1914 год. Мир еще не знает о грядущей великой и страшной войне и живет своей мирной жизнью. Одной из тем, бывшей в центре внимания русской культурной общественности, была тема о наборе Айседорой Дункан учениц в свою школу танцев, да и сама личность Айседоры не давала покоя обывателю. Ее искусство было новым, непривычным и даже неприличным в понимании определенных групп населения разных стран, в том числе и России.

Попалась статья, посвященная этой теме в журнале "Столица и усадьба" за июнь 1914 г. (№9-10).  Думаю, что она будет интересна почитателям Айседоры Дункан.

ТАНЦЫ

АЙСЕДОРЫ ДУНКАН.

(Впечатления).

На днях в Петербург приезжали брат Айседоры Дункан и ее четыре ученицы. Айседора Дункан,—прародительница "босоножек".

Айседора Дункан открыла в Бель-Вю (около Парижа) школу, в которой будут обучаться 50 девочек и мальчиков. Десять из них решено взять из России.

Цель школы Айседоры Дункан, по ее собственным словам,— "сблизить людей с прекрасной природой, связь с которой они утратили, вернуть людей к красоте греческого мира, к той красоте, которая изображена на старых греческих вазах, статуэтках Танагры" и т. д.

Первые уроки

Впечатление от танцев учениц Айседоры Дункан действительно красивое. Одно только: невольно навязывается вопрос, как будут жить те, кто окончит эту школу Айседоры Дункан, пробывши там с пятилетнего возраста до совершеннолетия и научившись красивым танцам, а не 6орьбе за жизнь. Тоже и наш климат: ни босые ноги, ни греческая тога не подходят.

Тем не менее, очень красиво!

Синий мягкий ковер, полумрак... Кругом вплотную к ковру зрители. Зрители и актеры так близко друг к другу - это должно нарушать впечатление от того, что будет "представляться".

Но здесь этого не случилось.

Во время урока

В первый момент, когда среди тишины вышли на ковер две девушки, босяком, с голыми выше колен ногами, в легких греческих костюмах, явилась на момент какая-то неловкость. Но только на момент. Уже через минуту, когда под звуки рояля девушки стали плавно, красиво ходить по сцене - ковру, неловкость исчезла. Красивое затушевало наготу, непривычную нашему глазу, затушевало и тоже непривычную странность обстановки.

Они начали именно "ходить", не танцевать, а ходить. Потом 6егали, прыгали, потом танцевали под музыку Шопена...

Здесь собрались представители печати, артисты; сзади за мною сидели две бывшие танцовщицы балета, теперь преподавательницы Императорской балетной школы. Сначала все молчали, кое-кто иронически улыбался, а потом стали слышаться замечания: "Прелестно! Как красиво"...

Потом все аплодировали, аплодировали долго..

Когда вышли маленькие дети, девочки 5—8 лет, и неумело, непривычно, так как они обучались всего 7 дней, но со свойственной ребенку, от природы данной, грацией стали также ходить по ковру, бегать, прыгать и припрыгиватъ под темп польки, что было тоже красиво. По крайней мере, все 6ывшие здесь люди, пресыщенные зрелищами, вечно недовольные и брюзжащие, - как свойственно нам, петербуржцам, а журналистам в особенности, все были довольны, все улыбались и аплодировали.

Отдых после танцев (ученица Айседоры Дункан)

И вот странно: голые девушки, почти голые, почти вплотную к зрителям, и никому в ум не пришло, что это неприлично! А когда одетая с ног до головы женщина, даже лицо и то одетое (если можно так сказать), танцует танго, что возбуждает мысли, далекие от красоты.

Тут голое, там одетое—здесь красиво и нет мысли о неприличии, а там одетое и неприлично...

Эпикур.

Айседора Дункан (Последняя фотография)

Это было, если не ошибаюсь, в 1901 г. В одно прекрасное майское утро на стенах Парижа появились громадные афиши, извещающия urbi и оrbi о том, что какая-то Айседора Дункан собирается танцевать в театре Сары Бернард... сонаты Бетховена, фуги Баха и ноктюрны Шопена.

Парижане читали афиши и старались вспомнить, не видели ли они раньше г-жу Дункан среди других иностранок, подвизавшихся во время недавней всемирной выставки, но это имя ничего им не говорило.

На другой день на страницах услужливого "Figarо" появилась пространная статья, посвященная Айседоре Дункан, подписанная фамилией известного парижского журналиста. Журналист подробно говорил о прошлом г-жи Дункан. Он рассказывал, что г-жа Дункан родом из Сан-Франциско, что она дочь богатых родителей, наживших громадное состояние в каких-то спекуляциях, что с самого раннего детства она стала уже выказывать большие способности в хореографии, что впоследствии она объехала всю Европу и посетила, между прочим, и Грецию. Именно в Греции после изучения античных барельефов и статуй, ее и осенила мысль ("еllе а ete tоuche раr lа Graсе") вернуть современной жизни утраченную ею пластичность и красоту через посредство элленических танцев.

Кроме того, со слов все того же журналиста, г-жа Айседора Дункан была убежденной сторонницей возврата к седой старине в области одежды и семейной жизни. Но, не довольствуясь одними советами, она давала всем пример; ее одежда состояла из пеплоса и туники, и голые ноги были обуты в античные сандалии. Кроме того, в своих семейных отношениях она старалась применить некоторые рискованные теории, которые впервые были изложены на пирах у Платона.

Все это было еще тогда ново и совершенно затыкало за пояс немецких профессоров, открывших в себе вдруг "ионическую душу" и бледных, но великовозрастных дев, старавшихся привить на берегах Шпрэ и Инна длинные, разноцветные балахоны под названием "Rеfоrm-Кleides". Статья "Figаго" имела большой успех, и вслед за этой газетой и другие органы парижской печати стали посвящать новой знаменитости и "смелой новаторше" пространные статьи.

Наконец, наступил день первого дебюта Айседоры Дункан перед парижской публикой. Театр был переполнен. Взвилась занавесь, и удивленные парижане увидали, вместо обычных декораций, какие-то темные сукна и в одном углу громадной сцены кучку людей, одетых аркадийскими пастушками, со странными инструментами в руках...

Бородатые мужчины в коротких белых рубашечках, в длинных, торчащих во все стороны, париках, точно из пакли, заиграли какую-то жидкую мелодию и тогда сукна раздвинулись и на сцене появилась некрасивая и уже немолодая женщина в хитоне античных дев. Грудь ее была обнажена, руки и ноги голы. Она начала танцевать: она то выбрасывала ноги вперед, то закладывала руки назад, то бегала, то старалась кого-то поймать, то от кого-то убегала, то падала... Может быть, она и танцевала Бетховена, Шумана, Шопена, беда была в том, что никто в театр ее не понимал. После получаса подобных упражнений театр оказался на половину пуст и фиаско получилось полное

Но эта первая неудача, подчеркнутая довольно зло большинством парижских газет, нисколько не смутила Айседору Дункан. Она дала еще несколько представлений, еще с меньшим успехом и уехала из Парижа уже после того, как вполне убедилась, что этот город "погряз в косности и самообожании". После этого она долгие годы "дулась" на Париж. Но парижане люди не злые и, кроме того, они большие снобы. Когда успехи Айседоры Дункан в Германии, России, Англии дошли до их ушей, они пожелали ее вновь увидать.

Эта вторая их встреча с Айседорой Дункан носила куда 6олее дружеский характер. Тем не менее, до настоящей дружбы было еще далеко и это прекрасно чувствовала сама Айседора, которую больше всего смущал насмешливо-иронический тон парижан.

Но Париж и его вкусы и потребности под влиянием чисто внешних обстоятельств и отдельных лиц меняются постоянно. Когда парижское общество стало почти на половину состоять из иностранцев, главным образом, из англо-саксонцев и южноамериканцев, его эстетические потребности видоизменились.

Ныне Айседора Дункан свой человек в Париже, о чем свидетельствует успех ее школы в Бельвю. Впрочем, надо сказать, что большинство ее учениц иностранки.

Первый урок

Успех Айседоры Дункан породил массу подражательниц. Кто только не показывает теперь голых ног даже в Париже. Еще недавно я видел там нашу соотечественницу Тамару Свирскую, упражняющуюся на ковре с голыми ногами. Я знал ее еще ребенком и никогда не воображал, что из ней выйдет босоножка. Раньше этого мне приходилось видеть, все в том же Париже, еще другую русскую, Наташу Труханову: она тоже комментировала ногами Шопена, Бетховена и лаже Клода Дебюсси. Кроме того, я знаю нескольких американок-босоножек, между прочим, одну, которую зовут "телегой" (но ведь американцы дают своим детям какое попало имя: понравилось непонятное слово "telegа" и девочку окрестили телегой). Она ныне подвизается в "Саsinо" в Лондоне.

Но всех их не вспомнить, их слишком много, и можно только спросить себя:    "что с ними со всеми будет потом, когда пройдет молодость или пройдет мода на голые ноги?"

И. Б.

Еще по теме:

Танцевальный гений Айседоры Дункан

Поэт и танцовщица. Истории любви Сергея Есенина и Айседоры Дункан

Айседора Дункан. Ее танцы и воспитанницы