ВНУТРЕННЯЯ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА

  13 апреля 1870 года

В нынешнем году все движения по службе, производства, назначения и проч., обнародываемые обыкновенно к первому дню Пасхи, отсрочены были до 17 апреля, вследствие чего, заготовляя наше обозрение четырьмя днями ранее названного срока, мы принуждены отложить до будущей недели упоминание о важнейших из пасхальных служебных перемещений, которые, по слухам, обещают быть довольно значительными, по некоторым из отраслей нашей высшей администрации.

Что касается до правительственных мер, принятых в течение страстной недели, то между ними было весьма немного таких, которые подходят под разряд мер, относящихся к области внутренней политики. Правда, за это время обнародован список железных дорог, признанных ныне правительством за наиболее полезные и подлежащих сооружению преимущественно перед всеми другими, а также напечатан в «Правительственном Вестнике» проект нового положения для акционерных компаний, но обе эти меры, по своей технической специальности, заставляют нас ограничиться простым упоминанием и воздержаться от всякого разбора самой их сущности в хронике, посвященной исключительно политическим вопросам.

За сим, переходя к различным слухам и сведениям, встречаемым нами в ежедневной журналистике, на счет правительственных предположений, мы должны остановиться на слухе о том, что будто бы вскоре будет рассматриваться в правительственных сферах вопрос о допущении женщин на службу в различные отрасли казенной администрации.

Мы далеко не принадлежим к безусловным сторонникам тех теорий, по которым женщина признается способной и пригодной для всякого вида общественной деятельности наравне с мужчиной, и имеем смелость думать, что горизонт полезного женского общественного труда гораздо более ограничен, чем уверяют сторонники, так называемого, «женского вопроса», но тем не менее, а может быть и именно потому, мы расположены от души приветствовать всякую правительственную меру, клонящуюся к ниспровержению тех преград, которые существуют ныне для женщин, на поприще общественной деятельности.

Нам кажется, что самое существование подобных преград много способствует к муссированию «эксцентрической» стороны «женского вопроса». Если б наши женщины, подобно тому, как существует это в Америке, пользовались почти полной политической равноправностью с мужчинами, то, по всей вероятности, и у нас, как в американской республике, число женщин, посвящающих себя общественной деятельности, было бы, относительно говоря, весьма ограниченно.

Нам сильно сдается, что нынешнее женское молодое поколение именно потому так настойчиво и требует себе прав, одинаковых с мужчинами, что этих прав не существует dе jurе. Стоит только провозгласить в теории полную правоспособность женщины и мы увидим, что между нынешними сторонницами женской равноправности найдется весьма немного желающих ею воспользоваться.

После такого провозглашения, общественная деятельность, потеряв для женщин всю прелесть запретного плода, станет привлекать к себе только тех из них, которые чувствуют действительное призвание к такой деятельности, а в таком случае женский контингент на этом поприще сделается весьма полезным подспорьем, да притом многие из явлений нашей общественной жизни, имеющие ныне характер почти роковой необходимости, утратят этот прискорбный характер, от чего только может выиграть наша общественная нравственность.

Нельзя, наконец, не признать и того, что некоторые из видов общественной деятельности, по самому своему характеру, вполне допускают, а иногда даже и настоятельно требуют участия в них женского элемента. К последним, несомненно, относится деятельность медицинская, по отделу женских болезней. Необходимость в женщинах-докторах сознается ныне уже почти всеми, а у нас в России сознание подобной необходимости успело уже даже выработаться в признании за двумя женщинами степени докторов медицины.

Первый шаг сделан и весьма желательно, чтоб проложенная тропинка не заросла травой, вследствие серьезных затруднений, которые встречаются для допущения женщин к слушанию курсов высших наук, совместно с молодыми людьми.

Вследствие всего этого мы с особенным сочувствием относимся к известию, сообщенному «Русским Инвалидом», о предположении устроить особые медицинские курсы для женщин. По проекту таких курсов, составленному нынешним начальником медико-хирургической академии, г-ом Козловым, учреждается особая степень «ученых акушерок», которым будет предоставлено, кроме собственно акушерской деятельности, заниматься и лечением всех вообще женских болезней.

По словам «Русского Инвалида», военно-медицинский совет не только отнесся с полным сочувствием к проекту г-на Козлова, но еще нашел возможным уничтожить некоторые ограничения прав «ученых акушерок», введенные в этот проект. Ныне, после такой переработки в высшем военно-медицинском учреждении, вопрос о женщинах - медиках теоретически можно признать решенным, и остается только ожидать правительственного одобрения, которое, по всей вероятности, не замедлит, потому что дело идет о весьма серьезной и, действительно, настоятельной общественной необходимости.

В Западной Европе праздники Пасхи уже миновали, но политика все еще не оживилась. Во Франции наступил период подготовки к народному голосованию (плебисциту) новой конституции. Эта подготовка вызывает, правда, сильную деятельность различных политических партий, но нельзя не сознаться, что в виду всего, что предшествовало окончательному решению вопроса о плебисците, можно было ожидать чего-то, гораздо более грандиозного.

Дело в том, что враги второй Империи, боявшиеся народной санкции для ее обновленных учреждений, ныне значительно упали духом и предвидят для себя решительное поражение. Результаты народного голосования, так сказать, известны заранее. Никто не сомневается в том, что за конституцию окажется громадное количество голосов.

Вследствие этого республиканцы, легитимисты и открытые орлеанисты принимаются за оппозиционную агитацию скорее для очистки совести, чем с надеждой на какой-нибудь успех. Из них, республиканцы, кроме того, не совсем-то охотно подают руку двум другим фракциям, зная уже по опыту, как много теряют в глазах народа политические партии, от разных противоестественных союзов, основанных исключительно на одном желании низвергнуть общего врага.

Тем не менее республиканская партия издала, однако ж, свой манифест к нации. Манифест этот подписан депутатами левой стороны и представителями республиканской печати. Такое печатание понадобилось вероятно для того, что иначе под манифестом оказалось бы сравнительно мало подписей, и это одно уже доказывает, что республиканцы во Франции вовсе не так сильны, как это можно было бы предполагать, по невероятному размножению и огромному успеху республиканских органов печати. Манифест приглашает народ подавать голоса против конституции, т. е. отвечать «нет» на вопросы, которые будут предложены на народное голосование.

Что же касается до сторонников новой конституции, то с их стороны сделаны громадные приготовления. На помощь правительству соединились все фракции правой стороны, правого и левого центров и все умеренные либералы и демократы—не республиканцы. На издержки по предварительной агитации отпущены правительством громадные суммы (более 2,000,000 франков) и вся страна покрыта уже сетью избирательных комитетов, действующих при опоре правительственных чиновников.

Вооружившись такими средствами, правительство надеется на большинство по меньшей мере в 6,000,000 голосов (всех избирателей считается 10,000,000). Замечательно, что, помимо всех перечисленных нами правительственных приготовлений, император Наполеон прибегнул к очень оригинальному и — в этом нельзя не сознаться—вполне демократическому способу воздействия на умы избирателей.

За несколько дней до плебисцита, который назначен окончательно на 26 апреля (нашего стиля) каждый француз, имеющий права голоса, должен получить циркулярное письмо, (а не прокламацию или манифест), в котором Наполеон, излагая причины, побудившие его дать стране новую конституцию, пригласит получившего это письмо, подать голос в утвердительном смысле. На народные массы это императорское послание произведет, наверное, сильное впечатление и много будет способствовать образованию громадного большинства в пользу конституции.

На время «плебисцитарного периода, занятия законодательного корпуса приостановлены. Депутаты разъехались по большей части по своим округам, и министерство Олливье может несколько отдохнуть от той невероятной парламентской деятельности, на которую оно было безостановочно обречено с самого своего вступления во власть. Надо полагать, что Олливье воспользуется этим случаем для подыскивания кандидатов на вакантные портфели Бюффе и Дарю.

О возможности вступления в министерство Эмиля де-Жирардена слухи не прекращаются и, кроме того, явились в последнее время слухи о назначении министром народного просвещения другого журналиста, Клемона Дювернуа, редактора газеты «Реuрlе», которая считается личным органом императора Наполеона. Кандидатом в министры иностранных дел с некоторых пор называют третьего журналиста, известного виконта Лагеронньера, сенатора и главного издателя газеты «Frаnсе». Если все эти слухи оправдаются, то видоизмененное министерство Олливье можно будет смело назвать «министерством журналистов».

В других странах Западной Европы политическая деятельность весьма незначительна. В Берлине последовало на днях открытие северо-германского таможенного парламента, но деятельность этого собрания еще только в начале, и болезнь графа Бисмарка, удерживающая этого государственного человека в его загородном имении Варцине, вероятно, отсрочит то время, когда эта деятельность приобретет политический интерес.

В Австрии, новое министерство Потоцкого, с первых же своих шагов и против ожидания весьма и весьма многих, заявило себя в антиславянском смысле. Оно отрицает права славянских земель на автономию и прямо объявляет, что никогда не допустит создания триады (т. е. признания исторических прав чехо-моравской короны). Потоцкий, подобно всем австрийским полякам, пробует, очевидно, купить у немцев, ценой измены, славянскому делу разные уступки, в пользу польских стремлений...

В добрый путь! Эта дорожка торная и на ней сломил себе уже шею не один польский псевдо-государственный человек.

В Турции возникают новые затруднения. Константинопольский патриарх протестовал на днях против фирмана Порты, дарующего автономию болгарской православной церкви. Западные газеты утверждают, будто наш посланник при Константинопольском дворе, генерал - адъютант Игнатьев, поддерживает протест патриарха... Мы, признаться, мало расположены этому верить, потому что болгары уже давно добиваются церковной автономии и в интересы нашей политики на Востоке вовсе не входит восставать против меры, сочувственной болгарскому народу.

Всемирная иллюстрация. - СПб., 1870 г. № 68 (18 апреля)

Еще по теме