К Чрезвычайному Съезду Советов

Этот Съезд соберется через несколько дней в Москве и придется ему решать вопрос небывалой исторической важности - вопрос об утверждении мирного договора, этот вопрос затмевает собою все остальные вопросы, подлежащие обсуждению Съезда, на нем сейчас сосредоточено всеобщее внимание, около него разгорелись страсти газетной полемики. Противники утверждения мирного договора объявились во всех партиях. На этой почве сейчас происходит внутренний, домашний раскол, идут бесконечные прения. Съезду придется разобраться во всех этих толках и кривотолках и своим решением выразить подлинный голос земли, трудовых народных масс по отношению к данному вопросу.

Противники утверждения мирного договора исходят от отвлечения идеалистических соображений. В их рассуждениях слишком много революционной фразы, дон-кихотства и слишком мало знания науки. Чувствуется во всех этих рассуждениях и истерических призывах полная оторванность от настоящей, живой действительности. На самом деле: нам твердят одно—позорно подписывать этот мир. Он для нас неприемлем, он совершенно ни в чем не отвечает нашему идеалу. Кроме того — подписываем или не подписываем его мы—немецкий империализм нас все равно поглотит, так что лучше пред смертью не покрывать себя позором.

Так говорят могильщики Советской Власти из лагеря новожизненцев и других меньшевиков, так же звучит напев наших друзей из „Коммуниста".

Конечно, отчаяние чувство вполне законное и естественное, но гораздо хуже всегда обстояло дело с так называемым мужеством отчаяния. Это всегда оказывалось той пресловутой соломиной, за которую хватается утопающий. Так оно обстоит и в данном случае.

Новожизненцы и иже с ними не в первый раз хоронят Советскую Власть. На роли плакальщика по Советской Власти тоже пока состоит Суханов. Если считать по его некрологам, то Советская Власть уже раз сорок умирала и столько же раз воскресала вновь.

В одном из последних номеров "Новой Жизни" он назвал подписание мирного договора самоубийством Советской власти. Меньшевики и правые эс-эры радостно поддакивают Суханову и ждут не дождутся того часу, когда им удастся предательской рукой закрыть очи Советской власти и стать на ее место. Они надеются, что им-то наверняка удастся вывести Россию (уже не теперешнюю, Советскую а общедемократическую, на буржуазно-соглашательский лад реставрированную Россию) из затруднительного положения.

Не спорю, возможно что эти партии лучше, по настоящему и могли бы столковаться с германским Правительством о том же мире. Но для нас вопрос этот стоял совсем в иной плоскости—не мира, а борьбы и перестройки фронта во время этой борьбы. Позиция этих соглашательских кругов для нас во всяком случае ясна и понятна. Это оборончество старого покроя, в противоположность нашему революционному оборончеству, оборончеству классовому.

Но кто внушает серьезное опасение и вызывает чувство глубокого сожаления—так это наши друзья из „Коммуниста“, тоже окончательно запутавшиеся в тенетах этого оборончества и готовые уже каждую минуту свернуть ради него с испытанного пути классовой борьбы.

Я понимаю, что первый натиск контрреволюционных сил при участии германских юнкеров мог навести панику. Я сам наблюдал эту панику на Западном фронте, когда при получении первых же сведений о начавшемся наступлении германских войск густая серая лавина солдат хлынула к станции, заняла пути, вагоны, охваченная одним лишь желанием—уйти, усматривая в начавшемся наступлении продолжение прежней войны.

Надо было видеть эти массы в панике бегущего люда, надо знать и ближе, его настроения до начала последнего германского наступления, чтобы понять какую роковую ошибку совершили мы не подписав тогда договора в Бресте. И при взгляде на эти массы революционно наступательный и оборонческий пыл всех стоящих за немедленную войну быстро прошел, ибо они воочию убедились бы, что эти солдаты не скоро вернутся на поле брани.

Повторяю—эта паника понятна, законна и естественна. Но паника, охватившая наших „коммунистов" и бросающая их прямо в объятия новожизненцев и левых эсеров представляется все же немного непонятной и несвоевременной. Спору нет - события переживаемые нами настолько трагичны по своему содержанию, что легко потерять голову и самому уравновешенному человеку. Но нельзя все же терять рассудка и чувства ориентации в столь ответственный момент. А с нашими друзьями произошло именно это. Увидя грозящую опасность они не нашли ничего лучшего как завопить на всю Россию:

караул! Спасайся кто может. К оружию и бей как попало.

Это уже паника—явление самое опасное в данный момент. Из такого плана обороны и нападения ничего хорошего не может выйти. Пример: в одном из последних боев один из наших отрядов довольно сильный, хорошо вооруженный был оттеснен значительно меньшим отрядом противника, несмотря на то, что наш отряд сражался геройски и понес весьма крупные потери. Но наш противник действовал с холодным расчетом, организованно, спокойно, уверенно, а наши молодые энтузиасты шли умирать.

Таких выступлений больше не должно быть. Умереть в последнем бою мы всегда успеем, но пред нами сейчас другая задача—сохранение всех завоеваний рабочего класса, сохранение Советской Власти. Эта задача и ответственнее и труднее сейчас всех остальных и ее мы должны выполнить. Она стоит и пред Съездом и при решении вопроса о мире. Съезд Советов должен иметь ее в виду прежде всего.

Наши противники охотно увидели бы нас теперь в рядах того авангарда, который может быть сейчас брошен на верную гибель в немедленный бой—это понятно. Новожизненцы прямо открыто требуют—отрекитесь вы, ради Бога, во имя национальной обороны от всех завоеваний рабоче-крестьянской революции, от Советской Власти и уступите свои места нам.

Левые эсеры и наши „коммунисты" в своем паническом ослеплении играют на руку этому лозунгу самоуничтожения и роют яму той же Советской Власти. В толковании всех этих панически и оппортунистически настроенных людей самая постановка вопроса о мире в корне неправильна; от нее отдает старым шаблоном и рутиной. Ведь, не станем же мы оценивать договор так, как оценивали и оценивают его дипломаты старой, буржуазной школы.

Но мы не вправе отказаться от возможности спасти то, что является для нас самым ценным и важным—раз такая возможность нам представляется. Именно этим мы обеспечиваем себе отход на новые позиции и весь аппарат по организации предстоящей борьбы под руководством той же народной Советской Власти. Это должно быть сделано и эту задачу тоже надлежит выполнить предстоящему Съезду.

Вот с этой точки зрения подходим мы к вопросу о мире и отсюда вытекает очевидная необходимость утверждения мирного договора.

Придет время—и мы дадим бой международному своему классовому врагу как сильный, организованный уже по новому отряд. Но для этого необходимо подготовиться, необходимо сконцентрировать свои разрозненные силы, для чего опять необходимо время и условия.

При всяких великих исторических катастрофах истинное мужество заключается не в том, чтобы в экстазе самопожертвования бросаться на верную гибель под колесницу исторического навала, а в том, чтобы спокойными и решительными действиями локализировать последствия всяких катастроф и сохранить максимум энергии и сил для осуществления возложенных на нас историей задач.

К. Ландер.

Рабочая и крестьянская Красная Армия и Флот 1918, №32 (77) (8 марта)

Укрепление советской власти на местах

Со всех концов необъятной России ежедневно получаются сведения о новых и новых завоеваниях Рабочего и Крестьянского Правительства в смысле организации и укрепления на местах Советов Рабочих, Крестьянских и Солдатских Депутатов.

Как крупные губернские центры, так и ряд более мелких городов, а также местечек и поселков, наряду с целыми губерниями и областями, приобщаются к новому строительству, создавая необходимый фундамент для успешного создания в дальнейшем ныне воздвигаемого здания социалистической Республики.

Всюду Советы, взяв в свои руки прежние административные аппараты, упраздняют старые отжившие учреждения и устраняют нежелательные элементы. При Советах образуются отделы: финансовые, торгово-промышленные, культурно-просветительные, труда и земледелия и прочие. Создаются земельные комитеты и производится учет земли. Вводится контроль над производством на фабриках и заводах. Организуется Красная Армия из рабочих и крестьян. Путем процентного отчисления и налогов получаются необходимые средства.

Словом всюду и везде руками рабочих и крестьян творится и созидается новая жизнь.

Народное творчество—святое творчество.

Известия Вологодского губ. совета раб., солд. и крест. деп. 1918 № 057, 8 марта (23 фев)

Еще по теме