Статья генерала А. И. Андогского, в 1917 г. начальника Николаевской военной академии.
ОБЗОР
Москва 18 июля (31 июля).
Наглядный урок
Через два дня наступает третья годовщина мировой войны. И словно намеренно к этой дате история приурочила новый наглядный урок для тех, кого не могли заставить прозреть кровавые испытания в течение этих ужасных трех лет.
Люди, ослепленные догмой, не хотели верить в самоочевидную истину о преступной виновности германского милитаризма. Они мечтали, что достаточно будет горячего призыва к германскому народу, и долгожданный справедливый мир будет осуществлен.
Но протянутая братская рука осталась беспомощно висеть в воздухе до тех пор, пока месяц тому назад на русском фронте не началось,—увы,— так быстро прекратившееся наступление лучших элементов русской армии. Тогда, и только тогда, внутри Германии пошатнулся престиж всесильной военной партии. Тогда, и только тогда, прогрессивный блок рейхстага заговорил о мире и потребовал внутренних реформ в Германии.
Но у русской армии не надолго хватило сил. Разложение, внесенное в нее преступной пропагандой большевиков, так глубоко отравило и дезорганизовало ее, что вслед за мимолетными днями наступления началась позорная эпопея поголовного бегства, предательства и измены. Все результаты краткого наступления были сведены на нет. И даже больше: воочию обнаружился полный распад военной силы России.
Немедленно же отразился этот раскол и на соотношении внутренних сил в Германии. Приунывшая было под влиянием наступления русских войск германская военная партия сразу подняла голову. Уже в назначении нового канцлера Михаэлиса сказалось ее влияние, вновь возросшее после нашего позорного отступления. И Михаэлис в первом же своем выступлении перед рейхстагом счел возможным воспользоваться победами Гинденбурга для усмирения внутренней оппозиции.
Теперь пангерманцы вновь выплывают на поверхность. Адмирал Кирхгоф из «Bеrliner Neuste Nachrichten» требует аннексии к Германии Антверпена, Зеебрюгге, Калэ и Булони. «Кreuz Zeitung» заявляет, что император, Гинденберг и Людендорф отнюдь не считают себя связанными ни словами Михаэлиса, ни резолюцией о мире, которую вотировал рейхстаг.
Понятно, что Бонар-Лоу, отвечая на предложение английского циммервальдиста Макдональда признать действенное значение за формулой мира, вотированной рейхстагом,—мог ясно и наглядно вскрыть ту зависимость, которая обнаруживается между степенью миролюбия Германии и военной мощью союзников.
«Когда военные действия,—указал Бонар-Лоу,—развивались благоприятно для Германии, она никогда не упоминала о мире. Разговоры о мире начались только тогда, когда перед Германией встала опасность поражения».
Разговоры о мире и кончаются тогда, когда эта опасность исчезает, как исчезла она на время благодаря позорному отступлению на русском фронте.
Иначе и быть не могло. Депутат рейхстага, независимый социалист Гаазе, дал недавно новое доказательство того, что война была затеяна военной партией Германии. Несмотря на цензурные рогатки удалось установить, что Гаазе в рейхстаге и другой независимый с.-д. Кон в бюджетной комиссии разоблачили, что 22-го июня (5-го июля) 1914 года в Берлине состоялось секретное совещание с участием императора Вильгельма, Бетман-Гольвега, Фалькенгайна, Тирпица, фон-Штумма, эрцгерцога Фридриха, Гетцендорфа, Бертхольда и Тиссы. На этом совещании были обсуждены пункты австрийского ультиматума Сербии, послужившего ближайшей причиной мировой войны.
Германская военная партия, по свидетельству Гаазе и Кона, была инициатором мировой войны. И она до сих пор еще твердо держится на запятых ею три года тому назад позициях. Ее положение колеблется лишь военной мощью союзников. Оно укрепляется всем тем, что ослабляет и раздробляет военную силу союзников. Русские пацифисты сыграли наруку германской военной партии.
Таков тот наглядный урок, который история приурочила к третьей годовщине мировой войны.
"Русские Ведомости" № 162, 18 июля
Третья годовщина великой войны
Истек третий год кровавой международной борьбы.
Никаких осязательных признаков близкой ее развязки и примирения враждующих сторон пока нет. Наоборот,—в течение этого года в борьбу, на стороне держав Согласия, втянулись новые бойцы в лице Румынии, Греции и Северо-Американских Соединенных Штатов.
Мировой пожар разгорается с новой силой...
Окидывая взором военные действия истекшего года,— прежде всего можем установить, что к началу его, т. е. к половине 1916 года, военное счастье было на стороне держав Согласия, а австро-германцам приходилось переживать чрезвычайно тяжелое положение в виду только что испытанной ими крупной неудачи под Верденом, подорвавшей их самоуверенность и стоившей громадных материальных жертв, а особенно в виду развившихся в это время весьма серьезных успехов русских войск на Юго-Западном фронте между Полесьем и Карпатами и англо-французских—по обе стороны долины р. Соммы.
Противодействовать успехам союзников на обоих фронтах было весьма трудно для австро-германцев, истощенных почти годовою титаническою борьбою у Вердена.
К этому нужно присоединить еще и большой неуспех центральных держав в наступлении на итальянском фронте. Австрийцы были принуждены к отступлению на Трентинском участке.
Наше наступление на Юго-Западном фронте началось 22 мая 1916 года на громадном участке в 400 верст. В нем приняли участие пять армий, а именно: ген. Безобразова, Сахарова, Щербачева, Каледина и Лечицкого. Вскоре наступление приняло весьма решительный характер. Результатом его к концу июля выяснилось и к концу октября явилось занятие громадной территории и разгром армий противника, прикрывавших районы Ковеля, Львова и перевала в Лесистых Карпатах.
Мы заняли в сторону Ковеля линию р. Стыри и участок между Стырью и Стоходом. Нанеся несколько чувствительных ударов противнику, войска ген. Сахарова овладели районом Радзивиллова и м. Брады, а затем продвинулись на линию р. Граберки и в верховьях р. Стрыпы, заняли на Золочевском направлении Зборовский район.
Армия ген. Щербачева одновременно с тем, сбив противника с линии р. Стрыпы, выдвинулась западнее ее и закрепилась перед позициями австро-германцев на Золотой Липе против м. Брзежаны, на Нараювке и далее к югу до Днестра, не доходя м. Резуполь.
Войска ген. Каледина и Лечицкого южнее Днестра продвинулись до линии р. Быстрицы, заняв Станиславов и Надворную и подойдя к Карпатским проходам. Бои с прибывшими неприятельскими подкреплениями не прекращались и на Юго-Западном фронте в Галиции до конца октября, а в Карпатах—до конца ноября. Противник понес громадные потери в людях и в материальной части. Достаточно сказать, что одними пленными наши армии захватили до 8.000 офицеров и до 400.000 солдат, захватили—до 50 орудий, до 1.400 пулеметов и до 400 траншейных орудий.
Дав развиться нашему наступлению на Юго-Западном фронте, выждав отлива туда австро-германских резервов,—наши союзники англо-французы перешли в половине июня 1916 года в энергичное наступление в долине р. Соммы и к половине сентября закончили первую стадию сражений, овладев районами Тиенваля и Комбля, захватив при этом до 40.000 пленных германцев, 130 орудий, 136 траншейных мортир и свыше 500 пулеметов. Конец года ознаменовался успехом французов у Вердена, где они в течение нескольких дней отобрали у германцев форты Дуомон и Во, на овладение коими те в свое время потратили около 8 месяцев.
На азиатском театре, к середине лета 1916 года, мы завершили овладение всей Арменией, подготовленное перед тем взятием Эрзерума и Трапезонда, а затем вторглись в восточные пределы Анатолии, составляющей собою исконную турецкую территорию.
Потрясения, испытанные австро-германцами и их союзниками на всех фронтах, должны были сильно подорвать военную мощь центральных держав. Однако при этом с несомненностью для нас выяснилось, что только во всех отношениях превосходно подготовленные операции могут иметь успех; что только неослабное ведение их одновременно на нескольких фронтах общего союзного стратегического фронта может повести к рассредоточению сил противника и его слабости; что только испытанные войска, скованные железной дисциплиной и закаленные предыдущими двумя годами боевых испытаний, — в состоянии одерживать успехи над мощными вооруженными силами центрального блока, руководимого твердою рукою Гинденбурга.
14 августа объявила войну центральным державам Румыния. Так как в середине лета 1916 года неудачи австро-германцев в борьбе с русскими, французами и англичанами приняли острый характер и престиж центрального блока заколебался, — то Гинденбург решил, — не жалея средств, возможно скорее покончить с Румынией, дабы поднять дух в войсках и в народе и произвести впечатление в нейтральных государствах. Осуществлению этого решения способствовало некоторое наступившее затишье на нашем Юго-Западном фронде.
После нескольких маловажных успехов румын на Трансильванском театре в период, пока австро-германцы еще не успели сосредоточить и развернуть свои армии, назначенные для операции против Румынии,— вскоре успех перешел на сторону центра центральных держав. Энергичными действиями армии ген. Фалькенгайма в Молдавии и ген. Тошева в Добрудже— главнокомандующий румынским фронтом ген. Макензен, в течение времени с конца августа до конца декабря, — принудил румынские войска, подкрепленные частью русских сил, очистить всю Молдавию и Добруджу и оттеснил их на фронте от района Дорна - Батра по хребтам через район Окна к реке Серету (притоку Дуная) восточнее Фокшан и далее по Серету и Дунаю до Черного моря.
Результатом этого отлично продуманного и энергично выполненного плана было: потеря румынами почти 3/5 территории и настолько сильное разложение румынской армии, что она вышла из игры до весны 1917 года. Всю тяжесть удержания нового румынского фронта пришлось взять на свои плечи русским армиям.
Таким образом,—первая половина истекшего третьего года войны была в общем весьма благоприятна для держав Согласия: австро-германцам были нанесены существенные потрясения на русском и англо-французском фронтах, поколебавшие престиж центральных держав и начавшие склонять на нашу сторону весы военного счастья.
Однако, при всем этом, во вторую половину этого года, т. е. в 1917-й год мы и наши союзники вошли с грозным предупреждением на примере Румынии, что для окончательной победы над могущественным военным центральным блоком необходимы неослабные энергичные действия одновременно на нескольких фронтах: иначе упорный враг, давно готовившийся к смертельной борьбе за всемирное владычество, — даже после жестоких поражений, вновь успевает возрождаться и вновь продолжает борьбу.
Это грозное предупреждение было понято и усвоено нашими доблестными союзниками в полной мере. С началом 1917 года в их рядах закипела еще с небывалой энергией подготовительная работа к новым решительным действиям на операционном направлении, идущем от Парижа через фронд Аррас—Суассон-Реймс, через Бельгию и богатую Рейнскую провинцию на Берлин, — в центр и гнездо германского милитаризма. Одновременно с этим начались приготовления к развитию наступательных действий на кавказско-персидско-месопотамско-аравийско-египетском фронте с целью нанести решительный удар Германии на ее крепкой малоазиатской позиции в центре ислама.
С начала февраля начала осуществляться наступательная операция в Месопотамии с тем, чтобы до наступления жаркого периода успеть пройти наиболее тяжелый в этом отношении Багдадский район. Одновременно с движением английской армии ген. Мод вдоль долины рр. Тигра и Ефрата,—началось наступление левофланговых частей нашей Кавказской Армии с Ханаанского направления. 26 февраля англичане заняли Багдад, и став твердою ногою в долине р. Тигра. 20 марта произошло великое историческое событие: на берегах р. Диала соединились фланги русских и английских войск. Образовался непрерывный фронт, захвативший армию Халила-паши полукольцом с трех сторон.
Для противодействия грозной опасности, назревавшей для нейтральных держав к весне 1917 года, германская главная квартира напрягла все силы ума, воли и материальных средств порабощенных Германиею государств. Помимо воссоздания и реформирования своих вооруженных сил, расшатанных поражениями предыдущего периода,—противник наш для обеспечения успеха в предстоящей борьбе использовал до небывалых грандиозных размеров все средства для непосредственного разложения боевой мощи войск держав Согласия, не останавливаясь даже перед недопустимыми с честной международной точки зрения способами.
Преступная агитация агентов германского правительства не имела никакого успеха в среде войск наших доблестных союзников англичан, бельгийцев, французов, в среде же русской армии, к сожалению, благоприятная почва для агитации и разложения боевой мощи неожиданно для нашего врага была найдена и брошенные им зерна принесли обильный для него урожай, выведя русскую армию из игры почти на пять месяцев (с конца февраля до 18 июня).
В конце февраля 1917 года началась в России революция. Рамки завоеванных гражданской и политической свобод были поставлены теоретически широкие, без всякого соображения с малою культурностью главной массы населения русского государства и питаемой им армии, занятой уже третий год тяжелой борьбой с упорным и неутомимым врагом. Понятие свободы было усвоено населением и армией неправильно и вылилось в формулу особого произвола против тех элементов власти, в коих малокультурный человек видел стеснение своих личных вожделений. Почва для агитации с целью разложения боевой мощи русской армии получилась небывало благоприятная,—и наш враг воспользовался этим обстоятельством с изумительною энергиею.
Теоретически поставленные, без соображения с русскою действительностью и условиями переживаемой тяжелой внешней борьбы, рамки политической и гражданской свободы дали возможность германскому правительству наводнить Россию и ее армию массою своих агентов и шпионов, в отношении коих с нашей стороны был применен принцип полного непротивления злу. Грозная армия русских чудо-богатырей в течение одного месяца марта разложилась до такой сильной степени, что все одушевлявшие ее на борьбу стимулы погасли в душе бойцов. Сознание долга перед Родиной, перед революцией, перед союзниками—было вытравлено из сознания солдат агитацией германского агента Ленина и его приспешников и, взамен него, развито стремление к шкурной безопасности и к личному благополучию. Отмена суровых карательных мер за измену воинскому долгу сильно содействовала укоренению в армии позорных взглядов и развитию постыдных инстинктов.
Разложение боевой мощи в русской армии вылилось в преступную и позорнейшую форму братания с врагом и отказа от исполнения приказов командного состава.
Создавалась необычайно грозная обстановка для общего дела держав Согласия в борьбе с поднявшим голову германизмом. Положение было спасено героизмом и самопожертвованием наших верных союзников — англичан и французов.
С поучительною настойчивостью и энергиею, жертвуя собою для спасения положения на общем союзном стратегическом фронте, - они перешли в наступление на фронте — Аррас — Суассон— Реймс и в течение слишком четырех месяцев неослабной героической борьбы оттягивали на себя почти все резервы, накопленные австро-германцами для решительной ставки весною и летом 1917 хода.
Развернувшаяся перед глазами руководителей нашего революционного движения картина полнаго разложения опоры революции и нового государственного строя — нашей армии, угрожающая крушением всех революционных завоеваний в области политической и гражданской свободы, заставила талантливейших из этих руководителей признать, что страна и революция — в опасности и на краю гибели. Явилась неизбежная необходимость поднять воинский дух армии, одушевить ее сознанием долга и ответственности перед Родиной и революцией. Эту необычайно тяжелую и ответственную задачу принял на себя революционный военный министр А. Ф. Керенский, начавший с изумительною энергиею выполнять ее путем непосредственного обращения к солдатским массам в боевой обстановке. Ему энергично помогали лица офицерского состава и войсковые революционные организации.
Созданный в войсках подъем духа, позволил русским армиям на Юго-Западном фронте перейти в наступление 18 июня на Золочевском, Рогатиском и Долинском направлениях к Львовскому району.
С 18 июня до 5 июля включительно успех сопровождал наши действия. Неожиданный переход от полной пассивности и братания к энергичному наступлению ошеломил неподготовленных к нему австро-германцев, оттянувших свои резервы с нашего фронта на англо-французский. Армии ген.
Эрдели и Бельковича, сбив противника с укрепленных позиций в Зборовском и Брзжезанском районах, позволили левофланговой армии ген. Корнилова прорвать расположение неприятеля на 30 верст в глубину и до 40 верст по фронту. В наши руки попало свыше 800 офицеров и почти 36.000 солдат пленными, около 100 орудий и 400 пулеметов.
Однако этот одушевленный порыв, как о том свидетельствуют комиссары и комитеты, скоро иссяк, так как преступная агитация большевиков пустила глубокие корни к войсковой среде, не объединенной необходимою железною дисциплиною и опорою ее в малокультурной среде перед лицом смертельной опасности—суровыми мерами, карающими измену воинскому долгу и долгу перед Родиной и революцией.
Неустойчивость войск вылилась вновь в форму отказа от выполнения боевых приказов и самовольного оставления некоторыми частями своих позиций.
Сосредоточенными отовсюду резервами, австро-германцы в июле перешли в наступление на всем атакованном нами фронте и, располагая силами, в З-5 раз слабейшими сравнительно с нашими, получили неожиданную возможность в течение 6—13 июля отбросить наши армии не только на прежние зимние позиции, но и далее к востоку за р. Серет,—сведя к нулю все наши завоевания прошлого года.
Четырехмесячное братание нашей армии с врагом неблагоприятно отразилось на всех участках общего союзного стратегического фронта. Успехи англо-русских войск в Месопотамии были остановлены резервами, подошедшими с русско-румынского фронта; активность ген. Саррайля на македонском фронте была парализована; на итальянском фронте австро-германцы сами перешли к активным действиям, лишь ныне под влиянием нашего наступления прекратившимся; грозный удар англо-французов на фронте Аррас-Суассон-Реймс замедлился.
Отошедшие в район р. Серета и верховьев Прута армии Юго-Западного фронта, временно превратившие отступление, по-прежнему еще мало устойчивы. Наши наступательные попытки на Северном фронте к югу от Двинска и на Западном в районе Сморгони и Крево парализовались теми же ужасающими явлениями отказа от выполнения боевых приказов и самовольного ухода частей с позиций.
Вступая в четвертую годовщину великой международной борьбы, Россия стоит перед тяжелой, но неизбежной и неотвратимой задачей—воссоздать свою когда-то грозную армию и сделать ее действительною опорою завоеванного революциею нового государственного строя, а с ним- и необходимым для дальнейшего культурного развития народа политической и гражданской свобод.
Для достижения этого, тяжелый пережитый нами с конца февраля опыт с неопровержимою настойчивостью указывает следующие пути, коренящиеся в действительной жизни, а не в теоретических только идеалах:
1) совершенно определенно установить рамки пользования политической и гражданской свободой, сообразуясь со степенью культурности главной массы населения страны и питаемой им армии, не увлекаясь заоблачными мечтаниями и памятуя, что результатом беспочвенных экспериментов над живыми людьми является грозная опасность для Родины и революции.
2) принять все меры сурового и беспощадного воздействие для укоренения железной дисциплины в войсках, не боясь упрека от безответственных деятелей, мало думающих об общем благе и спасении революции от создавшейся смертельной опасности.
3) поддержать и восстановить пошатнувшийся авторитет истинных бескорыстных и самоотверженных слуг Родины—офицеров, без колебания отдающих и ныне свою жизнь для спасения страны революции.
Здоровых элементов в среде населения и армии много. Их здоровая энергия сильною и неудержимою струею пробивается вверх, сквозь разлагающуюся кору, отживших и сгнивших элементов. Нужно их поддержать, сплотить и около них воссоздать могучую, свежую революционную армию, способную на самоотречение и самопожертвование для укрепления завоеванных революцией свобод.
Пожелаем, чтобы оздоровление нашей боевой силы шло бы указанным путем, дабы, в тесном единении с союзниками, сделать наступающий четвертый год войны последним.
А. Андогский.
Еще по теме
| 