Материал из журнала "Пробуждение" № 21 за 1916 года.
Живое слово
Статья Н. Степаненко
Нет богатства более сильного, нет богатства более мощного, как богатство слова и мысли. Мысль, облеченная словом, или слово согретое и одухотворенное мыслью—это синонимы высшего порядка, бескровное орудие, способное завоевать мир, подарить миру новые начала, новую, лучшую жизнь.
И как странно, что мысль, а следовательно и слово, все еще находится у нас в тисках, все еще опутано целой сетью ограничений и так называемых «независящих обстоятельств» без границ и сдерживающих побуждений для властного усмотрения. Подрезаны крылья, и для слова и мысли нет свободного полета, нет сколько-нибудь широкого взмаха творческих порывов.
Ее побивали камнями во прах,
Ее на кресте распинали,
В темнице томили и жгли на кострах
И псам на съедение бросали.
То пошлость, то глупость людская стеной
Повсюду ей путь заграждала;
Но в тайные щели, как день золотой,
Как воздух, она проникала.
Из мрака неволи, из пепла костров
Сильна и прекрасна вставала,
И ржавые цепи срывала с рабов
И спящих от сна пробуждала.
Живая мысль несла и сеяла живое слово. Теплыми лучами согревала сердца людей. Будила от мертвящей спячки. Карала зло и неправду. Светозарные лучи дарила. И за это люди побивали ее камнями. И свет они тьмой называли.
В созерцании страданий и ужасов не видели и не замечали грядущего счастья, стоящего у порога жизни. И как Иван Карамазов, этот типичный русский интеллигент, «не принимает царствия Божия» только потому, что в нем есть неоправданное, не искупленное страдание, так и русский народ, чуткий к боли, не приемлет того, что утоляет и залечивает боль.
Но тень не может лежать недвижно,—проходит солнечное затмение, гонимые ветром рассеиваются тучи и благодатные лучи солнца озаряют землю и все живущее на земле.
Есть царство света и добра:
Над ложью призрачной и бледной
Оно блеснет—придет пора—
Зарей победной...
Пусть заря еще не разгорелась. Но она близка уже; стоит она у порога жизни, зовет и манит, и те блага сулит, которые несет с собою.
Живое слово—это та именно весна, про которую говорил Толстой:
«Как ни старались люди, собравшись в одно небольшое место несколько сот тысяч, изуродовать ту землю, на которой они жались, как ни забивали камнями землю, чтобы ничего ни росло на ней, как ни счищали всякую пробивающуюся травку, как ни дымили каменным углем и нефтью, как ни обрезывали деревья и ни выгоняли всех животных и птиц, весна была весною даже и в городе. Солнце грело, трава, оживая, росла и зеленела везде...».
Живое слово под удушьем засилья точно так же замирает, чтобы ожить потом, заговорить с большей настойчивостью и силой.
Для всех это ясно и понятно, и те, которые хотят задержать живую силу, только напрасно тратят запасы собственных сил и энергии: нельзя задержать того, что обусловлено строем мирового порядка и незыблемых основ его, что составляет камень краеугольный: в начале было Слово и Слово было у Бога и Бог был Слово.
Слово—великая живая сила, закрепляющая и связующая, как цемент стройку, строительство жизни. Не прочна, а главное бессодержательна и пуста была бы жизнь человеческая без живого слова, без проникновения в душу его бодрящих начал, глубоких и осмысленных переживаний.
Лорд Розбери печатное слово назвал артиллерией мысли. Но если печатное слово—артиллерия мысли, то устное — центр мысли, ее живая центробежная сила. Ничто так не увлекает и не импонирует, как живое слово. И городской обыватель и сельский с одинаковым вниманием и затаенным любопытством прислушиваются к тому, что составляет живую мысль, живое слово.
В Ставропольской губернии земством организованы лекции. В докладе губернскому земскому собранию говорится, между прочим:
«Крестьяне и крестьянки так и рвутся послушать лекцию, с жадностью смотрят в лицо лектора, ловят каждое слово его, сидят тихо-тихо. В с. Донской-Балке крестьяне, узнав о том, что у них должна состояться лекция в 5 часов вечера, несмотря на будничный базарный день, собрались с утра в общественной квартире и поджидали лектора до 2-х часов дня и, как только лектор приехал, упросили его немедленно читать. На все уговоры лектора выждать назначенного времени они отвечали: «Мы этого ждем, как манны небесной, а вы хотите лишить нас».
Как это знаменательно! Какая огромная сила духа таится во всем этом! Живое слово крестьяне уподобляют манне небесной, упрекают тех, которые хотят лишить его—живого слова.
Как жаль, что в земской России организация лекций в селах и деревнях насчитывается всего лишь единицами. Существуют пока такого рода организации, помимо Ставропольской губернии, в Ярославской, Нижегородской губерниях и в Малмыжском уезде, Вятской губернии.
В Нижегородской губернии в качестве лекторов работают один мужчина и две женщины—г-жи Малиновская и Ванеева. На вопрос, как относится население к лекциям, получился ответ:
— С огромным интересом.
Лекции читаются по естествознанию, преимущественно по биологии и о войне. Лекции о войне содержат довольно обширную программу и разделяются на три отдела.
В первый отдел лекции входит знакомство слушателей с началом войны и причинами ее возникновения. Во второй лекции слушатели знакомятся с причинами выступления против Германии. Третья лекция, пожалуй, самая интересная для слушателей, затрагивает характер войны, знакомит с вооружениями, с типами военных снаряжений, дает представление об организации помощи раненым, краткие сведения о деятельности земских и городских союзов; обрисовывает внутреннюю сторону жизни России: запрещение продажи водки и ее губительные действия на организм человека, дороговизна жизни и ее причины, пособия семьям, ушедшим на войну, военно-промышленные комитеты и их задачи, кооперация и ее значение в жизни и проч.
Лекций прочитано до настоящего времени около двухсот в 50-ти пунктах Нижегородской губернии. Читаются они обыкновенно в чайных, чаще всего в школах, и лектор, приезжая в село, либо в деревню, проводит в ней времени от 3-х до 7-ми дней. Как придаток к лекциям, время от времени устраиваются выставки; выставляются модели. Имеется, напр., модель подводной лодки (в разрезе), пулеметы, аэропланы и проч. В распоряжении лекторов имеются предметы по естествознанию, главным образом, по минералогии и почвоведению. Живое слово таким образом получает еще больший интерес и как бы осязается путем наглядных представлений.
По словам лекторов, на лекции собирается так много народа, что помещение не может вместить всех желающих слушать живое слово, и те, которые приходят позже, не без горечи на сердце вынуждаемы бывают уходить домой обратно. Приходят за час, за два до открытия лекции и терпеливо ждут начала ,
К женщинам-лекторам первое время относились не без предубеждения: «что может баба знать, что может сказать она хорошее», а потом убедились в своем заблуждении.
В тех местах, где читаются лекции, крестьяне получили и усвоили более или менее правильные и оздоровляющие понятия и в области естествознания и переживаемых великих событий, и нет больше тех кривотолков, которые порождаются в селах и деревнях всякого рода слухами и поверхностными представлениями, схваченными на лету.
После лекции происходят обыкновенно устные собеседования—словообмен. Любопытно само по себе, как характеристика, то обстоятельство, что в селах, где урядники и становые держат население в ежовых рукавицах, население вступает в собеседования неохотно, а в некоторых местах и совсем отказывается от каких бы то ни было словопрений. Когда лекторша передавала мне об этом, другая лектор-женщина, читающая лекции по естествознанию, заметила:
— А у меня врагами являются сельские батюшки.
Медленно зарождаются у нас всякого рода благие начинания, медленно и слабо горят далекие огни. И хотя слабо,—а все же горят. И в этом надежда и ожидания. Настанет время,—оно уже не за горами,—вырастет и окрепнет живое слово.
Н. Степаненко.
Еще по теме
|
