В средине 1915 г. обстановка на фронтах первой мировой войны сложилась крайне неблагоприятно для российской армии - остро ощущались  недостатки в снабжении армии оружием и боеприпасами, были потеряны Львов и Перемышль, армия отступала и несла тяжелые потери.

Как всегда в таких случаях искали виновных в сложившемся и первым из них оказался военный министр В. А. Сухомлинов, пребывавший на этом посту с марта 1909 года.

В. А. Сухомлинов

Считаем своим долгом напомнить нашим читателям о той крупной роли, какую сыграл  ушедший военный министр в деле устроения нашей армии после разрухи 1904—1905 гг.

Неоспорим тот факт, что Владимир Александрович принял обычно тяжелую и ответственную должность военного министра при необычно трудных условиях — когда после манчжурской войны не улеглись еще страсти и не стихла первая боль понесенных Россией неудач. И нужно признать, что новый военный министр сумел быстро направить работу и всю жизнь нашей армии на верный путь—путь усовершенствования и усиления.

Военный министр начал с создания благоприятных условий творческой работы, а именно: всю ответственность за эту работу принял на себя, упразднив различные комитеты и комиссии, на которые до него была частью переложена эта ответственность. Он всегда говорил, что за каждое дело должен быть один ответчик, а не безличная комиссия.

Затем быстрым темпом пошла реорганизация армии.

Обучение армии было поставлено на правильных и однообразных основаниях; почти все уставы, относящиеся к боевой подготовке войск, переизданы или составлены вновь, и армия могла спокойно начать работать в сознании, что она избавлена на продолжительное время от личных взглядов частных начальников. Плоды этой работы блестяще проявили себя в текущую войну.

Из организационных работ отметим изменение закона о воинской повинности, связанное с обеспечением армии запасом хорошо подготовленных офицеров; создан корпус сверхсрочных унтер-офицеров и значительно увеличено число их; приняты меры к обеспечению сверхсрочных нижних чинов должностями в гражданском ведомстве. Офицерский состав обеспечен хорошей пенсией. Улучшена карьера армейских офицеров—созданием должностей помощников командиров полков. Положением об аттестациях и введением предельного возраста обеспечено комплектование старшего командного состава армии.

Громадная работа выполнена и в области вооружения, снабжения и организации армии, хотя выполнение этой работы в частностях не всегда зависело от одного военного министра. Если война и обнаружила некоторые пробелы в этой области, то они меньше всего могут быть поставлены в вину В. А. Сухомлинову. В этих вопросах приходится больше всего зависеть от финансовых ассигнований, от строя всей промышленной и экономической жизни государства, ускользающей из власти военного ведомства.

Затем мы особенно должны подчеркнуть то блестящее состояние нашей мобилизационной готовности, в которой застала нас война, и значительная доля заслуги в этом отношении выпадает на долю В. А. Сухомлинова, сумевшего дать всей работе должное направление и выбрать себе соответствующих помощников.

Наконец, мало еще кому известна та роль, которую Владимир Александрович сыграл в деле запрещения продажи водки. Одно лицо, близко стоящее к Владимиру Александровичу, рассказывало нам о тех волнениях, которые он переживал накануне памятного дня, в который он делал доклад о необходимости запретить водку.

Нужно было слышать радостный и восторженный голос Владимира Александровича, говорившего по телефону из окрестностей Петрограда — «Поздравьте, водка запрещена до окончания войны».

Многое теперь скрыто от большой публики, но история оценит Вл. Ал. Сухомлинова и его заслуги перед родиной.
Вл. Ал. может с чистою душою сказать себе, что он работал за совесть и отдал любимому им военному делу все свои силы и способности.

Однако, последующие события развивались несколько иначе, явно не в пользу Сухомлинова.

Через несколько месяцев после отставки началось расследование деятельности Сухомлинова на посту министра.

Е. В. Сухомлинова

Этим расследованием была вскрыта неприятная история, в которой оказалась замешана жена Сухомлинова.
Внештатный агент Московской полиции Николай Соловьёв, делец и фальшивомонетчик, втерся к ней в доверие  и через добился протекции министра, и даже работы в контрразведке.
В результате в марте 1916 Сухомлинов был уволен с военной службы, а в апреле того же года  был арестован и на время следствия заключен в Петропавловскую крепость. В октября 1916 года Сухомлинов был переведен под домашний арест и у него появилась возможность публичного оправдания.

Следующая неприятность, происшедшая в феврале 1917 г. описана в газете "Известия Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов" от 9 марта 1917 года

28 числа народ проходящий по Офицерской улице был обстрелян из дома № 55, где проживал Сухомлинов. По просьбе собравшейся толпы, желавшей обстрелять этот дом, я с депутатами от этой же толпы, произвел обыск чердаков и подвалов этого дома, причем в подвале мною найдено было два пулемёта системы Кольта и 10 винтовок с запасом патронов и там же арестован переодетым в статское полицейский, оказавший сопротивление. На чердаках было арестовано пять неизвестных при трех револьверах. Все шестеро были отвезены в Думу. За домом, где проживал Сухомлинов был учрежден надзор. 1-го марта мне сообщили, что по чёрному ходу, будто бы прошел Сухомлинов и что около дома собралась толпа, желавшая учинить над ним самосуд. Указав толпе что в наши задачи не входит производить самосуд, так как Сухомлинов не избежит суда, я с депутатами от той же толпы прошел в квартиру. Мне сказали что Сухомлинова нет дома. Но при обыске Сухомлинов совершенно случайно был найден в своей спальне под периной и с подушкой на голове. Ему было предложено немедленно же одеться, Сухомлинов заявил что пребывание его известно председателю Государственной Думы Родзянко, которому он будто-бы послал письмо. Сухомлинов утверждал что он не скрывался. При обыске квартиры найден один револьвер об обыске составлен акт оставленный у госпожи Сухомлиновой, за подписями всех присутствующих. При выходе Сухомлинова толпа кричала, изменник, продал родину и хотела сорвать с него погоны. Сухомлинов бледный как полотно и трясущийся поднял руку и стал клясться, что он невинен, спрашивал почему Россия недовольна им, ведь он к началу войны выставил четыре с половинной миллиона войск, что он был во главе военного ведомства и все было благополучно. После этой своей речи он был посажен в автомобиль и доставлен в Государственную Думу.
Прапорщик 171-го пехотного запасного полка. Роман Лукич Чиркунов.

А вот как описывал это Сухомлинов в своих мемуарах:

Сухомлинов В. А. Воспоминания.

В то время, когда я так отстаивал свою голову, вспыхивает Февральская революция 1917 года, и какая-то компания вооруженных людей арестовывает меня на квартире и везет в Таврический дворец, где уже организовалась новая власть. Во время переезда в грузовом автомобиле субъект в очках держал против моего виска браунинг, дуло которого стукалось мне в голову на ухабах. Полнейшее мое равнодушие к этому боевому его приему привело к тому, что он вскоре спрятал оружие в кобуру. Затем несколько вопросов относительно моего дела и совершенно спокойные мои ответы на них окончились тем, что первоначальное неприязненное ко мне отношение превратилось в благожелательное.
У Таврического дворца снаружи и в залах, по которым я проходил, была масса народу, и никаким оскорблениям я не подвергался, как об этом неверно сообщали газеты. Действительно, всего один долговязый, кавказского типа человек произнес из дальних рядов: «Изменник». Я остановился и, глядя на него в упор, громко ему ответил: «Неправда!». Тип настолько уменьшился тогда в росте, что головы его больше не стало видно, и я спокойно продолжал дорогу, без малейших каких-либо инцидентов.

К этому делу в качестве соучастницы была привлечена и жена Сухомлинова. Суд проходил с 10 августа по 12 сентября 1917.
Сухомлинову были предъявлены обвинения в измене, в бездействии власти и во взяточничестве. Большинство обвинений не подтвердилось, однако Сухомлинов был признан виновным в «недостаточной подготовке армии к войне» и 20 сентября 1917 приговорён к бессрочной каторге и лишению всех прав состояния.
Жена Сухомлинова была оправдана. Каторга была заменена на тюремное заключение и Сухомлинов был заключен в Трубецкой бастион Петропавловской крепости.
Уже после Октябрьской революции он был переведен в тюрьму «Кресты» и по амнистии, как достигший 70-летнего возраста, 1 мая 1918 освобожден и выехал в Финляндию, а оттуда в Германию.

Скончался в Берлине 2 февраля 1926 г.

Еще по теме:

Первая мировая. Новый военный министр А. А. Поливанов