Сила перешла в руки крайнего левого элемента нашей революции— так называемых большевиков - 16 Октября 2017 - Дневник

Правда, официально они не стоят у власти. В руках их представителей нет ни одного министерского портфеля. Мало того, после продолжительной борьбы одержала победу идея коалиционного министерства, и Правительство в этом смысле пополнило и перестроило свои ряды.

Однако, для всякого спокойного наблюдателя, умеющего беспристрастно разбираться в текущих событиях, ясно, что фактически по всей линии торжествуют большевики.

В самом деле, какою силою обладает наше Правительство во главе с Керенским?

Не оно ли уже давно свидетельствовало и документально подтверждало преступность большевиков, как политической партии?

Разве лидеры большевиков не находятся под судом и следствием, разве виднейшие представители этой группы не дали достаточно поводов к тому, чтобы их открыто обвиняли в государственной измене, разве эта партия не обагрена кровью братоубийственной распри, поднятой по их сигналу в злосчастные июльские дни?

Для каждого честного и сознательного русского гражданина не может быть сомнения в преступных деяниях большевистской группы, которая должна была бы быть подвергнута самой суровой каре за нанесенный ею нашей родине страшный, ни с чем несравнимый вред.

Однако, большевики пользуются полною безнаказанностью. По тому, как складываются обстоятельства, можно предположить, что толстые тома следственного дела о выступлении большевиков будут скоро сданы в архив.

Грозно поднятая над головами большевиков рука государственной власти, сперва беспомощно повисла, а затем упала, роняя на землю свой меч. Большевики оказались безнаказанны, потому что они оказались сильнее правительства.

Они это прекрасно учитывают и собираются до конца использовать выгоду своего положения... Да, коалиционное министерство составилось, но еще не было опубликовано об этом указа, как из Совета с. и р. депутатов, где теперь полновластно распоряжаются большевики, раздался пронзительный окрик: "в отставку"!

Уже совершенно открыто ведется подкоп под реорганизованное правительство, чтобы его взорвать на воздух. Что же предпринимает власть? Она держится тактики беспомощности: она делает вид, что ничего не замечает.

Да что ей еще делать? На кого ей опереться? Грозным признаком служат выборы в районные думы в Москве. Коренное население на эти выборы почти что не пошло. Процент не явившихся к избирательным урнам огромен. Зато стройными рядами туда отправились солдаты московского гарнизона и дружно подали свои голоса за большевиков. Этим все сказано. За большевиками сверкают голодные клыки все разрастающейся анархии и штыки темных распропагандированных солдат.

Что может сделать против этого правительство?

Сидящие там, в сущности, повисли на воздухе. Абсентеизм избирателей на выборах, — это грозный знак. Таковы же будут выборы и в Учредительное Собрание. Этот отказ граждан от своих прав, отказ массовый и единодушный есть не что иное, как молчаливый вотум недоверия и правительству, и системе, и новому строю.

Это—акт отчаяния. Правительство одушевлено самыми прекрасными намерениями, но оно бессильно; большевики преступны, но за ними сила. Вся же страна угрюмо безмолвствует, предоставляя ход событий их естественному течению и твердо решившись не вмешиваться в борьбу.

Вот в каком положении сейчас наши дела. Что выйдет из этого, — трудно себе представить. Сказать можно только одно: развязка приближается.

"Московские Ведомости", № 212, 27 сент. (10 окт) 1917 г.

Предостережение

ПЕТРОГРАДЪ, 27 сентября (10 окт.).

В последнее время стало общепринятым говорить о полевении страны, о росте большевизма, об усилении более левых, более крайних течений. И, действительно, это явление можно отметить на всех почти собраниях и съездах, как обще-демократических, там и партийных: по вопросам внутренней и международное политики принимаются более решительные резолюции, прежнее большинство— с.-р-ы и меньшевики—заметно тает, уступая место большевикам, которые в связи с этим все выше поднимают голову, все громче подают свой голос, почти чувствуя себя уже господами завтрашнего дня.

Но, если внимательнее всмотреться в эти явления, если глубже вникнуть в то, что во всей стране сейчас происходит, можно заметить другой процесс, который факт видимого «полевения страны» заставляет расценивать несколько иначе.

При более внимательном отношении к этим явлениям мы должны согласиться, что, отмечая эти факты, мы скользим по поверхности жизни, видим только внешние результаты глубоких внутренних процессов. В глубине народной жизни происходит какой-то другой внутренний процесс, который должен заставить серьезно задуматься каждого, кто живет не одними лишь впечатлениями сегодняшнего дня, но строит свои расчеты на будущем.

Да, большевизм усиливается на заводах, в советах рабочих депутатов. Большевиков выбирают в волостных комитетах, в городских думах. Им и «левым с.-р-ам» удается—и иногда без особенного труда—проводить свои «левые» резолюции: «вся власть советам», «перемирие на всех фронтах». Все это бесспорно. Но наряду с этим нарастают усталость и апатия народных масс, одновременно с этим усиливается другое крыло— правое, контрреволюционное, зреют даже погромные настроении.

В Москве, которую еще так недавно, благодаря блестящей победе с.-р-ов на выборах в центральную городскую думу, считали с.-р-овской,—в этой Москве, по последним сведениям, на выборах в районные думы на первом месте идут большевики, на втором—к-д., на третьем—с.-р., на четвертом— меньшевики. При этом число участвовавших на выборах падает до 50 процентов.

Петроградский Совет Рабочих Депутатов переходит в руки большевиков и на место Чхеидзе председателем избирается Троцкий. Но при этом на выборах участвуют из тысячи членов только четыреста.

На Обуховском заводе, где раньше полновластными хозяевами были с.-р-ы, теперь, на перевыборах в совет раб. депутатов проходят 11 большевиков и 2 синдикалиста, но ни одного с.-р-а, ни одного меньшевика. И наряду с этим в выборах принимает участие всего лишь незначительная часть рабочих.

Митинги, на которые раньше стекались тысячи, теперь посещаются только сотнями. На волостных выборах в деревнях принимали участие ничтожные кучки—от трех до десяти процентов всего призванного к выборам населения.

Тираж социалистических газет во многих местах падает, наоборот,—усиливаются тираж и влияние желтой прессы. В народных массах наблюдается усталость от выборов, совещаний, голосований и резолюций. Кое где вспыхивают погромы.

Громко начинают звучать анархические речи, вроде недавних призывов анархиста Блейхмана в кронштадтском совете рабочих депутатов к убийствам, к расправе «со всей корниловщиной, начиная Керенским, Церетелли»,—со всей «керенщиной или черновщиной»—«еще жив Керенсвий, живет вся его компания»...

На фоне таких явлений «полевение страны» приобретает совершенно особый характер и смысл. Приходится говорить не о полевении страны, а об ущербе революции. Только слепцы или фанатики могут расценивать эти явления иначе. И для всех истинных революционеров, для которых должно быть ясно, что революция может твориться лишь волею всего трудового народа, ясен также и смысл указанных явлений. В них таится грозное предостережение по адресу революции.

Если процесс такого «полевения» страны пойдет и дальше, революция рискует очутиться в скором времени у разбитого корыта. Большевики и «левые с.-р-ы» оказываются уже недостаточно левыми, им на смену приходят анархисты и синдикалисты— на фоне растущей апатии и инертности народных касс.

Что сулит нам при таких условиях Учредительное Собрание? Какими неожиданностями может оно нас подарить в смысле своего состава?

Какой же вывод нужно сделать из сказанного? В чем выход?

Необходимо, прежде всего, сознать свою ответственность перед революцией. Этот призыв должен быть обращен и к стране, и к Правительству.

Необходимо призвать к порядку всех, кто в пылу политической борьбы ограничивается задачами сегодняшнего дня, забывая о завтрашнем.

Необходимо предостеречь тех, кто увлечен, прежде всего, борьбой с политическими противниками, забывая о положительных задачах революции и демократии.

Необходимо заботиться сейчас не о расширении резолюции, а об ее углублении, о здоровой творческой работе, к которой должны быть привлечены народные массы.

Только при этих условиях может победить русская революция, только тогда Учредительное Собрание может успешно работать над созиданием новой народной России.

Дело народа 1917, № 165 (27 сент.)

Заявление фракции большевиков

В первом заседании предпарламента тов. Троцким от имени фракции большевиков было оглашено следующее заявление:

Мы, фракция Р. С.-Д. Р. П. (большевиков), констатируем, что официальные представители Демократического Совещания, в полном противоречии со своими собственными заявлениями на Совещании и решениями этого последнего, предлагают демократии:

1) фактический отказ от революционных прав на власть,
2) принципиальное признание безответственности Керенского и
3) коалицию с цензово-кадетскими элементами.

Мы заявляем, что принятие этих условий означало бы открытое попрание воли тех самых народных масс, на которые Демократическое Совещание хочет опираться и от имени которых оно хочет говорить.

Петроградский Совет Р. и С. Д., Московский Совет Р. и С. Д., Кавказский краевой Совет Раб., Солд. и Кр. Деп., Финляндский областной Совет Р. и С. Д., Уральский областной Совет Р. и С. Д., Советы Кронштадта, Одессы, Екатеринбурга, Донецкого бассейна, Баку, Ревеля, Киева, почти всей Сибири, Петроградский Совет профессиональных союзов, многочисленные Советы Крестьянских Депутатов и многие другие органы революции подавляющим большинством членов заявили, что считают недопустимой коалицию с контрреволюционной буржуазией, которая сейчас вся стоит под знаменем кадетской партии.

Коалиционное министерство означало бы решительную победу кадетской партии над революцией и народом. Принимать в этих условиях коалицию значило бы брать на себя ответственность, которая неизбежно будет толкать отчаявшиеся народные массы на стихийные выступления, значит провоцировать на гражданскую войну.

Вместе со всеми Советами Рабочих и Солдатских Депутатов, вместе с миллионами рабочих, солдат и крестьян наша партия откажет коалиционному правительству в какой бы то ни было поддержке и будет во главе народных масс вести борьбу за создание народного правительства, опирающегося на Советы в центре и на местах.

А посему мы предлагаем Демократическому Совету: