По материалам периодической печати за октябрь 1917 г.
ПО РОССИИ
За неделю
Прежде всего —бесчинства солдат.
В Астрахани военный караул при разграбленном винном складе сам принял участие в хищении водки.
В Кишиневе во время обысков, производившихся по инициативе военно-исполнительного комитета, бесчинствовали солдаты; избиты городской голова и члены комитета, пытавшиеся остановить погромщиков. После разгрома нескольких винных погребов началось расхищение товаров и имуществ в магазинах и частных квартирах. Причина беспорядков — юдофобская агитация и опьянение после разгрома винных погребов.
В Вятке солдаты отказываются нести караульную службу, избив командира и депутатов.
В Харькове днем толпой солдат и разных темных личностей разгромлено несколько магазинов.
В Рыбнице Подольской губернии войсковые части и проходящие эшелоны напиваются и производят бесчинства. Волна разгромов гвардейцами винокуренных заводов вызвала анархию в половине губернии. Не исключена возможность контрреволюционной агитации. Гибнут села и люди, гибнет революция.
В Ржевке солдатами гарнизона разграблены пивные и винные склады. Город охвачен паникой.
В Сердоболе Сарат. губ. толпой вооруженных солдат запасного полка производятся самочинные обыски не только у торговцев, но и у частных лиц. Захватывают спиртные напитки, денатурат, забирают ценности и разный товар.
Затем—аграрные беспорядки, растущие с огромной быстротой и захватывающие все новые и новые области.
Захватываются и запахиваются земли помещиков в губ. Пензенской, Орловской, Волынской, Воронежской, Херсонской, Полтавской, Саратовской, Минской, Харьковской.
Хищнически вырубаются леса: в Волынской, Киевской, Минской, Нижегородской, Новгородской, Витебской, Могилевской, Московской, Смоленской, Тверской, Черниговской, Саратовской, Владимирской, Курской, Казанской, Енисейской и в Амурской обл.
Произведены разгромы имений в Подольской, Рязанской, Тамбовской, Пензенской, Саратовской, Курской губ.
Из Рязани пишут:
в 8 верстах от Рязани в течение 4 дней производился разгром имения; управляющий зверски убит, городская организация, закупившая в имении для нужд города лес на корню, разогнана; работавший на оборону лесопильный завод расхищен.
Позор
Командующий Н-ской армией издал приказ, в котором пишет:
„озверелые солдаты, потерявшие всякий человеческий облик, в своих разбоях не останавливаются ни перед чем: они разбивают не только склады спирта, стоящие огромных денег, но и уничтожают хлеб, скот, грабят и сжигают дома.
В то время, как армия голодает и лошади все более теряют силу от истощения, негодяи, вошедшие в союз с нашим врагом, уничтожили в имении Вольтовцы, что юго-западнее Летичева, 10000 пудов хлеба, отчасти сожгли его, отчасти разбив, продавали его крестьянам по 5 рублей за мешок.
Местами разграблены запасы такого драгоценного продукта, как сахар, которого часто внутри России нельзя достать ни за какие деньги.
Видным позором покрыли себя части Н-ской гвардейской пехотной дивизии, гвардейской стрелковой дивизии и Н-ского запасного полка.
Русский народ вправе предать их проклятию за то, что они хуже врага обошлись со своим мирным населением".
Далее тот же командующий пишет:
„наоборот доблестно служили народу большая часть Н-ской кавалерийской дивизии, броневика и учебная команда Н-ского запасного полка, которая спасла Летичев от разгрома озверелой толпы Н-скаго запасного полка.
Глубокая благодарность этим частям за их защиту мирного населения. Пусть этот приказ дойдет до последнего солдата во всех частях армии. Пусть поймут, какой позор лег на всю армию после разбоев. Прежде всего, лучшие солдаты должны сами просить свое начальство сформировать из них отряды для уничтожения разбойников в ту минуту, когда они проделывают свое гнусное дело.
Много сил для этого не надо,— следуете помнить что негодяи большею частью, трусы.
Прошу все комитеты помочь в этом отношении начальству по водворению порядка.
Погромы
Кто мрачит ликующий день Великой Революции?
Кто искажает ей благородный лик, образ святой освободительницы?
Кто вливает капли смертоносной отравы в чашу всерадующего, всевеселящего вина Раскрепощения?
Кто затмевает, покрывая свинцовыми тучами, восходящее над страждущим человеком и народом Солнце?
— Погромы.
Бесчинства, насилия, убийства, избиения, поджоги, грабежи, самосуды разлились мутной волной по всему краю, грозящей загрязнить чистый источник исцеляющего, оздоровляющего общество и жизнь, разрушения.
Пятно позора. Пятно черное, как контрреволюция, грозное, как заговор, кошмарное, как видение крушения и гибели надежд.
Пятно вселяющее ужас и страх, страх и жуть.
На солнце Русской революции показались пятна: смертная казнь, наступление, корниловщина. И теперь самое пагубное, самое противное, самое мерзкое и гнусное—погромное пятно.
Полно возмущаться. Надо понимать, вникнуть. Ведь одним возмущением делу не пособить. Должно хладнокровно проанализировать эти явления, хоть безобразные, сумбурные, дико бессмысленные, но явления жизни, нашей революционной, верней контрреволюционной жизни.
Где причины следствием коих являются эти хулиганские бесчинства, эти погромные эксцессы?
Причин второстепенных много, но первопричина, главная причина, одна. А именно:
Игнорирование злоумышленное, преступное, сознательное народных интересов, народных явно выраженных требований.
В этом главенствующий фактор разрушительных сокрушительных вспышек и взрывов изболевшей воли.
Буржуазные писаки, буржуазные общественные злодеятели разошлись вовсю, ругают, поносят, и чернят и клеймят, изрыгают лаву хулы, скверны и клеветы на революцию, на революционные органы, на революционную проповедь, на революционное движение, и пуще всех, с черной пеной у рта, ругательски беспардонно ругают анархистов.
Привыкли эти господа всем симулировать, все использовать, все эксплуатировать, из всего извлечь личные выгоды, "всякия воды пускать на колеса своей мельницы". И если можно и позволительно спекулировать на народном горе, на народные слезы, на народные кровопролития, на народное бедствие и поражение, на голод, на холод, почему, скажите на милость, нельзя использовать в свою личную выгоду, в своих классовых интересах и позор, и стыд и срам народный.
И пользуются они этим вширь и вкось, может усилят этим свои расшатанные позиции, укрепят свое шатко-валкое положение, свое кадетское здание, которое стоит, еле держась на курьих ножках беспартийности.
Господи, как они смакуют, как расписывают, размалевывают этот, клеймом озверения и осатанения горящий, позор.
И между строками видишь и слышишь, плохо неумело скрываемое, себя услаждающее, себя льстящее, слащавое, о своем классовом превосходстве и избранничестве цинично говорящее, злорадством отдающие хихиканье и издевательство над бессилием, осрамлением и опорочиванием революции.
О, мелкодушные, хотите погромами воспользоваться, чтобы дискредитировать революцию и революционеров, и купить какой угодно ценой ненарушимость, неприкосновенность ваших привилегий, монополий.
В грязи погромной хотите потопить чистоту революции, и этой грязью обрызгать и нас, революционеров, ваших злейших врагов?
В чем причины погромов?
Свежи в нашей памяти первые дни революции, Великие дни Великой Революции.
Сколько выдержки. Сколько пристойности. Сколько благородства, присущего великому неуязвимому, свое величие сознающему. Победителю, радующемуся своей победе, но не опьяневшему, не охмелевшему до потери сознания долга и рыцарской чести и достоинства. Сколько такту. Сколько великодушия. Сколько возвышенности поступков, чувств и настроений. И сколько прощения обнаружил народ в те дни.
Победителей не судят.
Но жалкие, мелкие, ничтожные, раздавленные, растертые в пыль, рассеянные по ветру, как плевелы, враги недостойны, ниже и суда, и кары и гнева и возмущения,—заслуживают одного презрения, гнушения и брезгания.
Народ не мстил, не расправился, не расплатился. Чувство брезгливости, гадливости, и временами жалости, к этим нравственным уродам, к этим низким, подлым, мелким до микроскопичности душонкам, к этим разлагающимся и вокруг себя распространяющим смрад, живым трупам, вчерашним тиранам, сегодняшним лакеям—вот что питал народ в те великие дни.
Это по отношению к личности его врагов.
А что касается их имущества, земель, садов, инвентаря, скота, заводов, магазинов?
Осторожность. Бережность. Народ это охранял, оберегал. Так как он был уверен, что его вековой классовый враг сломлен, уничтожен, насильник обессилен, и все им похищенное вернется обратно к настоящему хозяину, к истинному владельцу.
А себя самого никто ведь не обирает. Своего собственного никто ведь не поджигает,—разве когда думаешь нагреть руки при огне посредством чрезмерной страховки, что сплошь и рядом делают разные домовладельцы.
Народ был уверен, что имения его, что магазины, дома будут его же. И к чему же расточать, расхищать, уничтожать народное достояние!
Народ ждал. Народ доверился вожакам, сулящим землю и волю. Народ веровал, ибо он лжи не знает, измены не знает.
Но над его верованием зло насмехались, глумились. Обманули его в его ожиданиях, в его надеждах.
Земли не дают. А крови льют, проливают, продолжают это избиение „больших младенцев", сынов народа, длящееся вот уже четвертый год. А мир где-то за темными горами тайной, ничего хорошего не обещающей народу, дипломатии.
Голод надвигается. Холод угрожающе смотрит чрез окно.
Революция принесла цветы, но не принесла плодов.
Весна надежд отцвела, лето знойное, бурных возжеланий прошло. Осень близится... И день избавления далек.
Даже дальше стал. Враг усиливается. За последние месяцы он оправился, пришел в себя и готов отстоять свои, в разрез идущие с народными, интересы.
Народ преступно, вероломно обманут.
Подбросили ему какие-то никчемные политические побрякушки, погремушки, трескучие, но пустые, лишенные всякого реально хозяйственного содержания, политические права.
Погремушки, игрушки детям в руки. А не народу.
Народ не дитя. Народ живет, а не играет в жизнь.
И жизнь народная, доля его горемычная—горький серьез, а не политическая забава, не политиканская, „партийная" затря.
Разочаровался народ. Разочарование перешло в недовольство. Недовольство—в возмущенное, беспросветное отчаяние.
Более сильные элементы еще держатся, еще надеются, еще веруют. Еще попытаются. Может 5-ый список вынесет. Мольбы народные будут услышаны. Требования народные будут удовлетворены. Может дадут—хлеба, земли и мира.
А более слабые, более экспансивные, „горячие" элементы поддались... Покинутые, оставленные без вождей, в которых они более не верят, они пошли, подстрекаемые темными личностями, бывшими охранниками царя и настоящими и будущими охранниками, охранителями, оберегателями существующего зла. Собственности, Капитала, Ренты и Власти,—по пути стихийного, озлобленного до самозабвения, до невменяемости, до помрачения и заглушения нравственного чувства. Разрушения ради разрушения.
Ни мне, ни тебе.
Накипевшая злоба, скопленная веками угнетения и порабощения, граничащая у некоторых с разрушительным все уничтожающим инстинктом, ненависть к угнетателям, эксплуататорам, торгашам, спекулянтам, вскормленные грудью Кривды и вечной Обиды, не нашла, по сознательной, злоумышленной, злонамеренной вине буржуазных деятелей и к ним примыкающих, их поддерживающих социал-реформаторов, себе исхода в творческой, созидательной работе, в истинной, благотворной разрушительной деятельности, вырывающей зло с корнем; деятельность, несущая облегчение и утешение, избавление и спасение, льющее покой в тревожную душу и умиротворение в взбудораженные сердца, сознающие себя и свои исторические, для всех времен, задачи, возвышающая и освящающая себя. Этот путь был народу заказан, загражден, запружен преградой закона.
И возмущение встало ураганом буйства, шквалом своевольничания, произвольничания, уродства воли и души.
Воля к разрушению и созданию в долготерпении распилилось, раздробилось—и выродилось. Не хватает, у некоторых типов, которые в конце концов составляют ничтожное меньшинство, для творчества, не достает для планомерной, продуманной, прочувственной разрушительной работы, а хватает для грабежей, погромов, беспорядков, уничтожения винных складов, расхищения товаров, избиений.
И больно, и грустно и жутко.
И стыдно.
Но кто виноват?
Виноваты ли эти несчастные жертвы измены, обмана, лживых, порождающих столько розовых надежд, обещаний, вероломства и подстрекательства? Жертвы преступного строя, жертвы невежества, всхоленного Государством, и вырождения воли коверкания ее в сторону порока и преступления?
Кто виноват?
Вы благовоспитанные господа Милюковы, Кизеветтеры, Коноваловы и проч.
Не тот громила, кто грабит, а тот, кто оттягивает решение неотложных хозяйственных вопросов.
Тог громила, кто продолжает войну, кто спекулирует, кто мешает переходу земли в руки народа, кто мешает справедливому распределению предметов необходимости и роскоши.
Не тот громила, кто грабит, а тот кто своей политикой подготовляет погромы, провоцирует массы.
Тактика греховодника искусителя:
Буржуазные деятели, сами подготовляете почву для погромов, сеете погромы. И когда они всходят, вы будто возмущенно кричите: погромы, зверства!
Это дело ваших рук, вашей политики!
Бр. Гордин.
"Анархия", № 6, 16 октября 1917 г.
Раскол в среде соц.-революционеров
Исключение из Ц. К. партии социалистов-революционеров И. В. Савинкова, вызвало резкую отповедь со стороны Организационного Совета с.-р.—оборонцев.
В № 170 „Дело народа"—пишут они „в открытом письме на имя Ц. К.“:
„ Постановлением центрального комитета партии Борис Викторович Савинков исключается из числа членов партии 9 октября 1917 г.“
Исключается из партии известный всей России крупный политический деятель бывший Военный Министр революционного правительства, проявивший на этом посту необычайную энергию, революционер многократно и самоотверженно выступавший с оружием в руках против царизма вместе с Каляевым, Сазоновым и другими павшими за свободу героями, человек исключительного характера и таланта.
Исключается без объяснения причин.
Но провокатора Петра Деконского, но проехавших через Германию, но явных пораженцев и антигосударственников Ц. К. до сих пор сохраняет в рядах партии!
Протестуя против такого образа действий Ц. К., мы призываем его к ответу перед судом всех наших товарищей по партии".
Еще по теме
|
