По материалам периодической печати за август 1917 год.

Все даты по старому стилю.

Утрата моральных ценностей

МОСКВА, 8 августа.

Кроме потери накоплявшихся веками материальных ценностей, царящая в России анархия лишает нас, что еще более печально, многих моральных ценностей, тоже накоплявшихся веками и ныне уничтожаемых, подвергаемых глумлению, затаптываемых и местами уже затоптанных в грязь.

Болит душа при виде уничтожения взятых на-шарап культурных хозяйств, разграбления помещичьих гнезд и усадеб, приостановки и разрушения фабрик, но еще более болит душа при виде осквернения самой души народной,—души, в которую у нас было так много веры и на которую мы возлагали так много надежд. Под влиянием анархии все доброе, что было в душе „народа-богоносца", поразительно быстро выжглось из этой души, и остались в ней, по крайней мере, на первый взгляд, только смрад и ужас. И грустная дума жжет мозг при взгляде на современность:

— Когда же возродятся вновь эти утраченные нами моральные ценности? Да и возродятся ли когда-нибудь?

Потому ли, что культура покрыла более толстым слоем население городов и столиц, в городах незаметно такого одичания, которое являет собой деревня, к слову сказать, лишенная в наши дни даже тени законности, власти и порядка. Это, конечно, не фантазия, не преувеличение. Это—голый факт, отмеченный за последнее время в речах и распоряжениях наших министров. Это они отмечали, что, разрушив старую власть в провинции, взамен ее мы еще ничего не удосужились ни завести, ни поставить.

Главным образом, признание это справедливо по отношению к деревне. В русской деревне нет абсолютно какой бы то ни было власти; в русской деревне царит самый дикий и самый безудержный произвол, а грабеж и насилие считаются узаконенными формами общежития, на которые не должен иметь никаких претензий пострадавший, если жизнь ему хотя сколько-нибудь дорога.

До какого нравственного одичания дошла деревня—показывает следующий факт. Недавно у одного из помещиков, бывшего в прекрасных отношениях с крестьянами, толпа крестьян взломала сарай и самовольно увезла на поля прекрасные жатвенные и иные американские машины.

На убеждения помещика, что машины нужны ему самому, насильники отвечали угрюмо:

„Довольно ты машинами поработал! Теперь пришел наш черед."

История окончилась тем, что все машины были поломаны крестьянами в два-три дня и брошены там же, на полях, с напутствием:

„а, ну их к черту! Нам эта музыка не подходит".

Чуть не со слезами помещик собрал свое разграбленное и испорченное добро и вновь запер его в сарай до тех пор, когда после войны возможно будет произвести починку.

Во многих селах Тульской губернии "волостные комитеты", на основании лозунга: „вся земля—трудовому народу"—воспретили священникам иметь работников и принудили обрабатывать землю единолично. Убеждения в нелепости приравнения священника к крестьянину, ибо крестьянин может все свои силы отдать земле, а священник в горячее время может быть оторван от земли нужной тому же крестьянину требой, никакого влияния на одичавших людей не оказали.

Такую же степень одичания деревни являет собой и следующий рассказанный нам очевидцем факт. 8-го июля, в день явления Казанской иконы Божией Матери, в некоторых уездах Тульской губернии существует обычай перенесения чтимой иконы из деревни в деревню, из села в село. Нести чтимую икону Богоматери всегда считалось великой честью и почетом. В прошлом июле в той деревне, где в помещичьем доме гостил очевидец, крестьяне после молебна наотрез отказались нести икону в соседнее село бесплатно, потребовав за свой „труд" по 1 р. 50 коп. на человека. Священник из своих, конечно, скудных средств уплатил деньги одичавшему „народу-богоносцу", а „народ-богоносец", отнеся икону и вернувшись в деревню, на добытые беспримерной низостью деньги завел картежную игру.

Разве не веет ужасом от подобного одичания?

На одном из недавних заседаний Св. Синода протопресвитером военного и морского духовенства о. Г. И. Шавельским был сделан доклад о религиозных настроениях в армии, произведший на всех удручающее впечатление.

То, что ранее было исключением,—непосещение богослужений, неуважительное отношение к священникам, совершенное невнимание к тому, что говорится им, а иногда и глумление над его словом, сделалось, можно сказать, общим явлением. Приезжает куда-либо на стоянку священник и начинает вести беседу по вопросам религиозным. Передние ряды слушают как будто внимательно, а из задних начинают лететь шуточки на счет глаз завидущих и рук загребущих, и беседа священника срывается. Неуважение, а в иных случаях и беспричинное озлобление против священников в некоторых ненадежных полках ужасающи.

Был случай, что в одном из полков священник был убит солдатами и с целью сокрытия преступления закопан в укромном месте. Долгое безделье армии (а известно, что лень — мать всех пороков) в связи с анархическими учениями довели солдат до утраты всех моральных ценностей, и особенный взрыв какого-то нравственного отупения обнаружился во время беспримерного отступления наших армий на юго-западном фронте от Тарнополя, линии р. Серет и пр.

Тут многие солдаты подлинно забыли всякие и божеские, и человеческие законы. Факты ужасного обращения с ранеными, насилие над женщинами и даже детьми были подтверждены многими полковыми священниками. На увещания отравленные безмерной и беспричинной злобой одичавшие люди отвечали угрозами и обещанием немилосердно расправиться. В наши дни, по свидетельству о. Шавельского, служение священника в армии есть тяжелый подвиг, требующий напряжения всех духовных сил и исключительного самоотвержения. А еще недавно ничего подобного нельзя было и предположить.

На этих днях произошла тяжелая железнодорожная катастрофа на ст. Б. Вишера с десятками убитых и изувеченных людей. Трудно поверить, но письмами родственников убитых с несомненностью устанавливается, что все трупы были раздеты догола и ограблены набежавшей после крушения толпой, а может быть и частью спасшихся пассажиров. И происходит это не в диких степях, а в будто бы культурном государстве, невдалеке от одной из столиц. От вещей же, от ручного багажа, убитых и следа не осталось: все растаскали „свободные граждане" свободного государства!

Что же осталось от былой веры, от любви к ближнему, от культуры, может быть, и неглубокой, но все же отличавшей прежних людей от нынешних дикарей?

Или это болезнь, безумие смятенного народного духа, но безумие не вечное, а временное, и народ исцелится от него в те дни, когда государство наше исцелится от справляющей в нем свой дьявольский пир анархии?

Будем надеяться на это. Без этой надежды трудно было бы жить...

"Московские Ведомости", № 173, (9) 22 августа 1917 г.

Письмо в редакцию

Г. Редактор.

Вчера, 31-го июля, у нас в—корпусе на Пинском фронте зверски убит взбунтовавшимся Дубненским полком доблестный высокоуважаемый командир полка генерал Пургасов и три офицера. Сегодня трупы их, изуродованные до нельзя, лежат еще, и солдаты не позволяют убрать.

Все дело в требовательности в исполнении службы, которое неуклонно проводил генерал Пургасов. Солдаты не желали идти на занятия и вот налицо ужасное преступление. На завтра немцы, уже будут знать все. Как один человек полк заявляет, что драться с немцем не будет.    

Полковник N.

Положение в наших частях ужасное. Офицеры прямо забиты. Что же можно ожидать далее.

Примечание редакции.

К глубокому сожалению, приводимый автором письма факт далеко не единичный.

Письмо солдата

Опомнитесь!

К вам, гг. меньшевики и социалисты-революционеры оборонцы, обращаюсь я, беспартийный солдат «революционной» армии.

Что вы делаете? Куда идете и куда ведете?

Неужели при обзоре итогов всех ваших деяний не содрогаются ваши сердца от всех этих ужасов корыстной лжи, обмана и преступления, которые вы творите, одни сознательно, другие, возможно, бессознательно? Или вы просто глухи к голосу всего человечески-разумного? Мните себя настолько безупречными, честными и полезными, что над вопросом о пути и цели вашей «полезной» для революции деятельности не ломаете головы?! Очевидно, вы думаете, что, раз вы, благодаря отсталости в политическом отношении масс, поставлены пока во главе вершителей ее судьб, вы непогрешимы!

Гг. оборонцы, вы думаете ваши настоящие деяния будут и исторически справедливы. Нет, тысячу раз нет! Беспристрастная история назовет вас изменниками и предателями революции и своих современников.

Гг. оборонцы, разве это не основание назвать вас преступниками, что при вашем содействии, с ехидным злорадством предвкушаемого торжества, свора клеветников- «революционеров»—Алексинские, Бурцевы и другие— ежедневно на страницах желтой прессы травят самую честную, стойкую, революционную пролетарскую партию тт. большевиков и их испытанных вождей в измене, германских деньгах, в вооруженном восстании и т. п., не приводя в то же время ни одного существенного доказательства их виновности?

Правительство «спасения революции», поставленное вами, с его контрреволюционными господами подбирает односторонний материал для следственного производства — была бы только неопровергнута клевета. И вы, вершители судеб, не только не протестуете против подлых несправедливостей, но потираете руки и говорите: одними «безответственными» противниками меньше, плодотворнее «государственная» работа на «спасение революции».

Разве и это не злое преступление, гг. оборонцы, во главе с «диктатором» г. Керенским, когда вы, не дав одуматься от кошмарных николаевских дней солдатским массам и сорганизоваться им, ввести в армии демократический строй, не выясняя целей войны, не опубликовывая тайных подлых договоров, обманным способом снова ввергли изнуренные 3-годичным взаимоистреблением солдатские массы в пучину кровавого водоворота международной бойни, успокаивая и обманывая солдатские массы, что это единственный выход и путь к скорому миру, что Германия готовится разбить нашу «свободу» и даже напала на нас и т. д.?

У вас еще, гг. оборонцы, изменивших своей преступной политикой Интернационалу и своему же воззванию «К народам всего мира» 14 марта, хватает нахальства винить якобы в инертности иностранных социалистов в борьбе за мир, о котором вы сейчас забыли, обманывать надеждами на Стокгольмскую конференцию, которая при вашей «мудрой» политике не сыграет никакой роли, да, и сомнительно, состоится ли она вообще.

О мире бросили говорить, как о ненужной вещи. Вся ваша политическая мудрость направлена на борьбу с «изменниками»-большевиками, на «защиту революции», на организацию ставшего почти невозможным дальнейшего наступления, на выпечку и поддержку правительства «спасения» из представителей контрреволюции и именующих себя «социалистами»; вы вверяете им судьбу истомившихся солдат и при этом не только не протестуете против контрреволюционных действий правительства «спасения» с его штабами и командным царским составом, как-то: введения одной из ужасных позорнейших мер борьбы, смертной казни, закрытия действительно революционных газет, воспрещение свободы собраний, массового разнузданного ареста и проч., но еще и содействуете этому. Как это низко, гг. «социалисты» из оборонцев!

Вы, гг. капиталисты, контрреволюционеры, так же как и оборонцы-патриоты, думаете творить подлые делишки грабежа в затеянной вами мерзкой духу войне, с ее разорениями и голодом, и остаться безнаказанными? Нет! человечество вам этого не простит, и вы будете низринуты человечеством с вашего места за это тяжелое преступление. Военное массовое якобы «почетное» убийство можно было бы еще с болью в сердце оправдать, защищаясь от нападения, но какая может быть ссылка на защиту в данное время, когда обе стороны вас, международных хищников, заинтересованы в продолжении этой бойни, наживая от нее?

Подлые вы люди, строите свое благополучие на крови и разорениях миллионов погибших несчастных бедняг, опутанных вами.

Преступники!

Гренадер Г. Р. [Григ. Ромашенко]

Инцидент

ПЕТРОГРАД, 7. VIII. В пленарном заседании центрального исполнительного комитета совета рабочих и солдатских депутатов 6 августа произошел инцидент. Среди заседания был вызван из зала Церетелли, который вернулся обратно взволнованный и попросил слова для внеочередного заявления.

Церетелли сообщил, что сейчас в Смольный институт явились секретарь и атташе румынского посольства, которые вызвали Церетели и сделали ему следующее сообщение.

Они сидели в вагоне трамвая и говорили по французски. Сидевший в вагоне офицер в грубой форме потребовал от них, чтобы они последовали за ним. Когда секретарь и атташе румынского посольства вышли из вагона, офицер набросился на них, одного из них свалил с ног и произвел над ним дикое насилие.

Офицер этот, по заявлению Церетели, оказался членом петроградского совета рабочих и солдатских депутатов. Вследствие этого румынские представители и настояли на разрешении этого скандала в Смольном институте.

Церетели указывает далее, что он лично принес извинения перед пострадавшими и то же самое сделал и виновник инцидента — офицер.

Министр иностранных дел Терещенко, которому сообщили об этом, также принес свои извинения румынским дипломатам.

„Но, заявляет Церетели, мы, центральный исполнительный комитет, должен выразить свое сочувствие и принести потерпевшим извинения от лица российской демократии. Особенно обидно, что такой инцидент произошел в тот момент, когда мы зовем международную демократию на конференцию, когда мы занимаемся вопросами международной политики, и в тот самый момент одним из членов нашего совета допущено насилие над иностранцем только потому, что он—иностранец".

"Необходимо выразить такое порицание", кричит Мартов с места.

„Надо исключить его из числа членов совета", кричит с места Каменев.

Мартов заявляет, что извинения необходимы для того, чтобы избегнуть дипломатических затруднений. Но нельзя этим ограничиться, а надо исключить его обязательно из числа членов совета, так как, хотя офицер и был пьян, но все же нельзя допустить такого отношения к кому бы то ни было в свободной стране, а тем более, — к членам посольства.

Предложения Церетелли и Мартова принимаются советом без голосования и председателю Чхеидзе поручается провести это постановление в жизнь.

Министр иностранных дел Терещенко, осведомленный об инциденте, снесся с министром-председателем и военным министром. По приказу немедленно виновный офицер был арестован и передан в распоряжение военно-судебных судей для производства следствия в экстренном порядке.

Сегодня министр-председатель А. Ф. Керенский и министр иностранных дел Терещенко посетили румынского посланника и принесли личные извинения за происшедшее, осведомили о принятых мерах наказания виновного для удовлетворения потерпевших и заявили, что инцидент вызывает горячее и искреннее осуждение в политических кругах и широких общественных слоях Петрограда.

Сегодня в заседании Временного Правительства министр иностранных дел М. И. Терещенко сделал срочный доклад о происшедшем инциденте и принятых мерах. Временное Правительство, разделяя чувство сожаления по поводу происшедшего, одобрило шаги, предпринятые министром иностранных дел к ликвидации инцидента.

Еще по теме