Генерал-майор А. ВЛАСОВ. Новые методы боевой учебы - 3 Октября 2020 - Дневник

Группа командиров-артиллеристов 99-й стрелковой дивизии (слева направо): капитаны Л. Ищенко, П. Задирака, младший лейтенант Н. Калюжный, старшие лейтенанты И. Курочкин и Г. Симоновский.
Капитан Задирака и старший лейтенант Курочкин приказом народного комиссара обороны маршала Советского Союза С. К. Тимошенко за образцовые действия на смотровом тактическом учении награждены ценными подарками.

Фото М. Бернштейна.

Дивизия, награжденная Красным знаменем Красной армии

Генерал-майор А. ВЛАСОВ, командир 99-й стрелковой дивизии

Новые методы боевой учебы

Лето 1940 года явилось переломным периодом в боевой подготовке 99-й стрелковой дивизии. Именно этим летом начали у нас резко меняться как методы обучения и воспитания красноармейца и мелких подразделении, так и взгляды командиров на характер боевой учебы.

«Не следует забывать старую суворовскую истину: «Тяжело в учении — легко в бою»,

сказал народный комиссар обороны маршал Советского Союза С. К. Тимошенко. Существо нового направления в боевой подготовке целиком определяется этим правилом. Приказ народного комиссара на летний период обучения был пронизан требованиями суровой закалки и выучки войск в условиях, максимально приближенных к боевой действительности.

Когда мы прочли и изучили приказ, стало понятно, что речь идет не об очередном этапе в развитии старых планов, а о коренной ломке старого, о перевороте в методах обучения.

Не сразу удалось нам осуществить требования приказа народного комиссара. Мы понимали, что мало собрать командиров, побеседовать с ними, полагая, что теперь все пойдет само собой. Мы постарались довести идеи приказа до каждого командира и красноармейца, добились, что приказ дошел до души.

Но и это не все. Можно понять положения приказа, но не суметь применить их на практике. Ведь старинка еще везде и всюду давала себя чувствовать.

Во многих подразделениях не правильно воспитывали и обучали красноармейцев даже после того, как мы начали перестраиваться. Например, на уроках переползания командиры разрешали бойцам снимать снаряжение, сильно сокращали дистанции, устраивали частые передышки. Бывало, проползет отделение десяток метров, и конец уроку.

Беречь красноармейца — значит воспитывать его в суровых условиях, приучать к опасностям и лишениям, прививать ему практические навыки для уверенных действий в бою. Естественно, что я всеми мерами искоренял вредную для красноармейца жалость. Постоянно проверяя постановку учебы в мелких подразделениях, наблюдал за организацией уроков переползания, я приказывал одеть снаряжение, увеличить дистанцию и переползать 50—100—200 и более метров.

Старые привычки преследовали на каждом шагу. Пока погода хороша — занятия идут успешно, а чуть заморосит — все расклеивается, люди теряют воинский вид.

Однажды на стрельбище командиры выполняли очередное упражнение из «нагана». Начался мелкий дождь, вскоре перешедший в ливень. Подбегает ко мне руководитель занятий.

— Разрешите прекратить стрельбу.
— Почему?
— Ведь дождь идет.
— Ну, так что же? А на войне разве не будет дождей? Занятия продолжать!

Па этом занятии упражнение было выполнено всего на 50 процентов, но я знал, что это верные проценты, что только так командиры научатся метко стрелять в любых условиях, в любую погоду.

Процесс освобождения от старых привычек оказался довольно трудным. Иногда при обучении красноармейцев мы уподоблялись известному чеховскому герою с его вечными опасениями «как бы чего не вышло».

Вот характерный случай. Каждый знает, что разведчик должен хорошо лазить на деревья. В подразделениях стали учить этому красноармейцев, но учили робко, с опаской. Сначала влезали на деревья без снаряжения, потом в снаряжении, потом с оружием. Разведчики научились вести с деревьев точный огонь.

Непрерывно закалять бойца, используя для этого все возможности, — вот какую цель поставили мы себе. От лагеря до стрельбища пять километров, но этот путь у нас не так-то легко пройти. Повсюду препятствия — окопы, рвы, проволока, заборы. Чтобы достигнуть стрельбища, нужно все препятствия преодолеть. Командиры частей и штабные командиры стоят вдоль пятикилометровой штурмовой полосы и немедленно возвращают подразделение назад, если оно берет препятствия не по правилам.

Подразделение возвращается назад, снова берет препятствие и, наконец, приходит на стрельбище, чтобы сейчас же, без промедления, приступить к стрельбе. Бойцы вспотели, устали, они ведут огонь при большом напряжении, но ведь так всегда будет и на войне. Затратив громадные усилия, чтобы подойти к переднему краю, красноармейцам придется атаковать противника и продолжать огневой бой в глубине обороны.

Первое время процент выполнения стрелковых задач и упражнений был весьма невысок. Но это нас не смущало. Подразделения постепенно привыкли к большому напряжению, и оно уже не отражалось на результатах стрельб.

С такой же последовательностью мы приучали части и подразделения к длительным маршам. От переходов в 10 километров мы, постепенно увеличивая дистанции, перешли к маршам в 200 и более километров. Бойцы совершали марши проселочными дорогами, тропами, колонными путями, в зной, слякоть, ливни. Раньше бывало, что ни марш, то обязательно отставшие, заблудившиеся. Теперь даже после продолжительных маршей командиры частей доносят:

— Никаких происшествий нет.

Марш дивизии в район занятий, которые проводил народный комиссар обороны, и обратный переход не составили для нас особого труда. 85 километров обратного пути были покрыты за полутора суток. И тут, между прочим, вновь сказалась отличная втянутость людей в походную жизнь. Когда полки приблизились к месту расквартирования, им было приказано пройти торжественным маршем. Усталые, мокрые от пота, бойцы твердо держали равнение.

Сила приказа народного комиссара обороны ощущается буквально везде. Раньше в учебе пехоты и артиллерии не было единства. Когда артиллеристы участвовали на совместных занятиях с пехотой, они говорили: «потерянное время».

В свою очередь пехотные командиры, когда им придавали артиллерию, подчас не находили ей применения, забывали о ней. Планируя занятия на летний период, я установил такое правило: куда рота, туда и батарея, куда батальон, туда и дивизион. При выходах в поле пехота и артиллерия учатся и действуют вместе. Мало того, ни одной боевой стрельбы артиллерии не проходит без участия пехоты. Как только командир артиллерийской части сообщает, что предстоит боевая стрельба, пехота, независимо от расстояния, совершает марш в район стрельб и учится совместно с артиллерией.

Пехота и артиллерия настолько сроднились, что стали как бы одним целым. Пехотные командиры научились ценить каждое орудие, каждый огневой взвод. Они даже при самых затруднительных положениях стараются, чтобы артиллерия не отстала от них. На маршах, которые мы проводили на самой трудной местности,—по болотам, трясинам, размытым дорогам, — не было случая, чтобы батальон или рота забыли про свою артиллерию. Рота у нас всегда вытянет на себе застрявшие орудия. И всюду, где пройдет пехотинец, обязательно пройдет артиллерийская упряжка. На это, между прочим, обратил внимание народный комиссар. На смотровых учениях он похвалил дивизию за то, что артиллерия у нас неотступно следует за пехотой.

Особую роль в коренной перестройке боевой подготовки сыграли указания народного комиссара обороны, сделанные им на учениях в Московском и Западном особом военных округах. На этих учениях народный комиссар практически показал, как нужно приближать занятия к боевой действительности, как надо отрешаться от условностей, отбрасывать шаблоны. Указания народного комиссара были широко популяризированы среди бойцов и командиров.

В сентябре дивизия провела ряд тактических занятий, начиная с отделения и кончая батальоном. На этих занятиях мы практически осуществляли указания народного комиссара, ликвидировали недочеты, обнаруженные им на смотровых учениях в Московском и Западном особом военных округах.

Подразделения уходили далеко от лагеря и каждый раз на новой местности отрабатывали действия в обороне и наступлении. Район радиусом в 60 километров превратился в учебное поле. Мы учли замечания народного комиссара о том, что современный бой длителен, тягуч. Части выходили в поле на много дней: действовали ночью, днем, снова ночью, весь следующий день, а иногда и целую неделю, в зависимости от обстановки. С частями и подразделениями выходили в поле реальные тылы.

Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко неоднократно отмечал, что одного только напряжения в бою мало, что необходимо еще искусство ведения боя. Мы учили личный состав оборудовать предполье и главную оборонительную полосу, а также действовать в обороне и наступлении не по шаблону, а в зависимости от конкретной местности, от конкретной обстановки. Как для живой силы, так и для техники окопы отрывались в полный профиль.

Подразделения приобрели навыки обороны на любой местности, научились использовать ее в своих целях. Теперь уже оборону не строили по буграм, не вытягивали передний край ниточкой, а располагали огневые средства так, чтобы надежно прикрывались заграждения, чтобы все проходы к переднему краю простреливались фланкирующим огнем.

Мы обязали командиров обратить особое внимание на подготовку отделений. Ведь нередко отделения копали землю без всякого смысла. Окоп вырыт, а вести огонь из него весьма трудно, обзора нет, расстояния до ориентиров не измерены. Командиры рот получили строгий приказ не позволять отделениям окапываться до тех пор, пока младшие командиры не выберут правильную позицию. Это отучило младших командиров от огульного расположения на местности. Мы добились также и того, что младшие командиры составляют стрелковые карточки.

Теперь на тактических занятиях в наступлениях не слышно бесцельных криков: «Давай, давай вперед», которые порождались суетой, неорганизованным движением. Командиры стали настойчиво учиться искусству управления боевыми порядками и сочетать движение с огнем. Указания народного комиссара о необходимости при наступлении намечать очередные рубежи становится законом для командиров взводов и отделений.

Вся тактическая подготовка тесно увязана с огневой учебой. Во время выходов в поле командиры проверяют, действительно ли определяют стрелки расстояния до целей, правильно ли ставят прицелы, выполняют ли они весь цикл действий, диктуемых обстановкой. Особенностью последних занятий является и то, что подразделения без разведки не совершают ни шагу. У командиров появился вкус к наблюдению. меньше стало на занятиях суеты, беготни.

На смотровых учениях 99-я стрелковая дивизия получила от народного комиссара обороны Героя и Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко высокую оценку. Дивизия награждена переходящим Красным знаменем Красной армии, артиллерия дивизии—переходящим Красным знаменем артиллерии Красной армии. Народный комиссар сказал нам: