Великая годовщина

Год тому назад, рабочий класс и крестьянство России вырвали власть у буржуазии и взяли ее в свои мозолистые руки. Год назад, 25 октября (7 ноября) трудящиеся России положили начало полному своему освобождению от гнета капитала. Этот великий день будет праздноваться завтра во всей советской социалистической России—как день освобождения трудового народа, как начало социалистического переустройства всей жизни.

В этот день рабочий класс и трудовое крестьянство России будут праздновать свои победы, достигнутые кровавой борьбой над окружающими их со всех сторон врагами.
        
Это великая годовщина должна сплотить всех трудящихся России для их дальнейшей, быть может еще более трудной, борьбы за свои завоевания, за укрепление своей власти. Товарищи рабочие и крестьяне, завтра вы все должны быть на празднестве великой революции! Все на улицу, на манифестацию, на митинги, на собрания! Наши сплоченные трудовые ряды в завтрашнем празднестве, пусть докажут нашу силу и нашу готовность к предстоящей еще тяжелой борьбе за освобождение трудового народа всего мира!

Известия Вологодского губ. исполкома раб., крест. (красноарм.) деп. 1918 № 242, 6 нояб (24 окт)

Тогда и теперь

Когда в октябре минувшего года массы трудового народа не искушенные в «тонкостях» соглашательской политики смели волной своего стихийного гнева «правительство Керенского», то буржуазная печать всего мира в свой классовой ограниченности издевалась над этой «безумной попыткой большевиков». Буржуазия и соглашатели не сомневались, что эта попытка обречена на гибель, ибо народ не сумеет справиться с задачей государственного управления.

А контрреволюционеры самого настоящего чекана,—монархисты открыто радовались, полагая, таким образом они вернее всего избавятся от своих «опасных друзей» и «невольных союзников» г.г. Керенских, Церетелли, Либеров и прочих столпов соглашательства.

Контрреволюционеры мечтали о монархии в чистом виде, о полной реставрации и рассчитывали, что захват власти трудовым народом лучше всего провалит идею социальной революции.

О, эти господа, слишком наделенные классовым буржуазным самомнением искренне считали себя «солью земли» и «светом мира», без которых остановится, развалится всякая государственная жизнь.

А случилось то, что русский трудовой народ, откинув все «соглашательские мудрствования» обошелся отлично и без этой «соли», или, как это говорится в одной из сказок Толстого,—«съел ее и не соленой».

Да, идея советской власти оказалась гораздо более жизненной, гораздо более мощной, чем это думали все «государственные мужи» буржуазного и соглашательского лагеря. Больше того, оказалось, что только советская власть, в условиях русской действительности, могла взять в свои руки государственное управление и повести трудовой народ по пути к окончательной победе революционного пролетариата, к неведомым делам нового государственного, общественного строя,—социализма.    

Эти дела в России оказались гораздо более близкими, чем то представляли буржуазные государственноведы.

Но а октябре минувшего года буржуазия этого никак не могла понять и притаившись за своими денежными мешками, организовывала саботаж чиновников, подкуп печати и всякие контрреволюционные действия.

И наивно думала, что вот-вот— «сейчас большевики и все советы полетят вверх тормашками» и они придут снова «владеть всею землею русскою».

Но чем больше осечек получалось с буржуазными выстрелами, тем серьезнее и пасмурнее становились лица прежних владык жизни.

И они никак не могли уяснить себе основную причину этих постоянных «осечек», никак не могли догадаться, что здесь ключ загадки не в отсутствии «патриотизма и государственного сознания», никчемности интеллигенции, а исключительно в том, что сама идея буржуазного государства и правопорядка была безвозвратно погребена под обломками старого строя и, раньше еще на полях кровавых битв, где умирали сыны трудового народа за чуждые им интересы буржуазной помещичьей своры.

Вот почему об идею советской властен, об идею устроения всей жизни собственными мозолистыми руками так бессильно разбивались все потуги соглашательства и измены пролетарской революции.

И чем больше укреплялась советская власть, тем более и более г. г. империалисты начали замечать этот новый исторический фактор. Раньше же в смертельной схватке, они просто напросто «не заметили» советскую Россию, презрительно отмахнувшись рукою от нового, неведомого в истории, явления.

Но, по мере того, как росло и крепло советское государство, как организация трудящихся масс на новых социалистических лозунгах все более и более становилось государственно-жизненной, тем владыки мира все больше и больше начали «задумываться» над этим явлением.

А когда у них, в странах, скованных в цепях буржуазного строя советская идея встретила живейшие отклики в рабочих массах, империалисты начали сознавать всю величайшую опасность советской России.

И чем более они ослабевали в мировой бойне, тем больше начинали понимать растущую силу того, «третьяго», что рано или поздно без остатка сотрет с лица земли весь капиталистический строй.

Проходили все испытания, выпавшие на долю советской России. Прошел скорбный «Брест», набег германских банд, прошли внутренние восстания, организованные на деньги буржуазии разными социал-предателями...

Советская власть начинала проявляться все более и более, «как объективная историческая сила».

Тогда, по молчаливому соглашению, капиталисты всех стран начали «играть на русскую контрреволюцию», бросая щедрыми пригоршнями иностранное золото в карманы разных политических авантюристов.

Под знаком этих попыток мировой буржуазии и протекла вся другая половина великого нового «Советского года».

И теперь, когда мы празднуем наш пролетарский «октябрьский праздник»,—мы застаем совершенно другую историческую ситуацию».

Мировые хищники, обессиленные борьбой, испуганные растущей революционной волной, хотят протянут друг другу окровавленные руки, чтобы всем вместе пойти на эту «ненавистную большевисткую Россию».

За год советской власти историческая обстановка и исторические гарнизоны прояснились. И это величайшая заслуга Российского пролетариата.

Ныне стоят друг перед другом эти два лагеря - мировой империализм и мировой пролетариат, готовые ринуться на последнюю решительную борьбу.

И первый удар падет на нашу советскую республику, на наше социалистическое отечество.

Но неизгладимая разница теперь в том, что это отечество «социалистическое отечество» трудящихся и удар по нему пробудит новый, также неведомый раньше прекрасный жертвенный «патриотизм», готовность умереть за это новое отечество у всех, кто томится в тисках бездушного капиталистического строя.

И мы примем этот удар на свою грудь, ибо в ней бьется великое сердце мирового пролетариата.

Сергей Никольский.

Известия Вологодского губ. исполкома раб., крест. (красноарм.) деп. 1918 № 243, 7 нояб (25 окт)

Еще по теме