ВНУТРЕННЯЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА

1 апреля 1869 года

Вчера, в особом прибавлении к «Правительственному Вестнику», напечатан Высочайший указ, данный на имя министра финансов и предписывающий произвести второй и последний выпуск облигаций Николаевской железной дороги. Выпуск этот мотивируется в указе тем обстоятельством, что министр финансов в своем представлении, рассмотренном в особом, назначенном Высочайшей волей комитете, поставлял на вид пользу усиления особого денежного фонда, предназначенного исключительно на довершение сети русских железных дорог в видах споспешествования безостановочному продолжению постройки этих дорог, предложил, с упомянутой целью, выпуск облигаций Николаевской железной дороги, предоставленных в распоряжение правительства.

Облигации эти выпускаются на тех же условиях, на каких произведен был первый выпуск, т е. по нарицательной цене в 20 фунтов стерлингов, 500 франков, 236 гульденов или 125 р. Подписка на облигации нового выпуска открывается через посредство банкирских домов братьев Беринг и К" в Лондоне, Гопе и К° в Амстердаме, Готтингера и К° и учетной конторы (Соmрtoir d'Еscomре) в Париже. Облигации навсегда освобождаются от какой-либо пошлины.

Второй выпуск облигаций Николаевской железной дороги не останется, конечно, без влияния на нашу биржу. Об этом выпуске толковали уже довольно давно и люди компетентные не без некоторого страха ожидали, что появление новых фондов отразится довольно сильным понижением на прочих русских бумагах и фондах. Обстоятельства, вероятно, не замедлят показать нам насколько были справедливы эти опасения.

На днях общее внимание публики было устремлено на два приказа по морскому и по военному ведомствам, отданные по поводу драк, происходивших в начале прошлого марта месяца между матросами и артиллеристами в Кронштадте. В обоих приказах, почти тождественных по своему содержанию, говорилось, что расследование, произведенное по поводу кронштадтских драк, обнаружило, что в их серьезном характере виновато главным образом начальство матросов и артиллеристов и кронштадтская полиция, не сумевши вовремя узнать о существовавшей уже несколько времени вражде между нижними чинами названных оружий и предупредить надлежащими мерами взрыв этой вражды.

Основываясь на этом, оба приказа объявляли более или менее строгие взыскания (выговоры и аресты) начальственным лицам Кронштадта, начиная от командира над портом, коменданта и городского полициймейстера и кончая фельдфебелями, участвовавших в драках рот включительно. Нижним же чинам объявлялось, что если драка возобновится, то участники их будут судимы военным судом.

Так как между нашими читателями вероятно немало найдется имеющих более или менее близких родственников между флотской молодежью, то мы и считаем нелишним упомянуть здесь о недавно опубликованной Высочайшей воле, по которой флотские гардемарины и кондукторы сравниваются по своим правам с офицерами портовых экипажей. До сих пор положение молодых людей, носивших это, недавно учрежденное звание, было довольно неопределенно. Окончившие учебный курс, исполнявшие на судах службу прежде поручавшуюся младшим офицерам, носящие почти офицерскую форму, они однако ж не имели офицерских прав и составляли что-то среднее между нижними чинами и офицерами. Ныне эта неопределенность исчезает и положение гардемаринов и кондукторов во флоте определяется вполне отчетливо.

На западе Европы дела идут, по-прежнему, очень вяло. Во Франции правительство занято исключительно приготовлениями к предстоящим выборам. Оно заметно старается привлечь на свою сторону избирателей. На днях, в законодательном корпусе, министр иностранных дел маркиз де-Лаваллетт, отвечая на запросы Жюля Фавра, обнаружил необыкновенно любезную готовность удовлетворить стремлению оппозиции: узнать с точностью характер иностранной политики второй империи, и вдался в такие успокоительные подробности, которых уже давно не приходилось слышать законодательному корпусу.

Он положительно объявил, что отношения Франции и Пруссии между собой не представляют ровно ничего тревожного, что они превосходны, и ныне, менее чем когда-либо, можно ожидать столкновения. В своих сношениях с Германией, Франция, по словам маркиза де-Лаваллетта, старательно избегает всякого вмешательства во внутренние дела своей соседки и только важные причины могут побудить правительство отказаться от своей политики невмешательства. По римскому вопросу министр весьма категорически заявил, что минута вывода французских войск из вечного города еще не настала. Отношения Франции к Италии, по словам министра, благоприятны, и итальянское правительство будто бы окончательно отреклось от принципов, вызвавших ментанскую катастрофу. Что же касается до папского правительства, то оно будто бы процветает и все более и более укрепляется.

По восточному вопросу заявления министра были менее обстоятельны. Он выразился в пользу мира между Турцией и Грецией, по при этом порадовался, что эллинское правительство вышло без ущерба для своего достоинства из недавнего столкновения. Характеризируя вообще политику Франции, маркиз де-Лаваллетт сказал, что она политика национальная, потому что провозглашает мир и поддерживает его.

Все это, конечно, не чуждо натяжек и не совсем-то верных толкований, но важность заявлений Лаваллетта состоит не в их полной искренности, а в самой форме, в которой они сделаны. Из них можно смело заключить, что французское правительство до поры до времени отложило всякую мысль о войне. Что такое миролюбие, не более, как избирательный маневр, в этом вряд ли можно сомневаться. Дело, очевидно, в том, что император французов, убедясь в нежелании войны со стороны народа, считает нужным задобрить его для приближающихся выборов.

В Тюильри должно быть догадались, что пропаганда мира, захваченная в свои руки оппозицией, может сделаться в этих руках опасным оружием, а потому и торопятся теперь петь в один тон с своими противниками... Что будет после выборов, если они окажутся благоприятными для правительства—это другой вопрос, на который отчасти отвечают не прекращающиеся военные приготовления на прусской границе, но это еще впереди, и до того времени Франции предстоит пережить важный и не лишенный опасности для правительства момент общих выборов.

Оппозиция хорошо понимает тактику правительства. Слыша столь неожиданно любезные ответы министра иностранных дел, она ловко отпарировала наносимый ей удар, притворясь совершенно довольной данными ей объяснениями и придав заявлению этого удовольствия такую форму, как будто бы правительство уступило ее требованиям. Этот парламентский фокус еще более увеличит ее обаяние на массы, которые таким образом увидят, что лучшими и надежнейшими защитниками их интересов являются все-таки независимые депутаты, настояния которых даже вынуждают у правительства уступки, согласные с желаниями страны.

Дело о бельгийских железных дорогах не подвигается вперед. Хотя бельгийский первый министр Фрер-Орбан и явился лично в Париж для переговоров, но он все-таки не соглашается ни на какие уступки. По слухам, это упорство увенчается успехом и французское правительство откажется от настояний своих насчет сохранения контрактов, заключенных между собой бельгийскими и французскими железнодорожными компаниями, а будет хлопотать только об установлении однообразного тарифа для железных дорог обоих государств. На это Фрер-Орбан по всей вероятности согласится.

В Англии, министерство Гладстона обнародовало государственный бюджет на нынешний год. Несмотря на то, что торийский кабинет оставил своему преемнику довольно крупный дефицит, в нынешнем бюджете, как и всегда при управлении гениального финансиста Гладстона, оказывается перевес доходов над расходами и министр финансов опять предлагает понижение некоторых пошлин, в том числе и пошлины на доходы. Англичане, разумеется, в восторге и финансовая репутация Гладстона еще более упрочивается этим удивительным tоur dе fоrсе.

В Италии, по письмам некоторых корреспондентов, открыт какой-то республиканский заговор, во главе которого стоял Мадзини и в который были вовлечены солдаты многих итальянских полков; центр заговора был, как утверждают, в Неаполе.

Король дон-Фернандо португальский, окончательно отказался от кандидатуры на испанский престол. О других кандидатах что-то речи однако ж нет, а поговаривают об установлении директории.

В Румынии, но поводу происходящих там выборов, начинаются кое где беспорядки. В городе Плоэшти (в Валахии), где преобладает партия Братиано, вспыхнуло даже вооруженное восстание, в котором приняла участие и национальная гвардия. Восстание это усмирено княжескими войсками.

Всемирная иллюстрация. - СПб., 1869 г. № 15 (5 апреля)

Еще по теме