
В виду предстоящего в будущем 1900 г. чествования памяти генералиссимуса-фельдмаршала графа Александра Васильевича Суворова-Рымникского, князя Италийского, по поводу столетней годовщины его смерти, редакция „Московского Листка" предполагает помещать в воскресных приложениях описание жизни и подвигов великого полководца, заимствуя данные из разных верных источников.
Граф А. В. Суворов-Рымникский.
(К столетию со дня его кончины)
Прибавление
к части 1

Граф Александр Васильевич Суворов- Рымникский,
князь Италийский
(1729—1800)
См. Часть № 5
Суворов познал характер мятежной войны и план его действий заключался в том, чтобы не допускать соединения заговорщиков, предупреждать их, неожиданно нападать на них, „как снег на голову.“
Короче говоря, план его заключался в трех словах:
„взгляд, быстрота и натиск."
Люблин, куда отправился Суворов, расположен между Вислой и Бугом и находится в равном расстоянии от Варшавы, Бреста и Кракова, а следовательно, представлял из себя удобный наблюдательный пункт. Здесь Суворов учредил свою главную квартиру— „капиталь", как он выражался.
Первые успехи русских войск в Польше сильно подняли могущество России. Престиж и влияние России в Европе беспокоили Францию. Герцог Шуазель, министр иностранных дел Франции,
дабы поставить Россию в затруднительное положение и тем ослабить ее, пошел в переговоры со Швецией и Турцией.
В Стокгольме переговоры окончились неудачно, но зато в Константинополе имели полный успех. Турция, поддерживаемая Францией и, ухватившись за случайное сожжение запорожцами местечка Балты, объявила России войну.
Фридрих и Иосиф восторжествовали, а конфедерация ожила и, возложив свои надежды на Турцию, заняла выжидательное положение.
Наступило временное затишья в Польше,—но не надолго. Весной, конфедераты, полагая, что Турция увлекла русские войска, решились возобновить действия. Во главе их стал Казимир Пулавский, брат убитого под Брестом.
Суворов получил донесение, что мятежники, под предводительством Мощинского и Коробовского, с значительными силами расположились у деревни Поводицы.
Взяв небольшой отряд, Суворов форсированным маршем подошел к Поводице и, несмотря на сильный огонь из 6 орудий, атаковал поляков и рассеял их в лесу.
Вскоре Суворов вновь побил Мощинского под Ипатовым.
Осенью, во время новых поисков, Суворов чуть было не погиб при переправе через Вислу. Он упал в воду и, сильно ударившись грудью о плот, был вытащен из воды без чувств. Три месяца Суворов был болен и ужасно досадовал на свое бездействие.
В это время императрица прислала ему орден св. Анны, который тогда имел только одну степень.
Во время своей болезни Суворов писал своему приятелю:
„здоровьем поослаб, хлопот пропасть, почти непреодолимых, трудность в будущем умножается, во все стороны наблюдение дистанции, почти безмерной, не успеваемый перелет с одного места на другое, не ожидаемое в необходимой нужде подкрепление, слабость сил, горы, Висла, Варшава... Коликая бы мне была милость, если бы дали отдохнуть хоть один месяц, т. е. пустили бы меня в поле. С Божией помощью, на свою бы руку охулки не положил."
Такое неудовольствие Суворова возникало, благодаря его самолюбию и неудовлетворенной жажды к деятельности в Турции. Громкие дела: Ларга, Кагул и Чесма, не давали ему покоя.
Самостоятельность Суворова и разные на него несправедливые нарекания возбудили нерасположение к нему Веймарна, что видно из ответа Суворова на одну из полученных официальных бумаг:
„Осмеливаюсь просить, дабы меня по некоторым ордерам вашим частых суровых выражений избавить приказать изволили; может быть сами когда-нибудь оправдаете мою грубую истину."
В это время успехи России в Турции начали тревожить тайных и явных ее врагов. Австрия поспешила заключить союз с Пруссией и предложила Екатерине мириться с султаном при ее посредничестве, а вместе с сим требовала очистить Польшу от русских войск. Императрица Екатерина гордо отвергла предложение Австрии и показала, что не боится войны, не боится врагов, при чем от Пруссии она потребовала исполнения трактатов. Тогда Фридрих обнаружил свою ненадежную дружбу к России,— он хитрил и боялся ее усиления.
Не решаясь действовать явно, Фридрих и Иосиф, эти два союзника, а вместе с тем и два соперника, при затаенном недоброжелательстве к Екатерине, придвинули свои войска к границе Польши и стали усердно поощрять конфедерацию. Одновременно Франция, не ограничиваясь поднятием Турции против России, послала в Польшу на помощь конфедератам полковника Дюмурье, снабдив его значительной суммой денег для военных операций.
Дюмурье прибыл в Эпериеш, в Венгрии, где был собран совет конфедератов,— но здесь, вместо государственных и военных деятелей, он встретил знатных кутил, проводивших время в попойках, карточной игре и волокитстве. Численность войск конфедерации достигла 10,000 человек, предводителей насчитывалось до восьми, но каждый из них считал себя независимым и желал действовать самостоятельно. Между конфедератами царил раздор и рознь, а полное отсутствие дисциплины довершало эту печальную картину.
Неожиданное падение Шуазеля хотя и лишило конфедерацию денежной помощи, но Дюмурье все-таки успел создать план конфедерации и назвал ее всеобщей.
План конфедератов был следующий: Пулавский должен был действовать в Великой Польше, Мощинский в Малой Польше и Огинский в Литве. Главная квартира союза была перенесена в Бялую, близ Силезии.
Конфедераты начали свои действия энергично и, во время болезни Суворова, успели овладеть Ченстоховым, Ланцкороною, Тинецем и пробрались в Литву.
В течение всей зимы 1771 года конфедераты укрывались в горах, наблюдая за русскими войсками и утомляя их ложными тревогами. Веймарн, располагая малочисленным войском, считал свое положение опасным и, как говорится, потерял голову.
Тем временем дела России усложнились. На шведский престол вступил Густав III и стал также угрожать России войной.
Усилить войска в Польше не было возможности: помимо войны с Турцией надлежало оберегать Финляндию от шведов.
Ночью на 18 апреля 1771 года, русские войска были неожиданно атакованы многочисленными силами мятежников и отброшены за Вислу с значительным уроном. Поляки заняли равнину, и Дюмурье немедленно укрепил наиболее важные пункты.
Успех вскружил голову полякам, пошли пиры, танцы, картежная игра, и все это закончилось полным упадком дисциплины и раздорами между предводителями.
Узнав это, Суворов, едва оправившийся от болезни, быстро двинулся из Люблина, перешел под Сандомиром Вислу, напал на местечко Ланцкорону, захватил его и намеревался овладеть Краковским замком, но штурм не удался. Огорчен был Суворов этой неудачей, а в особенности тем, что бывший его Суздальский полк производил ненужную пальбу.
„Неудача сия, — доносил Суворов Веймарну,— не зависит ни от непредусмотрения, ни продерзости, ниже диспозиции, которая во всех офицерах наблюдаема была; чего ради ваше высокопревосходительство покорно прошу нам сие оставить до иных выслуг; все это зависит от судьбы Божией."
Далее он пишет:
„Ланцкоронское происшествие зависело от Суздальцев, кои ныне совсем не те, как при мне были. Сих героев можно ныне уподобить стаду овец. Как можно надлежит мне приблизиться к Сандомирской стороне и выучить их по-прежнему, ежели преуспею. Не упрекайте меня, милостивый государь, я думал с Суздальцами победить весь свет.“
(Продолжение будет).
И. С.
Московский листок, Иллюстрированное приложение № 19, 16 мая 1899 г.
Еще по теме:
Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 1
Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 2
Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 3
Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 4
Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 5
Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 6
Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 7
|