Писатель Максим Горький теперь в большой моде: о нем пишут, его в засос читают, им зачитываются, о нем говорят, его критикуют.

Сам Буренин его отметил и в фельетоне раскостил—чего ж вам больше?...

Это «верх успеха» для молодого беллетриста...

Теперь г. Горький находится в Москве, куда он привез не вполне еще отделанный экземпляр своей пьесы, написанной им для сцены Художественного театра.

Об этой пьесе говорят давно и ожидают ее с большим и вполне естественным интересом.

На палитре талантливого писателя много ярких красок, манера его письма в значительной степени декоративная, — крупными бросающимися в глаза мазками, — шанс для будущего драматурга.

Он пока не пробовал себя в области драматической поэзии, но в нем немало данных истинного драматурга.

Это дает право ожидать от его пьесы очень многого, и Художественный театр несомненно обнаружил большое чутье, обратившись к талантливому беллетристу с просьбой написать для сцены этого театра пьесу.

Впрочем, поживем—увидим: за последнее время на ниве русской литературы так много всходило разных надежд и так часто они увядали, не успевши расцвести, что особенно прочно надеяться мы теперь уже разучились.

Кстати, как бы нарочито для того, что бы подготовить нас к разочарованию, не в меру усердные газетные репортеры начали уже оказывать г. Горькому и его будущей пьесе истинно медвежьи услуги.

Вчера, например, в одной из московских газет приводится следующая довольно своеобразная аттестация самого писателя своему будущему драматическому произведению.

— Странное дело!—говорил, будто бы, г. Максим Горький репортеру,—напустил я в свою пьесу одиннадцать человек, и не я ими, а они распоряжаются мною и живут сами по себе. Вот стоят двое, говорят и делают свое дело. Вдруг является третий. И они опять втроем говорят и действуют, как им удобнее...

«Такого рода непринужденное, невымученное творчество заставляет ожидать многого от новой пьесы»,

—заявляет уже вслед затем сам от себя услужливый репортер.

Разве? Вот уж, воистину, благодарим, не ожидали!...

Разумеется, ни на одну минуту нельзя поверить, чтобы г. Максим Горький мог серьезно сказать нечто подобное.

Репортер, или просто напросто присочинил, или принял всерьез сказанное в шутку новоявленной знаменитостью, которая, что скажет слово, то рублем подарит.

Рублем — не рублем, а по пятачку за строчку г. Горький уж несомненно подарил усердному отметчику театральных новостей...

Московский листок (большая политическая внепартийная газета) № 249, 6 сентября 1900 г.

Еще по теме