В Петербурге (август 1869 г.). Часть 2 - 25 Августа 2019 - Дневник

«С некоторого времени до полиции начали доходить сведения, что из почтамта производится воровство чистой бумаги и газет, назначаемых к отправлению в разные губернии. Вследствие чего сделано было распоряжение о поимке воров. 13-го августа, в 7-м часу утра, городовой 2-го участка Адмиралтейской части задержал двух сторожей почтамта, которые несли продавать бумагу и газеты в одну мелочную лавку, находящуюся в Новоисакиевской улице.

У одного под полой найдено 4 пачки чистой бумаги, а у другого 59 нумеров сенатских объявлений, за 17-е июля сего года. По произведенному обыску в мелочной лавке отыскано: десять пачек разных ведомостей, из которых 5 пачек «Правительственного Вестника», заключающих в себе 756 нумеров за май, июнь и июль: 3 пачки «Сенатских Ведомостей» и 79 нумеров за те же месяцы; одна пачка сенатских объявлений в 47 нумеров за январь месяц, и пачка «Сына Отечества» в 242 номера, за февраль месяц.

Все это было завернуто в куле и хранилось в кухне. В самой же лавке на полке найдена пачка «Правительствен. Вестника», завязанная в платок в 116 нумеров, за март месяц, и 18 пачек чистой обверточной серой бумаги большого и малого формата.

Бывший при обыске, в качестве депутата, чиновник со стороны почтового ведомства, бумагу признал за казенную, а ведомости—подлежащими к отправлению в разные губернии. Составленный по этому случаю полицейский протокол, вместе с виновными, передан на распоряжение судебной власти».

Судебная хроника дала уже и обещает дать несколько интересных процессов. Из разбиравшихся дел довольно интересен процесс редактора «Зари» г. Кашпирева с известным господином Лесковым. Г. Кашпирев требовал с г. Лескова возвращения 1,300 р., взятых им вперед за ненапечатанный роман «Божедомы». Г. Лесков, признавая себя должным г. Кашпиреву 1,300 р., требовал с него встречным иском еще 700 р., чтобы уж вышло ровно 2,000. Суд, разобравши кто прав, кто виноват, обоим отказал.

Некоторые видели как, при объявлении этого приговора, над судом тихо пронеслась тень капитанши Пушкина, дававшей при жизни своему супругу следующее мудрое правило для удовлетворения тяжущихся: «разбери кто прав, кто виноват, да обоих и накажи».

Решение это удивило поверенных своей простотой и неожиданностью; вслед за ними удивились их доверители, удивилась публика, и читатели, и наконец, как мы слышали,— удивились сами судьи. Что выйдет из этого всеобщего удивления узнаем мы со временем.

Прежде всех пришел в себя от удивления сам господин Лесков и, пришед, изобразил письмо в гостеприимные «Биржевые Ведомости», о том, что он, г. Лесков, жертва многих несостоятельных редакций, что и редактор «Зари» может оказаться несостоятельным, что средства у него стесненные, что журнал «Заря» существует под непрестанным страхом смерти и ожиданием таковой его сотрудниками, что г. Кашпирев покушался даже на его, Лескова, письменный стол и табурет... Все это высказано не столь прямо, как мы изложили, но нельзя сказать, чтобы и особенно тонко.

Так г. Лесков мстит своим врагам. В злобе на извергнувшее его издание, он распускает про него ядовитейшую и вреднейшую ложь, выбирая между ней такую, которая могла бы нанести наиболее материального вреда.

«Заря» может иным и не нравиться своим направлением, всякий волен нападать на ее содержание, состав,— но менее всего рождает она сомнений в своей материальной состоятельности: журнал, который печатает два больших романа, капитальные труды и исследования, в роде статей Данилевского и Градовского, который мог оказать помощь самому г. Лескову, выдачей ему денег вперед и уплатой его долга,—не может быть лишенным денежных средств.

Но что за дело до всего этого г. Лескову? Он и сам понимает это не хуже нас: ему надо мстить и всячески вредить, г. Кашпиреву, хотя бы для этого пришлось заползти за спину врагу и разить его сзади...

Впрочем мы не оправдываем и г. Кашпирева. Не надо ему было трогать г. Лескова, после того, как он с ним расстался. Не тронь он его и мы бы не обоняли теперь благоуханий, разливаемых письмом г. Лескова. 1,300 руб. г. Кашпиреву надо бы простить или подарить г. Лескову и, прервавши этим всякие с его стороны притязания, поздравить себя благополучно развязлся с автором «Божедомов».

17-го августа последовало открытие русских спектаклей: драматических, на Александринском театре,—простонародной (как значится на афише) драмой: «Дележка» г. Степанова, и оперных на Мариинском,—«Нижегородцами». «Дележка» успеха не имела, хотя прямо назвать ее плохой вещью нельзя.

Смотрелась она с достаточным любопытством, видно в ней было знание (хотя бы только внешнее) крестьянского быта, мотивы драматического развития выбраны довольно верно, но все это, от недостатка таланта что ли, свернулось в довольно бессвязную и крутую французскую мелодраму. Вряд ли эта пьеса продержится долго на сцене (если не сошла с нее уже теперь), а потому и не считаем нужным подвергать ее подробному разбору.

Всемирная иллюстрация, № 36 (30 авг. 1869 г.)

Еще по теме

В Петербурге (август 1869 г.). Часть 1