ВНУТРЕННЯЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА

16 февраля 1870 года

Конец петербургского Зимнего сезона всегда совпадает с некоторым застоем в деятельности внутренней политики. В нынешнем году происходит тоже самое. За последнее время не появляется даже никаких слухов о более или менее важных правительственных мероприятиях.

Зато в области политики иностранной есть несколько весьма знаменательных и крупных новостей. К их числу следует прежде всего отнести, совершившуюся на этих днях, новую группировку политических партий во Франции, являющуюся, впрочем, логическим последствием твердости и искренности действий министерства Эмиля Олливье.

Помянутая нами группировка совершилась при следующих обстоятельствах. Глава оппозиции «левой стороны» в Законодательном Корпусе, знаменитый оратор Жюль-Фавр, сделал министерству запрос о направлении его внутренней политики. В превосходной речи он потребовал от министров, чтоб они, выйдя из области общих фраз, сделали наконец категорические заявления о том, как смотрит нынешнее правительство на каждый из вопросов внутренней политики и какой программы намерено оно в нем держаться.

Вместе с тем Жюль Фавр настаивал на необходимости распущения нынешней палаты и новых выборов. При этом оппозиционный оратор, однако ж, обнаружил совершенно новую в нем сдержанность, по отношению к правительству и даже сказал несколько полусочувственных слов о новом положении, принятом Императором.

Жюлю Фавру отвечал министр иностранных дел граф Дарю, а не сам Эмиль Олливье. Это было сделано не без умысла. В последнее время ходили слухи, что Дарю стоит во главе фракции министерства, далеко не во всем согласной с политическою программой Олливье и тайно противодействующей его начинаниям. Поручить защиту этой программы именно министру иностранных дел, значило представить официальное опровержение упомянутых нами слухов.

В речи своей, граф Дарю очень ловко обошел все щекотливые пункты запроса Жюля Фавра и, по правде сказать, не ответил ни на один из сделанных ему категорических вопросов, но зато общий смысл этой замечательной речи был вполне либерален. Дарю требовал, чтоб палата, не принимая мотивированного перехода к делам, представленного несколькими членами крайней оппозиции и заявлявшего о неисполнении министерством еще ни одного из данных им обещаний, выразила свое доверие кабинету простым переходом к очередным делам. Палата ответила на это требование, приняв «простой переход», огромным большинством голосов (против такого перехода подали голос только 18 членов, т. е. меньшая половина либеральной оппозиции).

Одержав такую парламентскую победу, Олливье почувствовал себя на почве, достаточно твердой для того, чтобы рискнуть несколькими категорическими заявлениями в открыто либеральном смысле.

Случай для такого заявления представиться не замедлил. Министерству некоторыми членами левой стороны был сделан запрос о том, намерено ли правительство окончательно отказаться от официальных кандидатур. Глава кабинета отвечал, что правительство желает соблюдать полную свободу выборов, предоставляя себе только высказывать свое сочувствие некоторым кандидатам. Это заявление сильно встревожило тех членов правой стороны, которые попали в депутаты только по милости правительственной поддержки и они потребовали от министерства новых объяснений. Тогда Эмиль Оливье решился, как говорится, «сжечь свои корабли» и прямо высказался против системы официальных кандидатур.

В палате произошло сильнейшее волнение. Члены правой стороны поняли, что заявление министра направлено прямо против них, что правительство, в лице главы нового кабинета, торжественно отрекается от всякой солидарности с фракцией своих, некогда самых усердных, но безвозвратно скомпрометировавших себя, своим раболепством, сторонников, и немедленно переменили тактику.

По предложению пресловутого «лаяльщика» Гранье из Кассаньяка, его единомышленниками был предложен мотивированный переход к очередным делам, выражавший недоверие к министерству, а бывшие министры внутренних дел, Пинар и Форкад ла Рокетт, открыто объявили, что с этой минуты они отказываются поддерживать правительство. В Законодательном Корпусе произошло, таким образом, событие, небывалое в летописях второй Империи, т. е. образовалась оппозиция правой стороны.

Но это небывалое событие послужило на пользу правительства. Вслед за заявлениями Пикара и Форкада, вся палата, за исключением фракции «непримиримых» и 26-ти членов правой стороны, высказалась за министерство и при этом вожаки левой стороны, Жюль Фавр и Эрнест Пикар, подали, чуть ли не в первый раз, голоса за правительство.

После этого эпизода положение министерства Олливье окончательно выяснилось и определилось. Теперь уже нельзя сомневаться, что нынешнее правительство, следуя заявленной им программе, будет иметь за собой поддержку громадного большинства страны. Все либеральные партии — на его стороне, все, кто желает водворения во Франции конституционной свободы, готовы оказывать ему свою помощь. После происшедшего, Олливье может спокойно приступить к распущению палаты и к новым выборам, без официальных кандидатур. В собрании, составленном таким способом, ему заранее обеспечено огромное и крепко сплоченное большинство.

По всей вероятности, министерство еще, однако ж, помедлит распущением, и поступит в таком случае весьма благоразумно и политично. Очень и очень не мешает, чтобы его нынешние противники, т. е. «непримиримые» и реакционеры, выказали себя в полном блеске перед страной и обнаружили всю свою несостоятельность. С реакционерами покончить, впрочем, будет нетрудно. При всеобщем презрении, которым они пользуются, их положение в палате сделается совершенно невыносимым с той минуты, как правительство откажется от их услуг. Одной речи Олливье или кого-нибудь из его товарищей, будет достаточно, чтоб сделать совершенно «невозможной» эту шайку отставных правительственных баши-бузуков, пользующихся величайшей непопулярностью во Франции.

С фракцией «непримиримых» придется повозиться несколько долее. Между ними много людей талантливых и почти все они пользуются репутацией безукоризненной честности. За такими личностями, как Гамбетта, Жюль Ферри, Эмманюэль Араго и проч., стоят целые массы совершенно свободно избравших их граждан, но если Олливье исполнит в точности свою программу, т. е. сумеет сделать самую широкую конституционную свободу совместимой с Императорским правлением, то у оппозиции «непримиримых» не останется другой причины к дальнейшему существованию, кроме личной ненависти к Наполеону III-му, а на такой основе политическая партия долго удержаться не может и «непримиримым» вскоре придется очутиться без той поддержки народных масс, в которых заключается вся их сила и весь смысл их предвзятой оппозиции.

Таким образом, если только новые, неожиданные события не испортят дела, перед Францией ныне открывается весьма заманчивая перспектива.

В Северо-Германском Союзном парламенте на этих днях произошел весьма любопытный эпизод.
По поводу ратификации военного договора с великим герцогом Баденским, вожак либерально-национальной партии предложил резолюцию, выражавшую косвенное предложение Бадену вступить как можно скорее в Северо-Германский Союз. Граф Бисмарк воспротивился этому предложению.

Отдавая полную справедливость побуждениям, его вызвавшим, он, однако ж, с своей всегдашней откровенностью объявил, что она несвоевременна, потому что может возбудить опасения в других Южно-Германских государствах и в особенности в Баварии, где даст повод к «усиленной избирательной агитации». Министр короля Вильгельма просил, чтоб парламент отверг предложение, в знак своего доверия к министерству. Тогда Ласкер объявил, что составленная им резолюция вовсе не имела целью выразить недоверие правительству, а клонилась только к заявлению сочувствия Бадену и затем взял свое предложение назад.

В Английском парламенте идут приготовления к обсуждению Ирландского поземельного вопроса. Двадцать ирландских депутатов уже заявили свое намерение поддерживать министерство. В палате лордов, тори избрали своим вожаком, после отказа лорда Кэрнса и вторичного отказа лорда Дерби, — герцога Ричмондского, личность весьма ничтожную в политическом отношении. При таком предводителе тори вряд ли могут рассчитывать на победу над министерством.

Всемирная иллюстрация. - СПб., 1870 г. № 60 (21 февраля)

Еще по теме