По материалам периодической печати за июнь 1917 год.

В Совещании об Учредительном Собрании

В последнем заседании Совещания по Учр. Собр. обсуждались вопросы о лишении избирательных прав безумных, сумасшедших, глухонемых, находящихся под опекой,—не возбуждавшие прений, и 2 вопроса, возбудивших споры: это вопросы о лишении избирательных прав содержателей домов терпимости и членов императорского дома.

Первый из них не вызвал и не мог вызвать принципиальных споров, но тогда как почти все члены Совещания (60) находили, что нельзя технически проводить лишения прав избирательных лиц этой позорной профессии, ибо установить судебным приговором невозможно, кто занимается этой профессией, другие (5 членов) полагали наивно, что заклеймением путем лишения этого рода профессий избирательных прав они спасут общество от проституции. И высказывались за помещение в законе, среди лиц, лишаемых избирательных прав, и этих господ.

Наш представитель М. Ю. Козловский высказался против помещения этой категории лиц в законе по невозможности установить судебным приговором лиц этой профессии, ибо суд царский не осуждал представителей этой профессии, он ее узаконил. Попутно Козловский указал, что со стороны тех представителей буржуазных классов, которые желают поместить в законе данное ограничение, он видит простое лицемерие.

Дома терпимости — продукт буржуазного порядка; идеологи его допускают существование этих профессий и в то же время выражают здесь благородное негодование по адресу их же детища. Это ли не притворство?

Второй по очереди повестки дня заседания Совещания 30 мая вопрос вызвал страстные споры. Это вопрос о лишении членов б. императ. дома избир. прав. Громадное большинство Совещания, за исключением 5 членов, отстаивало положения, что их не следует лишать изб. прав,  ибо в этом они усматривают стеснение воли народа (им уважаемой!), которому не дают высказаться свободно.

«Если кто пожелает их избирать, какое право мы имеем стеснять их?»

— говорил лидер кадетов Маклаков. Последний доказывает, что само Учредит. Собрание имеет, собственно, легальное происхождение.

«Если бы, —говорил он,— Михаил Александрович не отрекся от престола, не было бы и Учр. Собрания. И отрекся он добровольно и условно до решения Учр. Собрания».

Представители С. Р. и С. Д., меньшевики, трудовики и с.-р., были против лишения членов императорского дома избирательных прав, ибо в лишении их можно бы видеть боязнь перед их избранием.

М. К. Козловский, отвечая Маклакову и иже с ним, указывал на то, что кадеты, как буржуазная партия, конечно, высказываются за нелишение членов имп. дома избир. прав, ибо таят в сердце заветные мечты — усмирения революции и водружения ограниченной монархии.

Их ссылки на законность в лучшем случае бессознательный самообман. Они проглядели маленькое, совсем незначительное обстоятельство —революцию. Они не замечают, или, вернее, хотят не замечать, ее вторжения в «законный порядок», который слетел как карточный домик.

Мы не боимся,— возражал Козловский, — обвинения в страхе перед реставрацией монархии. Монархия, как и поддерживавшие ее соотношения классов, производственные соотношения в последнем итоге, канула уже в вечность, как канули изжитые уже производственные, крепостнически-помещичьи отношения».

Попутно Козловский указал на то, что буржуазное Вр. Прав., сохраняя старый аппарат власти— Госуд. Совет и Госуд. Думу и прочие госуд. учреждения, заготовило себе выгодные позиции, выражаясь военным языком, для отступления на таковые, на всякий случай. Буржуазия, конечно, не спит и видит возможность возврата к излюбленной ими ограниченной монархии. И напрасно стараются кадеты, демонстрируя свое уважение к воле народа. Воля народа вполне определенно проявилась в революции, которую затушевать хотят кадеты. Эта воля в отношении царствующего дома выразилась в революции очень красочно: она низвергла его с трона и посадила под замок.

«И ваше отношение, —обращаясь к кадетам, говорит Козловский, — будет провокацией, вызовом, брошенным революц. народу».

При голосовании этого вопроса к Козловскому, высказывавшемуся в одиночестве во всем Совещании за лишение избир. прав членов царского дома присоединилось несколько голосов из левого крыла Совещания (5 из 65).

Об избирательных правах дома Романовых

Как передает «Дело Народа», председателю особого совещания по выработке закона об Учредительном Собрании, представителем партии с.-р. М.Б. Вишняком, за подписью 6 лиц, подано особое мнение по вопросу о том, должны ли члены дома Романовых пользоваться избирательными правами в Учредительное Собрание.

Основные положения этого особого мнения сводятся к следующему:

Совершенно невозможны вопросы избирательного права, т. е. вопросы по преимуществу политические, решать исключительно формально - юридическим путем; всякая революция самым фактом своего свершения влечет упразднение всех основных законов, определяющих форму правления государства. Ни при каких изворотах юридической техники невозможно произвести юридически непрерывную преемственность между двумя правопорядками, разделенными друг от друга революцией.

Всякая государственная власть и в мирное время пользуется всей мощью государственно-правового авторитета прежде всего для ограждения своего существования. Тем более правомерно, чтобы временное правительство, осуществляющее верховную власть в согласии с народной волей, приняло меры, необходимые для сохранения добытой в борьбе свободы и фактически существующей республики.

Между тем, предоставляя членам царствовавшего в России дома права быть избирателями Учредительного Собрания не только легализует открытую агитацию в пользу монархии, но и способствует использованию в интересах династии чувств тех малосознательных слоев населения, для которых традиция прошлого приобретает особый ореол при сопоставлении бывшего величия с нынешним «мученичеством».

Революционный период не только дает право, но и налагает обязанность поставить членов царствовавшего в России дома в исключительное по сравнению со всеми гражданами России положение при выборах.

Такого рода исключение можно считать некоторым насилием над свободной волей избирателей. Но необходимо признать, что опасность легализованной монархической пропаганды во много раз значительнее идеологической и фиктивной опасности, которая могла бы создаться от того, что сторонники монархии имели бы повод сказать, что революция испугалась монархизма и свершила новое насилие над членами царствовавшего в России дома.

На основании изложенного члены совещания, подписавшие особое мнение, считают необходимым в законе о выборах в Учредительное Собрание оговорить, что члены царствовавшего в России дома не могут ни избирать, ни быть избираемы в Учредительное Собрание.

Избирательныя права дома Романовых

В заседании 30 мая особого совещания по выработке положения о выборах в Учред. Собрание

«большинством всех голосов против 5 исключается пункт, лишающий избирательных прав членов дома Романовых». Надо отметить, что в начале заседания комиссия отвергла всякие "ограничения, за исключением ограничений дома Романовых".

За исключение д. Романовых резко высказался большевик Козловский. В сохранении прав за домом Романовых он видит

"нежелание, чтоб революция до конца уничтожила все остатки, все обрывки прежнего режима". Он считает, что оставление активного и пассивного избират. права за домом Романовых было бы провокацией, вызовом, брошенным революционному народу".

Набоков в своем ответе Козловскому по существу ничего не сказал. Он говорил о провокации, о праве голосовать содержателей домов терпимости, но совершенно не возразил на самый протест Козловского.

Давал объяснения и Б. А. Маклаков, весьма туманно защищая нормы права и стараясь уяснить, будто мы уже живем в период, когда обычные нормы должны соблюдаться без всяких исключений.

Во всем этом печальном— иначе мы его не можем назвать— инциденте обнаружилось ярко, что комиссия в большинстве своем совершенно лишена революционного чутья. Это большинство не понимает, что мы еще только вступаем в самую гущу революции для окончательного закрепления приобретенных гражданских прав.

Дом Романовых—это олицетворение самодержавного принципа, с которым велась упорная борьба в течение ста лет. Каждый из его представителей, занимавших престол, оставлял за собой кровавый след, каждый из них оставил на страницах истории кровью записанные строки о сотнях преступлении по отношению к русскому народу. Терпение было исчерпано в царствование Николая второго.

Оно началось с Ходынки, затем последовала Японская война, за ней Первая Революция, наконец Европейская война. И в каждом из этих событий кровь лилась рекой по приказам и по произволу Николая. Сколько виселиц на его совести! Сколько тысяч лет каторги за борьбу во имя свободы!

Чаша преисполнилась. Возмущенный народ и армия свергнули Николая, как худшего представителя самодержавия, доведшего Россию до нищенства и позора. Народ вздохнул свободно. Вся клика, окружавшая царя, все эти Протопоповы, Штюрмеры, Распутины, топтавшие честь и свободу России, оказались в Петропавловской крепости. На царице висит обвинение в участии в немецком шпионаже, на царе—подозрение, что уже во время революции он готовился открыть германцам Минский фронт...
Но вот прошло 4 месяца с момента свержения. Мы накануне созыва Учред. Собрания, накануне самого ответственного для революционера момента, когда нам необходимо собрать все свои силы, ослабить недремлющего врага в Царском Селе.

Казалось бы совершенно ясно, что право революции еще не изжито, что она продолжается и что, поэтому, противополагать ему общегражданское право, действующее в нормальное время,—совершенная бессмыслица.

Не ясно ли, что, давая активное и пассивное избирательное право дому Романовых, комиссия открывает ему возможность организовать в широких размерах предвыборную монархическую агитацию? Широкую, потому что средства у дома Романовых для этого более, чем достаточно. Не ясно ли, что эта агитация поведет к организации черносотенства, всех этих союзов русского народа, Михаила
Архангела и проч., с которыми нам вновь и вновь придется вступить в кровавую борьбу.

И пусть нам не говорят, что это фантазия! У нас уже имеются данные о платных агитаторах, ведущих по деревням агитацию в пользу свержения Временного Правительства и за восстановление царской власти. Но до сих пор это делалось тихо, без шума. Теперь же мы можем ждать возрождения всех приемов агитации, имевших место при старом режиме.

Нет! Мы не можем допустить и мысли, чтоб реабилитация в правах дома Романовых комиссией получила осуществление. Мы уверены, что ни Временное Правительство ни Всерос. Съезд Солд. и Раб. Депутатов не утвердят этого совершенно несвоевременного и нереволюционного акта, который может осложнить дело революции.

"Труд", 7 июня 1917 г.

ПЕТРОГРАДЪ, 2 (15) июня.

Всероссийский съезд советов рабочих и солдатских депутатов

Открытие всероссийского съезда советов  рабочих и солдатских депутатов состоится  завтра; значительная часть членов съезда уже съехалась, и происходит партийная группировка делегатов. В образовавшихся фракциях определяется настроение предстоящего съезда. Этот организационный момент можно считать решающим для огромной работы, которую предстоит совершить съезду.

И международное, и политическое положение страны осложняется с каждым днем. В такой, исключительно ответственный момент между столицей и страной должна существовать прочная связь, должно происходить соприкосновение не в отдельных только и, притом, случайных точках, а во всей плоскости предстоящей революционно-созидательной работы.    

Такой связью, таким временным революционным парламентом должен быть объединенный Всероссийский Совет Рабочих, Крестьянских и Солдатских Депутатов. Часть этого парламента должна быть избрана открывающимся съездом. Хотя революционный парламент и будет слагаться из отдельных частей, но он должен быть один, он должен представлять единый представительный орган, единую демократическую, революционную силу.

Организационное творчество революции необходимо закончить созданием революционного парламента, который взял бы на себя творческую и контролирующую работу. Момент слишком серьезен для того, чтобы можно было мириться с прежним неопределенным положением.

Как раз в настоящую минуту в международных отношениях выявились весьма серьезные обстоятельства, которые прежде могли только предвидеться, а сейчас стали уже фактами. Как раз теперь внутри страны стало решительно усиливаться контрреволюционное движение буржуазных кругов, и выросло на этой почве дезорганизующей революцию брожение «серой сотни», не чувствующей лозунгов революции, не понимающей задач социализма, решившей только, что на ее улицу пришел праздник, который надо использовать вовсю.

Если твердо помнить обо всем этом, то нельзя не отметить, что съезд открывается именно в тот момент, когда может послужить новой поддержкой и новой движущей силой резолюции.    

Но все это будет зависеть от того настроения, которое привезли со всех концов России делегаты. Мы твердо верим, что один из первых голосов, раздавшийся вчера в первом заседании фракции социалистов - революционеров съезда, голос, выразивший уверенность, что отношение фракции к работе съезда будет чисто деловым и серьезным,— что этот голос является общим и что приехавшие на съезд члены партии социалистов - революционеров, как и члены других партий, окажутся на высоте тех великих задач, к которым предстоит подойти съезду. Нашей партии уже не в первый раз приходится проявлять здоровый творческий инстинкт, который во все время трудной, героической борьбы безошибочно вел ее к цели.

В добрый час, товарищи!

Еще по теме:

Революция. 1917 год. Предисловие

.............................................................................

Революция. Позорные итоги бездействия нашей армии (конец мая 1917 г.)

Революция. Берегите офицера (июнь 1917 г.)

Революция. Говорят, что мы, большевики, хотим революцию погубить. Неужель вы поверите этому? (май 1917 г.)

Революция. Смотр первой женской команде смерти (июнь 1917 г.)

Революция. В Совещании об Учредительном Собрании (июнь 1917 г.)

Братание подлежит самому строгому осуждению! (июнь 1917 г.)