В Советской России

В красном Крыму

Со слов бежавшего из Крыма на турецкой фелюге татарина-вольноопределяющегося одного из конных полков русской армии, «Зарницы» сообщают новые данные о положении на южном побережье Крыма.

В Ялте шесть чрезвычаек (городская уездная, портовая, пограничная, военная, особый отдел), в Алуште—две. Председателем всех ялтинских чрезвычаек состоит Тольмац.

В Ялте чрезвычайки помещаются в различных пунктах города:  

на Виноградной ул, на Пушкинском бульваре— около базара, на Николаевской ул. в д. Эмира Бухарского и т. д.

Чрезвычайки эти отличаются одна от другой. Наприм., чрезвычайка на Виноградной ул. расстрелов почти не производит, а если кто попадает в подвал дачи Эмира Бухарского, тот заранее можно сказать, обречен на немедленный расстрел.

В Симферополе находится общекрымская чрезвычайка (Крымчека), помещающаяся в д. Христофорова, в Новом городе. Здесь еженощно слышится стрельба: заключенных ставят в ряд и расстреливают из пулемета. Расстрелы не прекращаются до последнего времени, но особенно террор свирепствовал в первые два месяца власти большевиков. В первое время расстреливали сотнями офицеров. Сюда свозили со всего Крыма «смертников».

В январе в Крым приехали кронштадтские матросы—агитаторы, выступавшие с речами против коммунистов. Они были присланы, чтобы поднять восстание черноморских моряков, которое ими было подготовлено, но в последний момент провалилось, благодаря провокации. После этого матросы из Кронштадта ушли в деревни и там продолжают агитацию за Учредительное Собрание.

С первых же дней прихода большевиков между ними и татарским населением Крыма установились натянутые отношения. Мелкие собственники поголовно татары не приняли коммуны и стали в оппозицию большевикам. Когда же стали арестовывать и расстреливать членов Курултая (среди них расстрелян Кара Бекиров и др.) наиболее видных руководителей татарского национального движения, все татарское население возненавидело большевиков.

При объявлении мобилизации большевиками, молодежь ушла в горы и начала партизанскую борьбу с большевиками. Во главе «зеленых» татарских отрядов стал член Курултая Амед Озем Башлы.

Особенно интенсивную и активную деятельность проявили зеленые в конце марта, когда по Крыму распространились слухи о предстоящем десанте армии ген. Врангеля. Об этой высадке говорили упорно все, даже коммунисты. И вот 30 марта на горизонте появились дымки и затем силуэты военного флота.

Из Ялты, Алушты, со всего побережье от Феодосии до Евпатории началось бегство коммунистов на север в Россию. Никто не думал о возможности сопротивления. Весь большевистский Крым бежал. И с гор, наперерез бегущим, спустились зеленые, которые перехватывали и уничтожали комиссаров.

Только под Ялтой было перебито 25 комиссаров и среди них комиссар ялтинской пограничной стражи Жданов. У Алушты был схвачен и разорван на куски председатель чрезвычайки Алмазов.

Паника среди коммунистов была так велика, что поезда с 12 тысячами рабочих Петрограда, Харькова, Иваново-Вознесенска и др. промышленных центров, присланных для отдыха в Крым, были немедленно отправлены обратно на север и больше в Крым не возвращались. Но столь напугавшая большевиков эскадра оказалась не врангелевской и, пройдя вдоль побережья, скрылась в направлении Феодосии.

Через два дня паника у большевиков начала утихать, и комиссары стали возвращаться на свои места.

В населении это вызвало сильный упадок духа. Все ждали освобождения и освободителей с распростертыми объятьями. В деревнях татары плакали от бессильной злобы, увидя возвращение большевиков; а портовые рабочие, которые готовили национальные флаги для встречи русской армии, впали в исступление и расстреляли вернувшегося комиссара порта.

Голод на южном побережье Крыма достигает невиданных размеров. Зерна совершенно нет, так как татары не берут советских денег. Из Ялты жители ходят пешком в Симферополь, чтобы там продать золотое кольцо и купить пол-пуда муки, которую на себе тащут обратно в город. Пайковый хлеб выдается только рабочим.

Крупный московский фабрикант М. от голода застрелил свою жену и двоих детей, а потом повесился.

Зимой свирепствовал сыпной тиф. Все население им переболело. Теперь развита цынга.

Дворцы все большевиками разграблены, погреба с вином расхищены. Теперь большевики вывозят вино на север.

Руль. - Берлин, 1921 № 171, 12 июня (30 мая)

В КРЫМУ

РАЗГРОМ МЕНЬШЕВИКОВ

Здесь продолжаются репрессии против меньшевиков. Все видные меньшевики, во главе с председателем крымского областного комитета с. д. партии Либина, высланы в Москву. Туда же выслан известный в Крыму общественный деятель, член Севастопольской Управы и бывший редактор «Прибоя» Пивоваров.

В настоящий момент на территории Крыма не осталось ни одного более или менее видного меньшевика.

РАССТРЕЛ ЖУРНАЛИСТА

Крымской областной чекой расстрелян петроградский присяжный поверенный, сотрудник «Речи» и других изданий, кооперативный журналист и работник Евгений Розенбер.

Последний, по словам «Руля», по приходе большевиков, занял видный пост заведующего комиссариатом социального обеспечения всего Крыма. Однако, в особый отдел вскоре поступил донос о том, что Розенбер, будучи комиссаром социального обеспечения в Феодосии в 1919 году, по приходе добровольцев, стал сотрудником октябристского «Таврического Голоса» и работал в добровольческих организациях. Розенбер был смещен, арестован и по удостоверении указанных фактов расстрелян.

Последние новости : Ежедневная газета 1921, №388, 23 июля