Материал из журнала "Нива" за декабрь 1916 года.
Очерк К. Чуковскаго
На днях в нашем издании выходит книга К. И. Чуковского „Англия накануне победы". Как известно, К. И. Чуковский был приглашен на английский фронт британским правительством в качестве представителя „Нивы". Его книга и является отчетом об этой поездке.
Приводим из этой книги одну главу, посвященную животрепещущему вопросу "о дороговизне"
Письма в редакцию
Даже обгорелые спички не пропадают в Германии даром.
Немец, закурив папиросу, не выбросит потухшей спички, а спрячет ее бережно в коробочку, чтобы спичечные фабрики снова приделали к ней головку и пустили вторично в оборот.
В результате экономия огромная. Сколько сберегается дерева.
Такое немецкое плюшкинство взбудоражило англичан чрезвычайно. Английская газета «Dailу Mail» даже снимок с этой спички напечатала:
„Вот урок, достойный подражания".
— У немцев даже спички и те сберегаются, а мы мотаем свое добро, как безумные,—подхватили другие газеты и стали наперебой приводить примеры необузданных трат.
Вот уж полгода как призыв к экономии сделался в Англии лозунгом.
— Долой воротнички и манжеты!—призывает, например, «Dailу Mail». — Откажитесь от крахмального белья! Ведь в Англии еженедельно крахмалится пятьдесят миллионов штук манишек, воротничков и манжет! В год два с половиной миллиарда! Сколько тратится крахмала и угля! На семьдесят миллионов рублей!
А какая-то матрона в «Dailу Nеws» с энтузиазмом проповедует фартук. Фартук сэкономит миллионы. Благоденствие нации в фартуке. Купите самого простого коленкора, сшейте фартуки детям и взрослым, и пусть носят их, не снимая, весь день. Это сказочно сохранит их одежду.
Начался любопытнейший спорт: кто кого превзойдет в экономии. Во всех газетах замелькали заметки:
— Как из старой шляпы сделать новую.
— Как из газетной бумаги сшить себе матрац и одеяло.
Ведь вот немцы: сделают из газетной бумаги лапшу и подстилают под коров, как солому! По сообщению «Тimes», гамбургский профессор фон-Менер придумал даже удивительный способ превращать газетную бумагу в корм для домашнего скота!
— Таким образом,—возвещает профессор, — те самые газетные листы, которые питали собою умы и сердца человеческие, сделаются кормом для коров и дадут нам молоко и бифштексы.
Шустрый листок «Dailу Mail», захлебываясь, пропагандирует курицу. Если Рим был спасен гусями, то Лондон спасут только куры. Устройте у себя на квартире курятники и кушайте бесплатную яичницу. Лондонцы далее крыши домов превратили в куриное царство. И стали похваляться в газетах:
— В конце февраля я купил семь кур и получил от них к октябрю 792 яйца. Корм стоил пустяки: 10 рублей,— пишет мистер Фром в «Dailу Mail».
— А мои восемь курочек дали мне за три месяца 430 яичек, и какие свежие, крупные! — подхватывает, мистер Ланготек.
Все охвачены азартом бережливости. Экономия стала общей религией. И пусть в этих обывательских планах о сбережении национальных богатств много наивного, анекдотически-дикого, я все же чувствую в и их отражение гениальной английской гражданственности, внушающей всякому Джойсу и Джонсону, будто они страшно ответственны за судьбы Великобританской империи. Ничего, что в экстазе благого порыва многое доведено до смешного! Самый этот экстаз не смешон, самый порыв патетичен. Обществу порою бывает полезно помешаться на каком-нибудь пункте, сделать его своей ideе fixe, довести его почти до абсурда: тогда-то он и внедрится в сознание самых апатичных и вялых. Пусть экономия превратится в манию; мания ведь бывает заразительна.
Не смейтесь же над смешными проектами: в Англии и из этого мусора умеют извлекать драгоценности.
Всякая, даже самая большая, реформа начинается в Англии именно с „писем в редакцию", с наивнейших, нелепейших проектов.
Без обывательских „писем в редакцию" английские газеты немыслимы. Они печатают эти письма в большом изобилии, по десяти, по двадцати ежедневно, покуда взбудораженные ими читатели не устроят на какой-нибудь площади или в каком-нибудь парке под деревом митинг, в результате которого— тут же на воздухе—возникнет многошумная лига.
Лига зашумит, загремит, засыплет всех памфлетами, воззваниями, и вот через какой-нибудь месяц в парламенте уже заседает комиссия, где лучшие умы государства превращают обывательские бредни в стройные и строгие законы.
Сперва отдельные личности, потом общественные союзы, затем правительство, законодательная власть,—таковы этапы, которые в Англии чрезвычайно быстро проходит всякая общественно-полезная мысль.
Мысль о сбережении национальных богатств пошла по тому же пути.
Сначала умные и глупые советы, сочиняемые всякой мелкотой и печатаемые в виде „писем в редакцию". О чем только не говорилось в этих письмах!
О том, что каминные уголья вдвое дольше горят и дают вдвое больше тепла, если их обрызгать соленой водой.
О том, что картошку в военное время выгоднее есть с шелухой.
О том, что для удешевления лекарств школьники должны собирать на каникулах целебные травы.
О том, что вечерней газетой с успехом заменяется пыльная тряпка для вытирания картин и зеркал.
О том, что комнатное разведение кроликов—занятие дешевое и прибыльное.
И так дальше, и так дальше, и так дальше. Все чаще стали вспоминать поговорку: „когда нету мыши, кошка довольствуется и мухами",—и вот две дамы, Мэри и Джон Файидлэтер, напечатали милую повесть под заглавием: „Довольны и мухами", где весело и подробно рассказывается, как экономно оне вели хозяйство в Шотландии, без прислуги, сами стряпали и мыли полы.
А некто, скрывшийся под псевдонимом Survivor, обнародовал книжку „Как жить без прислуги. Вновь обретенное семейное счастье".
Эти письма, брошюры, статейки вызваны стихийным порывом, не нашедшим еще широкого выхода, не воплотившимся еще во всенародную волю.
Но скоро этот хаос оформился. Разрозненные вопли и жалобы начали сливаться в общий хор. Появилась „Лига экономии", и не одна, а десятки.
II
Лиги.—Выставка экономии
Жена пэра, богатейшая дама, леди Джульетта Дефф заявила газетным сотрудникам, что в своем доме-дворце она для сокращения расходов почти совсем упраздняет обеды; пожует немного мяса и сыра—вот и весь ее „военный обед". В гости не ходит и к себе не зовет опять-таки во имя экономии: платья носит старые, поношенные и убеждает друзей придерживаться такой же системы.
А леди Корнелия Уимборн основала специальное общество-женскую лигу военной экономии. И в это общество демонстративно вступили такие аристократки-богачки, как герцогиня Сутерлэнд, герцогиня Бьюфорт, маркиза Рипон, княгиня Пемброк, виконтесса Ридли, лэди Айлингтон,—хотя им-то для чего экономить! Но каждой барыне, конечно, стало лестно примкнуть к такой сиятельной лиге. Дамы ринулись туда целыми толпами:
Вступающие в лигу обязываются:
1. Носить старомодные платья, не гоняясь за новейшими фасонами.
2. Ходить пешком, отречься от автомобиля. (Прибегать к таксомотору дозволяется только с благотворительной целью).
3. Не приглашать никого к обеду ни к себе домой ни в ресторан.
4. Не покупать заграничных товаров, предметов комфорта и роскоши.
5. Рассчитать лакеев и дворецких, доведя число прислуги до минимума.
Лига сразу приобрела популярность, и так как в Англии средние классы всегда подражали высшим, а низшие тянулись за средними, то теперь, когда с самых верхов раздался призыв к экономии, всякая грошевая скаредность, получив великосветскую санкцию, стала признаком хорошего тона.
Обходиться без извозчика, без портного, без повара нынче высший шик, щегольство.
Ежели маркиза Рипон не шьет себе модного платья, то какая-нибудь миссис Джонс или Джонсон с радостью наденет прошлогоднее, видя в этом верх фешенебельности.
В Англии относятся к костюму очень нетерпимо и требовательно. Этикет деспотически строг. Не только в великосветском, но даже в среднем кругу дамы должны являться к обеду в пышных декольтированных платьях: иначе нельзя, неприлично.
Но и на эту вековую традицию решили англичане посягнуть. В «Тimes» некая дама, ссылаясь на военные тяготы, обращается к аристократической лиге с мольбою отменить хоть на время войны „сей разорительный и глупый обычай" («Тimes», Аug. 16).
А сокрушительный мистер Мьюгайр выступает с более революционным проектом:
— К черту всякие дамские тряпки! Нам не нужно кокеток и модниц! Их бантики, пуговки, ленточки только разоряют страну. Теперь не до бабьих капризов! Всех женщин без различия возраста одеть, как арестанток, одинаково: в одинаковые кофты и юбки из какой-нибудь дешевенькой материи, — ни шлейфов, ни декольте, ни корсетов! — вот и будет экономия величайшая, — не то, что от яиц или спичек! Миллиардов сбережется без счета («Тimes», Аug. 10)
Поднялась невообразимая буря. Женщины всего королевства три дня предавали анафеме этого нелюбезного джентльмена. Его проект, конечно, провалился, но и модницам пришлось нелегко. Вскоре на тысяче фактов английское общество могло убедиться, что этот призыв к экономии не был газетной шумихой. Я с изумлением, например, прочитал в «Dailу Теlegraрh», что даже фирма знаменитого Ворта должна была, из-за недостатка клиентов, закрыть свое отделение в Лондоне. Сказалась-таки экономия „тряпок"! Двести служащих остались без места.
Леди Чанс, почти одновременно с леди Корнелией Уимборн, основала другую подобную лигу, — „Национальную лигу сбережения провизии", устроив в Лондоне и в провинции классы для обучения дам и девиц дешевой и вкусной стряпне, а также издала руководство "Как вести хозяйство на 50 рублей в месяц".
Для пропаганды своих заветных идей, эти общества-лига, союзы придумали множество средств, и среди них превосходнейшее — „Выставку бережливости", выставку образцов экономии. Такая выставка, очень помпезная, открылась в конце июня в клубе конькобежцев на катке. Чего только на этой выставке не было!
Вольтеровское кресло из сахарных ящиков! Сказочно дешевые козы со сказочно дешевым молоком! Волшебные кастрюли, в которых одновременно, сразу изготовляется несколько разнообразнейших блюд; и суп, и котлеты, и сладкое! Волшебные сундуки, набитые кирпичами и сеном, где без огня кипятятся всевозможные компоты и супы.
Шикарные детские курточки, сшитые из старых отцовских штанов!
Выставку в первый же день соблаговолила посетить королева. Лорд-мэр, открывая выставку, произнес вдохновенное слово:
— Бережливость в тылу—это то же, что доблесть в бою!
И тут же пожертвовал пять фунтов стерлингов для выдачи приза тому, кто вкуснее изжарить картошку!
Какая-то графиня вслед за ним предложила приз за лучший фартук.
На выставке имеется книга, куда посетители вписывают свои собственные проекты и планы удешевления жизни. Кто выдумает лучший проект, тот получит приз.
Тут же кафедра, с которой популярные лекторы ежедневно по таким-то часам проклинают мотовство. Выставка сделалась истинной школой хозяек: те так и являлись туда, как ученицы, с тетрадочками — для записывания всяческих рецептов.
Из Лондона выставка направилась в Ливерпуль, из Ливерпуля в Манчестер, сделалась „передвижной", в роде нашей художественной, привлекая к своей пропаганде все больше союзов и лиг.
Словом, бессильные, разрозненные обывательские вопли стали постепенно сменяться организацией общественных сил.
Окончание будетъ
Еще по теме:
Как англичане борются с дороговизной (1916 г.)
Борьба с роскошью в Англии (1916 год)
Борьба с роскошью в Англии (1916 год) - часть 2
| 