ВНУТРЕННЯЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА

25 января 1869 года

Истекшая неделя была необыкновенно скудна новостями, относящимися до нашей внутренней политики. Правда, в течение этих семи дней обнародовано подробное «положение о военном министерстве», измененное согласно с другими реформами прежде произведенными по военному ведомству, но сущность этого нового положения была уже известна прежде из статьи «Русского Инвалида», и мы сообщили читателям, в прошедшем обозрении нашем, ее главные черты. Если не считать этого положения, то весь политический бюджет недели ограничится двумя новыми концессиями на второстепенные ветви железных дорог, да Высочайшим повелением об упразднении новороссийского казачьего войска, дальнейшее существование которого признано ненужным.

Такое отсутствие важных новостей по части внутренней политики, невольно заставляет публику сосредоточивать все свое внимание на новостях политики иностранной, тем более, что за это время в западной Европе произошло несколько важных и интересных событий.

Прежде всего следует, конечно, дать отчет о ходе той греко-турецкой распри, исхода которой
с нетерпением ожидает вся Европа, хорошо понимая, что от решения этого дела в том или в другом смысле, зависит сохранение или нарушение Европейского мира.

Все известия, получаемые разными путями из Афин заставляют сильно опасаться, что Европейское вмешательство в греко-турецкую распрю не приведет решительно ни к чему. Правда, официальный ответ афинского правительства на декларацию присланную ему от имени парижской конференции, еще неизвестен и последние телеграммы из Афин, как будто намекают на готовность короля Георгия подчиниться требованиям дипломатического собрания, заседающего в Париже, но те же телеграммы сообщают факты несомненно показывающие, что одной доброй воли короля Эллинов будет далеко недостаточно в этом случае и что даже, если предположить, что его образ действия совершенно искренен (а в этом, как мы увидим далее, есть причины сомневаться), то и тогда избраннику эллинского народа будет не легко идти в разрез с стремлениями нации и по всей вероятности, из одного чувства самосохранения, придется уступить ее требованиям.    

Вот в каком виде представляют нам до сих пор, ход дела полученные телеграммы из Афин.

Король Георгий обнаружил полную готовность, как говорится, «приступить к декларации», т. е., иными словами подчиниться ее требованиям. Министерство Булгариса не сочло возможным следовать за Его Эллинским Величеством по этому пути уступок, щекотливых для самолюбия греческой нации и подало в отставку, которая принята королем. Георгий I поручил составить министерство Заимиосу, который принял программу уступок ему предложенную и сумел набрать себе товарищей.

Такова официальная сторона дела, и она, по-видимому, должна бы решить вопрос окончательно, благоприятным для мира образом, но рядом с этим, псевдо благополучным исходом дела, происходит, сколько можно разобрать из отрывочных сведений, сообщаемых телеграммами, весьма серьезное народное движение, враждебное принятию декларации и благоприятное политике Булгариса. Афинские граждане собираются просить короля о возвращении портфеля подавшему в отставку министру; в провинциях господствует сильнейшее волнение.

Для тех, кто знает греков и их политические приемы, этих немногих сведений совершенно достаточно, чтоб понять всю серьезность настоящего хода дел в Афинах. Если король Георгий искренно желает мира и твердо намерен, вопреки народной воле, подчиниться требованиям Европейских дипломатов, то его престолу грозит серьезная опасность. Греки народ не податливый и крайне самолюбивый. Еще во времена Оттона, они несколько раз доказывали, что не расположены выносить разногласие верховной власти с национальными стремлениями, а теперь, после четырехлетней полной свободы и строго конституционных порядков, они конечно должны обнаружить еще большую требовательность...

Обстоятельства, посреди которых возникла и разгорелась греко-турецкая распря, необыкновенно способствовали возбуждению и оживлению надежд громадной в Греции партии последователей «великой идеи», т. е. панэллинизма. Уступчивость Турции,так скоро заменившая тот задор, которым был вызван знаменитый ультиматум, только разожгла страсти греков и дело дошло до того, что ко времени прибытия в Афины графа Шарля Валевского, привезшего с собой декларацию, все были уверены что молодой дипломат этот возвратится из Афин в Париж с решительным отказом, и что, вслед за его обратным отъездом, вспыхнет наконец та священная борьба, на которую уже так давно и напрасно рвутся все греки, чуть что не поголовно.    

Не выполнить такие надежды целого народа не совсем-то безопасно для государя, избранного на престол волей этого народа и столь же нуждающегося в популярности, как любой выборный такого государства... Рисковать своим будущим и будущим своей династии, Георгию 1-му, вряд ли может быть какой-нибудь расчет.... Все это заставляет некоторых предполагать, что события, совершающиеся ныне в Афинах, не более как ловкая комедия, разыгрываемая королем и бывшим министерством по плану, заранее составленному Булгарисом. План этот в таком случае состоит в следующем.

Королю Георгию необходимо доказать Европейским правительствам, что не его личная настойчивость и честолюбие мешают мирному окончанию распри с Турцией. Ему необходимо отнять у западной дипломатии всякий предлог, думать, будто он мог поступить иначе, чем поступил доведя дело до войны; необходимо убедить общественное мнение Европы, что эллинский народ решительно не хочет подчиниться требованиям конференции. С этой-то целью он заявляет свою личную готовность приступить к декларации и простирает ее до того, что даже отказывается от услуг популярного министерства Булгариса. Большего от него, конечно, требовать никто не в праве.

Если такая уступчивость возбуждает серьезное неудовольствие в народе и, противореча его стремлениям, грозит опасностью самому престолу короля, то Георгию 1-му, как государю конституционному, как избраннику эллинов, остается только покориться народной воле и, истощив все средства к предотвращению катастрофы, встать во главе своего народа, снова призвать к власти уволенное министерство Булгариса и решиться на отчаянную борьбу, погибнуть в которой все же лучше, чем быть низвержену с престола, подобно Оттону....

События, конечно, не замедлят показать насколько справедливы догадки людей, толкующих таким или иным образом последние события в Греции; мы же с своей стороны прибавим только, что в подобных догадках нет ничего невероятного, хотя конечно ручаться за их полную достоверность трудно.

Во Франции общественное мнение сильно занято эпизодом из деятельности законодательного корпуса, представляющим действительно нечто небывалое. На днях, так называемая средняя партия, в лице представителя своего г-на Бюфе, представила в палату запрос о внутренней политике правительства. В отделениях, которые решают допущение или отвержение запроса, результат подачи голосов оказался сомнительным и дело было перенесено в палату.

Правительство, в лице государственного министра Руэра, настаивало, чтоб запрос был признан отвергнутым отделениями; оппозиция требовала напрямик, чтобы он был признан принятым. Подача голосов дала замечательный результат. Г. Руэр победил, но победил только большинством семи голосов, тогда как доселе правительственное большинство никогда не было менее 75 голосов, 68 членов большинства перешли на сторону оппозиции!

Когда результат голосования сделался известен, сторонники правительства пришли в положительное недоумение. Ничего подобного они не предвидели и не ожидали....

И действительно, рассказанный нами факт— весьма замечателен. Не следует забывать, что он произошел чуть не накануне распущения законодательного корпуса; что, следовательно, отшатнувшиеся в этом случае от правительства депутаты большинства, должны бы более чем когда-либо, стараться угодить ему, потому что на следующих выборах им необходима его поддержка, без которой, большей части из этих господ, ни за что снова не попасть в депутаты. Если в такую минуту члены большинства находят возможных идти в разрез с волей правительства, то что же будет после новых выборов и как справится правительство с новым законодательным корпусом?

Всемирная иллюстрация. - СПб., 1869 № 5 (29 января)

Еще по теме