
В виду предстоящего в будущем 1900 г. чествования памяти генералиссимуса-фельдмаршала графа Александра Васильевича Суворова-Рымникского, князя Италийского, по поводу столетней годовщины его смерти, редакция „Московского Листка" предполагает помещать в воскресных приложениях описание жизни и подвигов великого полководца, заимствуя данные из разных верных источников.
Граф А. В. Суворов-Рымникский.
(К столетию со дня его кончины)
Прибавление
к части 1

Граф Александр Васильевич Суворов- Рымникский,
князь Италийский
(1729—1800)
См. Часть № 13
В Саратове Суворов узнал, что русский отряд, под командой полковника Михельсона, успел уже дважды разбить Пугачева под Царицыном и заставил его бежать в обширную степь за Волгу.
Подосадовал Суворов, что первая победа миновала его рук, но в то же время отдал должное Михельсону, говоря:
„Если бы были все таковы, как Михельсон, то мятеж давно бы рассыпался, как метеор.“
Суворов поспешно двинулся в Царицын; здесь он сформировал легкий отряд из 300 пехотинцев, двух сотен казаков и двух легких орудий и, приняв личное над ними начальство, пустился преследовать Пугачева. Отряд переправился через Волгу и вступил в обширную, безлесную степь—мертвую пустыню; дорог не было, шли по следам, песок изнурительно обессиливал людей, от жары и дождя приюта не было, в воде и хлебе был недостаток, и люди питались только сушеным мясом,—вообще поход был крайне тяжелый.
Наконец, перейдя реку Еруслан, Суворов достиг жилья: по рекам Большого и Малого Узеней жили раскольники в скитах, от которых он узнал, что Пугачев был тут еще утром и что люди его, потеряв надежду в его успехе, взбунтовались, связали его и, дабы спасти свои головы, хотят выдать его, для чего повезли его в Уральск. Пожалел Суворов, что возможность поймать Пугачева вновь ускользнула от него, но, не теряя надежды, он помчался в погоню чрез Яицк на Уральск.
Пугачев действительно был арестован и находился в то время от Суворова всего в каких-нибудь 50 верстах, но догнать его не пришлось, так как путь его не обошелся без новых приключений.
Отряд Суворова наткнулся на вооруженных киргизов, возвращавшихся с Волги, с награбленными пожитками, завязалась жаркая перестрелка, при чем многие были ранены, в том числе адъютант Суворова, Максимович.
Отбив киргизов, Суворов достиг Яика, где в это время было получено известие, что Пугачев в Уральске и находится уже в руках коменданта Симонова.
Придя в Уральск, Суворов принял Пугачева от коменданта и повез его в Симбирск к графу Панину.
Пугачева везли в большой железной клетке, со скованными руками и ногами, под охраной сильного отряда и под личным присмотром Суворова.
Из Симбирска Пугачев был отправлен в Москву, там его судили, а 10 января 1775 года казнили. Хотя Пугачевский бунт и был прекращен, но во всем обширном крае, охваченном мятежом, благодаря полному безначалию и разорению, смута еще не улеглась, а голод и мор грозили новым мятежом.
Усмирить край и водворить в нем порядок было поручено Суворову, ему подчинили все войска, расположенные в Оренбурге, Казани и других приволжских городах.
Суворов, благодаря своему природному уму, твердости характера и правосудию, скоро уничтожил остатки Пугачевских шаек и прекратил смуты. Прибегая лишь только в исключительных случаях к вооруженной силе, — он, внушениями и снисходительностью к заблудшим, достиг полного успеха и оставил в этом крае надолго добрую память о себе, а вместе с сим упрочил благоволение к себе императрицы.
Летом 1775 г., Екатерина II, окончив свои дела с врагами внешними и внутренними, прибыла в Москву праздновать мир. Торжество было величественное и по своему великолепию почти небывалое; милостям и наградам не было конца. К этому торжеству был вызван в Москву Суворов, и государыня пожаловала ему шпагу, осыпанную бриллиантами.
В это же время Суворов получил назначение начальствовать над войсками в Петербурге, но это назначение ему не нравилось. Смерть его отца, устройство домашних дел и разные семейные причины, призывали его в Москву. Сам Суворов не решался просить императрицу и просил ходатайства всесильного Потемкина. Просьба ого была уважена, его прикомандировали к корпусу Салтыкова, и он оставался в Москве в течение целого года.
Тем временем, как последствие Кучук-Кайнарджийского мира, на юге обнаружились признаки беспокойства, благодаря сильному русскому влиянию на крымские дела.
Россия, приобретя право свободного плавания по Черному морю и не обладая черноморским побережьем, конечно, стремилась, в недалеком будущем, присоединить Крым, о чем мечтал еще Петр Великий.
Русское правительство, желая присоединить Крым путем мирным, по возможности избегая войны, поручило это дело Румянцеву.
Крымский хан Сагиб-гирей, благодаря своей неспособности и приверженности к европейским обычаям, поселил в татарах глубокую к себе ненависти, последствием чего было его низложение; в ханы был избран Довлет-гирей.
Румянцев же, во что бы то ни стало, старался провести в ханы брата свергнутого Сагиба, Шагина-гирея, послушного и покорного России. Пришлось прибегнуть к разным средствам, среди которых главным образом были деньги, и сторонники Шагин-гирея не замедлили явиться.
Пошли смуты, образовались партии, а сторонники Девлет-гирея, подстрекаемые Портой, потребовали войны с Россией. Крым готовился к войне.
И.С.
(Продолжение будет).
Московский листок, Иллюстрированное приложение № 23, 20 июня 1899 г.
Еще по теме:
Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 1
..................................
Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 13
..................................
Граф А. В. Суворов-Рымникский. (К столетию со дня его кончины). Часть 15
|