И. М. Де-Рибас, основатель Одессы (К 100-летию со дня его кончины)

Памяти де-Рибаса

(К столетию со дня его кончины)

История первых лет существования Одессы неразрывно связана с именем адмирала Иосифа де-Рибаса. Основатель ее — один из блестящей плеяды замечательнейших государственных деятелей, поставивших Россию на высоту того положения, какое она заняла среди европейских держав в последнюю четверть прошлого столетия. И в могучей стае «Екатерининских орлов» ощущался бы явный пробел, если бы не было этого необыкновенного человека, поражавшего современников своей удивительной энергией, разнообразными качествами таланта и дальновидностью в проектах и планах.

Иностранец по происхождению, но в своей безупречно-благородной деятельности более русский, чем многие сановники двора Екатерины, он видел в России действительно свою «вторую родину», и благо ее стало идеей, одушевлявшей и захватывавшей все его существо. Недюжинный ум и стойкость характера, вместе с выдающимся дарованием дипломата, помогли ему, выдержав бурю нападок близоруких вельмож Великой Екатерины, доказать на деле свои силы и таланты, свою бескорыстную преданность и любовь к приютившей его стране.

Испанец по национальности, но уроженец Неаполя, Иосиф де-Рибас-и-Военс увидел свет в 1748 г. Блестяще воспитанный и образованный, знатный родом и выдающийся способностями, молодой испанец мог сделать завидную карьеру в Италии. Но судьба решила иначе. Поступив на службу в один из местных полков, де-Рибас на 21 г. жизни встретился в Ливорно с знаменитым гр. Алексеем Орловым-Чесменским и неожиданно для всех превратился в волонтера крейсировавшего здесь русского флота.

Лет чрез пять мы встречаем его уже капитаном нашей службы и по рекомендации Бецкого, «цензором шляхетного корпуса». Однако, не педагог таился в порывистой, пылкой натуре де-Рибаса, хотя и на этом поприще он успел проявить качества, поставившие его целой головой выше подавляющего большинства тогдашних педагогов-рутинеров: качества эти—гуманность и отсутствие формализма.

Ближайший ученик Матушки-Царицы в распознавании людей, «великолепный князь Тавриды», обратив на де-Рибаса серьезное внимание, вызвал его в действующую армию, назначил командиром мариупольского карабинерного полка, а затем поставил во главе флотилии из нескольких фрегатов, оперировавшей под стенами Очакова.

Де-Рибас не замедлил преподнести Потемкину ключи от крепости Хаджибея. Назначенный начальником гребной флотилии, де-Рибас выказал вскоре такое геройство, что в дальнейших стадиях турецкой кампании сталь «правой рукой» самого Суворова, отзывавшегося о нем всегда, как о необыкновенном человеке:

«для нас с де-Рибасом нет невозможного»,

—говаривал гениальный полководец, и эти слова не замедлили оправдаться в действительности, как в пылу военных действий, так и в мирное время.

День взятия де-Рибасом крепости Хаджибея — незабвенный день для современной нам блестящей Одессы, возникшей на развалинах ее; для нашего же героя он явился связующим звеном между предшествовавшей ему, подготовительной деятельностью и последним, вполне самостоятельным, периодом служения его России.

Как известно, после Ясского мира, также связанного с именем неаполитанского эмигранта, состоялось присоединение Новороссийского края к владениям империи; тот же де-Рибас и в знаменитой экспедиции строения южных крепостей явился все той же правой рукой Суворова, как и в войну на Дунае. Тогда-то де-Рибас создал целый ряд замечательных проектов: о переустройстве флота, о насаждении лесов по р. Бугу и проч., а затем подал свое «особое мнение» о построении крепости и гавани на месте Хаджибея.

Прошло целых три года, пока на имя автора мнения, встреченного в Сенате крайне враждебно, получился, наконец, Высочайший рескрипт, которым повелевалось

«приступить, не теряя времени, к возможному и постепенному произведению оного в действие».

И, руководимое неусыпной и непреклонною энергией одного человека, началось строение Одессы, своей беспримерной быстротой поразительное не для одних современников создателя ее, но даже и для наших дней.

«Ваш Хаджи-бей просто чудо!»

—недаром писал еще Гуверов своей «правой руке»...

Кончина Великой Екатерины явилась началом незаслуженной опалы для де-Рибаса.

Отозванный из новоустраиваемого города в столицу и затем вскоре уволенный в отставку, он потерял под собой почву. Первый год нового столетия вызвал удрученного немилостью адмирала вторично к делу, но, к сожалению, не надолго. Де-Рибас принят был на службу; однако его деятельность в этот период вращалась уже не на дорогом, излюбленном им юге России, а на незнакомом и суровом севере, в Кронштадте и Петербурге.

Здесь, в северной столице, де-Рибас и скончался сто лет тому назад, 2 декабря 1800 года.

Z.

Московский листок, Иллюстрированное приложение № 47, 26 ноября 1900 г.

Еще по теме