Ровно 100 лет назад 17 (30) сентября 1915 года после трагического случая, происшедшего накануне, скончался  знаменитый русский художник, профессор исторической живописи Константин Егорович Маковский.

Привожу публикации из журнала "Нива" того времени, посвященные памяти К.Е. Маковского.

Несчастный случай с Маковским

ПЕТРОГРАД. (16 сентября). Профессор живописи Маковский, проезжая на извозчике, был настигнут трамваем, выпал из экипажа и получил ранения и сотрясение мозга.

Кончина Маковского

ПЕТРОГРАД. (17 сентября). Скончался профессор живописи Маковский.

К. Е. Маковский

Русский художественный мир понес тяжкую утрату—тем более тяжкую, что она явилась трагической по своей обстановке. 17-го сентября скончался знаменитый русский художник, профессор исторической живописи, один из столпов русского искусства, Константин Егорович Маковский.

Покойному было уже свыше семидесяти лет от роду. Но он был полон жизни, бодрости, чувства. С чисто-юношеской энергией он продолжал работать, и в его громадной мастерской не было застоявшихся, остывших произведений. Кисть художника не лежала праздно, творчество его жило и искрилось. Богатырская натура этого замечательного человека и художника отгоняла всякую мысль о близкой смерти.

И, наверное, еще долго прожил бы К. Е. Маковский, если бы смерть не пришла к нему кривыми путями, обманув его силы здоровье, его редкую удачу везде и во всем. Художник сделался жертвой нелепой, бессмысленной случайности: он ехал на извозчике к себе в мастерскую по Большому проспекту Петроградской Стороны, лошадь, испугавшись чего-то, налетела на трамвай. К. В. Маковский выпал из пролетки на мостовую, получил сотрясение мозга и рану в височной области. Его подняли, отвезли в больницу. В первое время думали, что этот случай не окажется для него роковым, тем более, что в больнице К. Е. Маковский пришел в сознание и довольно связно рассказал, что с ним случилось. Но вскоре положение раненого быстро ухудшилось, он впал снова в бессознательное состояние, бредил, никого не узнавал—и к вечеру 17-го сентября скончался.

Неожиданная, обидная в своей нелепости и случайности, смерть оборвала долгую, яркую и богатую содержанием жизнь. К. Е. Маковский был свидетелем не одной какой-либо эпохи, а нескольких. Тропинин, Бруни, Брюллов были его учителями и современниками. От них он перешел к другому этапу в истории русского искусства — к передвижничеству.

В жизни К. Е. Маковский был как бы звеном между двумя мирами - старой досевастопольской Россией и Россией шестидесятых годов. Родившись в 1839 году, он видел и глубокий застой дореформенного времени, и крепостное право, и падение крепостничества, и эпоху великих реформ. То, о чем мы знаем из книг, как сухую историю, он видел своими глазами. И последние свои годы он являлся истинным Мафусаилом среди новых поколений и новых событий, оставаясь все-таки близким новым поколениям и новым жизненным явлениям и горячо отзываясь на все живое.

То, что сделал К. Е. Маковский для искусства — для русского искусства - не поддается быстрому учету. Число его произведений громадно: из простого перечня его работ выросла бы целая обширная статья. Как художник, он имел чрезвычайно определенное „свое лицо", будучи совершенно независимым от каких-либо течений и направлений в искусстве. Он умел всегда сохранять свою независимость, свой стиль, свою манеру.

Характерной особенностью творчества К. Е. Маковского была любовь к колориту, к декоративности, к помпезной яркости. Он любил русскую боярскую старину и в быте того времени ценил прежде всего, именно, пышную красивость и цветистость.

Одною из наиболее типичных картин, — типичных для всего его творчества, — является знаменитый „Поцелуйный обряд" (в Русском Музее Императора Александра III).

В этой картине отразились с наибольшей яркостью все стороны таланта К. Е. Маковского: внешняя красота, обилие действующих лиц, необычайное богатство аксессуаров и общий широкий размах в трактовке сюжета.

Столь же типичными для покойного художника являются многочисленные портреты и бесчисленные грациозные головки боярышень, цыганок, итальянок...

Откладывая до следующей статьи в № 42 «Нивы обзор жизни и деятельности К. Е. Маковского, упомянем о том, что он был одним из тех тринадцати протестантов, которые первые стали на борьбу с рутиной и закоснелостью дореформенной Академии Художеств и, выйдя из нее до формального завершения академического искуса, создали новое русское искусство. Он был в числе основателей знаменитой „артели", из которой выросло потом общество „передвижников".

Он вместе с Крамским, Репиным и другими светилами нашей живописи, впервые обратился к русскому быту, к русской истории, ко всему тому, что сверкало кругом них в солнце жизни, и что отвергалось и презиралось старой Академией, признававшей только мифологические, античные, библейские и другие „высокие" сюжеты.

В лице К. Е. Маковского ушел из этого мира большой человек, в лучшем смысле этого слова. Большой по размерам своего дарования, по широте своего духа, по грандиозности своих работ, по диапазону всей своей долгой и богатой жизни. Такие люди бывают предназначены для долгих лет и для нескольких поколений.

Наш журнал потерял в К. Е. Маковском своего первого сотрудника,—первого, даже просто в буквальном смысле этого слова.

Нужно заметить, что рисунком К. Е. Маковского, помещенным в № 1 нашего журнала в первый его журнальный год, началась „Нива". И после того бессменно почти полвека покойный художник сотрудничал в „Ниве" (№40, октябрь 1915 г.) и был деятельным членом нашей редакционной семьи.

Колоссальное художественное наследство, оставшееся после покойного, рассеяно по всему миру. Его картины имеются в Западной Европе, в Америке. К сожалению, как это бывает всегда с крупными художниками, подавляющее большинство его произведений находится в частных руках и известно широкой публике лишь по гравюрам и репродукциям.

Как человек, К. Е. Маковский отличался редкими душевными качествами. Его отзывчивость, его широкое гостеприимство, его стремление к самому широкому общению с окружающими уже давно сделались достоянием легенд. Он очень многое брал от жизни, но едва ли не большее давать своим окружающим и от своего таланта и от всех сокровищ своей пышной, яркой и красивой жизни.

К. Е. Маковский

1839- 1915

Есть оперы, носящие название: „оперы а grаnd spectacle". Это совершенно определенное понятие, и обозначает оно такие зрелища, в которых сочетаются в широком и привольном масштабе великолепие и пышность, обилие действующих лиц и разнообразие сцен. Яркие краски декораций, богатство обстановочных аксессуаров, красота и красивость, звучная музыка и музыкальность сценических образов— вот те главные элементы, из которых состоит такая опера.

Есть художники, деятельность которых можно назвать деятельностью а grаnd spectacle. В их творчестве встречаются и гармонически объединяются как раз те самые элементы, о которых мы сейчас упомянули: внешний блеск, обстановочная пышность, декоративность широкого пошиба, обилие действующих лиц, образов, сцен. Картина, которую пишет такой художник, походит на театральное представление, на сцену из какой-либо величественной драмы, трагедии, оперы. И все в ней полно своеобразной музыки: в ней звучит гармония красок, линий, деталей, колорита.

Таким художником был только что скончавшийся К. Е. Маковский.

С талантом этого крупного художника мы хорошо знакомы. В течение своей долгой жизни К. Е. Маковский многое множество раз доставлял русской публике и русским художественным кругам возможность любоваться своим творчеством. Установившийся, строго определенный характер его художественного творчества у всех нас на глазах. Стоит вспомнить хотя бы некоторые из наиболее популярных картин Маковского:

например, „Боярский свадебный пир",

„Смерть Петрония",

„Перенесение священного ковра",

„Минин". При первом же воспоминании об этих картинах, равно как и при первом взгляде на них, неизбежно возникает мысль: какой великолепный спектакль! Как великолепно „поставлены" и „режиссированы" изображенные автором-художником сцены, как дивно распланированы массы, какой богатый реквизит, какие костюмы! Эти картины, как оперные сцены, ласкают глаз и проникнуты музыкой.

Это исключительно типично для творчества Маковского. Это - его стиль, его природа, его лицо.

По всей вероятности, художник так именно и видел жизнь. Она проходила пред ним, как великолепный спектакль, полный дорогих и красивых деталей, обставленный с царской пышностью и беспримерным богатством.

Маковский с самых первых дней своего выступления на художественное поприще был редким баловнем судьбы: его работы доставляли ему громадный заработок, он вращался в высших слоях общества, был всеобщим любимцем, и сам любил общество и общественные увеселения.

Он любил устраивать живые картины и домашние спектакли, при чем сам выступал в качестве певца, обладая хорошим голосом. У него в студии устраивались настоящие оперные представлении с участием знаменитых итальянских артистов, и Маковский обставлял эти оперные спектакли с свойственным ему редким художественным вкусом и талантом. Это чрезвычайно характерно для него: это подчеркивает с полной определенностью как раз то, что мы сказали выше,—тяготение всего его творчества к красивому и нарядному сценическому зрелищу. В этом направлении фантазия и воображение художника, очевидно, работали постоянно, и он всем своим естеством тяготел к этому "grаnd spectacle", каковым являлась для него вся его жизнь до самых последних дней.

Константин Егорович Маковский происходил из семьи, в которой искусство пользовалось большим почетом. Можно сказать, что художественные эмоции и впечатления окружали его с колыбели. Маковский имел великое счастье сразу определить свою жизненную карьеру и не встретить никаких препятствий в семье и в обществе к ее быстрому и благополучному осуществлению. Его отец, Егор Иванович Маковский, был большим любителем искусства, собирал коллекции гравюр, дружил с выдающимися художниками, и в его доме, в Москве, постоянно бывали такие знаменитости, как Брюллов, Тропинин, Зарянко. В то время это был едва ли не самый артистический дом в Москве,—редкий дом для того времени (сороковые годы), где жили почти исключительно интересами искусства, при всей сравнительно очень скромной и простой обстановке этого дома.

В этой исключительной атмосфере зародилось и легко развилось дарование К. Е. Маковского, равно как и его брата, В. Е. Маковского, и сестры, А. Е. Маковской. Семья Егора Ивановича Маковского дала России трех выдающихся художников. Константин Егорович был старшим в этой даровитой семье. И нечего и говорить, что художественное воспитание его с самых же первых дней было поставлено прекрасно и целесообразно. Еще мальчиком он был отдан в рисовальные классы, из которых потом возникло московское училище живописи и ваяния (говорят, что Е. И. Маковский был одним из основателей этих классов). Получив в этих классах отличную подготовку под руководством Тропинина и Скотти, молодой Маковский переехал в Петербург и поступил в Академию Художеств. Но еще до этого, будучи учеником московских классов, Маковский получил от Академии медаль за свои работы.

В Академии Маковский попал в среду молодых талантливых учеников. В этой среде талант его стал еще более развиваться, и он успешно проходил академические классы.

В 1862 году он получил от Академии золотую медаль за картину „Агенты Дмитрия Самозванца убивают Федора Годунова". Этот крупный академический успех молодого художника совпал с окончанием академических классов. Для того, чтобы официально окончить курс. Маковскому предстояло написать программную картину на предложенную академическим советом тему. Но Маковский и его двенадцать товарищей-конкурентов „взбунтовались" против совета и отказались писать на заданные темы, желая писать на свои собственные.
Это был знаменитый в свое время „бунт тринадцати". Академия на уступки не пошла, и Маковский вместе с своими двенадцатью товарищами вышел из Академии.

Выйдя из Академии, он сразу окунулся в блестящий успех и стал модным портретистом.

В 1867 году он выступил с произведениями совершенно иного характера: „Селедочница" и „Бедные дети". Характерно, что обе эти картины появились на академической выставке, и Академия присудила за них талантливому художнику звание академика. Таким образом Академия примирилась с Маковским: талант победил рутину.

А еще через два года, в 1869 году, появилась первая крупная работа Маковскаго уже в его настоящем духе и стиле: „Масленица в Петербурге", с множеством действующих лиц, с массой деталей, с праздничной красочностью и сочностью колорита.

С „Масленицы" начался настоящий художественный успех Маковского. Ряд дальнейших картин („Перенесение священного ковра из Мекки в Каир", „Болгарские мученицы" — картина, написанная под впечатлением ужасов войны 1877 года, „Боярский свадебный пир", „Выбор невесты царем Алексеем Михайловичем" и др.) показал публике и критике в Маковском художника серьезного и быстро идущего вперед.

Успех этот продолжал расти и шириться: Маковский все более и более становился любимцем той части публики, которая не жалеет денег на изящные и слегка льстящие портреты и „изящные" эскизы. Но это не мешало ему оставаться настоящим художником в отведенных его таланту широких и своеобразных рамках.

Так, одновременно с великолепно трактованными портретами светских красавиц, на ряду с поэтическими и чуть-чуть слащавыми головками, Маковский пишет такую вдумчивую и полную настроения жанровую картину, как „Похороны в деревне", или такие мастерские образцы портретного искусства, как портреты композитора Даргомыжского, певца О. Петрова и других знаменитых современников Маковского.
В „Перенесении священного ковра", написанном в 1870 году, после того, как Маковский путешествовал в Египет и на Балканы, талант его окончательно определился,—талант крупного колориста, талант красивых композиций с ярким освещением и выразительным рисунком.

Позднее К. Е. Маковский проявил особую склонность и интерес к „боярским сюжетам": он облюбовал красочную парадную сторону старинной русской жизни. Ему нравилось изображать бояр и боярынь, царей и цариц в эффектных старинных костюмах, в море собольего меха, атласа, драгоценностей. Он искренно любил эту красивую русскую старину, старинный быт, любил историю и охотно и любовно изображал исторические события в красивой рамке боярских костюмов и пышного старинного быта.

Наиболее характерными из этих исторических работ являются „Минин" и „Смерть Иоанна Грозного".
При всем том художник до последнего времени не отказывался и от современного жанра. Одною из его последних по времени картин была „Трапеза у Троицы-Сергия"—картина совершенно бытовая, простая по замыслу и композиции, и лишь некоторая неизбежная у Маковского „спектакльность", в смысле обилия фигур и широкого плана картины, отличает эту композицию от картин других наших жанристов.

До последнего дня Маковский отдавал дань и портретной живописи и своим знаменитым „головкам". Портретные эскизы Маковского поражают своим разнообразием: мы встречаем среди них и модных красавиц, и головки детей, и херувимов (изображение одного из таких К. Е. Маковский поднес издателю „Нивы" А. Ф. Марксу в день ея 25-летняго юбилея), и характерные головы итальянских нищих и русских старух. Свойственная покойному художнику своеобразная грациозность и гармоничность чувствуется в каждом таком этюде, в каждом портрете работы Маковского.

Таковы три главных русла в творчестве К. Е. Маковского: большия картины спектакльного характера, с множеством действующих лиц, с эффектной исторической или фантастической обстановкой—„картины-оперы", затем произведения чисто-жанровые и, наконец, портреты.

К. Е. Маковский много способствовал прославлению русского искусства на Западе. Он был едва ли не первым русским художником, чьи произведения выставлялись в парижском „Салоне", почти недоступном для иностранцев, т.-е. не французов. Картины Маковского были приобретаемы за границей и даже в Америке, и можно сказать, что оне рассеяны по всему свету.

Первые свои произведения К. Е. Маковский выставлял на академических выставках. Позднее, когда возникло общество „передвижников", он выступал на их выставках, но в 1883 году разошелся с ними и стал устраивать свои собственные выставки, пользовавшиеся громадным успехом. Еще позднее покойный художник был одним из учредителей „Петербургского Общества Художников", председательствовал в этом Обществе и каждый год давал свои картины на выставки этой художнической ассоциации.

В среде художников и любителей искусств К. Е. Маковский пользовался самыми искренними симпатиями. Иные „направленские" круги не считали его своим, вследствие разности художественных идеалов и пониманий, но все несли ему, как человеку и товарищу, дань искреннего уважения. Его катастрофическая и нежданная кончина вызвала во всем культурном мире глубокую печаль.

Еще по теме