году крестьяне и казаки своим выступлением спасли Русь и ее военную силу!!!
Если же Петроград их не поддержит, пусть едут в Москву,— Москва их поддержит!!!
А Петроград — пусть проваливается!!!
Итак—вот. Нельзя не отдать справедливости руководителям «Маленькой Газеты». Они знают свою публику, и философия истории Иванушки - Дурачка совершенно сознательно бросается ими в толпу, как лозунг, способный воспламенить патриотических читателей А. А. Суворина и его присных по духу.
Но если вдуматься в приведенный выше манифест мало-газетчиков к доброму обывательскому народу Петрограда, то сквозь бряцанье бубенчиков на шутовском колпаке вы явственно услышите гораздо более членораздельную речь корректных джентльменов из ультра-патриотического лагеря, бросающих обвинения социалистическим партиям и включившему их в свой состав Коалиционному Правительству в том, что они недостаточно блюдут интересы родной земли и потому подлежат упразднению и замене их более надежными людьми, в роде приобретшего известность в Одессе адмирала Колчака.
Действительно, на что и на кого обращен великий гнев «Маленькой Газеты»?
На то, что у России «украли армию».
На тех «иуд и предателей» которые лезут в вожаки солдатских «и прочих (?!) комитетов», прикрывающих «свою берлинскую сущность идейными словами».
На «бедственно слабого» председателя совета министров.
А каковы положительные требования все той же «Маленькой», но великой своим брызжущим, как мартовский квас, ультра-патриотизмом?
Дайте нам вместо кн. Львова адмирала Колчака! О, этот адмирал «сумеет грозно поднять русское оружие над головой немца, и—кончится война»!
Осчастливьте нас «выступлением крестьян и казаков», как в 1612 г.!
Одолжите нам «диктатора»—не диктатора, но «железную руку», и замените «кухонную швабру»—«грозным мечом!»
Отправьте «крестьян и казаков» и под предводительством «железной руки» в «Москву!»
Дайте «провалиться Петрограду!»
Право же, все эти требования, несмотря на умышленно разгильдяйский тон, не так уже глупы с той зрения любителей твердой власти, вплоть до перенесения столицы из Петрограда в Москву»—как об этом, кстати сказать, заявлялось одним из генералов-фронтовиков с фронта. И на лозунги уличной манифестации, к которой призывала население Петербурга «Маленькая Газета», можно смотреть, как на пробный шар, пущенный гораздо более серьезными руководителями реакции, собирающей силы для наступления на революционную Россию.
Органчик А. А. Суворина во вчерашнем номере отрекся от воинственных замыслов, которые он связывал с пропагандируемой им манифестацией: и я—не я, и лошадь не моя, и сам я не извозчик, и «кулаки надо оставить дома».
Но благонамеренная печать, громящая «анархические» выступления из 42-сантиметровых словесных мортир, свела свой огонь против партии «адмирала Колчака» к выстрелу бекасником!
Почему?
Время
Подошло уж желанное время —
Час расплаты за гнет вековой.
Мир крестьянский дворянское бремя
Сбросит с плеч изнуренных долой.
И в крови очистительной жертвы
Замерцает свободы маяк.
Будут грани сословные стерты,
Но с цилиндром сдружится ль армяк?
В каждой крошке готового хлеба
Кровь твоя запеклася, мужик!
Ты работал на Павла, на Глеба,
На себя же забыл, не привык!
Мы живем в бесконечном обмане!..
Обещанья к чему приведут?!
Но к действительной воле крестьяне,
Лишь свергая тиранов, дойдут!
Вьют помещики новые плети
Для мужицких поклонных горбов.
Власть готовится в «мертвые клети»
Всех садить «бунтовавших рабов».
Кто кого? Подождемте немного,
Слово скажет крестьянин-народ,
Старых, новых мучителей строго
Он осудит в семнадцатый год!
Василий Шайдуров.
Еще по теме:
Революция. 1917 год. Предисловие
.............................................................................
Манифестация 18 июня 1917 г.
Наступление революционной армии (18 июня 1917 г.)
Керенский и армия (июнь 1917 г.)
Необходимо переустройство армии (июнь 1917 г.)
Свобода словоизвержения— это не свобода слова! (июнь 1917 г.)
Революция и положение детей (июнь 1917 г.)
| 