Свет армии — ее офицерство (август 1917 г.) - 9 Сентября 2017 - Дневник

Первые лучи Русской свободы заблистали над родной землей, тогда когда все живые силы народа грудью своею защищали ел грань. Войну около трех лет вел весь вооруженный народ. Армия с мечом в руках, рабочие у станка и пахарь у сохи. Величественно и радостно встретила Русская армия дорогую весть свободы и не было колебаний в ее рядах.

Свет армии — ее офицерство в братском единении с солдатами переживало великую бескровную революцию, закрепляя работу тех, кто сбросил позорные цепи рабства. Офицерство доказало, что оно плоть от плоти народа.

Прошли первые дни ликования, тяжелый долг заставлял каждого не покидать своего места, не бросать оружия, чтобы враг не отнял свободы. Тяжела была ответственность офицера, ведущего солдат в бой; с первых дней революции приходилось ему переживать умаление своих прав, приходилось переживать много несправедливых нареканий, много незаслуженных оскорблений и недоверия — этих пережитков старого строя, искусственно сеявшего рознь между офицером и солдатом.

Офицерство, особенно те, кто ближе стоял к солдату, не бросили своего ответственного дела служения родине и революции. Офицерство оставалось на своем славном посту, лучшая его часть, невзирая ни на какие наветы с верой в разум народный проявило высочайший порыв героизма, выводивший в некоторых частях из строя, почти весь офицерский состав, их самоотвержение признали даже враги. Офицерство кровью своею на поле брани доказало верность родине и революции.

Не меньшее мужество проявили и те офицеры, которые все усилия направили, чтобы в стихийном движении, охватившем армию, рука об руку с комитетами и с сознательной частью солдатской массы, бороться с теми, кто понял свободу, как освобождение от обязанностей, не поддался пагубному влиянию сознательных и бессознательных агентов Вильгельма и прикрывая свою трусость идейными лозунгами, внес развал и измену в ряды армии.

Власть окажет всяческую поддержку офицерству, ничего не требовавшему, ничего не заявлявшему о своих нуждах, несмотря на тяжелое экономическое положение.

Должен высоко стоять авторитет тех, кто более других несет ответственность и служить примером искреннего исполнения гражданского долга в момент величайшей опасности переживаемой государством.

История воздаст должное этим героям борцам.

Подписал: Военный и Морской Министр А. Керенский.

Комиссар Гобечиа об офицерстве

Изданию приказа Военного Министра А. Ф. Керенского по армии и флоту предшествовал доклад военного комиссара юго-западного фронта Гобечиа управляющему военным министерством Б. В. Савинкову о желательности отметить особым приказом доблесть офицерского состава за время последних боев.

Вот что пишет в своем докладе военный комиссар Гобечиа.

С наступлением революционной свободы офицеры огульно были объявлены ее пасынками-буржуями, слугами царского режима и сторонниками контрреволюции. В то время, когда для большинства свобода явилась праздником, когда в России не стало обездоленных и обиженных, у офицеров отнимали все: права, престиж, оружие, даже георгиевское, добытое ценою жизни, то оружие, которое должно вести в атаку батальоны за освобождение мира, к торжеству свободы.

Однако с начала наступления, предпринятого 18 июня, стало для всех очевидным, что офицерство, обвиняемое в вражде к свободе, ради торжества свободы жертвовало своею жизнью.

Оценка доблести офицера сделана в приказах Военного Министра. Вот некоторый факты, которые позволили Военному Министру засвидетельствовать неизменно доблестное поведение офицеров.

В одном окопе офицер на коленях умолял свою роту пойти в атаку и когда никто не откликнулся пошел один. За ним поднялось еще два смельчака. Все они погибли (речь П. В. Савинкова на совещании в зимнем дворце).

У Пятнычана на Збруче 19 июля Х-ский пех. полк должен был сменить другой полк. Ко времени прихода полка на смену в окопах не было ни одного солдата, остался один командир роты, который и сдал участок.

5 июля на западном берегу реки Быстрицы на участке Н-ской пех. дивизии остался лишь один полк и офицеры и охотники другого полка.

Во время атаки 18 июня в районе Конюхов во главе передовых частей шли все офицеры с начальником дивизии генералом Май-Майевским.

7 июля в Н-ском корпусе в двух батальонах одного из пехотных полков осталось несколько солдат и все офицеры кроме офицеров 3 батальона, которых солдаты, отказавшиеся исполнить боевой приказ, арестовали и повели с собой в Кшивский лес.

19 июля около Гусятина, при отбитии атак противника, в Н-ской сибирской дивизии , среди выдвинутых цепей, находились лишь офицеры и ничтожное количество стрелков, остальные были или в исходном положении или рассеялись.

22 июля около 20 часов попытки командира и офицеров Н-ского полка удержать батальон у Унтер-Городенка ни к чему не привели, а адъютант полка поручик Благовещенский во время уговоров был ранен своим же штыком.

2 июля убит солдатами полка командующий Н-ским гренадерским Суворовским полком подполковник Рыков, за то, что уговаривал солдат полка исполнить свой долг. Многие офицеры, уговаривавшие солдат исполнять свой долг перед Родиной погибли от своих же пуль при аналогичных условиях.

Несмотря, однако, на всю доблесть офицерства, все продолжают раздаваться огульные обвинения в контр-революционности офицеров и в стремлении военного министерства, якобы, сократить получаемое ими и без того мизерное жалованье.

В виду этого необходимо отметить, что в то самое время, когда при нынешней дороговизне жизни, даже чернорабочий по большей части с ограниченными запросами получает за свою работу З00—500 и даже 1000 рублей в месяц, т.-е., содержание часто превышающее жалованье командира полка. В каком же положении находятся семьи офицеров в особенности младших, бюджет которых не превосходит в среднем 200 рублей в месяц.

Можно прийти в ужас, слушая рассказы о лишениях, которые приходится переносить семьям офицеров, принужденных ютиться с детьми в страшной тесноте, в сырых, нетопленых комнатах, зачастую впроголодь, без обуви и без теплого платья. Я уже не говорю о вопросе обучения детей, которым при этих условиях зимой выйти из дома трудно.

Считаю своим долгом обратить Ваше внимание на следующее неоспоримое обстоятельство. Коли в начале войны при существовавшем еще в России царизме и могло быть известное недоверие к чисто кастовому, кадровому офицерству, погибшему во многочисленных сражениях, то в настоящее время, когда офицерство представляет цвет русской интеллигенции, всегда боровшейся за великие идеалы революции такое обвинение является не более, как печальное недоразумение.

В заключение комиссар Гобечиа, просил об издании в приказе по армии и флоту авторитетного разъяснения по вопросу о доблестном поведении офицерского состава. Такое разъяснение по мнению Гобечиа, тем более неотложно и необходимо, что и германские провокаторы под видом большевиков прибегают к сему низкому способу агитации, направленному к подрыву авторитета офицеров в глазах солдат, так например, командующий Н-ской армией генерал Рерберг в телеграмме от 4 августа сообщает следующее:

В Н-ском корпусе при чтении, в Н-ской артиллерийской бригаде приказа генерала Корнилова о восстановления мер против дезертирства и преступности в армии, солдаты нарушив строй, окружили офицеров, громко протестовали и угрожали офицерам, высказывая, что отступление было заранее подготовлено самими офицерами для проведения репрессивных мер.

Отклики дня

«Упорядочение тыла»

Б. В. Савинков остается на своем посту. Он, оказывается, счастлив, что «может снова работать в полном единении» с А. Ф. Керенским по проведению в жизнь той программы, которую г. Савинков и ген. Корнилов «вполне разделяют».

Что ж, это очень хорошо, что г. Савинков счастлив и доволен возвращением на министерский пост.

Но как армия, как Россия? Что сулит народу его счастливое возвращение?

«В близком будущем,—сообщил г. Савинков сотруднику «Известий», — военным и морским министром будет внесен во Временное Правительство законопроект об упорядочении тыла».

Скромное название. Но эта скромность подозрительна. Мы знаем, как гг. Савинков и Корнилов «упорядочили фронт». Мы знаем их проекты «упорядочения тыла». Мы знакомы с речами гг. Корнилова и Алексеева на Московском Совещании...

Как-то они «упорядочат» теперь тыл?

Есть ли у них в арсенале что-либо кроме смертной казни и «крутых мер» Корнилова?

Революционная Россия, ты должна быть настороже!

Еще по теме