Гаагская мирная конференция 1899 г.
По поводу конференции в Гааге.
I.
Манифест, возвещавший о вступлении на царство Его Величества Государя Императора Николая II, оповестил русский народ и народы всего мира, что новый Государь России пойдет по стопам Своего Родителя Цари-Миротворца.
Глубоко прочувствованными строками некто С. М. очертил эту роль Царя-Миротворца в стихотворении „Видение".
Усопшие императоры встречают нового Пришельца в усыпальнице царей, в Петропавловском соборе, и вот с какой речью обращается к нему прародитель всех императоров.
„Мир Тебе, Миротворец! Блажен Твой удел...
Пред Тобой преклоняются деды...
Не исторгнув меча, превзойти Ты сумел
Незабвенные наши победы!
Не увлек Тебя брани кровавый кумир,—
В мире создал навек Ты незыблемый мир.
Пусть за ратную славу хвалы нам поют,—
Наши лавры стяжали мы кровью...
Ты же первый без крови приходишь на суд,
Защищенный всемирной любовью.“
Памятуя священные заветы Родителя, юный Царь России, спустя около четырех лет по Своем воцарении, именно, 12 августа 1898 года, раскрыл пред народами Свое любвеобильное сердце и в великом акте призыва народов к миру высказал следующий взгляд Свой на мировое положение наций.
„Охранение всеобщего мира и возможное сокращение тяготеющих над всеми народами чрезмерных вооружений является, при настоящем положении вещей, целью, к которой должны бы стремиться усилия всех правительств";
„столь возвышенная цель соответствует существеннейшим потребностям и законным вожделениям всех держав".
Его Величество высказывает взгляд, что
„настоящее время весьма благоприятствует для изыскания, путем международного обсуждения, наиболее действительных средств обеспечить всем народам истинный и прочный мир".
II.
Подобно благодатному грому, прокатились слова нового Миротворца, взволновав от края и до края сердца всего мира.
Кто из русских людей не чувствовал себя выше, чище, святее в эту священную минуту, когда с высоты русского престола прогремел призыв к облегчению вооружений, тяготящих мир.
Государь сознал, что
„все возрастающее бремя финансовых тягостей в корне расшатывает общественное благосостояние. Духовные и физические силы народов, труд и капитал отвлечены в большей своей части от естественного назначения и расточаются непроизводительно".
Правительства всего мира сердечно откликнулись на призыв нашего возлюбленного Монарха.
Общественное мнение стало на сторону призыва.
«Веrliner Tageblatt» говорит: что
„предложение Русского Царя, обусловливаемое великодушнейшими побуждениями, так благородно, так гуманно и прекрасно, что вызывает даже опасение на счет возможности осуществления проекта юного Царя".
Благодаря Бога, мы видим, однако, что мысль о конференции уже претворилась в дело.
«Роst» высказалась, что
„человеколюбивое намерение, внушаемое глубоким состраданием к народам; тяжело вздыхающим под бременем военной брони, горячо высказанное желание, чтобы национальная культура, успехи сельского хозяйства и создание ценностей, не удерживаемые этими подавляющими оковами, пошли скорее вперед,—все это не преминет привлечь к Царю повсюду сердечнейшие симпатии“.
И это пророчество совершилось. Симпатии всего мира оказались на стороне Царского предложения.
«Наmburger Соrrеsроndеnz» говорит:
„это слово мира останется на вечные времена незыблемым памятником славы для Императора Николая II, как правозвестника великолепной и человечной идеи, полное осуществление которой преобразует мир и будет означать величайший шаг вперед в человеческом развитии. Император Николай II восходит, как человек и Монарх, на высочайшую вершину и обеспечивает Своему имени бессмертие".
Само собой разумеется, здесь нет возможности выписывать всех отзывов газет, представителей общественного мнения, достаточно сказать, что не было органа печати в целом мире, который бы отнесся к благородному почину Государя иначе, чем отнеслись названные выше газеты.
III.
Я. И. Полонский в одном из своих стихотворении („Под красным крестом“) восклицает:
Довольно! Зло войны должно иметь предел!
Именно этого „предела" и добивается великодушное предложение нашего Монарха, что ясно выражено в Высочайшем рескрипте на имя г. Стааля.
Возлагая на маститого дипломата обязанности представителя России на конференции в Гааге,
„созываемой в видах облегчения тягостей современных вооружений и упрочения общего мира“,
Государь высказал уверенность, что г. Стааль
„будет способствовать к разрешению этой столь близкой сердцу Государя задачи".
Дай Бог, чтобы близкая сердцу Его Величества задача и разрешилась, и упрочилась.
Древние говорили:
— „Счастлива только та страна, где мечи заржавлены, а плуги блестят!"
Наши современники говорят то же самое.
Луи Пастер высказал:
„Я бесповоротно верю в то, что наука и мир будут господствовать в человечестве над невежеством и войной; я убежден, что народы протянут друг другу руки не для разрушения, но для созидания, и что будущее принадлежит тем, кто окажет всего больше услуг страждущему человечеству".
А вот и поэзия подтверждает эту мысль; гр. А. Голенищев-Кутузов говорит:
И верь, настанет час и рушится обман,
Прозрят людей слепые очи,
Глубокий, вековой рассеется туман-
И после долгой, бурной ночи
Земныя племена, все в рубищах войны,
Людской обрызганные кровью,
Падут раскаянья и радости полны
Пред всепрощающей любовью!
IV.
Покойный Государь ненавидел войну, ибо был свидетелем ее ужасов. Он сумел передать и Наследнику Своего престола то же чувство и отвращение к войне...
Возьмем, читатель, самое поэтическое отношение к войне и военным подвигам и посмотрим, можно ли без содрогания читать эту высокую поэзию.
Вот что говорит Пушкин о Полтавской битве.
Тяжкой тучей
Отряды конницы летучей,
Браздами, саблями звуча,
Сшибаясь, рубятся с плеча,
Бросая груды тел на груды.
Шары чугунные повсюду
Меж ними прыгают, разят,
Прах роют и в крови шипят...
Перейдите к Бородинскому сражению, воспетому Лермонтовым:
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.
Вот несколько строк о Севастопольской твердыне, написанных Н. Некрасовым:
Три царства перед ней стояло
Перед одной... Таких громов
Еще и небо не метало
С нерукотворных облаков!
В ней воздух кровью напоили,
Изрешетили каждый дом,
И, вместо камня, намостили
Ее свинцом и чугуном.
Там, по чугунному помосту
И море под стеной течет,
Носили там людей к погосту,
Как мертвых пчел, теряя счет.
Согласитесь, читатель, что без содрогания читать это описание невозможно, как невозможно не желать в будущем исчезновения этих картин.
Весь мир, исполненный благодарности к почину Царя нашего, молит Бога, да сбудется всеобщее желание и да сократятся ужасы войны.
Повторим же, читатель,вместе с Полонским.
Довольно! Зло войны должно иметь предел.
И с теплой верой в сердце будем ждать, что собравшаяся в Гааге конференция скажет это
„Довольно".
А. Соколов.
Московский листок, Иллюстрированное приложение № 18, 9 мая 1899 г.
Еще по теме:
Гаагская мирная конференция 1899 г. Циркулярная депеша русского министра иностранных дел от 12 августа 1898 г.
Гаагская мирная конференция 1899 г. Циркулярное сообщение от 30-го декабря 1898 года
Гаагская мирная конференция 1899 г. Часть 1
Гаагская мирная конференция 1899 г. Часть 2
Гаагская мирная конференция 1899 г. По поводу конференции в Гааге.
| 