Материал из журнала "Нива" за декабрь 1916 года.

(начало)

Очерк К. Чуковскаго

На днях в нашем издании выходит книга К. И. Чуковского „Англия накануне победы". Как известно, К. И. Чуковский был приглашен на английский фронт британским правительством в качестве представителя „Нивы". Его книга и является отчетом об этой поездке.

III

Цель экономии

Но зачем же англичанам экономить? Разве они обеднели? Неужели их фантастически-богатые лорды уже не в силах наряжать своих жен и нанять себе хоть тысячу лакеев?
Да и самый последний бедняк,—почему он должен сжиматься и ежиться, если именно теперь-то впервые завелись у него лишние шиллинги?
Ведь на угольных копях, на заводах, на фабриках нынче платят рабочим отлично: у многих появились впервые шальные, непредвиденные деньги,—куда же их, скажите, девать?

Не только всяческие купцы и подрядчики, но даже солдатские жены, даже фабричные девушки, работающие над изготовлением снарядов,—и те дорвались до таких капиталов, какие им, дотоле и не снились.

Им, конечно, хочется побаловаться сережками, леденцами, кинематографом, шляпкой, а их за это клеймят, как преступниц, и зовут изменницами родине. Министры, журналисты, священники уговаривают их не франтить, не тратить на глупые прихоти, ибо в этом для Англия пагуба.

Когда же им и тратить, как не нынче!

Они впервые за всю свою жизнь могли бы вдоволь наесться мясного, а их призывают к селедке!

„Селедка, салат и сыр вполне заменяют мясо,—уверяет их газета «Dailу Nеws».

— Вместо масла можно употреблять маргарин...

Помните, что каждая рюмка, выпитая вами теперь, способствует продлению войны".

Министерство народного просвещения пичкает их бесплатными книжками с рецептиками дешевых обедов.
Каждый, покупающий в настоящее время серьги, драгоценные камни, меха, объявлен врагом государства. Каждый, кто заботится теперь о комфорте, считается пособником кайзера.

Откуда же такой ригоризм? Почему довольство и сытость признаются теперь, как безнравственность? Разве Англии грозить голодание? Ведь хлеба подвозится вдоволь: океаны в руках у англичан. Ведь в лавках избыток товара. Ведь из всех ныне воюющих наций англичане меньше всего ощутили экономический гнет. Цены растут, но не очень. Фунт превосходного чая—девяносто копеек, рубль. Сахар, по заявлению
министра финансов, дешевле, тем где-нибудь в мире. О каких-нибудь хвостах и не слыхали. Скажите англичанину, что в России овес вздорожал на 244 процента,—и он подумает, что вы сумасшедший. В Англии только на 30 процентов повысилась стоимость жизни.

У нас бы ликовали и блаженствовали; англичане же кричат караул и основывают целые лиги для бойкота вздорожавших товаров.

Где же основания для такой чрезмерной тревоги?

Во-первых, англичане надеются уменьшением спроса добиться понижения цен.

Министр финансов Мак-Кенна, обращаясь к английским рабочим, сказал:

—    Нужно ли доказывать вам, что ваша расточительность во время войны опасна для всего государства. Усиленно покупая продукты отечественной и иностранной промышленности, вы содействуете повышению цен, способствуете дороговизне предметов и тем обижаете своих беднейших товарищей. Я согласен, что рабочий, у которого увеличился заработок, в праве предоставить жене и ребятам немного больше комфорта и роскоши,—но не теперь же, не во время войны! А если вы будете тотчас же тратить все излишки своего заработка, то цены будут расти и расти, и излишки перестанут быть излишками.

Но дело не в одной дороговизне. Есть и другие причины, побуждающие английское общество проповедовать „святую экономию".

Предвидятся огромные расходы. Согласно недавнему сообщению премьера, англичане тратят на военные нужды 50.000.000 в день. В четыре дня война поглощает у них столько денег, сколько прежде они тратили в год на просвещение страны. То, что накануне войны составляло годовой бюджет королевства, расходуется нынче в пять недель. На боевое снаряжение армии уходит в день 10.000.000 рублей, и эти деньги никогда не вернутся.

Нужно покупать не предметы потребления, а облигации военных займов. Нужно через посредство сберегательных касс увеличить ресурсы страны. К концу войны национальный долг возрастет на 20 миллиардов рублей. Одних процентов придется уплачивать ежегодно до 900 миллионов.

Страшное количество денег нужно будет выдавать в виде пенсии и раненым и семьям убитых. В год не меньше двухсот миллионов.

Словом, государству понадобятся все даже мелкие деньги каждого гражданина-плательщика. Особенно же для него нежелательно, чтобы деньги уплывали из страны. Нации в военное время нужен весь имеющийся у нее капитал и все ее рабочие руки исключительно для ведения войны; те же, кто для удовлетворения собственных прихотей отвлекают от военного цела хоть малую долю ее труда и ее капитала, способствуют ея ослаблению.

—    Каждый фунт стерлингов, который вы отложите до скончания войны,—сказал рабочим министр финансов,—обогащает страну ровно вдвое, ибо на двадцать шиллингов увеличивается ваш национальный капитал да на двадцать шиллингов остается в запасе непроданных продуктов.

Из тех пятидесяти миллионов рублей, которые ежедневно тратятся Англией на ведение войны, большая доля остается в стране и распределяется среди населения, работающего в военной промышленности. Вот об участи этих-то денег и беспокоится английское общество. Нужно удержать эти деньги в стране, нужно, чтобы, благодаря их изобилию, не началась эпидемия дороговизны, и, главное, нужно направить эти деньги в сберегательные кассы и в банки, чтобы они снова вернулись в руки военных властей для дальнейшего ведения войны. Кроме того, отрекаясь от предметов комфорта и роскоши, вы освободите для военной работы множество поездов и судов, которые ныне заняты доставкой этих предметов.

IV

„Министерство экономии"

К пропаганде был, конечно, привлечен и могучий трибун городской черни—кинематограф!
По заказу министерства финансов изготовили особую фильму под заглавием: „Для блага Империи", которая наглядно демонстрировала выгоду (и героическую красоту!) спартанского отречения от разных житейских услад.

И вот когда всевозможные „письма в редакцию", митинги, выставки, лиги, плакаты, парламентские спичи, памфлеты, кинематографы и проч., и проч., и проч. внушили всем,—даже маленьким детям, — что в бережливости спасение страны, на сцену выступили власти, правительство, наступила третья последняя стадия организации общественных сил.

Возник особый Комитет Военных Сбережений, нечто в роде министерства экономии, и повел затеянное обывателем дело размашисто, широко, по-министерски.

Дело очутилось в руках у городских самоуправлений, у лорд-мэра и провинциальных мэров, и те объединили, сконцентрировали всю дотоле рассеянную энергию лиг и союзов.

Экономия стала государственным делом. Во всей стране появились в продаже особые билетики-сертификаты. Заплатите за этот билетик семь с полтиной—и после войны вы получите десять рублей. За 15 1/2 шиллингов вы покупаете 20!.. Но если у вас нет серебряных шиллингов, а есть только медные пенсы, неужели вам стоять в стороне? нет, вы покупаете клочок сертификата—хоть за четыре копейки!—и после войны вам достанется пять.

Всякому приятно купить себе гривенник за восемь копеек,— а государству от этого грандиозная польза. Еженедельно оно получает от самых неимущих слоев населения, по мелочам, по грошам, несколько миллионов рублей.

С каждой неделей количество вкладчиков не убывает, а все растет и растет. Каждую неделю Комитет Сбережений печатает подробный отчет о количестве купленных „сертификатов":

Так, в понедельник 3-го июля было куплено . . . 253.697
во вторник 4-го июля было куплено . . .              252.946
в среду 5-го июля было куплено . . .                   262.102
в четверг 6-го июля было куплено . . .                246.364
в пятницу 7-го июля было куплено . .                 261.949
в субботу 8-го июля было куплено . . .                341.807

Итого . . . . . .                                                  1.618.875

Помножьте эту цифру на семь с половиной, вы получите изрядную сумму.

Население со спортсменским азартом следит за результатом своей экономии,—а правительство, чтобы этот жар не остыл, распаляет его всякими средствами.
В середине июля оно, например, объявило особую неделю воздержания, неделю поста, предлагая гражданам, насколько возможно, воздержаться от всяких покупок, от театров, от пива, от сладостей, и ссудить государству все деньги, какие им удастся сберечь.

Успех этого „спорта" был неимоверный. Солдаты присылали из окопов, а матросы из дальних морей свои кровные пенсы и шиллинги. Школьники, к которым министр финансов обратился с горячим воззванием, отказались от любимых леденцов.

Вообще, благодаря Комитету, усиленное потребление всяких нужных и ненужных продуктов значительно сократилось, оттого и цены остались невзвинченными, хотя, конечно, экономия—не единственный способ для борьбы с дороговизной продуктов.

— Никто не требует, — сказал на днях министр экономии, чтобы бедные люди, у которых впервые появилась возможность освободиться от тисков нищеты, отказывали себе в самом насущном. Нет, пусть купят своим детям башмаки и кроватки, но к чему же покупать граммофоны, пианино, меха, зачем ходить в кинематограф ежедневно!

Достаточно и одного раза в неделю. Ведь по окончании войны за каждый фунт стерлингов вы купите больше, чем теперь: все будет стоить дешевле. Иначе у правительства не будет возможности тратить на ведение войны 100 миллиардов.

Судя по отчетам английских газет, к началу ноября 1916 года эти грошевые сертификаты дали английским военным властям 450 миллионов.

Еще по теме:

Как англичане борются с дороговизной (1916 г.)

Борьба с роскошью в Англии (1916 год)

Борьба с роскошью в Англии (1916 год) - часть 2